одинаковость (1/1)

Тарья постепенно привыкала к Арнштайну, и её жизнь снова стала одинаковой и спокойной.На следующий день первые два урока Туомас всё ещё сидел рядом с ней, не решаясь заговорить с Марко. Но на большой перемене, когда Тарья в столовой уже чуть ли не пихала его из-за стола, он всё же неуверенно подошёл к сидящим за одним столом Марко, Флор и ещё каким-то одноклассникам, имена которых Тарья пока что не запомнила. Их разговора она не слышала, однако видела, как Марко и Туомас отошли к большому окну и почти всю оставшуюся перемену о чем-то разговаривали, а потом обнялись.—?Тарья, мы помирились! —?оповестил её Холопайнен, подбегая к ней и поднимая свой рюкзак. —?Ты не будешь против, если я буду сидеть там, где раньше сидел?—?Да нет, конечно, сиди. Я за вас рада,?— Тарья искренне улыбнулась, потрепав Туомаса по плечу.—?Если бы не ты, я бы, может, так и не подошёл к нему, так что спасибо! —?поблагодарил тот.—?Ой, да ладно тебе. Тогда он бы сам к тебе подошёл первый.Теперь Туомас и Марко снова сидели на соседних партах. Они с Тарьей начали чуть меньше времени проводить вместе, но по-прежнему оставались хорошими друзьями. Зато теперь она чаще общалась с Хеленой и они снова шли в школу и из школы вместе, если только Тарья не договаривалась куда-то пойти с Туомасом, а Хелена?— с кем-то из своих подруг или парнем. Всю эту историю Турунен, конечно же, ей не рассказала, зато во всех подробностях поделилась с Шарон. Та только повторяла ?капец? и ?ну вообще?, качая головой (Тарья её не могла видеть, но знала, что она в эти моменты качала головой), и спрашивала, как у них с Флор.А как у них с Флор?Тарья?— самая обычная девушка. Сидит за второй партой у стены, подсказывает оттуда своему чуть ли не единственному другу, сидящему в другом конце класса. Относительно неплохо учится, помогает родителям по дому, планирует получать высшее в Голландии и по вечерам, делая уроки и играя в компьютерные игры, часами говорит по телефону с Шарон. Любит запах корректора и бутерброды с сыром, не очень комфортно себя чувствует в больших компаниях и ждёт окончания школы и своего переезда, чуть ли не дни считает.Тарья?— самая обычная девушка с самой обычной жизнью. Так было в Тампере, в Барселоне и Берлине, так остаётся в Арнштайне и так, скорее всего, и будет в Амстердаме и везде, куда бы её не занесла судьба. Всё у неё было обычное, в какие города бы они не переезжали, и сколько бы она ни повторяла себе, что зато она всегда знает, что делать, и у неё нет каких-то сложных серьёзных проблем, простого и прямого решения которых не знали бы ни родители, ни друзья, ни книги, ни она сама, спустя семнадцать лет обычности уже тошнить начинало.Всё было обычным. А ещё была Флор.Уж кого-кого, а Флор Янсен нельзя было назвать обычной. Она могла прийти в школу в пледе с тиграми, чтобы позлить герра Брауна и защитить одноклассниц, или вообще подвыпившая. Когда шокированная фрау Хофманн сказала ей выйти и без родителей не возвращаться, Флор только бросила ?удачи? и слегка нетвёрдой походкой вышла. Больше её в тот день в школе не видели. Казалось, её вообще ничего не волновало?— ни оценки, ни рекомендации, ни репутация, ни угрозы учителей, вот прямо ничего.И Тарья завидовала. Она смотрела на Флор, прямо говорящую физруку, что не собирается ходить на его предмет и пусть ставит что хочет, ей плевать, и думала: вот бы также сказать, что ей этот дизайн нахрен не сдался и ей просто нужно… а что ей нужно? И тут же одёргивала себя: ей нужно хорошо закончить школу, поступить в Роттердамский университет, хорошо закончить его и жить как все нормальные люди. Хватит с родителей её бисексуальности?— они не знали, но, скорее всего, догадывались и, к счастью, гомофобами не были. Может, ей повезёт и она полюбит парня?— тогда всё совсем просто будет. А Флор всё равно однажды придётся разгребать все последствия такого отношения к жизни, если она уже их не разгребает.И всё равно постоянно на уроках оглядывалась на Янсен, сидящую на задней парте, скорее всего, в наушниках. И всё равно по ночам представляла идеальную жизнь, которой у неё никогда не будет, потому что это невозможно. И всё равно приходила три раза в неделю к ней на тренировки, пытаясь подольше поговорить с ней, побольше узнать.Потому что это Флор Янсен, которая не соответствовала ожиданиям другим и не парилась об этом. Потому что это Флор Янсен, которая делала всё, что хотела. Потому что это Флор, мать её, Янсен, и она жила. Не для всех остальных, а для себя.И Тарья влюблялась, с каждым днём всё сильнее понимая, что с этим надо что-то делать. Но что делать-то? Что?—?А чего думать? —?отвечала ей Шарон. —?Подошла, взяла за руку, поцеловала, как говорится. Хотя в твоём случае это скорее ?подошла, взяла за руку, испугалась, вручила шоколадку и убежала?, да, Тарья?.. Ладно тебе, я ж не осуждаю, просто вспоминаю. Ну не знаю, признайся ей, если ответит взаимностью?— отлично, если не ответит?— переживём как-нибудь, хотя я уверена, что ответит…—?Всё-таки не советую я тебе общаться с Флор,?— хмурилась Хелена. —?У вас совершенно разное отношение к жизни, цели, хотя я не знаю, какие у неё там цели и есть ли они вообще. Она ж легко может потянуть тебя за собой, а потом ты опомнишься, но будет уже поздно и никакой тебе Голландии. Да, я говорю как учительница, но я правда так считаю.—?Даже не знаю,?— вздыхал Туомас. —?Я полностью всю ситуацию знать не могу, поэтому и посоветовать тоже ничего не могу. Но ты хотя бы не влюблена в своего гетеросексуального лучшего друга.И Тарья не знала, кого слушать, как поступать. Впервые в жизни она не знала, что делать, и никто не мог ей посоветовать что-то толковое. Теперь придётся решать всё самой. Непонятно ещё, как и что решать, но если она будет и дальше бездействовать, то к концу года у неё поедет крыша. Если ещё не поехала.Не зная, что делать, Тарья просто ждала. Ждала, когда сможет что-то придумать. Ждала, пока родители позовут обедать. Ждала конца уроков, выходных. Ждала тренировок, чтобы поговорить с Флор. Ждала осенних каникул, чтобы поехать в Бремен и провести их с тамошними друзьями, хоть и из них теперь общалась только с Шарон, побывать во всех своих любимых местах, выпить самый вкусный в мире кофе в кофейне недалеко от дома. Ждала Рождества. Ждала выпуска из школы и переезда, хоть и было страшно и непонятно, что дальше делать. Ждала хоть чего-то, что могло бы изменить её жизнь. Хоть немного. Хоть что-нибудь. Ну пожалуйста.—?Стойте, ребят, сядьте! —?попыталась успокоить старшеклассников фрау Хофманн, когда прозвенел звонок. Кто-то крикнул: ?Так нам стоять или сесть??, но его проигнорировали. —?У меня есть небольшое объявление. На осенних каникулах мы на три дня поедем в Амстердам. Тихо, дайте договорить! —?прикрикнула она на радостно зашумевший класс. —?Это по желанию, у кого оно есть?— завтра подойдёте и запишетесь. Только не забудьте спросить у родителей! Всё, идите.Тарья тут же начала быстро собираться, не веря своему счастью. Она может поехать в Амстердам! В Голландию, куда так мечтала поехать! Главное?— чтобы родители разрешили.Ну, теперь она ждала ещё и этой поездки. Так вся жизнь и проходит в ожидании.—?Какие люди! —?обрадовалась Шарон. —?Ты чего вчера трубку не брала? Патрик! Не трогай! —?последнее она произнесла, убрав телефон от уха, и это хорошо, иначе Тарья бы оглохла. —?Прости, брат опять к синтезатору полез. Так что у тебя там за новости? Надеюсь, ты призналась Флор?—?Шарон! —?возмутилась Тарья. —?Новостей две, хорошая и плохая. Плохая?— я не приеду в Бремен на каникулы, прости.—?Да блин, как так? —?разочарованно воскликнула Шарон. —?Мы ж уже планов настроили, я тут жду тебя… А почему?—?А это хорошая новость. Я еду в Амстердам! —?не сдержавшись, Тарья издала какой-то неопределённый радостный писк.—?Что? Тарья! Поздравляю! —?теперь уже Тарья убрала от уха трубку, чтобы выдержать громкие вопли подруги. —?Как, когда, в смысле? Почему я узнаю об этом последней?—?Вообще-то первой после родителей,?— успокоила её Турунен. —?Сегодня в классе сказали, что на осенних каникулах можно поехать в Амстердам на три дня, на экскурсию. Я спросила родаков, они поставили меня перед выбором: или Амстердам, или Бремен. А вариант, что я поеду на три дня в Амстердам и ещё на три в Бремен, они отмели сразу, говорят, денег нет и нужно что-то одно.—?Вот как,?— протянула Шарон. —?Не, ну Амстердам?— это святое, я бы на твоём месте тоже его выбрала, конечно. Но на Рождество ты приедешь?—?А как же! —?улыбнулась Тарья. —?Всё, на Рождество я точно приеду и мы все каникулы проведём вместе. Две недели, Шарон!—?Ну, когда-то мы все каникулы, выходные и время после школы проводили вместе,?— вздохнула ден Адель. —?Секунду… Ладно, меня зовут ужинать, потом перезвоню.—?Погоди! —?остановила её Тарья. —?Ты же не обижаешься?—?На что? Наоборот, я очень рада, что ты поедешь в Амстердам! Не накручивай себя, я ж тебя знаю. Всё нормально, правда. Всё, давай,?— Шарон отключилась, и Тарья отбросила телефон куда-то в сторону и поудобнее легла поперёк кровати, подложив руки под голову. Интересно, кто из её друзей поедет в Амстердам? Было бы хорошо, если бы и Хелена поехала, и Туомас, и… Тарья широко улыбнулась, неожиданно понимая, что Флор входит в тот небольшой круг людей, с которыми Турунен общается. Не так часто, как с Туо и Хеленой, но общается. Это уже прогресс.—?Извините, можно… —?Тарья заглянула в кабинет, куда им сказали подойти и записаться на поездку в Амстердам, но осеклась, заметив, что в кабинете двое человек. Флор, качающаяся на стуле рядом со столом, улыбнулась и помахала ей. Тарья улыбнулась в ответ, проходя в кабинет и сразу же ударяясь плечом о дверной косяк. Ну почему когда в поле зрения оказывается кто-то, кто тебе нравится, ты всегда чувствуешь и ведёшь себя крайне неловко?—?Заходи, Тарья,?— кивнула ей учительница, имя которой Турунен не запомнила. Вот почему её все знают, а она?— почти никого? —?Ты по поводу Амстердама? Вот, напиши своё полное имя и фамилию, имя и телефон кого-то из родителей и подпись,?— ей протянули лист и ручку, и Тарья, быстро пробежавшись глазами по остальным именам в списке и ничего не успев разобрать, начала писать.—?Тарья Сойле Сусанна Турунен? —?прочитала вслух Флор, заглянув через её плечо. —?Ого. Красиво.—?Спасибо. А ты тоже в Амстердам едешь? —?спросила Тарья, пытаясь вспомнить номер телефона мамы и выглядеть адекватно.—?Ну вообще она здесь из-за того, что курила на территории школы. Опять,?— с нажимом произнесла учительница.—?Так если вы меня столько раз ловили и всё потом повторялось, может, нет смысла меня таскать сюда каждый раз? —?усмехнулась Флор и, разведя руками в ответ на немой вопрос не находящей слов учительницы, повернулась к Тарье. —?Но вообще да, я еду. А можно посмотреть, кто ещё едет? —?дождавшись, пока Тарья допишет, она сцапала со стола лист и уткнулась в него. —?Ага… Мда. Маловато моих корешей едет. Но ничего, найду, с кем общаться,?— она вернула лист Тарье, и та тоже начала читать. Ни Хелена, ни Туомас не ехали?— из тех, кого она знала, только Флор.—?Анетт ещё хотела поехать, но её парень не отпускает,?— зачем-то поделилась учительница.—?Ну и придурок,?— поморщилась Флор. Прозвенел звонок. —?Я могу идти?—?Да, иди, конечно,?— вздохнула учительница.—?Какой сейчас урок? —?спросила Янсен, когда они с Тарьей вместе вышли из кабинета.—?Химия, последний,?— вспомнила Тарья. —?Вроде контрольная будет.—?Отлично, значит, пойду домой. Ну ладно, нам всё равно по пути до лестницы,?— они вместе пошли по длинному коридору. —?Ждёшь поездки?—?Жду. На самом деле я давно хотела побывать в Голландии, но не складывалось,?— призналась Тарья. —?А ты?—?Уехать отсюда хоть на пару дней?— это всегда хорошо. Потому что если ты семнадцать лет торчишь в таком месте и никуда не вылазишь, то или застрелишься, или сойдёшь с ума.—?И ты вылазишь? —?спросила Турунен.—?Ну, я пока не застрелилась и не сошла с ума, хотя насчёт последнего не уверена,?— хмыкнула Флор. —?Обычно на все каникулы куда-нибудь уезжаю и во время учебного года тоже стараюсь периодически сваливать. Передавай привет химичке,?— они дошли до лестницы, и Флор быстрым шагом направилась на первый этаж, а Тарья?— на третий, задумавшись.Жизнь продолжала идти своим чередом.Тарья узнала, что в Арнштайне есть ещё и музыкальная школа. Но так как с деньгами у многих преподавателей оттуда было туго, они учили ещё и старшеклассников, которые уже выпустились из музыкалки, но ещё не успели закончить школу и уехать подальше отсюда. Это было вообще-то не очень легально, но такие мелочи никого не волновали. Как говорила Флор, ?либо тебе плевать и ты ждёшь, пока свалишь, либо ты уже не свалишь и тебе ещё больше плевать?. Говорила она это, правда, когда какой-то младшеклассник на глазах у всей столовой украл булку в школьном буфете, но никто, включая продавщицу, и ухом не повёл, но не суть.Тарья всё-таки записалась на вокал и клавишные и была безумно счастлива, что спустя месяц перерыва может снова заниматься тем, что так любит с самого детства, не только дома. Как выяснилось, и Флор, и Туомас, и Марко отучились в этой музыкалке и продолжали заниматься. Занятия у них проходили в разное время, но по пятницам вокал у Тарьи совпадал с гитарой у Марко, поэтому возвращались они вместе. Ну и потому что в ту пятницу дождь лил как из ведра, а у Марко был зонт.—?Вообще я бы и так дошла,?— призналась Тарья, пока они шли, пытаясь не наступать в уже образовавшиеся многочисленные лужи. —?Обожаю гулять под дождём.—?Да? —?Марко о чём-то задумался. —?Точно дойдёшь? Просто Туомас собирался сегодня прийти ко мне, но попал под дождь, а у него ничего с собой нет, и теперь я должен забрать его у магазина.—?Да без проблем, мне от магазина две минуты идти,?— заверила его Тарья. —?А как он так попал?—?Ну, по его словам, дождь пошёл очень внезапно,?— объяснил Марко. —?Вообще он живёт буквально напротив моего дома, но ливень начался именно тогда, когда он пошёл в магазин. Что за человек? —?усмехнулся он, качая головой. —?Вот только он так мог попасть.—?А если к ночи дождь будет идти дальше? —?спросила Турунен. —?Не знаю, зачем мне это, просто интересно. Потому что я когда-то в детстве жила напротив своей подруги и один раз начался сильный дождь, пока я была у неё. Ну мы и сидели до вечера, а потом родители позвонили и сказали доставить меня домой. Было очень весело перебегать дорогу, когда ничего не видишь из-за ливня и зонт слишком большой и тяжёлый.—?Бывает,?— Марко рассмеялся. —?Нет, мы в таких ситуациях просто остаёмся ночевать друг у друга. И сегодня Туо, думаю, тоже останется. А вот и он, кстати,?— они вышли из-за угла, подходя к магазину. Туомас, стоящий под навесом в одной футболке (а ведь для такой одежды было уже довольно прохладно!), радостно помахал им.—?Тарья, подержи,?— Марко отдал ей зонт, снимая куртку и протягивая её Туомасу. —?Вот ты скажи, как можно было выйти в магазин именно под ливень? Как ты всё время попадаешь в такие ситуации? И не делай такое лицо, я в свитере, а ты тут в футболке хрен знает сколько торчишь. Тарья, точно дойдёшь? Может, тебя провести, а этот пусть ещё постоит?—?Да дойду, всё отлично,?— Тарья вернула зонт, улыбаясь Холопайнену.—?Тогда желаю не промокнуть. Пойдём, Туо,?— они оба направились в ту же сторону, откуда до этого шли Марко с Тарьей, но за угол не завернули, а пошли по длинной улице?— длинной по местным меркам. Сама Тарья пошла домой.Будь она сейчас в Бремене, они с Шарон бы отсиживались в кофейне за тем же столиком, где и всегда, пили горячий и вкусный кофе и болтали без умолку или друг с другом, или с баристой, если людей было мало. Или сидели у кого-то из них дома, смотрели какие-нибудь фильмы, при этом съедая полхолодильника за раз, а может, делали уроки, что бывало очень редко. А потом сказали бы родителям, что уже ложатся спать, приготовились ко сну и полночи тихо, чтобы никого не разбудить, разговаривали обо всём на свете. Тарья обернулась, быстро находя среди немногочисленных прохожих Марко и Туомаса. Те шли быстрым шагом. Марко приобнял Туомаса за плечи, рассказывая что-то.Будь она в Бремене, она бы сейчас тоже проводила время с лучшей подругой. Но она уже месяц как в Арнштайне.Уже целый месяц она живёт в комнате с жуткими обоями в цветочек (к которым, впрочем, уже почти привыкла), часто ходила после школы в кафе, общалась с Флор на тренировках, поддерживала репутацию хорошей правильной девушки и даже научилась понимать без уточнения названия, когда и о каком кафе или магазине идёт речь. Уже целый, мать его, месяц.Очередной одинаковый месяц.