20. house of memories [чулки] (1/1)

Думаю, мне никогда не удастся по-настоящему полюбить Нью-Йорк. Едва переступив порог дома четы Гейл, чувствую, как пробирает дрожь. Воспоминания о том времени, когда я только вернулась… Ощущение, что я потеряна во вселенной… Что произошло что-то необъяснимое… Всё это накатывает так резко, что меня шатает. Джейк подхватывает меня под локоть, бормочет что-то успокаивающее, и я заставляю себя улыбаться вышедшей нам навстречу Мишель. Живот ещё почти незаметен. Да и вообще она так бодра и весела, словно не ребёнка носит, а просто чуть-чуть набрала в весе. Мне представлялось, что всё это немного сложнее, но что я, в сущности, знаю о беременности? Дождавшись, пока мы устроимся в гостевой спальне, Шон сообщает, что повезёт нас на ужин в какой-то супермегакрутой ресторан с труднопроизносимым названием, которое, наверное, должно было впечатлить, но на самом деле ни о чём не говорит. Джейк отмахивается и просит не заморачиваться, но Шон настаивает. — В конце концов, когда нам ещё удастся затащить вас в Нью-Йорк! Тяжело вздыхаю. Глубоко в душе радуюсь, что вечером мы куда-то поедем — нет никакого желания находиться в этих стенах. Особенно в этой спальне. Отдаю дань дерьмовому настроению и одеваюсь в чёрное. Думаю, этот цвет выглядит на мне странно — так кажусь совсем бледной. И кто скажет, что я живу в тропиках? Джейк улавливает моё состояние и ни о чём не спрашивает. Ему с самого начала не нравилась эта идея — утверждает, что мы могли бы спокойно пожить ещё пару недель в ?Небожителе?, пока идёт закладывание фундамента и все эти самые основные моменты в строительстве; его бесит, что он не может контролировать процесс, хотя ведь сам ни черта в этом не разбирается. Но на нашем отъезде особенно настаивала Грейс. — Тебе надо сменить обстановку. Ты заработалась. Ага, аж два раза. Так переработала, что не знаю, куда себя деть от скуки. Однако смена обстановки нам действительно требовалась. Кажется, Джейк ещё до конца не отошёл от того, что случилось месяц назад… Да и я, как бы старательно ни убеждала себя, что этого не было, порой ловлю себя на крайне дерьмовых мыслях. Но я не могла ожидать, что находиться здесь будет так сложно. По дороге в ресторан пытаюсь насладиться окружающими пейзажами — мириадами огней за окном такси, людьми, высокими зданиями — и ничего не выходит. Слишком шумно. Слишком ярко. Хочу домой. Хотя ресторан действительно оказывается крутым — даже слишком. Идея облачиться в чёрное оказалась кстати: выгляжу достаточно строго, но не настолько, чтобы чувствовать себя здесь неуместно. Пара бокалов сухого вина помогают расслабиться, ещё один — почти прогоняет дерьмовое настроение. В Ист-Хэмптон возвращаюсь бодрая и если не весёлая, то хотя бы не такая мрачная, как моё платье. И всё равно стены гостевой спальни возвращают в то время, о котором — наверное? — хотелось бы забыть. — Принцесса? — Вздрагиваю от голоса Джейка. — О чём ты думаешь? Понимаю, что встала у двери в комнату, прислонившись к стене, и уже явно какое-то время пялюсь в одну точку. — О нас, — когда я отвечаю, он хмурится. — О том, что было, когда я вернулась. — Я тоже об этом думаю, — Джейк кивает, внимательно глядя на меня. — Поделишься? — Мне стыдно за себя, — пожимаю плечами, стараясь казаться бесстрастной. — Я вела себя отвратительно. С тобой. И со всеми остальными, но все остальные — не мой муж. Джейк хрипло смеётся, подходя вплотную. Его рука упирается в стену рядом с моей головой, накрывая меня щитом из запаха его одеколона и жара кожи. — А я думаю, что случилось бы, если бы мы узнали о телесной памяти немного раньше. — Дай угадаю, — усмехаюсь я, — ты бы в первый же вечер пробрался в эту комнату. — Однозначно, — серьёзно кивает Джейк. — Представляешь, сколько времени мы могли сэкономить? Привстаю на носочки и целую его. Тогда я не могла знать, как мне самой хотелось бы, чтобы он поступил именно так. — Нам нужны новые воспоминания взамен старых, — подталкиваю Джейка к постели. — Срочно нужны. — Перемотаем и сделаем по-своему? — Джейк садится на кровать и опирается на руки, выжидающе глядя на меня. — Именно. Тянусь к застёжке на шее и расстёгиваю уже очень давно ставшее лишним платье. Стягиваю ткань неторопливо; я, может, и хотела бы побыстрее, но вино решает иначе. Джейк задерживает дыхание, когда я позволяю платью соскользнуть с бёдер. — Вообще… видела себя сегодня? — сдавленно спрашивает он. — Да, а что не так? — резко разворачиваюсь к зеркалу. Что не в порядке? На вид всё нормально. Ничего сверхъестественного. В отражении вижу, как Джейк встаёт и подходит ко мне сзади. Его пальцы очерчивают полоску кожи над резинкой чулок. — Что это? — Чулки. — Это же очевидно? Что не так? — Ты была в этом весь вечер, — хрипло шепчет Джейк на ухо, — весь долбаный вечер. — Арагорн, — нетерпеливо выдыхаю, поворачиваясь к нему, — что в этом такого? Я теперь часто ношу… Он прерывает меня поцелуем — жадным, влажным и крышесносным. Не успеваю опомниться, прежде чем Джейк толкает меня к кровати. Это… не очень похоже на ответ, но я не жалуюсь. Он прижимает меня к постели своим телом, спускается поцелуями к шее, к обнажённой груди, попутно бормоча что-то непристойное о том, как невероятно тяжело ему было весь вечер думать, что я не надела бюстгальтер. А я не надела его без злого умысла — просто у платья глубокий вырез на спине. Но сейчас это не важно. Влажные поцелуи на груди сводят с ума. Запускаю ладони в волосы Джейка, прижимая его ближе к себе. Его губы опускаются ещё ниже — по животу, по ткани белья, к бедру. От нетерпения выгибаюсь, а Джейк только усмехается, касаясь языком кожи над резинкой чулка. Отстраняется, стоя на коленях у кровати — приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть, как он стягивает рубашку. Задерживаю дыхание, пока от нехватки кислорода не сдавливает лёгкие. Джейк обводит пальцем кружевной край, чуть оттягивает и отпускает — резинка несильно хлопает по коже. Кажется, он не может отвести от меня взгляд. И мне это безумно нравится. Джейк стягивает с меня трусики, разводит мои колени и дразнит лёгкими поцелуями по внутренней стороне бедра; темнеет в глазах, когда он легонько дует на мои влажные складки. — Невозможная, — выдыхает он, прежде чем накрыть меня губами. Мой первый стон царапает горло; руки Джейка проскальзывают под поясницу, когда я выгибаюсь, и притягивают ещё ближе к его жадному рту. Рассыпаюсь от каждого искусного движения языка, когда Джейк толкает меня ближе и ближе к грани, за которой от удовольствия дрожит всё тело — от низа живота до кончиков пальцев. Зажмуриваюсь, рвано выдыхая его имя, слышу краем уха щелчок металла по кожаному ремню и шуршание его брюк. Когда я открываю глаза, Джейк стоит рядом с постелью, нахально разглядывая меня. Только открываю рот, чтобы спросить его, что не так, а он подтягивает к себе мои раскрытые бёдра и наполняет меня так медленно, так нестерпимо медленно — даже не могу податься вперёд, чтобы ускорить наше соединение. Скрещиваю лодыжки за поясницей Джейка, когда он замирает внутри. Пульсирующий. Обжигающий. Долгожданный. Он опускает глаза, глядя на наши соединённые тела с невыразимо самодовольным видом. Отстраняется на несколько дюймов, вбивается обратно с судорожным выдохом. Обтянутые капроном ступни соскальзывают с его поясницы. Джейк перехватывает мои лодыжки и поднимает ноги — новый толчок члена внутри пронзает всё тело. Следующий — ещё сильнее, почти болезненно, задевая все самые чувствительные точки, вырывая из груди полудикие звуки. Джейк прижимается губами к моей ноге, двигаясь отрывисто, жёстко — хлопки его бёдер о мои сводят с ума, воздействуя сразу на все органы чувств. Давление становится невыносимым, и я сдаюсь, позволяя удовольствию снести все заслоны. Но добивает стон, с которым кончает Джейк — сдавленный, похожий одновременно на молитву и на ругательство. — И всё-таки, — спрашиваю намного позже, придя в себя и выбросив безнадёжно заляпанные спермой чулки в мусорное ведро, — что с ними было не так? — Цвет, — бормочет Джейк, обнимая меня. Устраиваюсь поудобнее в его руках. — Обычно ты не носишь чёрные… Ты даже не представляешь себе, как тебе идёт этот цвет. — Решаю, что лучше не спорить, хотя и придерживаюсь другого мнения. — Так что там с воспоминаниями? Тебе лучше? Даже не сразу понимаю, о чём он спрашивает.