Ч.2 Глава 6 (1/1)

Они затаились на втором этаже офисного здания. От его фронтальной стены мало что осталось, повсюду торчала арматура, зато был отличный обзор. Пока они бежали по улице к ближайшему дому, Точка несколько раз проламывала головы мертвякам, а Шаман - втыкал нож в гниющую плоть. Но ничего необычного не было. Так, рутинная работа. Поднявшись по лестнице на второй этаж, обыскав уцелевшие шкафы и не найдя ничего полезного, они залегли за офисным столом, который стоял на самом краю плиты перекрытия. Точка в оптику разглядывала мертвяков, надеясь увидеть поближе местных копов. Но мертвяки были самые обычные, возле них крутилась пара псов. Город был грязный и унылый. Глаза повсюду натыкались на кучи мусора. Тогда Точка начала рассматривать соседние здания. Отель прекрасно сохранился, на некоторых окнах даже до сих пор висели занавески, балконы были спаренные, и в случае чего можно было быстро перебраться на соседний. Но больше всего её внимание привлекал пентхаус. Воображение быстро нарисовало изысканную мебель, диваны из белой кожи, камин, джакузи. Кто из девочек не мечтал стать звездой и останавливаться на гастролях вот в таких вот номерах? Когда швейцар встречает тебя, а ты, закинув хвост чернобурой лисы на плечо, на высоченных каблуках идёшь и одариваешь всех ослепительной белозубой улыбкой. В номере тебя ждёт шикарный букет и бутылка "Дом Периньон" в серебряном ведёрке со льдом в качестве подарка от отеля. Точка усмехнулась своим мыслям: слишком далёк был нарисованный образ от её нынешней жизни.Размышления прервал тычок Шамана. Он указал ей пальцем на улицу. Там появился полисмен. Точка прильнула к окуляру, чтоб поподробнее его рассмотреть. Выглядел полицейский вблизи, прямо-таки, разудало: рубашка на большом животе была расстёгнута, брюки болтались низко на бёдрах, лицо и тело полисмена представляло собой сплошные наплывы гниющей кожи, и всё это увенчивала фуражка с высокой тульей. Точка прицелилась, но Шаман остановил её. Он подобрал небольшой обломок бетона, приподнялся и, выглянув из-за стола, бросил камешек в полисмена. Точка, посмотрев на Шамана, покрутила пальцем у виска. Через считанные секунды Шаман и сам понял, как глупо он поступил: полицейский схватился за живот, согнулся и начал издавать такие звуки, будто его сейчас вырвет. И ведь, правда, вырвало. Изо рта вырвалась струя зелёной жижи с таким напором, что ей позавидовал бы пожарный брандспойт. Этой струёй снесло стол, и Точка едва успела откатиться, как последовал новый выброс. Точка укрылась за частично уцелевшей несущей стеной, зато у Шамана такой возможности не было, и он носился по этажу, уворачиваясь от мертвецкого "душа Шарко". Она боялась, что если полисмен будет продолжать в том же духе, здание попросту рухнет, потому что напор его рвоты был настолько силён, что крошил бетон и оставлял лишь арматурные каркасы. Точка ещё немного полюбовалась, как коп гоняет Шамана, затем присела на одно колено, навела прицел на полисмена и разнесла ему голову. Шаман подошёл и сел рядом с Точкой. Вся его дурость привела к тому, что мертвецы сильно заинтересовались, с кем это там бодается полицейский, и начали подтягиваться к зданию. Впрочем, Точка Шамана не винила. Возможно, она и сама с удовольствием бросила бы в толстяка-полисмена камень, чтоб посмотреть, что из этого получится.Они услышали шаркающие звуки с лестничного проёма. Переглянулись: по лестнице поднимались мертвецы, а с улицы раздавался собачий лай. Без лишних слов, Точка присела на краю плиты с винтовкой выбивать собак, а Шаман с дробовиком пошёл к лестничному проёму. Расчистив лестницу и обезопасив себя от лающих сюрпризов на улице, оникороткими перебежками, периодически успокаивая не в меру навязчивых мертвяков, добежали до отеля. - Вот это ни хрена себе!Точка окинула взглядом номер, в котором они с Шаманом собрались переночевать. Сначала они хотели, по обыкновению, залезть на крышу, но по дороге Точка заглянула в номер и, не устояв, предложила остановиться в нём. Когда ещё выпадет случай заночевать в люксе первоклассной гостиницы. Здесь было примерно так, как она себе и представляла, только без букета и шампанского, но ведь и она не захватила с собой чернобурку и не надела каблуки. Шаман, в ответ на предложение остаться, только пожал плечами и скинул рюкзак в кресло. Последний этаж и длинные извилистые коридоры гостиницы давали надежду, что, по крайней мере, они не привлекут внимания гуляющих возле гостиницы мертвяков. Но меры предосторожности всё же приняли: сдвинули комод к двери, изучили пути отступления на соседний балкон, и, наконец - то, позволили себе немного расслабиться.Приведя себя в порядок и перекусив остатками Толиного угощения, они упали на огромную, по точкиным оценкам, примерно, шестиместную, а то и больше, кровать, застеленную красивым шёлковым покрывалом. Бессонная ночь, проведённая в яме, сказывалась, и Точка задремала. А вот Шаману, напротив, хотелось поговорить:- Эй, Точка. - М-м?- Я вот всё спросить хотел, почему ты - Точка? Не запятая, не тире, не буква "Ё"? А то вдруг завтра чё со мной случится, а я так и не узнаю.Точка открыла глаза. Последняя фраза Шамана ей очень не понравилась.- Сплюнь, дурак. Ничё не случится.- И всё-таки? Почему Точка? - Потому что в глубоком детстве я не могла выговорить "Светочка", а злые люди запомнили, и стала я сначала Тоцькой, а потом Точкой.- Светочка, значит? - Угу. Ну, раз уж пошла такая пьянка... Откуда ты так хорошо знаешь испанский? - Да ты даже не представляешь, кого можно встретить на зоне. Я сидел с переводчиком. Жуткий полиглот был, между прочим. Сидел за мошенничество. Знал около шести языков, на всех свободно говорил. А я всегда тянулся к знаниям, - выдал свою фирменную ухмылку Шаман. - А, ну понятно, - сказала Точка и закрыла глаза, чтобы на этот раз окончательно погрузиться в сон. - А знаешь, что я подумал?- О, господи! Что ещё?! - Точка повернула голову к Шаману,начиная злиться от того, что ей не дают поспать. - Что мы ни разу, - задумчиво сказал Шаман, - Ни разу не трахались, как нормальные люди, на кровати.- Мы и трахались всего-то два раза. А на нормальной постели оказались вообще первый раз за всё время. И хотелось бы всё-таки поспать, раз уж подвернулась такая возможность. - Да поспишь ещё, - сказал Шаман, расстёгивая пуговицы на точкиной рубашке.- А я смотрю, тебе лучше, да? - Намного, Светочка, намного.Точка поморщилась. От имени своего она как-то отвыкла, и теперь ей казалось, что Шаман обращается к другому человеку. А тот, не теряя времени, расстёгивая многочисленные пуговицы, целовал то, что ему открывалось. Точка снова закрыла глаза. Приятно было лежать, не шевелясь, и наблюдать, как возбуждение горячим шаром растёт в груди, а потом раскалённой струйкой стекает в низ живота. Шаман быстро скинул с себя одежду и раздел Точку. Она по-прежнему не шевелилась.- Ну, ты чё? - спросил Шаман, - Правда что ли спать собралась?Точке лень было говорить, и она только и смогла, что пробормотать:- Продолжай. Шаман с удовольствием продолжил. Облизывая точкин сосок, он видел, что его труды приносят плоды: дыхание Точки стало глубоким и шумным. Но глаза она, по-прежнему, не открывала, и не реагировала ни одним движением. Мужчина, целуя, перемещался всё ниже и ниже.- Щас ты у меня проснёшься, спящая красавица...Он раздвинул точкины ноги и устроился между ними. Точке немедленно захотелось их сдвинуть и прекратить это всё, поскольку быть слишком открытой ей не нравилось ни в прямом, ни в переносном смыслах. Но широкие плечи Шамана мешали ей это сделать, а он времени зря не терял. Зная вспыльчивый точкин характер, придерживая её ноги на всякий случай, чтоб не саданула пяткой в глаз, Шаман кончиком языка дотронулся до её клитора, потом лизнул его и снова с силой надавил языком. Точка завозилась, пытаясь освободить ноги из хватки Шамана. Это было так странно, так интимно, что она испугалась. В голову сразу хлынули мысли, что этот, незнакомый ей в сущности, человек не имеет права разглядывать и лизать то, что скрыто природой и одеждой от посторонних глаз. Пожалуй, её охватила паника почище, чем тогда, когда над их головами, по железному листу шли мертвецы. - Шаман, перестань! - строгим голосом учительницы сказала она, не оставляя попытки освободиться. - Вышла из комы, да? Это хорошо. Только не стони слишком громко, а то нас услышат, - сказал Шаман и продолжил начатое.Во рту Точки пересохло. Сердце стучало тяжёлым молотом: Шаман своим языком вытворял уж слишком неприличные вещи, а когда он засунул его во влагалище, Точка чуть не подпрыгнула. - Ты охренел, что ли?! - зашипела она.- Не нравится? - донёсся голос Шамана снизу, - А я бы так не сказал.И подняв голову, уже пальцами принялся потирать точкин клитор. Она и сама чувствовала, что его пальцы скользят, словно смазанные маслом. Он ввёл их во внутрь Точки. Это уже было не так страшно. Она снова расслабилась.- Знаешь что, Точка...- М?- Хреновые у тебя были любовники, - сказал Шаман и снова опустил голову вниз, чтобы языком и пальцами всё-таки вырвать из неё стон. Точка вздрагивала, когда Шаман колол своей щетиной самые нежные места, но он успокаивающе гладил её по ноге и продолжал. Мыслей о том, чтобы сдвинуть ноги уже не было, страх прошёл, и она начала двигать бёдрами навстречу языку Шамана и даже иногда сильнее прижимала его голову к себе. Когда её секрет и слюна Шамана сделали её настолько мокрой, что пришла в голову мысль, что под ней, на шёлковом покрывале, наверняка расползлось пятно, Шаман поднялся и лёг на неё. Точка как-то отстранённо подумала, что нога, наверное, у него болит и сразу об этом забыла, как только Шаман поцеловал её. Хорошо, что уже не надо было стесняться и смущаться. Хорошо, что Шаман снова довёл её до такого состояния, когда голова отключается, не даёт советов, и можно следовать только зову тела. А тело хотело много чего. Точка оттолкнула Шамана, перевернула его на спину и теперь сама уже легла на него, обхватила ногами его бедро и начала об него тереться. Внутренний голос было сунулся: "Бог ты мой! Ведёшь себя, как течная сучка!""Да пошёл ты!" - был точкин ответ. Она смазывала бедро Шамана своей влагой, а он одной рукой сжимал её грудь, а другой крепко держал за ягодицу. Когда Точка случайно задела его раненную ногу, он закусил губу, но не сказал ни слова, только немного придержал Точку руками. Она, как и Шаман, совсем недавно, переместилась ниже, и, высунув язык, провела им вдоль члена Шамана, обильно увлажнив его при этом слюной. Сжав его орган пальцами, она мягко присосалась к его головке, затем втянула её в рот. Точка начала движения головой, не забывая попутно двигать пальцами и языком. Ей очень хотелось послушать, как Шаман застонет. И он себя не сдерживал, со свистом втягивая через стиснутые зубы воздух и выдыхая его с низким вибрирующим звуком.Это возбуждало Точку сильнее, чем ласки. Поработав ещё немного руками и языком, она поднялась, и, стараясь не задеть больное бедро мужчины, села на него сверху, протолкнув его член в себя. Внутренний голос вякнул: "Ох, и бесстыжая!"Точка начала двигаться, глядя прямо в глаза Шамана. Смотреть в них - было похоже на подключение к проводам высокого напряжения, это и был настоящий секс, и настоящее бесстыдство. В конце концов, и Точка, и Шаман прикрыли веки: это было слишком для них обоих. Точка двигалась медленно, не торопясь, наслаждаясь ощущениями. Возбуждение, на этот раз не разрасталось в груди ядерным взрывом, грозясь взрывной волной снести всё на своём пути, а скорее походило на ровное свечение настольной лампы. Только Шамана это совсем не устраивало. Нет, он, конечно, как настоящий джентльмен, терпел, сколько мог, но всякому терпению наступает предел. Он отрывисто бросил:- Меняемся местами.И уложив Точку на спину, закинув её ноги себе на плечи, вошёл и задал такой темп и глубину, что не будь постель завалена подушками и подушечками, она, весьма вероятно, протаранила бы головой спинку кровати. На минуту он остановился, нашёл пальцами клитор и, поглаживая его, продолжил двигаться. Свет настольной лампы становился всё ярче и ярче, пока не превратился во взрыв сверхновой. Точка запрокинула голову назад и застонала. Шаман двигался. Более медленно и плавно. Пришедшая в себя Точка чувствовала, как горячо, влажно и чувствительно у неё внутри. Движения Шамана приносили острое удовольствие. Но вот и он задвигался чаще и дошёл до финала. Упал на неё весь мокрый. Точка благодарно поцеловала его в голову, в отросший ёжик волос, и уснула.