Хуже? (2/2)
Список вышел небольшим, но Одри было этого достаточно, ближе узнавать парня она не собиралась, а вот Кристиан делал все наоборот — он пытался познакомиться с девушкой.
Шли дни, Одри уже научилась рассчитывать покупателей и постепенно начала понимать, кому какой букет необходим и для какого случая, она помнила про запрет прикасаться к розам, но она в тайне за ними ухаживала и меняла воду им. А также наша героиня решила пересмотреть свое отношение к Оффману, он так старался ей понравиться, что просто сдалась и сходила один раз на свидание с ним. Она осталась довольной. Час дня, стояла невыносимая жара, на улице ни души. Кристиан снова вёл себя странно, хотя к этому можно привыкнуть.
— Слушай, как тебе идея закончить сегодня пораньше и прогуляться вечерком? — было спросил тот.
— Тебе того свидания мало было что ли? — парень старался не смотреть в глаза девушке, но по его лицу видно было, что ему мало. — Значит мало.
— Прости за мою настырность, не могу устоять перед таким прекрасным человеком как ты, — в ход пошла его фирменная пошлая ухмылочка, она так сильно его раздражала, кто бы знал.
— Господи, — девушка тяжело выдохнула, она не хотела признавать тот факт, что Крис начал ей нравиться, а тот видимо просек это.
— Пожа-а-алуйста, — протянул парнишка.
— М-м-м, ЛАДНО! — девушка всплеснула руками и продолжила заниматься цветами.
— Yes! Это свидание будет лучше, чем в прошлый раз.
— Ох, уже жду, — с некоторым сарказмом ответила брюнету.
Оставшийся день прошёл спокойно, покупателей было немного, от слова совсем. Приходил старенький дедуля за букетом для своей покойной жены, мальчишка и девчонка, им было лет по 10, за букетом для мамы и под конец смены пришёл молодой парень, как Кристиан и купил самый шикарный и дорогой букет. Хозяин цветочного так хвалил этого парня, словно тот героем года стал. Смена уже закончилась, мусор убран, вода в вазах поменяна, осталось переодеться и закрыть магазин. Переодевание у Оливии занимало 5 минут, закрыть магазин и включить сигнализацию столько же.
На часах уже 18:00, эти двое уже сидели за барной стойкой в единственном баре этого городка. Люди только только начали заходить в бар, кто-то возвращался с работы, кто-то решил встретиться со старыми друзьями, третьи сидели в одиночестве словно чего-то ждали, а некоторые как Кристиан и Одри пришли в бар на свидание. Да-да, бар не самое лучшее место для свиданий, но это единственное заведение, которое работало с 17:00 и до 8:00. Меню скудное — в основном продавали холодные закуски и выпечку, а вот алкоголя немерено, на любой вкус и цвет. Прошло около получаса, Од стала пьянеть, ещё пару шотов и её алкогольная норма будет достигнута. Они пили то на повышение, то на понижение, эти горки быстрее доводят до опьянения. Брюнет ещё держался, рассказывая смешные истории из жизни, под которые не унимался смех пьяной подруги.
На улице уже темно, часы на телефоне показывали 21:22. Девушка едва могла стоять на ногах, поэтому брюнет перекинул её правую руку через свою шею и крепко взялся за неё, левой же рукой держал за талию, тем самым помогал ей хоть как-то дойти до её дома. Самым сложным оказалась лестничная площадка, поднимать девушку пришлось аж на 5-й этаж, Оффман был немного трезвее подруги, но всё же он был так же пьян и лестница была для них обоих восьмым кругом ада. Зайдя в квартиру, девушка пожаловалась, что её сильно тошнит и её вот-вот вырвет. Кристиан быстро осмотрелся, чтобы понять где туалет и потащил её туда. Спохватился бы на пару секунд позже — пришлось бы отмывать толчок и пол полностью. После неприятных процессов парень вытер лицо девушке и тихонько спросил где спальная. Она едва могла выдавить слова, но он понял куда идти — от входной двери прямо и на лево. Уложив её в постель Кристиан завалился спать рядом.
Через пару часов героиня бара стала просыпаться от ощущения, словно она на корабле и её пастель шатает туда-сюда. Не успев открыть глаза она почувствовала жгучую боль внизу живота, от которой она сразу же протрезвела и распахнула свои веки. Первым, что она увидела был Крис, который нависал над ней и зажимал ей рот своей огромной ладонью, следом взгляд упал на то, что они оба были раздетыми, а последним взору пал гигантских размеров член, который в прямом смысле рвал девушку изнутри. Её насиловали. Полились слезы, своё тело стало предательски тяжелым, руками она ничего не могла сделать — ни оттолкнуть насильника, ни ударить, она была слаба. Девушка снова посмотрела на брюнета, в его глаза, от которых ту окатил страх — они светились неестественным фиолетовым цветом. Тут он резко вышел, перевернул девушку на живот, лицом в подушку и снова стал вдалбливаться в её чрево.
— Будешь кричать — убью сразу же, если продержишься без криков — оставлю в живых, усекла? — данный вопрос не требовал ответа, ибо жертва поняла всё. Она просто закусила губу, прижала к лицу подушку, да посильнее и просто терпела. Боль невыносима, но выбора особо нет.
Жертва не понимала, сколько прошло времени, она успела уже три раза потерять сознание от боли, но её пробуждали жесткими шлепками по лицу. Все тело онемело, внутри тоже, единственное, что ощущала она это толчки Кристиана. В очередной раз потеряв сознание и очнувшись после, насильника не было рядом. Прислушавшись к тишине, до нее дошло, что никого нет, а значит он сдержал слово. Лишь осмотревшись по сторонам, Од поняла, что находится не в квартире, а в плате. Как она здесь оказалась её мало волновало. Вдруг раздался стук в дверь и в палату зашли родные — мать с отцом. Они обеспокоенно смотрели на неё, расспрашивая о том, что случилось. Сил говорить совсем не было, лишь вкратце смогла описать насильника и то, что произошло перед надругательством над ней. Родители переглянулись.
— Сладкая, ты точно уверена, что насильник так выглядел? — снова спросил отец.
— Я по твоему слепая и совсем не могу отличить одного человека от другого? — сгрубила девушка отцу.
— Просто понимаешь, доченька, сегодня нашли парня, похожего по твоему описанию, убитым…
— Его убили две недели назад, почти три, — продолжила мать и Одри обдало холодом. Если Кристиан был убит, три недели назад, то кто тогда был тот человек?
Полиция стала расследовать это дело, спрашивали покупателей, которых описала жертва, те отрицательно отвечали, мол даже не заходили в этот цветочный. В самом магазине было пусто, обычное заброшенное здание, а в баре и вовсе их не видели и не знали. Стоя на крыше 5-ти этажного дома и закуривая сигарету Оффендер смотрел на эту больницу.
***— КОНЕЦ! — прошло пару часов, пока Оффендер рассказывал историю любимке. Эмма смотрела на него весьма удивленным взглядом, даже в какой-то степени охуевшим.
— Не ну, а чего я в-принципе ожидала? — задала сама себе риторический вопрос Эм, — А почему ты не стёр ей память по классике, как с остальными жертвами? — та бутылка с алкоголем была опустошена в первые 20 минут истории, в ход пошёл домашний бар. Классический любимый виски с колой, это то, что действительно любит Офф, но десяток бутылок ему мало, чтобы опьянеть в полной мере.
— Какой в этом смысл? Они никогда бы не нашли меня, да и потом я убил парнишку и скопировал его внешность, они потом нашли его. Девчонку скорее всегда оставили на лечение в психиатрической больнице, ну кайф же, да и прошло уже года 4 или 5. От скуки я и не такое могу сотворить, — маньяк расплылся в пошлой ухмылке, оценивая состояние своей подруги.
— Всего лишь от скуки? — Эм перевела взгляд с Оффендера на окно и после на стол, крутя кружку в руках, жестом намекнула ему налить ей ещё. Без лишних слов Офф держа вектором бутылку колу налил в кружку партнёрши микс, та тихо поблагодарила и отпила. — Интересно, что может твой брат?
— Слендер что ли? Он убивает и ест или просто убивает, или заживо съедает, то что было ранее, лишь предосторожность, мало ли он бы пострадал или его семья, и поэтому вёл более-менее «нормально». А я хуже… — маньяк предпринял попытку закурить снова, в этот раз его не останавливали и с полным удовольствием затянулся.
— Хуже? — Эмма согнула колени, удобнее усевшись в кресле, ей не хотелось вставать, поскольку пили всё время сидя, а если встанет, то её моментально понесет, она уже чувствует жар от выпитого алкоголя с долей легкого головокружения.
— Гораздо хуже.