Твоя жалость сильнее тебя самого (1/1)

POV Даниила.Три сантиметра между жизнью и смертью:Думаешь, это твоё дело чести.Три сантиметра до края и ВСЁ!Твоя жалость сильнее тебя самого.Ожидание чуда? Оно не придёт.Время исходит. Кто его ждёт?Ты сделал ход в пользу жизни,Но истина ярче и искренность чище...В голове так некстати крутятся строчки давнего хита, нагнетая обстановку, и без того ужасную. Я лежу на холодной заправленной кровати в своей квартире при тусклом оранжевом свете настольной лампы и пью коньяк из горла. Из глаз льются слезы - отчего? От того ли, что спиртное обжигает внутренности и отдает в нос так, что в пору закричать, или от того, что человек, которого я люблю больше жизни в течение долгих восьми лет, сегодня перечеркнул все? Все...

Помню, как впервые почувствовал, что он является для меня чем-то большим, чем просто друг, с которым мы мечтали создать свою группу. В тот день мы узнали, что Женю забирают в армию, и группа лишается вокалиста, тогда мы собрались в гараже у Дениса мрачные и растерянные, не совсем понимая, что делать дальше. Когда только все начиналось, у микрофона стоял именно он, но это воспринималось нами как нечто временное и совсем несерьезное, потому что петь он, откровенно говоря, не умел. Но в тот момент было уже не важно, мы должны были выступать в паре клубов в ближайшее время, и отменить представления значило потерять все. Тогда Денис, прекрасно это понимая, встал в центр пустого пространства помещения, взял несколько нот на басу и запел. Чтобы поддержать его, я взял тот же ритм на ударных, и Серега подхватил его на гитаре. Первый раз вышел неказистым и с косяками, но несмотря на это, отыграв песню один раз, я больше не мог забыть тех мгновений, когда неуверенный товарищ старался брать нужные ноты и управлять своим дыханием, поначалу двигаясь очень скованно, привыкая делать одновременно два дела максимально качественно. Меня настолько захватило необычное ощущение, до этого незнакомое, что очнулся я лишь когда он подошел ко мне и, видимо, не в первый раз задавая вопрос: "Ну как? Плохо, да?", - удивлялся моей растерянности. Тогда я посмотрел в его темные глаза и с моих губ готово было сорваться слово "божественно...", но я вовремя взял себя в руки и, улыбнувшись ему, сказал просто: "Продолжай."

Мы прогоняли раз за разом наш небольшой репертуар, и я уходил с головой в игру и вслушивался в его голос. В тот момент я жалел всеми частичками своей души, что не могу смотреть на него в эти короткие минуты. Я не совсем понимал, что со мной происходит, и почему я так реагирую на него. По окончании репетиции я был на пределе возбуждения и моим единственным желанием было уединиться где-нибудь, чтобы "снять напряжение". Так продолжалось довольно долго, пока я, стопроцентный натурал, наконец, не понял причину своего состояния. Эта причина была моим другом со школьных лет и восхитительно неумело пела. Признаться в этом самому себе было чертовски сложно, а еще сложнее не думать об этом при встречах с Денисом.

Как я сказал ему об этом? Да никак... Слова были после. В тот день мы отыграли концерт, на котором представляли свой первый студийный альбом, в составе: Алекс - игра на гитаре, Денис — бас и бэк-вокал, Серега — еще одна гитара, я — барабаны и Леха, наша находка — вокал. Мы бурно отмечали это дело на даче у первого. На тот момент я уже как два года был безумно влюблен в Дениса, тщательно стараясь скрыть это. Чтобы избавиться от неестественного наваждения, я пытался строить серьезные отношения с одной девушкой, но накануне презентации альбома мы расстались. И вот тогда, за городом, ребята, в том числе я, напились до такого состояния, что с трудом самостоятельно передвигались по дому. На несколько безумных минут мой мозг отключился вовсе, потому что я, потеряв самообладание, наконец, сделал под градусом то, о чем так давно мечтал.

Денис сидел с закрытыми глазами вразвалку на мягком широком диване, откинув голову на спинку и расстегнув ворот рубашки, а ребята кто блевал в туалете, а кто просто, не заморачиваясь, лег на пол и отрубился. Опьяненное сознание посчитало это идеальным моментом. Я подошел к дивану и встал перед ним на колени, потянувшись руками к ремню от брюк Дениса. Он открыл глаза только когда я уже расстегнул ширинку и доставал из боксеров его вялый член. В карих глазах был туман и непонимание того, что сейчас происходит, но это было мне на руку. Я водил рукой по его мужеству и поглаживал яички, чтобы возбудить, что было сложно сделать, учитывая наше состояние. Когда его плоть начала наливаться кровью и твердеть, я наклонился ниже и облизнул головку его члена. Потом обхватил ее губами и нежно провел языком по уздечке, затем начал посасывать его как леденец. Послышался шумный вдох и я поднял глаза на Дениса. На дне его взгляда плескалось возбуждение и удивление, но он не пытался оттолкнуть меня, он вообще не шевелился, замерев в ожидании. Я не стал терять времени даром и продолжил свое занятие, отметив про себя, что его член уже был в полной боевой готовности. Я водил языком по всему стволу, перебирая пальцами яички, вбирал его член в рот и посасывал, слизывал смазку с головки. Мой собственный член ныл и требовал разрядки, по телу проходили волны удовольствия от того, что я прикасался к своему любимому. Денис тихо постанывал от моих ласк, вновь откинувшись головой на спинку дивана и таким образом открыв свою белую шею, что еще больше заводило меня. Тогда я прекратил свое занятие и встал на ноги, но лишь для того, чтобы снять с себя штаны и нижнее белье, скрывающее собой мой стыд. Я оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что никто сейчас не наблюдает за нами, и, расставив ноги в стороны, облизнул свой палец и аккуратно ввел его в свой анус, чуть нагнувшись. Денис вновь смотрел на меня глазами, в которых плясали черти. Я застонал, вводя в себя второй палец и продолжая массировать мышцы, стараясь расслабить их, и тогда он, наблюдая за этим процессом, взял свой член в правую руку и начал дрочить. Я, испугавшись, что он сейчас кончит, перестал растягивать себя и схватил его за руку, останавливая. Затем я уселся на него верхом, смотря прямо в лицо, и начал насаживаться на его член. Я зажмурил глаза и закусил губу от боли, вводя его горячую плоть в мою неподготовленную к такому крупному вторжению дырочку. Денис смотрел на меня во все глаза, не веря в происходящее. Я и сам не верил в то, что это реальность. Когда его член оказался полностью во мне, я остановился, постарался расслабиться и привыкнуть к ощущениям. Взял его ладони и положил себе на бедра, а сам обвил руками его шею и начал двигаться.

Из моего горла вырывались сдавленные стоны и тяжелое дыхание. Поза была то, что надо - член скользил прямо по тому месту, где за стенкой скрывалась простата, и я сходил с ума от удовольствия. Через некоторое время Денис тоже вошел во вкус и начал с силой насаживать меня на себя, крепко держа за пояс, да так, что начали раздаваться смачные шлепки. Мне было глубоко наплевать, что кто-нибудь из ребят может в этот самый миг застать нас врасплох, ведь я ждал этого, казалось, целую вечность. Не было никакого ритма и размеренности в наших движениях, нами руководило лишь животное желание. Чувствуя подступающий оргазм, я накрыл его губы своими и чувственно поцеловал, простонав в его рот, когда кончил. Не выдержав, он следом за мной издал гортанный звук и я почувствовал разливающееся тепло внутри себя. Пытаясь отдышаться, я отстранился и, еще до конца не оклемавшись, намеревался слезть с него, но он крепко обнял меня за талию и повалил на диван. В этот момент я услышал, как кто-то заходит в комнату, и мое сердце сжалось в страхе. Наконец я начал отдавать себе отчет в том, что происходит. "Сейчас нас заметят... нет...", - думал я, но мои опасения оказались напрасными, потому что еще через мгновение я услышал, как этот кто-то растянулся на полу и захрапел. Денис поднял голову с полузакрытыми глазами и начал покрывать легкими поцелуями мое лицо и шею, отчего я готов был растаять, в моей голове даже пронеслась мысль о том, что я сплю, настолько это не было похоже на правду. Не знаю точно, сколько это продолжалось, но мы так и уснули вместе, перепачканные спермой, полуголые и в обнимку.

Хорошо, что через пару часов я все-таки проснулся и позаботился о том, чтобы наутро, даже если кто-то что-то видел или слышал, то подумал, что ему это приснилось в пьяном угаре. Для этого пришлось разбудить и Дениса, чтобы он привел в порядок свои штаны. Открыв заспанные глаза, он без лишних вопросов сделал то, о чем я его попросил, и лег дальше спать. Однако, судя по всему, он так и не смог уснуть, лишь изредка погружаясь в беспокойную дрему, как и я. Помню, как уже на следующий день он заставил меня все ему объяснить. Из всех нас тогда только у двоих были собственные машины: у Алекса и у Дениса - поэтому они развозили нас по домам. Мне было по пути с последним и Серегой, поэтому мы уселись в его машину, я был на заднем сидении. Все болели с похмелья, так что никто не разговаривал в пути. Серега высадился раньше, и мы подъехали к моему дому вдвоем. Припарковавшись во дворе, он, выждав небольшую паузу, наконец, заговорил.

- Как задница? Болит? - вот так, не в бровь, а в глаз. Он все прекрасно помнил и не собирался делать вид, что этого не было. И за это я ему был благодарен.- Немного, - отвечал я чуть дрожащим голосом. На самом деле я врал. Она горела по-адски. Мои щеки зарделись румянцем при этой мысли, и он, заметив это в зеркало, усмехнулся.Он открыл бардачок и достал оттуда сигарету. Прикурив ее, затянулся и выдохнул в открытое окно машины. Он ждал, пока я не продолжу говорить и все не встанет на свои места. Тогда я помню, как, набравшись смелости, выложил ему все как есть. Сначала я мялся, подбирал слова, но видя, как он не реагирует ни на что, продолжая методично затягиваться сигаретой и выдыхать табачный дым, я плюнул на все и раскрыл душу. Меня чрезвычайно задело то, что по окончании моей пламенной речи, он сдержанно попросил меня выйти из машины и идти домой. Я повиновался, оставив его наедине с собой и надеясь, что он хотя бы не прекратит общаться со мной после этого. Впереди были выходные, которые я провел как на иголках.Но все обернулось гораздо лучше, чем я мог предположить. Уже через пару дней он позвонил мне и предложил встретиться. Мы пошли к нему, где попили чаю, и он рассказал мне, что давно заметил мою странную реакцию на его присутствие и не имеет ничего против такого развития событий. После этого у нас был бурный секс, во время которого он отрывисто шептал мне, что давно ждал этого, что хочет меня, что любит... На глаза снова навернулись слезы, и я зарыдал в голос. Любит... А я отдавался ему целиком и полностью, целовал его нежную шею, прикусывал мочку уха и отвечал теми же словами. Сейчас я, убитый горем, вспоминаю все те сладостные моменты: как он целовал меня, как брал меня, как рычал от возбуждения и стонал от моих ласк. Как я сам извивался под ним, прося еще, как слизывал его семя... Нет, это слишком больно, не надо воспоминаний... Как мы отдыхали на природе, где не от кого было скрываться, и где мы не стеснялись нашей любви... Поднимаюсь с кровати, на которой мы провели так много часов вместе, не только занимаясь любовью, но и просто лежа в обнимку - в молчании или душевных разговорах - и пошел на балкон, прихватив с собой бутылку коньяка.

Раскрыв настежь окно, я облокотился на раму и перегнулся через нее, подставляя лицо ночному дождю. Открываю глаза и смотрю вниз. Я живу на восьмом этаже... Есть очень простой выход, решение проблемы и конец страданиям. Завороженно смотрю в темноту и судорожно сглатываю. Подношу бутыль к лицу и вновь пью большими глотками обжигающий напиток, вышибающий дух. Смотрю в ночь на свет в окнах ближайших домов и думаю о том, что он сейчас с Игорем, говорит ему те же слова любви, прикасается к нему, ласкает, смотрит на него так, как когда-то смотрел только на меня, и в груди снова что-то обрывается... Будь он проклят! До сих пор не могу понять, почему именно он? Игорь пришел в нашу группу примерно шесть лет назад и не думаю, что к тому моменту ребята не заметили того, что происходит между мной и Денисом, хотя они и тщательно замалчивали этот момент. У него был отличный голос и харизма, он был "фактором обаяния" в нашей группе: голубоглазый блондин с немного детским выражением лица и "лирическим взглядом", и все девчонки на концертах визжали при виде его, но чем Денису понравилась его смазливая мордашка? Что он может дать ему такого, чего не могу дать я? Как этот парень мог разрушить наши отношения, длившиеся около семи лет? Как Денис мог так резко поменять свое отношение ко мне? Или он уже давно ко мне остыл, а я не замечал этого? Нет, не может быть! Я не верю! Он не мог не любить меня, нет, не мог! Я видел по его счастливым глазам, видел по его улыбке, чувствовал по поцелуям, я знаю, он любил меня! Когда это началось? Когда я стал слепым и не увидел в нем перемен? У меня нет ответов на все эти вопросы. Знаю лишь, что в начале месяца Игорь объявил о своем решении покинуть группу, а вслед за этим ударом я получил еще один, намного более болезненный. Денис сказал, что мы должны расстаться. Это было похоже на гром среди ясного неба, на нож в спину, на удар под дых, который заставляет тебя потеряться в пространстве... Прошедшие пару недель я отказывался в это верить, но сегодня он ясно дал мне понять, что не шутит. "Просто смирись...", - говорит он. Еще один глоток коньяка и я выбрасываю пустую бутылку в ночь со всей яростью и силой, которую только могу извлечь из себя сейчас. Наблюдаю ее полет и через пару мгновений слышу звон разбитого стекла... Меня шатает, я хватаюсь за бортик балкона, пытаясь сохранить равновесие. Алкоголь ударил в голову с новой силой и я уже не соображаю, что делаю... Чувствую лишь порыв ветра, бьющий в лицо и мое сознание скатывается в темную бездну...В тексте использован фрагмент песни Amatory - Здесь и сейчас.