three (1/1)

Джинсоль показалось, что дыхание вмиг пропало, а внутри всё замерло. Она вырвала листы из рук растерявшегося Хёну, будто сквозь пелену услышав восклицание и недовольство, а сама в панике начала перебирать их, не в состоянии поверить в то, что увидела лишь краем глаза.— Ты чего творишь? — ворчал за спиной парень, пока она крутилась и вертелась изо всех сил, чтобы не отдавать обратно бумаги. — Ты вообще не можешь смотреть в пометки распорядителя!— Это вообще что такое?Джинсоль резко развернулась и едва ли не в лицо его ткнула одну из страниц, где чётко значилось чёрной пастой знакомое ?Линоу?, которое и заставило сердце едва не выпрыгнуть из груди от страха и непонимания. Хёну отодвинулся от неё, нахмурился, глядя в бумагу перед собой, а потом расплылся в такой улыбочке, что ему страшно захотелось врезать. Но девушка только поджала губы и упрямо уставилась в ответ, чувствуя, как по телу проходится самая настоящая дрожь. Стало не столько страшно, сколько подозрительно. Сказанное Минхо парой дней назад ?Дай мне пару недель? всё ещё стояло набатом в голове, а сейчас мысли и вовсе шли кругом, потому что Джинсоль откровенно ничего не понимала.— Что? — хмыкнул Хёну. — Благоверного своего увидала?— Он не мой благоверный, — процедила сквозь зубы девушка и снова тряхнула листом в руке, сильнее сминая его край. — Но тебе лучше сказать, какого чёрта Минхо делает в списках участников.— Дай-ка подумать, — притворно прищурился парень с характерно выбритой левой бровью и вырвал бумагу из её рук, — наверное, участвует в заезде. Вот так сюрприз, да? Остальные же перечислены здесь, потому что хотят записаться на курсы кройки и шитья.Джинсоль скривилась, не оценив ни иронии, ни мерзкого прищура, и только спрятала ладони в карманы куртки, коротко оглянувшись по сторонам. Здесь, на большой парковке очень близко к выезду из города, было шумно и почти весело. Музыка не столько играла, сколько звенела в ушах низкими басами, а гул кучи голосов отдавался вибрацией где-то в животе. Слышно было шум сразу нескольких моторов, рычание мотоциклов сразу отовсюду и отборную ругань.— Вычёркивай его, — грубо кинула Джинсоль, и Хёну только рассмеялся, заставив схватить его за ворот куртки и потянуть вниз, приближая к себе. — Я сказала тебе вычеркнуть Минхо из списка участников.Парень улыбнулся почти мило, окинув, вместе с тем, слишком неприязненным взглядом. Врезать ему захотелось ещё сильнее, только вряд ли бы это удалось, потому что Джинсоль в своей жизни ни разу даже пощёчины никому не влепила.— Это так не работает, конфетка, — хмыкнул Хёну, и девушка в тот же миг оттолкнула его от себя, поморщившись. — Ты не первый год здесь. Знаешь, что отказаться от заезда может только тот, кто и записался на него. Только ты про неустойку-то не забудь.Джинсоль громко фыркнула и ещё раз оглянулась по сторонам, пытаясь в толпах людей и окружающих их темноте разглядеть Минхо или хотя бы его мотоцикл. Он сказал, что больше не будет участвовать, собирался выиграть последнюю свою гонку, опередить Реука и превратиться в того самого парня, какого мечтали в нём видеть родители. Джинсоль знала, что он проиграл, потому что заметил, что случилось с ней и Джисоком. Ей Хёнджин рассказал, что тот кинул свой мотоцикл у самого финиша и бросился через всю трассу к ним, забыв о всякой цели, и она правда невыносимо сильно была благодарна Минхо. Потому что даже брат только после окончания гонки узнал, что с ней случилось, но за неимением страховки не смог даже определить в больницу.— Где я могу его найти? — спросила Джинсоль, снова посмотрев на Хёну.— Красотуля, до заезда осталось меньше получаса, твой милашка не откажется от участия, даже если ты покажешь ему сиськи.— Я не мнение твоё спрашивала, а местоположение Минхо.Она нахмурилась, а парень снова лишь разулыбался, пожимая плечами и разводя руки в стороны.— Ты посмотри, сколько тут людей, я за всеми при всём желании не услежу. Тискает поди какую девчулю, пока ты не видишь.Тупую премерзкую улыбку с лица Хёну правда очень хотелось стереть, но Джинсоль только развернулась и резко двинулась в противоположную сторону, грубо расталкивая толпившихся людей локтями и слыша ещё довольный смех в свою спину. Она вот ничерта смешного в этой ситуации не видела, потому сердце каждый раз кровило от вида того, как Минхо даже просто позволял обнимать себя кому-то другому.Джинсоль слышала своё имя из уст тех, кого обходила стороной, пытаясь разглядеть в толпах хоть что-то знакомое, но даже не оборачивалась, чтобы привычно притворится дружелюбной. Жизненно необходимым казалось найти Минхо прямо сейчас, чтобы заставить его передумать. У этого богатенького парня были деньги, чтобы оплатить её лечение в чертовски дорогой больнице, так что наверняка найдутся и для того, чтобы выплатить неустойку. Это ей пришлось брать дополнительные смены два с половиной месяца подряд, чтобы накопить и вернуть ему долг, не обращаясь за помощью к брату, а Минхо деньги вытаскивал из кармана подобно фокуснику — из шляпы. Джинсоль старалась не завидовать, но иногда всё равно думала о том, что хотела бы родиться в обеспеченной семье. Она бы тогда, в отличие от него самого, вела себя ниже воды и тише травы, даже не совалась бы в бары, не смела драться и уж точно в жизни не села бы на мотоцикл.Справа вдруг громко заулюлюкали, и девушка невольно оглянулась, заинтересованная услышанным. Там, в толпе из не более десятка человек, вдруг знакомо мелькнули высветленные волосы, собранные в хвост, и Джинсоль метнулась туда самой настоящей торпедой. Она ещё успела рассмотреть Минхо, которого прижал к стене Хёнджин, и заметила, как тот приложился о неё затылком и на короткое мгновение почти устало прикрыл глаза. Парень затем взглянул на друга, чьих слов Джинсоль просто не расслышала, и сделал это так лениво и безразлично, что сердце снова глухо застучало о рёбра. Девушке оставалось всего несколько шагов, чтобы растолкать остальных и влезть в какие-то совершенно нелепые разборки, только перед ней вдруг выскочил Чанбин, словно какой чёрт из табакерки, и довольно улыбнулся.— Давно не виделись! — хохотнул он и перегородил путь, стоило попытаться его обойти. — Не так давно, как до этого, но уже почти неделя прошла!— Свали с дороги, — нахмурилась Джинсоль, шагнув влево, только парень вытянул руку и, перехватив её за талию, снова вернул назад. — Вы какого хрена вообще тут все забыли?Пульс громко стучал в ушах, словно бы в такт громких басов, и сердце поспевало за ним, заставляя на языке появляться горький привкус. Предчувствие было просто отвратным, и Джинсоль не терпелось разобраться с этим делом. Что-то здесь было не так. Всё на самом деле было не так, потому что никого из этих четверых — а она была уверена, что Сынмин тоже был где-то здесь — вообще не должно было быть ночью на улице. Хорошие мальчики в час ночи спят в своих кроватках или обнимают своих девушек при просмотре фильма в гостиной, но уж точно не устраивают драки на парковке у выезда из Сеула.— Тебе туда не нужно, — снова разулыбался Чанбин, едва она в очередной раз попыталась его обойти. — И чего ты вообще меня игнорируешь? Не рада меня видеть?— Серьёзно, отойди, у меня к одному из них разговор, — нахмурилась Джинсоль, остановившись, а затем резко рванула, всё же минуя парня, и даже вырвала руку, когда он снова попытался её остановить. — Нет времени!Хёнджин всё ещё прижимал к стене Минхо, схватив того за грудки, а за ними всё ещё наблюдали стоящие в нескольких шагах парни, явно готовые кинуться разнимать этих двоих, если что-то выйдет за рамки. Только Джинсоль было абсолютно плевать, она толкнула двоих из них, протискиваясь дальше, и, сделав ещё пару шагов, остановилась, потому что Минхо посмотрел прямо на неё, выглянув из-за плеча стоящего спиной к ней Хёнджина. Сердце тогда же подпрыгнуло будто к самому горлу, и девушка гулко сглотнула, растеряв весь свой запал. У этого невозможного во всех отношениях Ли Минхо всегда взгляд был одновременно пустой и тяжёлый, бьющий прицельно, но словно бы безболезненно. По нему неясно было ни одно из чувств, ни одна из эмоций, только Джинсоль это всё равно цепляло, заставляя трепетать и влюбляться с каждой встречей лишь больше. — Я с тобой говорю или со стенкой? — услышала она голос Хёнджина и коротко посмотрела на его затылок. — Отвечать не собираешься? — Я уже сказал, что не передумаю, — проговорил Минхо, но так и продолжил вглядываться лишь в её глаза, заставляя ноги неметь. — Не надо недооценивать меня. — За тебя переживают, идиота кусок, а не недооценивают! Ты думаешь, что ей сделаешь лучше? Или она ?спасибо? тебе скажет за такую идею? Джинсоль первая тебе голову оторвёт. Девушка чуть вздрогнула, не ожидая услышать своего имени, шагнула вперёд ещё и громко спросила:— За что я ему голову оторву? Хёнджин весь едва не переполошился, отпрыгнул от друга и часто заморгал, ошарашенно глядя на неё. Она хмурилась и не понимала совершенно ничего, была правда до жути миленькой, но Минхо только продолжал пялиться на её полупрозрачные чёрные колготки и ботинки на шнуровке, в которых терялись тонкие лодыжки. Он сквозь зубы признавал, что это было сексуально, но было ещё и холодно. По одной только этой причине хотелось закинуть Джинсоль на плечо, унести в тёплый угол организаторов, где стояли обогреватели, положить на ноги самый толстый плед и всунуть в руки чашку с горячим чаем. Минхо иногда вообще боялся сам себя, потому что только об этой девушке так сильно хотел заботиться, что это выходило за грани понимания. — Ну? — нетерпеливо нахмурилась она, а парень тяжело вздохнул и шагнул вперёд, скидывая в плеч куртку. Под ней была ещё, конечно, водолазка, только холод вечера всё равно лизнул плечи. — Ты чего удумал? Джинсоль отстранилась от него, хватаясь за свои шорты, так что пришлось поймать её за руку, чтобы притянуть обратно и под недовольное пыхтение и совсем слабое сопротивление завязать на бёдрах рукава. Те наверняка грозились растянуться после такого варварского отношения, только Минхо было плевать, потому что хотя бы задница её была более ли менее в тепле. Он чувствовал, что Джинсоль смотрит на него снизу вверх, хлопает своими круглыми глазами, позволяя поправлять узел на животе, только сам глядел вниз, боясь не сдержаться. С ним такое уже однажды случилось — она была слишком близко и дышала слишком горячо. Минхо хотел просто коснуться губ, просто мимолётно сжать их своими, коротко втянув в свой рот, чтобы ощутить вкус и почувствовать трепет в груди, а остановиться уже не смог, с силой сжимая тонкое тело и требовательно толкая к стене. Сейчас Джинсоль снова была так близко, что он даже слышал запах шампуня, оставшийся на светлых волосах, едва не касался лба кончиком носа и умолял самого себя не смотреть в её глаза, сконцентрировавшись на узле из рукавов куртки. Хёнджин сбоку вдруг закашлял в кулак, и Минхо чуть вздрогнул, однако не делая шаг назад и не отстраняясь. Сам прекрасно понимал, что вокруг слишком много людей, которые знают их обоих, но отходить не хотелось. Да и не нужно было, раз уж он принял слишком сложное и — друзья были правы — сумасшедшее решение. — На вас пялятся, — всё так же в кулак оповестил Хёнджин, а Минхо тут же вцепился в получившийся узел на животе девушки, не позволив ей отскочить.— Да плевать уже. Джинсоль резко задрала голову, носом коснувшись его подбородка, и ему пришлось отвести взгляд, лишь бы не попасться в ловушку. Она на него всего влияла слишком очевидно, держать себя в руках с каждым вздохом рядом с ней становилось всё сложнее, а потому отталкивать всегда было проще. Может быть, неправильно, но и Минхо никогда не считал себя за кого-то положительного во всех отношениях. Он не так давно решил стать лучше, понял, наконец, чего и почему требовали от него родители, и отказался от слишком много. Но отказаться от Чон Джинсоль не получилось. — Ну тогда давай, расскажи ей, — фыркнул Хёнджин и скрестил руки на груди. Именно его вечная правильность раздражала Минхо больше остального, но игнорировать это не получалось. — Джинсоль же наверняка оценит твою гениальную идею.— Я просил тебя не лезть, — медленно проговорил он, глядя другу прямо в глаза, — занимайся своей жизнью.— Если продолжишь так относиться к людям, в твоей жизни их просто не останется.Хёнджин упрямо хмурился, пытаясь выглядеть грозно, но с треском проваливаясь, а Минхо думал о том, что прекрасно осознаёт это и сам. Просто ему так проще. Сражаться с собственной тенью один на один куда легче, не надо бояться и переживать за остальных, не надо оглядываться и думать об их самочувствии. Одному всегда было легче и проще, просто эти трое появились словно из-под земли, став слишком важными, а потом ещё и Джинсоль забралась в самое сердце и не хотела уходить.— Что за идею я должна оценить? — спросила вдруг она, и Минхо чуть вздрогнул от того, как её дыхание коснулось челюсти. — Что ты надумал участвовать? Я уже видела тебя в списках у Хёну. Это прикол у тебя такой? Иди и откажись, ты едва ли не в монастырь собирался полгода назад.— Нет.Хёнджин цыкнул, закатив глаза, а Минхо всё же отпустил ладонь с узла из рукавов куртки и двинулся в сторону своего мотоцикла. Джинсоль тут же оказалась рядом, сцапав его за локоть, только он перехватил её за предплечье и потащил за собой. У неё в ушах всё ещё стучал пульс, щёки против воли горели от того, как он вёл себя в этот раз, не отворачиваясь и не говоря держаться подальше. Минхо так сильно хотелось обнять, прижавшись грудью, что глаза слезились, а голова шла кругом от запаха, окружающего его плотным коконом. Он пах мятным и свежим, совсем немного — чуть сладковатым, а ещё цедрой апельсина и кислым лимоном. Ему хотелось уткнуться в шею, прикрыв глаза, и вдохнуть в себя как можно больше, до краёв заполняя лёгкие.Только весь воздух в итоге выбило из груди, когда она заметила рядом с его мотоциклом девушку в плотной кожаной куртке, с густо подведёнными глазами и почти бордовыми губами. Она была слишком приметной и красивой, и Джинсоль недовольно поджала губы, со злостью вырывая свою руку и заставляя Минхо остановиться. Он повернулся к ней абсолютно молча, просто и сухо посмотрел этими своими пустыми глазами, и плакать захотелось уже от досады.— Не собираешься отказаться? — спросила она, а парень в ответ слишком однозначно промолчал. — Отлично. Тогда пусть эта, — кивнула Джинсоль в сторону девушки, — сдрыстнет. Я с тобой поеду.— Не неси чушь. Ты не участвуешь.— Это ты так решил? — усмехнулась девушка и прищурилась. — Потому что я решила, что участвую. В тандеме с тобой. Как раньше.Джинсоль обогнула его, двинувшись в сторону незнакомки, чтобы попрощаться с ней, только Минхо снова перехватил за локоть и вернул обратно, продолжая сверкать глазами, но даже не меняться в лице. Она правда не понимала, что пришло в его голову, но позволять этого не хотела. Не было ничего плохого в том, что он решил жить нормальной жизни, не надо было ему возвращаться даже к гонкам, потому что они вели ко всему остальному. Переживать за Ли Минхо она почти устала.— Со мной поедет Джиха.— Тогда я поеду с Сыхуном, — припечатала девушка. — Он мне предлагает уже второй раз. Этого хочешь? Понравилось соскребать моё тело с земли?Пальцы на её локте стиснулись почти до боли, а Минхо наконец-то скривился, придвигая ещё ближе к себе и нависая горой. Это было волнительно, пусть не было хорошо, а в животе всё вибрировало и волновалось.— Ты меня шантажировать пытаешься? — почти процедил он сквозь зубы. — Я всегда брал тебя с собой. Отказал в последний раз, потому что знал, что это может быть опасно. Согласиться ехать с Минуком, лишь бы насолить мне, было очень и очень глупо, Соль.А ещё это было очень больно. Она прекрасно это помнила, до смерти на самом деле боялась снова садиться на мотоцикл, но слишком сильно не хотела пускать на трассу Минхо. Хотелось, чтобы он просто отказался от участия и прижал к себе, не сжимая локти и запястья, а сжимая её саму, крепко обнимая и касаясь носом виска. Минхо просил о каких-то двух неделях, и Джинсоль страшно было даже предположить, что именно он мог задумать и причём здесь чёртовы гонки.— Я знаю, — призналась она и ещё сильнее подняла подбородок, надеясь, что он не так уж сильно дорожит. — И что?Её до смерти хотелось поцеловать, ткнуться в эти упрямые губы, чтобы Джинсоль ещё впилась в его плечи, замычав и попытавшись отстраниться, потому что не получила всех ответов на вопросы. Минхо глядел на чёткий контур, тронутый заметной помадой, думал о том, чтобы размазать её вокруг всего рта, стиснув светловолосый затылок, и понимал, что действительно потонул без какого-либо сопротивления.Он отпустил её локоть, сделав совсем маленький шаг вперёд, всё же нашёл силы посмотреть в тёмные глаза, положив ладонь на шею и коснувшись большим пальцем края челюсти. Минхо заметил, как сбилось дыхание Джинсоль, увидел, как чуть раскрылись губы будто навстречу ему, и медленно, отмеряя секунды биением своего сердца, наклонился вперёд. Он почти поцеловал её, наклонив голову, почти поймал судорожный вздох, только слух разбило оглушительно громкое:— Руки убрал! — и Минхо медленно поднял взгляд, тут же замечая несущегося в их сторону Реука.Парень шёл слишком большими шагами, почти бежал к ним, а ему вдруг захотелось улыбаться. Джинсоль была в его руках, замерла раненной в силах птицей, едва услышала голос брата, а Минхо потянулся и всё же поцеловал её, заставив чуть приподнять голову и горячо выдохнуть в его губы. Реук даже остановился, не дойдя до них лишь пару шагов, а парень прищурился, не отрывая от него взгляда и заставляя смотреть в затылок младшей сестры, которая слишком горячо обхватила в ответ его губы, в маленьких кулачках сжав кофту на боках. Минхо придвинул её ближе к себе, чуть коснувшись затылка, поймал короткий приятный вздох и снова вжался поцелуем, жалея, что не может прямо сейчас сам закрыть глаза и сжать в ладонях её всю. Потому что Реук свирепел на глазах, морщился и кривился, сжимая ладони в коротких перчатках. А потом снова двинулся вперёд, и Минхо едва успел оторваться от губ Джинсоль, смачно обхватив верхнюю из них напоследок, прежде чем его второй раз за ночь схватили за грудки и встряхнули, заставив уголок рта лениво дёрнуться.— Реук!— С тобой я потом поговорю!Парень почти оттолкнул сестру плечом, и Минхо нахмурился, в ответ так же собирая пальцами кофту на его груди. Он иногда позволял себе быть излишне грубым с Джинсоль, но никогда, ни единого раза даже не попытался поднять на неё руку, сколь сильно она не выносила иногда мозг и не злила своими улыбками, обращёнными другим парням.— Ты напрашиваешься, а? — едва не прорычал Реук. — Сказал же держаться тебе подальше.— И что?Удар в челюсть почти ослепил, и Минхо рвано выдохнул, отступая назад и коротко жмурясь. Нельзя было бить в ответ, но хотелось так сильно, что звон в голове будто бросал вперёд на обидчика. Только он в итоге успел ещё почувствовать холодные маленькие ладони на своих щеках, прежде чем Реук дёрнул сестру за шиворот, притягивая к себе. Она воскликнула слишком уязвимо, а Минхо поджал губы, посмотрев на них двоих, потому что не мог позволить себе ещё слишком многое, и без того перейдя собственноручно установленные границы.— Отпусти! — пыталась вывернуться Джинсоль, только парень гаркнул на неё в ответ, заставив мигом присмиреть, и сжал плечо. — Я же просила не лезть в мою жизнь...Скулу пекло, а девушка, избегая его взгляда, выглядела так, будто вот-вот расплачется, и Минхо продолжал хмуриться, тяжело дыша, потому что делать что-то со всем этим всё равно было необходимо. Он сглотнул, понимая, что Хёнджин прав, и это величайшая степень и неуважения, и сумасшествия, но всё равно предложил:— Пусть Джинсоль будет твоей ставкой. Я знаю, что через неделю с небольшим финальный заезд, и я хочу снова выйти против тебя. Выиграю — отдашь её мне.Идти ва-банк было мерзко, потому что девушка вещью не была. Только Реук относился к ней именно так, считал исключительно своей, а потом хватал за затылок и вёл впереди себя, стоило Джинсоль сделать что-то вопреки его воле. Он был ущербной мразью, упивающейся властью и силой над младшей сестрой, и Минхо иногда действительно боялся за неё, не зная и только догадываясь о том, что происходило вне взглядов окружающих.У Джинсоль взгляд изменился в один миг, стал словно бы стеклянным, и захотелось откусить самому себе язык, только Реук после этого рассмеялся, и костяшки пальцев снова закололо.— Видела, а? — ткнул он девушку в висок, и её голова некрасиво мотнулась в сторону. — Слышала?.. На тебя, как на бабло своё, хочет сыграть.— Ты можешь просить от меня любую ставку в ответ, — произнёс Минхо, стараясь не смотреть на Джинсоль, и спрятал руки в карманы джинсов. — Просто назови цену.— Мне на бабосы твои положить. Ты предложи что поинтереснее, может, — хмыкнул Реук и обманчиво нежно провёл по волосам Джинсоль, заставив ту вздрогнуть, — я и соглашусь.— Ты бы лучше у сестры спросил, согласна ли она.Девушка подняла на Минхо широко распахнутые глаза, словно бы не ожидала, что он в любом случае спросит и её мнение тоже, только Реук усмехнулся и протянул:— Послушные сестрички всегда поступают так, как говорят им старшие братья. Не знал?— У меня нет сестры.— Действительно, как я мог забыть, — фыркнул он. — Как насчёт того, что мои парни превратят тебя в кусок фарша, если ты просрёшь заезд? А ты даже сопротивляться не будешь.— Реук! — возмутилась Джинсоль, а тот только рассмеялся и похлопал её по голове.— Что? Не веришь в своего прекрасного принца? Боишься, что мордочка испортится? Он денежки свои от этого не потеряет, не переживай. Только гордость, да, Минхо? — глянул Реук на него и слишком резко скривился. — Подумай, потому что это моя окончательная ставка.Он снова поймал сестру за плечо и повёл за собой, заставляя Джинсоль только оборачиваться, а Минхо в бессилии поджимать губы. Реук был меркантильным и азартным засранцем, лучшим из лучших, однако, на трассе, и парень правда надеялся, что тот согласится на деньги. Минхо хотел бы быть уверен в своей победе, только этот подонок снова и снова прежде отбирал её у него, уводил из-под самого носа, совсем как Джинсоль, и проигрывать не хотелось. Только не в этот раз, когда он действительно готов был поставить всё. И думать ему ни о чём было не нужно.