1 часть (1/1)

На город опустилась ночная мгла и вскоре вновь посыпалась с неба серебряная невесомая пыль, кружась и заметая дороги. На улице никого не было, а если и проходил кто-то, тот спешил поскорее скрыться от налетавшего вдогонку ветра в подъездах. И вот около одного из таких домов в самом углу сидела девочка. Пряча босые ножки под юбку и ёжась от колючего холода, кусавшего лицо и ладони, она сжимала в руке очередной огарок спички. Пусть она замёрзнет насмерть, но ни за что домой возвращаться бедняжка не желала…В Париж пришла зима, принеся с собой счастливые морозные будни. В преддверии Рождества на улицах города царила новогодняя суматоха. Мальчишки-газетчики радостно выкрикивали о приближавшемся бале-маскараде, который должен был проходить в Опере. Да, в той самой Опере, которая высоким храмом выросла среди безликих домов! Ах, как бы девочка желала увидеть её изнутри, ведь говаривали, что убранство великолепной Оперы ничем не уступало королевскому дворцу в самой чудной сказке.Но сегодняшний день не увенчался успехом. Ряженые девицы с кавалерами торопливо спешили по улицам, совсем не замечая девочку, что крутилась у всех под ногами, предлагая коробки со спичками. Тогда она забравшись на бочку и схватившись одной ручкой за фонарь стала размахивать ими в воздухе, в надежде что кто-нибудь из прохожих вспомнит о такой мелочи. И все же один прохожий обратил на неё внимание. Жандарм, что снял девочку с бочки и осторожно поставил на землю, снисходительно улыбнувшись.—?Возьмите спички, господин! —?загоревшись сказала она и протянула ему несколько длинных палочек.Но на лицо жандарма неожиданно легла тень и он, покачав головой, пошёл вдоль по заснеженной улице. Стало смеркаться и в фонарях стали зажигать огни, чье неверное пламя призрачно светлело через заледенелые стеклышки.Понуро опустив голову, девочка брела по улице. Она почувствовала сильный толчок в плечо и упала; спички рассыпались по снегу. Принявшись быстрее подбирать товар, она подняла голову, стараясь разглядеть, кто тот неосторожный, что столкнулся с ней. Среди серости улицы этот человек выделялся среди всех своей мрачностью. Широкополая шляпа скрывала ото всех его личность, а резвый ветер развевал длинные полы плаща. В руках он держал многочисленные пакеты. И девочка отчаялась:—?Господин, простите! —?незнакомец развернулся. —?Возьмите спички.Мужчина не отвечал, стоял неподвижной статуей, разглядывая беднягу с ног до головы. В душе у девочки что-то больно сжалось и кольнуло. Нет…—?Сколько? —?нетерпеливо спросил он, удобнее перехватывая бумажные свертки.Сердце девочки ёкнуло от радости и она улыбнулась.—?Всего один франк, мсье! —?пролепетала она, протягивая незнакомцу коробку.Мужчина порылся в кармане плаща и сунул в маленькую ладошку купюру в десять франков, схватил коробку и растворился в толпе.—?Мсье, постойте! —?было крикнула девочка, но мужчины уже и след простыл.Она посмотрела на сжатую в руке купюру, а затем прижала её к груди.?Спасибо Вам, добрый господин…??— отозвалось её горячее сердце.Бедняжка слабо улыбнулась и губы её дрогнули. Больше она его так и не увидела. Все последующие дни обращались для неё неудачей. Никто не желал приобрести спички. Дома её исправно избивал отец, грозя вышвырнуть из дома, если она не будет приносить денег.В коробке оставалось ещё три спички и, не задумываясь, девочка чиркнула ими по стене дома и вновь у неё в руках заиграло яркое тёплое пламя. Перед ней тут же возник образ; бабушка, которая уже полтора года как покинула эту землю, встречает её у высокой ели. На ветках висели обсахаренные орехи, конфеты и всякие сладости. Сотни маленьких свечек приютились в иголках, озаряя все вокруг. И чего там только не было!.. Не знаю, кому под силу это описать…Девочка повернулась к бабушке и потянулась, чтобы обнять, но подул порывистый ветер и родной силуэт растаял в снежном вихре. Три почерневшие деревянные палочки выскользнули из замёрзших рук. Бедняжка склонилась вбок. Было холодно и тихо, только ветер уныло завывал, гоня с собой сотни снежинок.Но вдруг в этой тишине послышались чьи-то неторопливые шаги. Они становились всё ближе и ближе. И вот в свете фонаря возникла высокая тёмная фигура. Человек шёл медленно, низко опустив голову, но вдруг, пошатнулся, схватился за витый ствол фонаря и закашлялся.Девочка подняла голову. Снег попал за шиворот ледяным жаром. Силуэт был смутно знаком бедняжке. Снова та же шляпа, плащ-крылатка…Человек вдруг коснулся своего лица и сорвал какую-то чёрную материю, закрыл рукой лицо. И ей показалось, будто в завывании ветра она слышит тихие, полные горечи рыдания.—?Господин,?— слабо протянула она, взглянув на огарки спичек. —?в-возьмите спички.Фигура вздрогнула, выпрямившись, и стала оглядываться. Но потом замерла. Снова послышался хруст снега, а потом настала страшная тишина.—?Спички… Возьмите… —?дрожа, выговаривала девочка, пытаясь подняться с холодной земли, но опять упала.—?Мадемуазель? —?послышался откуда-то сверху слабый, но удивленный мужской голос. Взметнулись полы плаща и фигура оказалась совсем рядом.Бедняга не ответила, только измученно вздохнула и пошевелилась.—?Н-не уходи-те… —?она протянула посиневшую ладошку навстречу.И вдруг её руку обвила ладонь, затянутая в чёрную перчатку, вторая рука легла под бок, поддерживая слабеющее тельце.—?Это вы. —?услышала девочка. Рука огладила искусанные морозом щеки, стряхивая с головы снег. —?Бедная… Девочка со спичками.—?Мсье… Всего один…—?Знаю. —?перебил её голос.Вновь настала тишина. Долго ничего не происходило, но вдруг бедняжка почувствовала порыв ветра, а потом её прижали к чему—то тёплому, на плечи легло что-то тяжелое, но мягкое.—?Идём, дитя моё. —?ласково прошелестел бархатный голос и руки незнакомца только сильнее прижали девочку к себе.Девочка прикрыла глаза и, спрятав нос в чёрной ткани, улыбнулась. Её куда-то несут. Мерные шаги, тихий хруст снега и мягкое покачивание на руках навеяли сонливость. Она наконец-то расслабилась, доверчиво прижалась к чужой груди, стиснув в пальчиках скользкую ткань сюртука.Вскоре послышался скрип и эхо шагов отразилось от узких стен. Казалось, что это длится целую вечность, но чем дольше её куда-то несли, воздух наполнялся сыростью. И вот послышался дальний плеск, ещё и еще… Откуда-то слышалась многочисленная капель. Девочка дернулась, будто ото снам стала боязливо озираться по сторонам. Было темно, а перед ней раскинулось большое, глубокое озеро, пугающее своими мутными водами. Девочка обернулась. Позади неё возвышалась высокая фигура, та самая! Этот человек покупал у неё спички. Но она вдруг отпрянула, в испуге прижав руки к груди. Лицо человека было закрыто чёрной маской, не было видно даже губ, только в глубине прорезей плескались едва заметные огоньки глаз.Бедняжка попятилась, съёжившись и закрыв голову руками.—?Нет, не надо! —?жалобно зашептала она, но вдруг босая ножка поскользнулась на ступеньке и она стала падать назад.Тень ринулась вперёд, взмахнула плащом и заключила девочку в объятья темноты. Над головой послышался голос.—?Не бойся меня, дитя. Ангел Музыки не обидит тебя…—?Ангел? —?удивленно спросила она, взглянув на возвышавшуюся над ней фигуру.—?Да, дитя моё. Добрый музыки ангел…На её озябшие плечи опустился длинный плащ и человек аккуратно приподнял её, посадив в лодку. Затем, ступив следом, взял в руки длинное весло и оттолкнулся им от илистого дна. Бедняжка, испугавшись, стала оглядываться, а затем опять посмотрела на фигуру, правившую лодкой. Будто почувствовав на себе взгляд, мужчина взглянул через плечо на вжавшуюся и вцепившуюся в бортики девочку. И вдруг он запел… Тихо, нежно, словно бы лаская и успокаивая властным, но добрым звучанием.Она изумленно глядела на высокого человека, что пел колыбельную. Он и впрямь был ангелом во плоти, и голос его взлетал к высоким каменным сводам. Лодка неслышно причалила к берегу и мужчина осторожно взял на руки задремавшую и ослабевшую от долгожданного тепла девочку. Он прошёл в Её комнату и, продолжая напевать на ухо бедняжки незамысловатую мелодию, опустил её на постель, и стараясь не разбудить, стянул с бедняги залатанное пальто.—?Ангел… Не уходи. —?вдруг пробормотала она и её ручка стала шарить по одеялу.Мужчина поспешил укутать её в тёплый кокон и прижал к себе.—?Ангел Музыки никогда не покинет тебя, дитя. Ведь ты оказалась хорошей девочкой…Бедняжка приоткрыла глаза, снова разглядывая перед собой статную тень.—?Почему ты чёрный? Ты опечален?Мужчина замер, вперившись взглядом перед собой.—?Тебе не стоит об этом знать, девочка. Да, Ангел… умирает…—?Но ты… Ангел, спустившийся с небес… Ты?— человек.Глаза бедняжки расширились от ужаса.—?Кто Вы, господин? —?насторожившись, спросила она.Повисла напряженная тишина.—?Эрик… Не ангел. Просто Эрик.—?Эрик? —?переспросила она и задумалась. —?Вы хороший. Вы купили у меня в тот раз все спички. И дали… гораздо больше, чем нужно. Я верю Вам, мсье.Её ручка вынырнула из-под складок плаща и накрыла ладонь мужчины, словно её совсем не смущала ни маска, ни даже то, где она находится. Мужчина удивленно опустил голову, посмотрев как маленькая ладонь доверчиво сжимает его руку.—?Как зовут тебя, дитя? —?неожиданно спросил он.—?У меня нет имени, мсье… —?горестно отозвалась девочка, уткнувшись носом в чёрную ткань.Эрик долго вглядывался ей в лицо. Совсем не похожа на его белокурую девочку с глубокими голубыми глазами, похожими на северные озёра. Темные волосы, каштановые с неопределённым налетом зеленого глаза, измученная улыбка на искусанных губах. И, сомневаясь, он произнёс…—?Кристин… —?медленно протянул он. —?Я назову тебя Кристиной. Тебе нравится это имя?—?Да… Оно так красиво звучит, как и Ваше.Девочка вдруг пошатнулась и откинулась на подушки. Ладошка сжала его указательный палец.—?Я буду любить Вас, всю свою жизнь…Вскоре послышалось тихое сопение. Девочка уснула, укутанная душным теплом одеяла.И её горячее сердце отозвалось: ?Спасибо, добрый господин… За всё.?А Эрик? Он просто сидел, с нежностью и умилением смотря на новорожденного ангела, который не побоялся его. Первая, кто не оттолкнул его… Он будет любить её как отцы любят своих дочерей, сделает из неё примерную ученицу. А та Кристина осталась в прошлом, для него лишь дорогой для сердца страницей.—?Я уже полюбил тебя, дитя моё. Моя маленькая Кристина…