Семён. Глупый мальчик (1/2)
Хвала Богам! Оленька на всё плюнула и отпустила всех на пляж. Правильно, а то пионеры уже штабелями начали падать от жары не только в первом отряде, но и в других. И, представьте, вся эта отара под сто человек ломанулась на лагерный пляж. А я? Я не смертник, не хочу быть затоптанной, так что я прошла немного дальше и дошла до уединённой песчаной косы, где нет никого.
Скинуть с себя одежду – дело техники, а нырнуть щучкой в прохладную воду – дело наслаждения. И пофигу, что я без купальника.
Такой кайф… ммм… это покруче любого секса!
— О, и ты тут! — я махаю рукой скучающему пионеру. Хех, хотя пионер он такой же, как из батареи балерина.— Ты?! — Семён удивлённо прищуривается. — Ты же…— Исчезла? — хихикнула я, выходя из воды. — Нет, я не исчезла. Я просто сделала так, что даже ты перестал меня видеть. А ведь поначалу Семён был тем, кто видел меня даже через оморочку.*** Четвёртый день. После ужина.
Было что-то в приёмах пищи такое, что невольно можно было бы назвать бытовой магией. Повара готовят, стараются, вкладывают душу даже в такие простые блюда. Повара — вот у кого крыша не поехала, но это не точно.
После ужина я отправилась на лодочную станцию. Хотелось посидеть в одиночестве, хотя для меня весь этот лагерь — одно сплошное одиночество. Меня никто не видит, со мной никто не разговаривает, даже вожатая не обращает на меня никакого внимания. Идеальная маскировка.
По крайней мере, мне казалось, что она работает на всех.— Привет.
Я заворожилась плеском воды, шелестом травы и тихими голосами, доносящими из-под толщи воды. Русалки. О чём сегодня вы хотите поговорить? Я с радостью вас послушаю. Не важно, что вы все, на самом деле, давно умерли.
Русалки — души умерших в воде. Насильственная смерть или же случайная, не важно. Я не боюсь мёртвых душ, напротив, сейчас они стали моей единственной компанией, помогающей хоть как-то скрасить отпущенное мне здесь время.
— Привет? Я подняла голову и повернулась в сторону голоса. Пионер? Как? Я же закрылась от всех? Как он меня может видеть? Наверное, я расслабилась.
— И тебе привет, заблудшая душа, — устало проговорила я. Надо же, ещё не разучилась общаться с социумом. — Зачем пришёл?— Мне показалось странным то, что с тобой никто не общается, — пионер снял сандалии и сел рядом. Его ноги опустились в воду. Везёт ему, может дотянуться до воды. Странным? Значит, ты ещё не знаешь, куда попал, а попал ты в дурдом с именем ?Совёнок?, а не в пионерлагерь. Глупый мальчик. Лучше свяжись со своими родителями как можно скорее и вали отсюда, а иначе тоже сойдёшь с ума.— И ты решил проявить ко мне сочувствие? Типа: ой! Она одинока, замкнута и ни с кем не разговаривает! А давайте я с ней поговорю! Покажу всем, что нет в ней ничего такого, да? Если да, то оставь свою жалость при себе.
— Зачем же так грубо?
— Грубо, Семён? Если для тебя это грубо, то в каком же нежном климате ты рос? Семён ощутимо напрягся. Да, я знаю его имя. Я хоть и невидимка, но в люди выхожу, иначе мне просто никак — надо брать энергию, что бы оморочку подпитывать, а то на своих батарейках далеко не поколдуешь.
— Хех. В каком угодно, но точно не нежном. Я проигнорировала его. Мне хочется, что бы он ушёл. Я транслирую ему в голову своё желание, а он не уходит, сидит, чего-то ждёт.
— Ты ещё здесь, придурок?— А обзываться зачем?
— Ты засоряешь моё личное пространство.