ждали? я пришло! (чудо) (1/1)
Хейваджима Шизуо шел по улице. Вокруг него была мертвая зона в несколько метров. Но все равно эти частые взгляды раздражали его. Поэтому с периодичностью в несколько минут он останавливался, чтобы вырвать какой-нибудь указатель или автомат и швырнуть его в самых наглых.
Он ненавидел насилие. Но был его истинным олицетворением. Воплощением гнева и неконтролируемой ярости. Шизуо хотел стать сильнее, сильнее для того, чтобы, наконец, научиться контролировать приступы безграничной ярости. Но всего один человек мог привести его в бешенство. Идзая Орихара. Увертливый сукин сын.
Шизуо остановился и, достав пачку, закурил.
— О, Шизуо, друг! Заходи в ?Русские Суши?!Саймон приветливо замахал своей огромной ручищей, привлекая внимание блондина, но тот лишь отмахнулся.Саймон бросил обиженный взгляд и продолжил дальше раздавать листовки.
Русский негр. Абсурд какой-то. Шизуо раздраженно швырнул сигарету на землю и затушил, точнее, буквально растоптал ее ногой.
Где-то вдалеке послышался рев мотоцикла Сэлти.
Вокруг был невнятный гул из тысяч голосов и сотен машин. Вывески магазинов резали глаза, поэтому Шизуо достал из пиджака сине-фиолетовые очки и не спеша одел их.
На сегодня его рабочий день был закончен. Точнее Том отправил его отдохнуть, после того как Шизуо в припадке ярости разнес притон. Трупов не было, хоть это радовало. Но Том все равно сослался на чрезмерную раздражительность и отправил блондина домой.
День был отвратительным. С самого утра повстречать Идзаю было не то, что плохим знаком, это определяло весь день. Если встретишь этого ублюдка, то весь день проблем не оберешься. И, разумеется, дело было не в неконтролируемой вспыльчивости самого блондина.
Хотелось наведаться в Букуро и размазать Идзаю по стенке, но, где-то в глубине души, Шизуо понимал, что эта блоха все равно скроется, как и произошло сегодня, когда тот натравил на него каких-то слабаков.
Звонкий смех отвлек Шизуо от мыслей, он повернул голову и увидел трех девушек. Лицо каждой было размалевано разными красками. Одетые в короткие юбки и ведущие себя столь же безрассудно, как и развратно.
Наблюдая за этими девушками, Шизуо почувствовал очередной прилив ярости. Однако Хейваджима ненавидел насилие, поэтому вместо того, что бы разнести что-либо, он достал пачку сигарет и закурил.
Город, блестящий разноцветными огнями, также раздражал его. Он хотел жить спокойно и тихо, но из-за этой блохи к нему постоянно кто-то лез выяснять отношения.
Этот город имел тысячи лиц и был безлик одновременно. Проглатывая тех, кто был слаб или не готов, и поощряя тех, кто был силен или изворотлив. Как Шизуо и Издая.
Город был как огромный организм, имеющий свои негласные правила, свой свет и свою тьму. Вот и правила города строились из того, чего было больше. Помощь или выживание?Сейчас тьмы становилось все больше. Люди пытались казаться сильными, но сбивались в стаи и нападали только на одиноких или слабых, тех, кто был заведомо слабее их. И это бесило.
Но, даже при всех этим обстоятельствах, были такие как Сэлти, которые, несмотря на свое темное и мистическое происхождение, были благороднее и светлее других.Хотя в этом городе даже свет и тьма лишались своих значений. Можно ли назвать Хэйваджиму Шизуо тьмой? Глядя на его поступки – безусловно. А светом? Видя его сущность – можно. Добро и зло не ограничиваются только поступками, они начинаются изнутри человека.
Продолжая думать о своем, блондин дошел до дома. Только дома он мог ощущать себя нормальным. Дом был его маленьким убежищем от всей этой злости, что накатывала на улице. Накатывала будто волны океана, по чуть-чуть заполняя его.
А дома… дома было спокойно.
Отперев двери квартиры, Шизуо ослабил бабочку на своей шеи. Сначала она казалась удавкой, но через некоторое время он даже привык. Ведь костюм бармена ему подарил брат. И пусть сейчас они редко виделись, но блондин был уверен что брат помнит о нем.
— Привет.