Спрос и предложение (ФБ 2018; стёб и грустный юмор; Ганнаев-из-Грез, Вокин, Аббатор) (1/1)

?Увеличение мужской силы?— только в пастве Тира!??Покажи, насколько старательна твоя плеть, в закрытом клубе ловиатанов. Девочки-аасимарки теперь точно с натуральными крыльями!??Ломбард на шкиперской улице в Лускане?— лучшее место для продажи награбленного! Спросить Кабана??Жир с боков уберёт похудательный тур от Госпожи Болезней. Малярия куда гуманнее, чем служба в армии!?—?Я не стану это говорить.Ганн поднимает взгляд и демонстративно позволяет закрученному в трубочку свитку схлопнуться. Золотые, вычурно витиеватые тесёмки укоризненно блестят, прежде чем исчезнуть вместе с каллиграфическими письменами?— тоже золотыми. ?Странно, что ещё не кровью девственниц написала?— товар-то нынче редкий?,?— хмыкает он уже про себя, пока ожидает вердикта богини Вокин.Она могла бы, если захотела: боги лишь притворяются цивилизованными, а на деле?— недалеко от смертных ушли, любят даже еще больше пыль в глаза пустить. Впрочем, многие духи-звери, которых знает Ганн, куда умнее и не тратят жизнь на всякую ерунду, которой его заставляют заниматься.Богиня Вокин дует аккуратные губки, но не отрывается от созерцания отполированных до жемчужного блеска ногтей. Она вся излучает богатство и роскошь, даже платье сшито из золотых нитей, хоть Ганн и не представляет, как это возможно?— наверное, весить оно должно, как колокол. Значит, вот куда вся божественная сила-то уходит!—?Что же ты, душечка, щепетильный такой, как эльфийская дева лет так пятиста? Сделка есть сделка, как ни крути?— или мне напомнить о самом главном условии в твоём контракте?Вокин имеет оскорблённый вид, а на деле?— только потешается. Одним щелчком пальцев она возвращает руке Ганна первоначальный вид толстой клешни с пальцами-сосисками, увенчанными длинными когтями. Некогда гладкая кожа бугрится, покрывается волосками и пигментными пятнами; магия облезает с него вместе с красотой, точно кожура с лука, но только на мгновение. Когда восстанавливается дыхание, увиденное кажется наваждением, сном во сне, однако разорванный манжет отчётливо напоминает, что рука действительно увеличивалась в размерах.Глаза богини сверкают золотом, когда Ганн злится, но больше она любит страх?— нет лучшей гарантии верности. Любому богу, особенно той, кому руки марать не хочется, не обойтись без исполнителей. Одна сделка строится на другой, долг цепляется за долг, пока весь Фаэрун и многочисленные Планы, включающие всесильных существ, не становятся друг другу должниками или хотя бы собратьями по общей беде, имя которой?— желание.Не укрыться от напасти и Великим божествам; кажется, что нет ничего постыдного в стремлении приумножить паству, армию верных последователей, заполучить какой-нибудь артефакт или душу редкого смертного. На спрос всегда есть предложение, и нет той сделки, которая Вокин не по силам: тут на сцену и выходят должники. Под копной золотистых волос умещаются даты и условия каждой заключённой сделки, каждое имя, выведенное золотыми чернилами. Даже временная смерть не стала помехой, а вернувшись, Вокин хватается разом за все нити, командует исполнителями и общается с заказчиками, которым всё так же нет числа, контролирует обмен и строго наказывает нарушителей. Ганн не знает, как было раньше, до её вынужденного изгнания, но предполагает, что сейчас правила стали куда строже.Аббатор, бог жадности, часто околачивается у границ Светлых Вод, будто мёдом ему намазано, однако не зря некоторые народы называют Вокин богиней вечного злата?— по сути, оно постоянно находится в движении, не оседает и передаётся из рук в руки со смертью какой-либо из сторон. Она получает удовольствие не от конечного результата, обогащения, а от самого процесса, с заключения сделок и сбора долгов. Впрочем, на дружбу с Аббатором её взгляды не влияют?— из мелочного, свиноподобного бога Вокин умудряется вытянуть огромную пользу для своего дела.—?Я всё помню,?— бросает Ганн, стараясь не опускать взгляд на руку, а сам думает, что с таким подходом Вокин вскоре снова придётся прятаться от рассерженных клиентов из числа куда более сильных богов.Однако те будто и не замечают, в какую зависимость впадают, словно младшие боги и смертные обязаны на них работать, а не зарабатывать; не замечают и склизких пут жадности, протягивающихся от каждого желания.Несколько лет назад Ганн был в таком отчаянии, что поверил в кристальную честность цепочки товарообмена услугами: ему предложили красоту в обмен на услуги сноходца, только не сказали, что он согласится на рабство. Впрочем, он сомневается, что поступил бы иначе и сейчас. Ещё пару лет назад Ганн не отличался от остальных карговых отродий внешне; разумом и магическими способностями обходил он многих рашеми, да только без толку?— с квадратной клыкастой мордой, лысиной в полголовы, горбом и огромным брюхом, которое ни одни упражнения и диеты не брали, не сыскать нормальной жизни.Вокин не просто передала его уродства какому-то смертному в уплату долга, но и на время расширила возможности снохождения, подсказала, как вложить нужную мысль в голову спящего. Поначалу новый облик и сила кружили голову, но затем пошли первые заказы, которые не отличались разнообразием?— даже наоборот, пугали пошлостью и полным набором пороков.Люди предсказуемо просят несчастий для ближнего и популярности для себя; эльфы мелочны по части внешности и любопытны до новинок; орки легко внушаемы сами по себе; дварфы воспринимают только конкретику, но если достучаться, то от орков они становятся почти неотличимы. Популярностью всегда пользуются эскорт-услуги с различной экзотикой, и благодаря им Ганн сразу стал исполнителем месяца, не сильно сопротивляясь назначению. Такими темпами и долг выплатить можно в два раза быстрее. Правда, когда его толкнули в ведьмин сон в образе медведеподобного берсерка, запал как-то быстро исчез. Зато Ганн научился сначала читать мелкие сноски, а потом соглашаться.Боги легко глотают наживку и просят больше, а Вокин, в свою очередь, затягивает путы долга покрепче. Когда бог-торгаш дружит с богом жадности, и амбиции у них растут изо дня в день при полном попустительстве старших богов, чем-то хорошим это кончиться не может. Сегодня Тир получает новых рекрутов, а завтра отправит их на бардовский фестиваль в качестве полуголой подтанцовки, затем барды оплатят услугу серенадой с просьбой купить потасканную бригантину, а лусканский капитан, выйдя наконец из запоя, полученные деньги вложит в магазинчик фейерверков на радость Коссуту. Продолжать цепочку можно бесконечно?— конца и края ей не будет; в каждом существе живёт маленький жадный гномик.—?Малар спрашивал, что с его заказом. Ты помнишь, душечка? —?будто невзначай бросает Вокин своим сладким голоском. Хрюканье Аббатора эхом разносится по угодьям, но вздрагивает только Ганн. Кажется даже, ему стоило бы заказать тон кожи побледнее, а то синюшность всё равно выдаёт в нём каргово отродье?— уже и рашеми задают вопросы, откуда он такой взялся.—??Охотничьи товары по акции??— я работаю над этим,?— сквозь зубы шипит он, стряхивая наваждение.—?Поторопись, клиент нервный?— маларитам месяц по жертвам закрыть надо.Ганн вздыхает и раскрывает самопишущийся свиток, чтобы ознакомиться с новыми заказами перед уходом:?В великой библиотеке Огмы состоится презентация новой книги Аннабель Монте ?Все оттенки перьев-2??— продолжения всеми любимой истории любви человеческой девушки и парня-авариэля??Порадуй ребёнка: недорогое оживление почивших домашних животных от дядюшки Арвана Мертворукого. Паук в подарок!??Ускоренные курсы владения святым молотом. Будь мужиком?— будь паладином!?Что говорить, иногда полезно покопаться в ?грязном белье? высших существ, чтобы в очередной раз убедиться в их откровенной несостоятельности. К примеру, у Тира и его прихлебателя Торма, который даже имя себе оригинальней придумать не смог, явные проблемы с дефицитом внимания, раз так часто обращаются за помощью. На его усмешку Вокин отвечает с философским настроем:—?Популярность?— это постоянное напоминание о себе. А ты как думал? Стал богом, сел на задницу и ждёшь поклонников? Нет, это тяжёлый труд, а мы с тобой, душечка, вносим посильную лепту в веру нашего мира.Вокин смыкает губки и дует на и без того идеальные ногти, затем манерно закатывает глаза, когда Аббатор взвизгивает громче, поднимая в Светлых Водах волну зычного эха. Поросячьи глаза жадности не отпускают Ганна из своего плена до самых границ угодий богини.