Глава 12 (1/1)

Покинуть госпиталь удается только через восемь часов. Да, Баки здорово его отделал, хотя, если вспомнить прошлый раз, все не так уж и плохо. По крайней мере, в этот раз обошлось без падения и потери сознания. И благодарить за это следует Тони.Разумеется, его прогоняют через несколько десятков тестов, берут анализ крови, придирчиво осматривают, делают записи и замеряют скорость регенерации. Он покорно выполняет манипуляции врачей, гадая, скоро ли им надоест, и удалось ли Тони избежать аналогичных издевательств. О Баки он старается не думать. Не хватало, чтобы какой-нибудь особенно чувствительный энцефалограф уловил подозрительные колебания в его мозгах. Кто их знает, эти технологии двадцать первого века. Во всяком случае, чтение мыслей его бы не удивило, но пока он стойко отражает все вопросы о личности Зимнего солдата, монотонно повторяя ?он был в маске?. К концу пятого часа полностью заживают сломанные ребра — врачи восхищенно цокают языками, делая очередные пометки в блокнотах. Боль утихает, глаза снова открываются без труда — он чувствует себя полностью здоровым, и внимание медперсонала начинает его раздражать. Понятно, что он никуда не денется, пока его не отпустят официально, но ночь он все же надеется провести в башне. Его самого удивляет, как быстро он начал считать ее своим домом.Наконец его освобождают. Разумеется, он подписывает десяток документов — о неразглашении, об ответственности, о согласии на обработку персональных данных (при этом он мысленно усмехается — его данные давным-давно перестали быть персональными), и его оставляют одного. Он оглядывает безликую палату суперсекретного госпиталя и впервые задается вопросом одежды. Смертельно не хочется снова натягивать тяжелый боевой костюм, но других вариантов, похоже, нет, иначе завтра же первые полосы всех таблоидов украсит его фото в больничной сорочке.Чтобы отсрочить неизбежное, он решает вначале принять душ. Под струями горячей воды все мышцы медленно расслабляются, усталость после длинной миссии и тяжелого, напряженного дня словно утекает в канализацию. Стив закрывает глаза, позволяя воде самой смыть с него все видимые следы приключений, и задается вопросом, что сейчас делает Тони.Во время боя он вроде бы не пострадал. Нет, с ним точно все в порядке: за две недели, проведенные в прошлом, Стив научился определять его состояние. Когда они расстались несколько часов назад, он выглядел усталым, но в остальном, кажется, все было нормально. С другой стороны… Стив вспоминает, что произошло в лаборатории после визита Корлеоне, и его прошивает мгновенной тревогой. Если у него снова случится один из его сердечных приступов, а рядом никого, кроме Джарвиса, не будет…Стоп. Тони сейчас наверняка у медиков, и его тоже проверяют всеми доступными способами. С ним все будет в порядке. Сейчас он оденется, выйдет в коридор и просто попросит дежурную медсестру проводить его к Тони.Выйдя из душа, Стив удивленно щурится. Он мог бы поклясться, что, когда он уходил, на больничной койке не было этих вещей. А сейчас… Он подходит ближе и с удивлением отмечает наличие свободной белой футболки, джинсов и теплой куртки. Вещи не его, но очень похожи и явно выбраны человеком, который хорошо его знает: его размер, его любимый фасон. Откуда они тут?Ну конечно! Кто-то из команды позаботился привезти сюда его вещи. Скорее всего, Наташа: она более чутко, чем остальные, реагирует на подобные ситуации. Стив ощущает огромную благодарность своему спасителю и тут же задается вопросом, позаботилась ли она о Тони. Одевшись и почувствовав себя, наконец, человеком, он выходит в коридор. Там, на удивление, пусто. Он слегка хмурится. Не то чтобы он ждал толпы фанатов у входа, но…— Вы кого-то ищете? — юная медсестра смотрит на него с нескрываемым восхищением. Стив подавляет внутренний вздох: обычная реакция на его внешность и героический ореол успели ему порядком надоесть.— Да, — он заставляет себя ободряюще улыбнуться, иначе шансы получить членораздельный ответ стремятся к нулю. — Вы не подскажете, в какой палате находится Тони Старк?Медсестра выглядит слегка растерянной.— Мистер Старк покинул наш госпиталь несколько часов назад, — она чуть пожимает плечами. — Он отказался от полного обследования.Ну вот, а он беспокоился. Почему-то мысль о том, что Тони уехал, даже не сказав ему, неприятно царапается где-то внутри. Стиву приходится строго прикрикнуть на внутреннего эгоиста. У Тони могут быть свои дела. Тони взрослый человек и имеет полное право отправиться туда, куда ему нужно. А вот он не имеет никакого права обижаться.— Вот как, — он небрежно пожимает плечами, давая понять, что его это не слишком беспокоит. — Тогда подскажите мне, где выход. Я тоже уезжаю.— Три этажа вверх на лифте и прямо до конца коридора — голос медсестры звучит слегка разочарованно, словно она надеялась, что он задержится подольше. Стиву становится почти смешно. — Только я бы вам не советовала.— Почему же? — он ждет очередного совета остаться на ночь в госпитале и пройти еще несколько десятков обследований. Нет уж, с него на сегодня достаточно.Медсестра делает огромные глаза.— Там куча журналистов и, кажется, телевидение, — доверительным шепотом сообщает она. — Поэтому вам лучше пройти через выход для персонала. Дверь прямо в конце коридора.Стив тронут неожиданной заботой. Искренне поблагодарив девушку, которая, кажется, с трудом вспоминает, куда шла, он идет по направлению к долгожданной свободе. Пара поворотов — и вот она, вожделенная дверь.Он обнаруживает себя на серой больничной парковке. Пейзаж под стать его настроению: резкий белый свет фонарей освещает бетонную стену здания, ровные ряды однотипных автомобилей — ни один не бросится в глаза в потоке — и металлический забор. Вдобавок с неба сыплется непонятная помесь дождя и снега, мерзкие щупальца ледяной сырости пробираются под куртку. Прогулка будет сплошным удовольствием. — Так и думал, что ты пойдешь через запасной выход, — комментирует голос из-за спины.Стив резко оборачивается. Занятый своими переживаниями, он совсем разучился смотреть по сторонам. Через пару рядов от него возле открытой дверцы черного автомобиля, такого же неприметного, как и остальные на этой сверхсекретной и суперунылой парковке, стоит Тони. На распахнутой кожаной куртке поблескивают капли то ли снега, то ли дождя.Неожиданная, ошеломляющая радость захлестывает Стива с головой — все-таки дождался! После стольких часов, проведенных среди незнакомых и посторонних людей, лицо Тони — как глоток свежего воздуха. Не желая петлять среди машин, он просто перемахивает через два ряда сразу. Возмущенно завывает сигнализация.— Впечатляет, — чуть улыбается Тони, и боже, до чего Стив рад его видеть. — Ты что, ждал меня? — тихо спрашивает он. Только что ему приходит в голову, что, по словам медсестры, Тони покинул госпиталь несколько часов назад. Выходит, все это время…— Ну, рано или поздно ты же должен был выйти, — чуть напряженно отзывается Тони. Разворачивается, ныряет в машину и приглашающе машет Стиву: — Садись уже, все-таки не май на дворе. Кстати, а почему так долго? Неужели все серьезно?Не прекращая болтать, он окидывает Стива цепким подозрительным взглядом — не иначе, ищет следы каких-нибудь ужасных ранений. Стив послушно садится в машину, бежевая кожа обивки тихо поскрипывает под его весом. Тони включает обогрев сидений, и он чувствует, как сильно успел замерзнуть за то время, что шел от двери.— Все нормально, — он позволяет себе слегка улыбнуться. — Просто перестраховались. Все-таки важный актив получил серьезные повреждения, надо же удостовериться, что все в порядке. Да и для научных исследований я наверняка ценный материал.Глаза Тони становятся колючими, он смотрит на Стива с опасным прищуром.— Материал? Хочешь сказать, они держали тебя против воли?— Эй, все не так плохо, — Стив примирительно вскидывает руки, пока Тони не раскипятился окончательно. — Мое тело, по сути, государственная собственность. Ты же сам говорил — лабораторный эксперимент…— Ты серьезно?! — Тони изумленно смотрит на него, кажется, забыв сердиться. — Роджерс, ты помнишь, в каком году у нас отменили рабство? Завтра же заставлю Джарвиса заняться этим вопросом. Это ненормально, они не могут держать тебя под микроскопом только потому, что Эрскин с отцом что-то нахимичили с твоей ДНК, так нельзя, я…У Стива становится тепло на сердце, и качественный обогрев салона тут совсем ни при чем.— Тони, успокойся, — он чуть улыбается. — Все совсем не так страшно. Меня не собираются отдавать на опыты.— Очень надеюсь, — едко отзывается Тони. — Не хотелось бы громить очередную лабораторию в поисках тебя.— Ты что, стал бы? — словно в шутку спрашивает Стив, хотя у самого замирает сердце.— А то, — ухмыляется Тони. — Надо же с тобой расквитаться за Сицилию. И потом, теперь костюм со мной, так что моя очередь носить тебя на руках.Стив улыбается, представив себе эту картину.— Спасибо, — он имеет в виду все сразу и надеется, что Тони поймет.— На здоровье, — отзывается Тони, опуская руки на руль. — Ну что, едем?— Куда? — собственно, ему сейчас совершенно все равно, лишь бы подальше отсюда. И поближе к Тони.— Куда скажешь, — Тони поворачивается к нему. — Если хочешь, можем переночевать в Вашингтоне, а утром отправиться в Нью-Йорк. У меня есть здесь квартирка, я, правда, редко ее навещаю, но на одну ночь сойдет. Стив может себе представить, что это за ?сойдет?. Наверное, очередной роскошный пентхаус.— А ты куда хочешь?— Фестиваль вежливости, — фыркает Тони. В карих глазах вспыхивают веселые искорки. — В этот раз ты меня не переупрямишь, кэп. Говори, куда хочешь.— Домой, — вырывается у него прежде, чем он успевает обдумать ответ.Тони замирает и поворачивается к нему.— Домой? — тихо переспрашивает он. — В башню?— Другого у меня нет, — чуть неловко пожимает плечами Стив. — Я… просто хочу куда-нибудь в знакомое место. Если понимаешь, о чем я.Судя по взгляду, Тони все понимает. А еще, похоже, радуется. Наконец-то Стиву удалось сказать ему что-то приятное – хотя что тут такого, правду же сказал. Глаза у Тони светятся искренним теплом и даже признательностью; Стива – уже в который раз – поражает готовность Тони давать, не требуя взамен, и радоваться при этом самому. В голове не укладывается, как он мог считать его эгоистом. Мысль обжигает мимолетным стыдом и тут же тает. Рядом с Тони слишком хорошо, чтобы думать о плохом.— Тогда поехали, — он включает зажигание, и мотор отзывается мягким урчанием, словно огромный довольный кот. — К утру будем дома. Команда пока остается тут прибирать бардак, восстанавливать то, что еще осталось от Щ.И.Т.а, а нам с тобой дали отдых за успешную миссию.Стив только кивает, но тут же хмурится.— Команда работает? А моя одежда… кто тогда…Тони выглядит слегка смущенным.— Ну… — он очень старательно смотрит перед собой, словно в жизни не видел зрелища интереснее, чем бампер стоящей прямо перед ними тойоты. — Просто я подумал, что тебе не захочется надевать форму сразу после боя, вот и… Надеюсь, Джарвис правильно определил размер… тебя?В этом весь Тони. Стив видит, как чуть розовеют кончики его ушей и испытывает огромное желание его обнять. Но Тони за рулем, поэтому он решает пока воздержаться. Время еще будет.— Спасибо, — искренне благодарит Стив. — И Джарвису, и тебе. — Благодарю вас, капитан, — доносится из кармана Тони. Наверное, там его телефон. Тони едва заметно улыбается.Машина мчит по ночному Вашингтону. Стив украдкой бросает взгляды на Тони. Тот выглядит расслабленным: руки небрежно лежат на руле, взгляд чуть ли не рассеянный, а машина, между тем, ни разу не отклоняется от середины ряда, да и ведет он в строгом соответствии с разметкой. Стив на мгновение задумывается, откуда взялись многочисленные слухи о безбашенной езде Тони Старка, и решает, что плевать на это хотел.Свет проносящихся мимо ночных огней то и дело выхватывает из темноты профиль Тони. Стив замечает глубокие тени под его глазами — несомненный признак смертельной усталости. Нет, все-таки он идиот. Тони вымотан до предела, ему пришлось пережить заражение, исцеление, бой с Зимним солдатом и медиками спецслужб, а он, Стив, заставляет его работать своим личным водителем, потому что ему, видите ли, домой захотелось. И о чем он только думал?— О чем думаешь? — вопрос Тони настолько точно отвечает его собственным мыслям, что Стив вздрагивает и не сразу собирается с мыслями для ответа.— О том, зачем ты нанимаешь водителей, если водишь лучше любого из них, — отвечает он, потому что пару секунд назад думал именно об этом.Губы Тони трогает легкая улыбка.— Твой комплимент станет жемчужиной моей коллекции, — он слегка усмехается своим собственным мыслям. — Только не вздумай повторить при Хэппи. Стив задается вопросом, кто такой Хэппи, но спросить не успевает, потому что Тони неожиданно сворачивает направо — туда, где неоново-желтым светом сияет известная всему миру буква.— Макдональдс? — он изумленно смотрит на Тони. — Ты серьезно?— В том, что касается фастфуда, я проявляю исключительную серьезность, — вещает Тони с умным видом, словно выступает на совете директоров. Правда, он тут же портит собственную шутку. — Кэп, я только что вернулся из сороковых, где чуть не сдох. Имею я право на гамбургер, в самом-то деле?Стив смеется и выходит из машины.Он убеждает Тони поесть в зале. Тот выглядит немного неуверенно, но внутри совершенно пусто, и Стиву удается настоять на своем. Забрав подносы, они устраиваются в самом неприметном углу и какое-то время молчат, старательно набивая желудки жутко вредным, но таким вкусным фастфудом. Гамбургеры, которые он ест, кажутся куда вкуснее, чем в сороковые, и ему не хочется думать, какое количество консервантов и усилителей вкуса создает эту разницу.Несмотря на уверения в том, что он жутко голоден, Тони заканчивает с едой намного раньше него, и теперь медленно потягивает кофе из бумажного стаканчика. В бледном свете ламп он выглядит еще более утомленным; на лбу под стоящими торчком темными прядями четче обозначились тонкие морщины. Стив ловит себя на желании разгладить их поцелуями.— Я тут подумал, — осторожно начинает он, потому что последнее, чего он хочет — снова обидеть Тони. — Может, пустишь меня за руль?— Зачем? — Тони подозрительно щурится, сверля его взглядом.— Всегда мечтал посидеть за рулем такой машины, — чуть улыбается Стив, прекрасно понимая, что его намерения шиты белыми нитками.Тони упрямо встряхивает головой.— Я в порядке, — возражает он, одним движением опрокидывая в себя остатки кофе, и чуть морщится. — В Нью-Йорке у меня их полон гараж, могу выдать тебе ключи хоть от всех сразу — и катайся на здоровье.Стив мог бы сказать ему, что по нью-йоркским пробкам особенно не покатаешься, но вместо этого наклоняется ближе и накрывает руку Тони своей. Тот замирает на месте.— Я тебе доверяю, — тихо произносит он. — Я просто хочу, чтобы ты немного отдохнул. Пожалуйста, Тони.Тони опускает взгляд вниз на их переплетенные руки. Стиву интересно, о чем он сейчас думает. Возможно, ему не нравится этот жест. Может быть, так он чувствует себя… ограниченным в чем-то. Последнее, чего Стив хочет — чтобы Тони было неприятно.— Хорошо, — тихо соглашается Тони, не поднимая глаз, и от неожиданности Стив слегка вздрагивает. Тони не пытается ни спорить, ни язвить, и очевидно, что на это у него просто не осталось сил. Или — и от этой мысли к щекам приливает кровь — не хочет спорить, потому что тоже доверяет ему. Тони все еще не поднимает взгляд, а Стиву хочется увидеть его глаза. Обмирая от собственной смелости, он протягивает руку и касается ладонью его щеки. Тони вздрагивает — его словно током ударили, — но глаза поднимает, и от выражения этих глаз Стиву начисто сносит крышу. Он привстает, перегибается через столик и целует Тони. Губы Тони горячие и слегка обветренные, у поцелуя вкус и запах черного кофе. Стив не рискует заходить слишком далеко — в конце концов, Тони его никак не поощряет — и чувствует, как Тони напрягается и отстраняется. Ладонь под его рукой сжимается в кулак.Ну вот. Он снова сделал все не так. Или?..— Тони?.. — чуть севшим голосом зовет он. Лучше удар в челюсть, чем это напряженное молчание.— Кэп, ты… — у Тони голос тоже хриплый — то ли от горячего кофе, то ли от эмоций. Прочистив горло, он договаривает: — Мы в Макдональдсе. А ты меня поцеловал.— Ну да, — Стив не видит никакого смысла в констатации очевидного. — Прости, если ты против, я только…Тони резко выдыхает, вскакивает с места, хватает его за руку и тянет к выходу. Ничего не понимающий Стив подчиняется. Что это нашло на Тони? Разозлился настолько, что решил выяснить отношения прямо сейчас? Но какая муха его…Тони отпускает его на пустынной мокрой парковке. С неба летят мокрые хлопья, но холода Стив не чувствует — щеки горят, как два факела.— Ты понимаешь, что творишь? — напряженным голосом интересуется Тони.Стив молчит, потому что нет, он не понимает. Потому что они вроде бы выяснили все еще в пещере, и было это не далее как сегодня утром. Тони изменил свое решение? Понял, что Стив не тот, кто ему нужен?— Ты меня поцеловал, — Тони потряхивает, кажется, не от холода, а от нервов. — Прямо в Макдональдсе.— Прости, — Стив чувствует, как от ног к груди поднимается свинцовый холод, не имеющий никакого отношения к снегу. — Я должен был спросить разрешения, я…— Роджерс, да включи ты мозг! — почти рычит Тони. — Это общественное, мать его, место! Нас могли увидеть!И что, вся проблема в этом?— Там же совершенно пусто! — он может поклясться в том, что в зале, кроме них, не было ни единого посетителя. — Я понимаю, ты не хочешь, чтобы о тебе завтра же трубили все таблоиды, но…— Да при чем тут я?! — Тони раздраженно проводит рукой по влажным волосам, стряхивая налипший снег. — Ты представь, что начнется, если люди узнают о наших… отношениях. Тебя проклянет полмира, я уж молчу о второй половине, которая начнет трепать твое имя по ветру и придумывать о тебе всякое дерьмо! Ты готов пожертвовать своей репутацией из-за какого-нибудь любопытного уборщика, которому приспичило погреть уши?!Суть проблемы Стив постигает секунд десять. Все это время Тони смотрит на него, как на ребенка, который без разрешения играет со спичками, поджигая дом, в котором мирно спят родители. Кажется, его действительно волнует только репутация самого Стива. Он считает, что отношения с ним могут каким-то образом ее испортить. Боже правый.— Хорошо, — голос не сразу начинает ему повиноваться и поначалу неприятно вибрирует. — Идем в машину.Тони длинно выдыхает, словно стравливает пар из внутреннего котла. Щелкает брелоком, садится на водительское сиденье — вот же упрямец! — и смотрит строго перед собой, чтобы не дать Стиву разглядеть ничего лишнего.Стив и не разглядывает. Он подается к нему и опускает руки ему на плечи, разворачивая к себе. Тони не уступает, плечи под курткой застыли камнем, и Стив не знает, удастся ли ему справиться. С Тони так сложно, он невероятный упрямец и отчаянно не хочет верить в Стива — потому что не верит в себя. Это нужно исправить.— Послушай, — он говорит тихо и настолько убедительно, насколько может. — Мне все равно, кто и где нас увидит. Я поцеловал тебя, потому что очень захотел, и если ты против — прости меня, пожалуйста. Даю слово, что этого больше не повторится. Но если на самом деле ты хотел, если все дело только в моей репутации — забудь. Я не хочу, чтобы это стояло между нами.— Это ты сейчас так говоришь, — в голосе Тони слышны отголоски былой непримиримости. — До первого поста в Инстаграмме.— Я всегда так буду говорить, и не смей думать, что я чего-то стыжусь, — твердо отвечает Стив и добавляет чуть тише: — Я люблю тебя.Ну, вот и все. Корабли сожжены, отступать больше некуда. По крайней мере, теперь Тони знает.Тони вскидывает на него такой отчаянный взгляд, что у Стива начинает кружиться голова — от его близости, от его тепла и от безумной надежды в темных глазах. Словно Стив пообещал ему целый мир. Словно Стив и есть целый мир.А потом Тони целует его и все вокруг исчезает.***Жарко. Тяжело. Нечем дышать.Его затягивает в глубокую воронку, он чувствует, что неконтролируемо падает вниз, хочет включить репульсоры костюма и понимает, что костюма на нем нет.Голова в огне, то и дело подкатывает тошнота, горло перехватывает — хочется вдохнуть, но воздух упрямо не идет в легкие.Это должно прекратиться.Он больше не выдержит.Дышать. Дышать!..— Тони!..Высокий напряженный голос Пеппер вышвыривает его наружу, и он судорожно хватает ртом воздух.Все в порядке. Он не умирает. Правда, очень похоже на то, что он обзавелся новым ночным кошмаром. Как будто мало ему старых.— Тони, что с тобой? — прохладная ладонь ложится на лоб, ласково проводит по волосам, восстанавливая связь с реальностью. Дыхание постепенно приходит в норму.— Уснул, — он невинно смотрит на Пеппер, понимая, что ее так легко не обмануть.— Снова кошмары? — Пеппер легко присаживается на краешек кресла, в котором он и задремал, уронив с колен финансовый отчет за последний квартал. Безупречно элегантная, живая Пеппер. Такая настоящая. Тони чувствует укол сожаления, на которое, в общем-то, не имеет права.— Ну… да, — неохотно признается он. Пожертвовать малым, вытерпеть еще одну воспитательную лекцию или теплое сочувствие, чтобы не выдать главного.Взгляд Пеппер становится острее.— Каждый раз ты возвращаешься с очередной секретной миссии таким, что краше в гроб кладут. — Она не выбирает слов, за это он ее и любит. И всегда будет любить. — И каждый раз обзаводишься новым кошмаром. Тони, это не твоя работа. Побереги себя, пожалуйста.Легко сказать.— Кто, если не я, Пеп? — он бросает взгляд на разбросанные листы. — Джарвис, направь сюда ботов, пусть уберут это.— Тони, это важный документ!— Большая часть этого, с позволения сказать, документа, не стоит потраченных чернил и сокращения лесов Южной Америки.— Ты его хотя бы прочитал?!— Естественно, откуда тогда я об этом знаю?— От меня, — вклинивается Джарвис, снова сдавая собственного создателя с потрохами. — Предатель, — хмуро бурчит Тони. — Кто тут босс, в самом-то деле?— Я, — ухмыляется Пеппер, но ее взгляд снова становится тревожным. — Тони, пожалуйста. Займись собой. Ты не выдержишь так. Твое сердце…— Все нормально, — сердце сейчас последнее, что он хочет обсуждать, но Пеппер, похоже, настроена решительно.— Тони, обещай, что встретишься с мисс Чо.— Обещаю, — кивает он, не уточняя, когда именно собирается это сделать. Пеппер только вздыхает.— Я сама тут закончу, — легко поднимается с подлокотника, собирает листы с пола. — Иди, тебе нужно отдохнуть.— Как будто тебе не нужно, — бурчит он из чистого упрямства, потому что, да, хочется и еще как. — Мало мне Джарвиса, еще и ты будешь меня воспитывать?— А ты веди себя как взрослый человек, — не остается она в долгу. — Когда ты научишься питаться хотя бы дважды в сутки — и нет, кофе едой не считается! — и спать минимум пять часов, тогда и перестану.Он только пожимает плечами, пряча улыбку. В заботе о нем — вся Пеппер. Ему придется очень постараться не сдохнуть раньше времени, чтобы ее не расстраивать.— Я буду очень стараться, — торжественно обещает он. Ироничный прищур до того напоминает его собственный — словно в зеркало посмотрел.— Будем считать, что я тебе верю, — фыркает Пеппер, прежде чем аккуратно прикрыть за собой дверь.Глянув на часы, он понимает, что не грех бы последовать ее совету. Черт с ним, с отчетом.— Джарвис, вызови лифт в мастерскую. — Как пожелаете, сэр. — И отключи входящие.— Не уверен, что это разумно, сэр.— Спасибо, я понял и оценил. Все равно отключи. — Вы не хотите, чтобы вас отвлекали?— И как ты только догадался?— Тогда я предупрежу капитана Роджерса, что вы заняты.— Пред… что?!— Капитан Роджерс ожидает вас у входа в мастерскую, — уточняет Джарвис. Иногда Тони всерьез думает, что помощник над ним издевается.— Во-первых, почему не предупредил? Во-вторых, почему ожидает? И, в-третьих, почему не внутри? Мог бы спросить и в-четвертых — почему, черт возьми, Стив просто не воспользовался лифтом и не добрался до офиса? Всего-то пять минут потратить. Потом вспоминает, что капитан Америка, воплощенная вежливость и тактичность, наверное, считает неприличным отрывать его от работы.— Во-первых, потому, что вы не спрашивали, — монотонно отзывается Джарвис. — Во-вторых, я не спрашивал об этом капитана. В-третьих, вы не давали ему неограниченный доступ в мастерскую.Вот же черт.— Вопрос снят, — он выдыхает. Сердце начинает биться чаще при мысли о том, что в мастерской — ну или возле мастерской, неважно — его ждет Стив. — Предоставь капитану доступ в мастерскую в любое время. Протокол ?Семья?.— Слушаюсь, сэр, — отвечает Джарвис в тот самый момент, как дверцы лифта разъезжаются.Тони видит его сразу.Стив сидит на полу, прислонившись спиной к стеклянной двери мастерской. На его коленях планшет — видимо, он что-то читал или искал в интернете, — но тут он поднимает голову. Его глаза находят лицо Тони, и он улыбается — ласково, тепло, словно и не его Тони заставил дожидаться под дверью. У самого Тони от этого взгляда подгибаются колени. Приходится напомнить себе, что из лифта неплохо бы выйти.— Привет, кэп, — он улыбается в ответ. Конечно, так чисто и открыто у него не выходит, но, судя по взгляду Стива, он все понимает. — Давно ждешь?— Э-э-э… — Стив хмурится, потом догадывается глянуть на планшет. — Пару часов?..Тони только вздыхает.— Я дал тебе доступ в мастерскую, — он кивает на дверь. — Приходи в любое время, можешь даже в мое отсутствие.Стив качает головой.— Это твоя мастерская, — неловко возражает он. — Без тебя мне тут делать нечего.Ну, кто б сомневался, что он именно так и скажет. Тони очень старается не подать виду, как тепло на душе от этих слов.— Я знаю, что ты у нас сама вежливость, — терпеливо поясняет он. — Но думаю, здесь тебе будет удобнее меня дожидаться, чем в коридоре на полу. Кстати, почему ты просто не поднялся в офис?Стив смотрит чуть удивленно.— Ты работаешь, — возражает он. — Я не могу тебя отвлекать по… личным вопросам.— Может, я не против, чтобы меня отвлекли, — бросает Тони по пути к кофемашине. Он говорит полушутя, полусерьезно, потому что серьезности требует выражение кэпова лица, а шутка… Ну не может же он это серьезно, в самом деле! Он передает кружку Стиву и сам с наслаждением делает первый глоток.— Я так понимаю, ты пришел за обещанной экскурсией в прошлое? — он устраивается на диване и машет Стиву. — Садись, не стесняйся. Стив садится, но как-то деревянно, словно ему отчего-то неловко, и пожимает плечами.— Вообще-то пора, — признает он. — Хотелось бы знать, кем мы стали в этом… обновленном мире. С чего начнем?— С начала, — он быстро вводит команды, и перед ними одна за другой разворачиваются голограммы. — Мы точно знаем, что ты — это ты, а я — это я. Предлагаю кратко ознакомиться с мировой историей, а потом с файлами Щ.И.Т.а. Или у тебя другие предложения?Стив выглядит смущенным.— Я бы хотел… — начинает он и обрывает себя на полуслове. Да что с ним такое?— Никогда раньше не замечал за тобой такой нерешительности, — Тони поворачивается к нему лицом и испытующе смотрит в глаза. — Точно все нормально?Стив смотрит в ответ так, что Тони хочется постучать себя по лбу.Он же соскучился.Собственно, для него до сих пор непривычно осознавать, что дома его ждут. Раньше ждала Пеппер, но она уже год как переехала, и за этот год он научился жить один. В принципе, в какой-то мере он стал наслаждаться одиночеством: литры кофе, иногда несколько бокалов виски и Джарвис. А теперь…Теперь есть Стив. Стив прождал его два часа, а он, как последний идиот, сразу же заговорил о делах. Въелось, видать, с тех пор, когда строго деловое общение между ними было залогом мира в команде. Традиция безнадежно устарела, только вот Тони слабо представляет, что делать дальше. Кэп того и гляди подумает, что он ему не рад, уйдет, и придется все начинать сначала.Он придвигается ближе — ради всего святого, между ними целый метр, это же совершенно невозможно! — и забрасывает руку на плечо кэпа. Не сказать, что идея слишком удачная, с их-то разницей в росте, и, если кэп не сменит позу, долго он так не просидит. Но плечи под его рукой мгновенно расслабляются, и уже его обнимают в ответ. Ну вот, так намного лучше.— Я… — тихо начинает Стив.— Я тоже по тебе скучал, — почти одновременно с ним произносит Тони и с каким-то отстраненным удивлением понимает, что это правда. Он успел соскучиться по Стиву за те восемь часов, что просидел в офисе. Собственно, только это и заставило его там усидеть — мысль о том, что вечером он снова его увидит. Нырнет в ласковое тепло голубых глаз, будет сидеть рядом и чувствовать, что наконец-то не один.Стив улыбается точно так, как ему мечталось. Тони с трудом вспоминает, чем они собирались заняться.— Ты вроде бы хотел что-то спросить? — напоминает он, потому что Стив, похоже, настроен провести весь вечер, не сводя с него глаз. Не то чтобы ему это не льстило.— А… да, — Стив тоже с трудом возвращается в реальность. — Я хотел поискать что-нибудь о Баки. Ну, ты понимаешь, вдруг он…Ох. Разумеется, первое, что заинтересует Стива — пропавший друг. Странно, что он не начал поиски сразу же, как вернулся в двадцать первый век.— Джарвис постоянно сканирует данные всех доступных датчиков и камер видеонаблюдения. — Ладонь лежит на спине Стива, и он отчетливо ощущает, как учащаются удары сердца. — Как только что-то появится, он сразу же сообщит. Стив только кивает.Следующий час пролетает в молчании, которое изредка прерывают комментарии Стива. Приходится признать: известная им часть истории совершенно не изменилась. Не началось ни одной новой войны, не умер тот, кто должен был здравствовать по сей день. Видимо, лаборатория была действительно засекречена дальше некуда. А Тони вспоминается паренек по имени Фабрицио, и внутри что-то неприятно сжимается. Что, если он привел нацистов в пещеру не по своей воле? Что, если они захватили его семью? Что, если…— Тони? Все хорошо?..Вот тебе и ?что, если?. Попробуй теперь от него отвертеться.— Все нормально, — он беззаботно пожимает плечами. — Рука затекла, ну и устал сегодня… немного.Пожалуй, с кэпа станется отправить его в постель. Еще и колыбельную споет. Нет, не надо думать в этом направлении — щеки уже разгораются. — Ты краснеешь! — Стив говорит вроде бы строго, но в голосе слышится улыбка.— До чего ты меня довел, — шутливо сетует он. — Даже совесть начала просыпаться. Серьезно, ты не хочешь попробовать себя в качестве воспитателя подрастающего поколения? Педагогический талант налицо.— Не заговаривай мне зубы, — на мгновение в голосе Стива прорезаются командирские нотки, но тут же смягчаются. — Тони, пожалуйста. Я думал, ты мне доверяешь…— А манипулировать чувством вины нечестно! Стив выглядит сбитым с толку.— Я не…— Да знаю, — вздыхает Тони и решает все же признаться. — Я думал о Фабрицио.Стив хмурится.— При чем тут он?Тони снова вздыхает.— Там, в лаборатории со мной вместе сидел один ученый… да, везет мне на сокамерников-ученых, я знаю. Так вот, его заставили работать в этой лаборатории. Жена попала в концлагерь, дети тоже… Сам понимаешь, им легко было манипулировать. Я и подумал, а вдруг Фабрицио… тоже заставили? У него семья, а я его…Он не договаривает. И чувствует, как едва заметно вздрагивает Стив рядом с ним.— Тони, — голос у него абсолютно ровный и какой-то неживой. — В той лаборатории я убил тридцать человек.Тони немедленно вскидывается, ища глаза Стива и одновременно ругая себя последними словами. Какой же он все-таки идиот…Стив, между тем, продолжает:— Может, среди них и были хорошие люди. Может быть, их просто заставили. Но я в тот момент думал только о…— О миссии? — уточняет Тони, потому что Стив умолк слишком надолго, и, похоже, не может договорить, как и он сам пару мгновений назад.— О… тебе, — тихо признается Стив.Мысли о Фабрицио уплывают на второй план. Какой, к черту, Фабрицио, если капитан второй раз признается ему в любви?— Можно? — тихо спрашивает Стив, наклоняясь к нему. Он теперь все время спрашивает — после той истерики, которую Тони закатил ему на парковке Макдональдса, и, хоть бесит это неимоверно, Тони осознает, что винить следует только самого себя.— Можно, — шепчет он, ожидая почувствовать губы Стива на своих.Неожиданное прикосновение застает его врасплох. Стив едва ощутимо целует морщинку на переносице, брови, скользит губами по вискам, и невыносимая нежность его поцелуев словно крутит сердце в груди на невидимых шарнирах, выворачивает душу наизнанку. Он не знал, не смел и мечтать о том, какой океан нерастраченной нежности скрывается под маской Капитана Америка. Тони никогда не замечал за собой особой тяги к ласке — по крайней мере, такой — и сейчас попросту купается в ощущениях. Руки сами собой поднимаются вверх, он зарывается пальцами в короткий золотистый ежик волос на затылке — и получает в ответ изумленно-счастливый выдох:— Тони…Стив прижимается лбом к его плечу — и так очень удобно продолжать гладить его по волосам, время от времени соскальзывая на плечи и напряженную спину. Разумеется, расслабиться он себе не позволит, не желая придавить Тони собственным весом. Когда-нибудь Тони ему скажет, что плевать на это хотел. Что он не стеклянный и не нужно его беречь. Все это обязательно будет, но… как-нибудь потом. Сейчас ему хочется одного — чтобы этот момент никогда не заканчивался.— Ты… удивительный… — тихо выговаривает Стив. Его голова все еще лежит у Тони на плече.— Что, так хорошо целуюсь? — Тони продолжает с удовольствием ерошить короткие светлые вихры. Стив довольно жмурится.— Ты же знаешь, о чем я.— Понятия не имею.— Не напрашивайся на комплименты.— Я за последнюю неделю получил их больше, чем за всю жизнь. Ты меня вконец избалуешь, и я снова стану наглым, самовлюбленным, испорченным…Стив смеется и снова его целует.Насчет комплиментов, кстати, чистая правда — иногда Тони кажется, что Стив всерьез готов восхищаться абсолютно всем: как он сидит, стоит, разговаривает с Джарвисом… Иногда это здорово нервирует, потому что он словно наблюдает самого себя со стороны в каком-то идеально кривом зеркале. Раньше, когда кэп постоянно его пилил, это зеркало служило для самосовершенствования, а теперь отражает сплошные достоинства. Тони понятия не имеет, как объяснить кэпу, какими опасностями чреваты его бесконечные похвалы. Увы, жизнь имеет привычку портить самые приятные моменты в его жизни — на этот раз голосом Джарвиса.— Сэр, у вас входящий звонок. — Я просил их отклонять!— Да, но этот от вашего дедушки!Стив смотрит на Тони, Тони — на Стива. Стив выглядит попросту офигевшим. Сам Тони, естественно, себя не видит, но подозревает, что его собственную физиономию украшает аналогичное выражение.— У меня… э-э-э… есть дедушка? — осведомляется он максимально ровным голосом. Голос Джарвиса напоминает ему собственную реакцию на тупоумных политиков в Конгрессе.— Да, сэр. Он у вас есть и только что сбросил звонок. Обычно вы всегда принимаете его звонки, и я решил…— Помолчи, — обрывает Тони, и Джарвис покорно замолкает. Тони переводит взгляд на Стива — тот настороженно смотрит в ответ.— Ты не говорил, что у тебя в этой реальности жив дедушка, — негромко говорит он. — Сказал бы, если бы знал, — Тони сосредоточенно трет лоб. Кажется, новость о свежеприобретенном родственнике спровоцировала приступ мигрени. — Какого черта, в самом-то деле? Откуда он взялся? — Спроси, — пожимает плечами Стив. — Вообще странно, что ты первым делом не просмотрел собственную метрику. — Был немного занят, — хмуро огрызается Тони. — Пытался понять, на котором свете оказался! И потом, мне, знаешь, не пятнадцать. В моем возрасте не у всех даже родители живы, а тут дедуля нарисовался! Собственное напоминание о родителях как обычно обжигает коктейлем из желчи, боли и вины. Вкупе с поднимающейся мигренью — очень нехороший признак. Он пытается погасить злость в зародыше. Черт, успокойся, это же кэп, он не виноват в том, что ты…— Эй, Тони, — рука кэпа уже привычно опускается на плечо. — Дыши.— Все нормально, — он глубоко вздыхает, пытаясь привести разрозненные мысли в порядок. — Ты как всегда прав, кэп. Джарвис, выведи мою метрику.Перед глазами мелькают синие буквы. Так, отец — Говард Энтони Уолтер Старк. Мать — Мария Констанция Старк…Тони чувствует, как волосы встают дыбом, пока глаза скользят по синей строке. Он перечитывает, пытаясь вникнуть. Смысл доходит до него почти сразу, но он никак не может заставить себя поверить в то, что видит.Мать — Мария Констанция Старк. Урожденная Корлеоне.Стив рядом с ним шумно выдыхает.— Кажется, я догадываюсь, кто твой дед.