Глава XVI. (1/2)

- Ларра… а ты теперь всегда… таким будешь? – еле слышно отозвалась девчонка лет пяти. - Дальше хуже будет… с каждым годом, - с иронией пояснил самый высокий парнишка.

- Следи за языком, Каил… - сжато изрек молодой колдун.

- Итаки, ты не помнишь, и не можешь помнить, еще слишком маленькая… но раньше у нашего Азраила глаза совсем прозрачными были, - продолжал парень.

- У многих глаза меняются с возрастом, - чуть оборачиваясь через плечо, с обидой произнес тот, кого называли Ларрой.

- Ты проклят! – русоволосый мальчишка с опаской и даже брезгливостью оглядел светлоглазого паренька, который сидел на поваленной иве. – Еще шесть лет и тебя прогонят обратно… туда, откуда ты взялся. В чащу леса, к твоим настоящим родителям, лесным божкам. Дети, стоявшие рядом с сыном шамана, с интересом и страхом вглядывались в сидевшего на бревне парня: именно сегодня, в день его двенадцатилетия, очи мальчишки посветлели до цвета лунного камня. Они и раньше были очень тусклыми и светлыми, но сейчас больше напоминали глаза слепого. - Со слов Старейшин, - сжимая ткань свободных штанов у коленок и с силой зажмуривая прозрачные, вмиг защипавшие зеркальца, начал тихо бледный мальчишка. - Мои родители не божки лесов, а сама Смерть! - бросил белесый мальчишка и резко поднялся с дерева. Дети быстро попятились, а русоволосый, который был старше остальных, выставил вперед руки для обороны. Но юный маг не проронил ни слова и даже не думал нападать. Он, не оборачиваясь, зашагал прочь, в чащу леса. Прочь от злых языков, клеветы и несправедливости. Прочь – туда, где, возможно, его действительно ждали его лесные черти.

Пока мальчишка пробирался через кустарники, ему казалось, что он все еще продолжает слышать насмешки и мерзкий шепот у себя за спиной. Парень чувствовал, как в легких предательски переставало хватать кислорода даже не из-за бега, на который сорвался мальчишка, дабы больше не ощущать чей-то презирающий и испуганный взор, а из-за накатившей боли. Мерзкое чувство разрывало грудину на части, прожигая все до ребер и заставляя задыхаться. Когда маг остановился – он просто упал. Упал на песок, больно ?впиваясь? коленями в землю и зарывая руки в рыхлый песок от смешения злости и унижения. Вся тяжесть, что оседала на маленьком мальчике в течение девяти лет, впивалась острыми когтями и давила, не позволяя даже поднять головы, сжала свои костлявые лапы с большей силой и будто прибила паренька к песчаному берегу.

Ларре казалось, что прошла вечность перед тем, как его сердце отпустила сжигающая мука, и он смог открыть помутневшие от слез глаза: напротив открывался прекрасный вид, на темное море и большой королевский корабль. Еще утром на остров прибыл Серебряный Король. Хозяин Серебра хотел выбрать для своего Дома нового мага и его выбор пал на сына старосты: шестнадцатилетний паренек подавал неплохие надежды и быстро учился, тем более его уже с раннего возраста готовили именно к этой ?поездке?.

Светлоглазый мальчишка устало поднялся с песка и, пошатываясь, побрел к воде. Остановившись буквально в метре от бьющихся о брег волн, он поднял прозрачные зеркальца на ?край света?, туда, где виднелся горизонт. ?Это мой единственный шанс покинуть этот жестокий и бездушный остров змей…? - пронеслось в голове колдуна, когда тот перевел взор на мощное судно, -но… видимо моя судьба остаться здесь и стать чудовищем, живущим в темных пещерах, которым будут по ночам пугать глупых детишек… и умереть в одиночестве и ненависти… или…?. Мысли паренька оборвались и тот, тяжко вздохнув, выставил вперед бледные руки и что-то еле слышно зашептал. Когда Ларра вступил на водную гладь, то та с хрустом покрылась тонкой пленкой льда вокруг его ноги, но на удивление даже самого мага, этой ледяной корки хватило, чтобы удержать вес мальчишки. ?Лучше я умру, пытаясь выбраться отсюда, чем подохну, даже не попытавшись ничего исправить?, - думал светлоглазый, чувствуя, что от силы заклинания начинает мерзко и болезненного пульсировать в голове. Он делает шаг, второй, третий… Он все еще идет по воде. В глубине души парнишка знает, что не сможет достигнуть другого континента, но сейчас он чувствует себя поистине счастливым… - Господин Вильгельм… простите… смотрите… вон там! – растерянный капитан подозвал к себе рыжеволосого мужчину и указал куда-то в даль, - Вы это… видите? Король Серебра без интереса подошел к борту корабля, но как только его карий взгляд уловил идущую по воде фигуру, мужчина удивленно вскинул руки.

- Он… - ошарашено отозвался Вильгельм, чуть перевешиваясь через край, дабы лучше видеть мальчишку, - парень идет по воде… - Это чудо! - Нет… это магия… Он. Вот он нам нужен! - Ох… Тогда его надо… окликнуть? Эй, парень! – капитан громко вскрикнул, но уже через секунду осекся – сильная рука схватила его за шею.

- Нет! Ты спугнешь! – только и успел воскликнуть Вильгельм. Бледный паренек, что неуверенно, но стойко шел вперед, обернулся на звук и осекся, потеряв концентрацию. От неожиданности маг с лихвой наглотался воды и, кажется, даже начал тонуть. - Черт… Держись! – Король быстро скинул мантию и, взобравшись на борт, спрыгнул вниз.

-… Как ты это делал? – уже находясь на судне и кутая перепуганного мальца в собственную накидку, улыбаясь, поинтересовался рыжий мужчина.

- Я просто… шел вперед, - дрожа от холода и волнения, изрек светлоокий колдун.

*** Этот сон снился Лазарию нечасто, раз в год или два, но каждый раз он заставлял светловолосого юношу болезненно вздрагивать и подолгу унимать ошалелое сердце. Теперь маг уже не был маленьким, беспомощным мальчишкой, как пять лет назад, он вырос и стал гордым и уверенным в своих силах юношей, но, несмотря на это, он до сих пор чувствовал страх, но страх не перед сном, а перед реальностью. Каждый раз, просыпаясь после этого жуткого кошмара, паренек боялся, открыв глаза увидеть не темные стены башни, а деревянный потолок хижины, которая располагалась на острове Василисков. Воспоминания раскаленными иголками вонзились в грудину и адамово яблоко, заставляя ощущать мерзкое пощипывание у прозрачных глаз и переносицы. Хотелось громко и истошно кричать, но голос будто пропадал, вместе с ним исчезали и силы… Так было и в этот день. Единственное отличие было в том, что гадкий сон о своем собственном Дне Рождения так удачно совпадал с восемнадцатилетием юного принца. И даже если маг и не хотел присутствовать на торжестве, даже больше - у Лазария не было никакого желания и настроения помогать в его окончательном приготовлении, или вообще как-то участвовать в этом грандиозном празднике, ему все равно пришлось подняться с постели.

Накинув серую мантию, колдун неторопливо подошел к небольшому оконцу: из седьмой, самой высокой башни можно было оглядеть весь замок, включая его внутренний двор и смотровую площадку. Снег лениво падал на землю и стены, покрывал крыши домов и мостовую. Лазарий с силой втянул морозный воздух и устремил полупрозрачный взор на главную площадь: возле постамента, откуда, обычно зачитывались королевские указы и приговоры, стояли две клетки. В них сидело двое плохо одетых мужчин. Один, усевшись в угол, дремал, второй пытался вскрыть большой железный замок, но судя по тому, что охраняющие их стражи даже не поворачивали головы в сторону приговоренных – это было невозможно. Это были фальшивомонетчики, их привезли еще вчера вечером и приговор должен был вынести Инквизитор. Однако уже не Арахни был на этой должности. Королевский Инквизитор передал свой чин своему сыну, которого готовили к этому посту буквально с самого рождения. Теперь Инквизитором Дома Серебра был Тадэус. Но молодой мужчина был занят новой привезенной рукописью, и поэтому суд над мошенниками было решено перенести на следующий день.

?Точно! Тадэус! Я должен был помочь с переводом! Я проспал! Черт!? – на интуиции ориентируясь во времени, понял светловолосый юноша и отпрянул от узкого окна. Ларра быстро схватил кувшин с водой и выбежал из своей светлицы.

Молодой Инквизитор Святого Храма аккуратно выводил черным пером небольшие буковки на желтоватой бумаге. Рядом лежала Книга Святых, к которой пепельный блондин прибегал лишь в крайних случаях, так как уже с восьми лет знал почти все писания наизусть. В окна библиотеки нещадно било яркое утреннее солнце, заставляя Тадэуса неприятно морщиться и прикрывать синие глаза широкой ладонью. Дверь в помещение тихо приоткрылась, и в нее проскользнул светлоглазый юноша. - Ты опоздал… - сухо произнес Инквизитор, даже не посмотрев в сторону шума. Ларра едва заметно ощерился и, проследив за полосками света, которые концентрировались именно на монахе, плавно двинулся к Тадэусу: - Может, стоит прикрыть шторы, Падре?

Тадэус оторвался от писаний и взглянул на одетого во все зеленое худощавого паренька, на плечах которого была накинута распахнутая серая мантия: - Не увиливай. Что, настолько сладкие сны, что не подняться с постели? Или так не хочется участвовать в самом важном событии столетия? – тихо усмехнулся пепельноволосый. Маг ловко прикрыл шторы и, подхватив с подоконника большую свечу, подошел к столу Первосвященника.

- Сладкие сны… я уже и не помню, как это… да и были ли они вообще. А насчет торжества… если бы не шумные гости, я был бы рад присутствовать. Вил очень ждал этого дня. Он надеется, что Вильгельм подарит ему корону, передаст правление. Хотя бы даст обещание, что так и будет, когда ему исполнится двадцать один, - рассуждал молодой колдун, поставив свечу, и зажег ее магией. Недовольно покосившись на Ларру, который прямо перед ликом Инквизитора беспечно использовал языческое колдовство, Тадэус отложил перо и выдохнул: - Мы оба знаем, что короны ему не видать до дня коронации. Пусть рассчитывает на что-то попроще… - Например, на пони, - хохотнул светлоглазый, усевшись на край стола.

- Или на очередную фаворитку, - скривил губы Первосвященник. От сказанного Лазарий едва заметно поморщился, но потом продолжил, подняв со стола один из листков: - Я пока одевался, заметил в окне вчерашних преступников… Я думаю, в честь праздника одного должны будут помиловать. Если, конечно, они не околеют до вечера на холоде. Думаю, надо будет отпустить того, что… - Нет, - твердо отрезал Тадэус. - Что? – непонимающе вскинул светлые брови маг.

- Никого не отпустят. Пусть колеют. Я уже вынес вердикт, - подтащил тяжелую рукопись к себе синеглазый мужчина.

- Но… Тадэус… это… а что за приговор ты вынес? Неужели казнь? За… это не то преступление, за которое можно повесить… - Их не повесят. Сначала им отрежут пальцы. Ведь именно ими они творили зло, а затем руки – по локоть. Ибо это зло было сотворено руками. А затем они отправятся в темницу. Определенного срока я еще не назвал… думаю, пяти лет хватит. Правда, не думаю, что они переживут зиму. Сейчас в камерах холоднее, чем на улице, - спокойно пояснил Инквизитор и взял очередной сверток.

- Тадэус… - только и смог произнести Ларра, подняв левую длань к лицу. Он еще раз осмотрел друга, который за прошедшее время очень изменился: стал черствым, бессердечным, но, как считал Инквизитор и сам маг, справедливым. Молодой синеглазый мужчина, достигший в своем росте двух метров, теперь все свободное время посвящал изучению старинных манускриптов и, взяв на себя роль нового Инквизитора, вершил суд над грешниками. Порой даже его отец поражался той жестокости и изощрённости, с которой Тадэус придумывал казни и наказания для преступников. - Я понимаю… это из-за Аврари… но не стоит так мстить всем оступившимся за то, что произошло… - тихо отозвался колдун, пытаясь поймать чужой взор. От упоминания этого имени молодой Первосвященник со скрипом стиснул зубы. - Лазарий, замолкни. Не смей произносить этого имени. Ни при мне, ни вообще! Ты понял? - пронзительно посмотрел Инквизитор на мага. - Эти мошенники совершили преступление, и они понесут за него наказание. Я все сказал. Иди к Вилмару, тут я сам закончу. Снова посмотрев на колдуна, Тадэус почти сжег его синим взором на месте, а потом устало вздохнул, жестом подгоняя мага. - Но… - Я сказал, иди! Я сам здесь справлюсь, - указав дланью на дверь библиотеки, строго повторил пепельноволосый. - Как прикажете, Ваше Преосвященство, - сжато вымолвил юноша и слез с края стола, направившись к выходу. Как только колдун скрылся за тяжелой дубовой дверью, Тадэус злостно вытолкнул скопившийся кислород через нос и с силой сжал кулаки.

- Проклятье! - рявкнул он, с грохотом скинув писание на пол. Длинные пальцы сжали корни волос, которые за это время снова отросли по пояс (в день казни Тадэус состриг свои длинные волосы). Сжав губы, он опустился грудью на стол и прикрыл глаза. - Боже... молю, дай моей душе успокоиться... не дай этому огню сжечь все, - в пустоту выдохнул он, сглотнув горький комок. А мысли, словно издеваясь, насиловали уже ненавистный образ мужчины с яблочными глазами.*** -… Арахни, как Вы считаете, это не слишком… Этого будет достаточно? – с волнением интересовалась сероглазая женщина, разворачивая перед Старшим Инквизитором большую пурпурно-красную мантию. Высокий мужчина по-доброму улыбнулся и, проведя одной рукой по мягкой и гладкой ткани мантии, а другой, накрывая ладонь Оливеры, одобрительно кивнул:

- Успокойтесь, он будет в восторге. Я уверен. Чтобы это ни было, ему понравится – ведь подарок от Вас. - Хотелось бы подарить что-то особенное и то, что ему пригодится в дальнейшем, - вновь складывая подарок в расписной сундук, вздыхая, отозвалась Королева. – Восемнадцать лет… время летит слишком быстро. - Дорогая, Вы думаете, что Вилмару пригодится огнеупорная мантия Ахилейцев? – усмехнулся Арахни, присаживаясь напротив женщины. - Ну, никто не застрахован от пожаров… - Да уж, а еще от извержения вулкана и метеоритного дождя, - посмеиваясь, закивал сероволосый мужчина.

- Арахни, Вы как всегда преувеличиваете… - Моя Госпожа, Ваше Преосвященство. Простите, что помешал Вашей беседе, но я нигде не могу найти Вилмара, - заглядывая в комнату Королевы, тихо изрек Лазарий. - Родной, я просила тебя не называть меня так? Сколько можно? Или тебе каждый раз повторять, чтобы ты запомнил? – хмурясь изрекла Оливера, подзывая названного сына жестом руки.

- Да… ма… ма… матушка, - как-то неловко произнес бледный юноша, опуская голову и захлопывая за собой дверь. - Вот же чудо, Арахни, столько лет, а он простого слова произнести не может, - поправляя локоны, весело отозвалась сероглазая женщина. - Он просто очень скромный, - ощерился Инквизитор, посматривая на колдуна, что так и мялся возле прохода. Пареньку до сих пор было как-то странно и неудобно обращаться при посторонних к Королеве, используя не чин или имя, а просто ?мама?. - Милый, Вил у портного, они в гостевой, он что-то там готовит к празднику. Сходи к нему и возвращайся сюда, мне понадобится твоя помощь, - ласково произнесла Оливера и подмигнула пареньку.

- Да, конечно, - поклонился маг и так же быстро, как появился, исчез из помещения.

- Он так и не привык? – чуть серьезней спросил Арахни, провожая парня взглядом.