Глава 11 (1/1)

Оффендер сидел на своём излюбленном месте — в кроне дуба, росшего напротив окон Рэйчел — и злобно дымил. Злобно дымить и ничего больше не делать похоже стало входить у него в привычку.— Это был… первый раз, когда за меня кто-то заступился, — донёсся до него тихий нерешительный голосок Рэйчел.— Ага, то есть я уже не считаюсь, так? — проворчал Оффендер, впиваясь острыми зубами в сигарету. — Ну спасибо, деревце! — Ну вот, видишь, — заметил Тодд с грустной улыбкой в голосе. — Мир не без добрых людей. Кстати… ты говоришь, что никому ничего не рассказывала… ну, о том, что с тобой делали все эти ублюдки… Первый и единственный раз, когда ты пошла к директору Вордсворту, после того, как эти футболисты уничтожили твои скетчи?— Я… не ходила к директору Вордсворту, — ответила Рэйчел, нервно почёсывая вены на левой руке. — Художник наябедничал, очевидно же, — пробормотал Оффендер, выпуская внушительное облако дыма в усевшуюся на ветку напротив синицу. — Я рассказала мистеру Флэтчеру… Но я не хотела доносить на них, он увидел то, что осталось от скетчей, спросил, что произошло, и мне ничего не оставалось…Послышался тяжёлый вздох. Оффендер слегка повернул голову, чтобы увидеть дрожащие губы Рэйчел, и отвернулся снова. Тодд раздражённо почесал рыжеватую макушку и насупился:— Рэй, они чуть тебя не убили… Ты что, этого ждала? Поэтому молчала? Почему не…— Не позвонила тебе? А ты оставил какие-то контакты? Да тебе даже о смерти бабушки сообщить не удалось сразу: тебя не могли найти!Оффендер заинтересованно взглянул на Рэйчел. Та сжимала тонкие кулачки на острых коленках. Тодд опешил и уставился на Рэйчел.— Ты… ты права… Я мудак, с этим нельзя спорить, — наконец проговорил он, опустив глаза в пол. Рэйчел виновато посмотрела на него и разжала кулаки.— Нет. По крайней мере ты стараешься.Тодд смущённо улыбнулся Рэйчел, и она неуверенно повторила его улыбку.— Ну хватит соплей, — проворчал Оффендер, кидая окурок к корням дуба. Там уже набралась изрядная горка.— Ты всё-таки держись подальше от этого… как его, Джуд?— Джед.— Ну да. А то очень уж быстро он сменил полярность. — Ну, может, это было дурное влияние Виктора? — пожала плечами Рэйчел. — И на самом деле он не плохой человек?Оффендер ошарашенно воззрился на Рэйчел. Эта девчонка пытается оправдывать того, кто её пинал? Это ещё что за шутки?— Ну нет, деревце, так не пойдёт, — прогудел он. — Мне не нужна твоя мягкосердечность.Он вспомнил её обвинения. Что он, Оффендер, виновен в исчезновении двух других мудаков и Белоснежки. Ну, насчёт второй всё очевидно — он хотел кое-что выяснить, а потом преподал ей урок. Только и всего.А вот насчёт мудаков… он очень хотел, чтобы она никогда не узнала, что с ними случилось.— А почему ты пришёл? — спросила Рэйчел.— Да, кстати, мне тоже интересно, — изрёк Оффендер.Тодд неприлично долго молчал. Слишком долго для:— Забеспокоился. Вот и всё.— Неужели? — Рэйчел и Оффендер одновременно недоверчиво искривили губы.— Слушай, я не настолько мудак, чтобы оставить сестру, которую недавно покромсали, одну на улицах!Неловкое молчание. Не для Оффендера, естественно.— Прости… Я просто никак не привыкну…— …Ничего. — Тодд поднялся с кресла. — Есть-то будем что-нибудь? ***Позже вечером Рэйчел вздрогнула от еле уловимого движения у окна. Оффендер по-хозяйски, но не без элегантности облокотился о подоконник и слегка улыбнулся. Слегка, потому что Рэйчел посмотрела на него как-то по-другому. И прежде чем он успел задаться очевидным вопросом, она выпалила:— Это был ты. Ты прогнал их в тот вечер.Оффендер развёл руками.— Ну да. Почему тебя это удивляет? Я ведь уже говорил, что это был я.Рэйчел сжала челюсти, и её заострившееся за последние недели лицо приобрело несколько хищный рельеф. Оффендер чуть не крякнул от раздражения.— Слушай, что тебе не нравится? — проворчал он, скрещивая руки на груди. — Если ты предпочитала истечь кровью на полу от рук тех мудаков, то извини, не люблю смотреть на подобное.— Он сказал, у тебя есть щупальца…Оффендер настолько опешил, что чуть было не потерял равновесие.— Да? Интересно… То есть, по версии некоего ?он?, я кальмар, что ли?— Ну… он так сказал, да.— Дерьмо.Оффендер оторвался от подоконника и встал перед Рэйчел, сидящей на кровати с поджатыми под себя ногами. Этими очаровательными тощими ногами, которые Оффендер уже целую вечность мечтал раздвинуть. Ещё, как назло, шорты надела, ох чертовка…— С кальмаром меня ещё никто не смел сравнивать.Рэйчел каким-то образом уловила его настроение и вжала голову в плечи, по которым струились в свободном плавании её светлые волосы.— Теперь я точно знаю… что ты не человек.— Ну конечно, у тебя же такой проверенный источник нарисовался.— Это не смешно!— А где ты видишь улыбку?Рэйчел не смогла скрыть ужаса, который заплескался в её серых льдинках от его голоса. Жуткого голоса. Грудного, соблазнительного и вместе с тем замогильного. Оффендер медленно приближался к кровати, и Рэйчел смотрела на него, как маленький мальчик смотрит на священника, который предложил испить его ?божественной росы?.— Рэйчел, — проурчал он, — ты ведь помнишь, о чём просила меня на днях? Рыцарю надлежит снять свой шлем, если того хочет спасённая им дама…— Ч-чего мне стоит ожидать? — просипела Рэйчел.— Ничего особенного, — оскалился Оффендер, драматично стягивая шляпу перед собой. — Могу сказать, что тебе повезло с тем, что я — не мой брат…Рэйчел во все глаза смотрела на то, как Оффендер медленно снимает шляпу. Она буквально чувствовала, как волосы встают дыбом. Сначала она увидела только страшный оскал (?зубы, как у пираньи?), потом бесконечно долгие секунды пыталась рассмотреть его лицо.И с ужасом поняла, что не может этого сделать. Рэйчел зажала рот ладонями и издала сдавленный утробный стон.Потому что у Оффендера не было глаз. Только тёмные провалы глазниц, которые выглядели так, как если бы яму в земле прикрыли тонкой тканью. Весь лысый череп, казалось, и был обтянут этой странной сероватой тканью, потому что с кожей у него было мало общего. На страшном лице видна только улыбка. У Рэйчел мелькнула ассоциация с Чеширским котом, но здесь Джед оказался прав: с пираньей у этого оскала было куда больше сходства. Из глаз Рэйчел полились слёзы. Оффендер протянул свою огромную руку к её лицу. Она не могла пошевелиться, голос пропал где-то в самой глубине её тела. Его палец коснулся её щеки, стерев слезу. Рэйчел хотела отвернуться, хотела по-детски спрятаться по одеяло и звать маму, чтобы та прогнала ужасного Бугимена.— Ай-яй-яй, — Оффендер ласково цокнул, — что же вы, моя леди? Хоть рыцарь ничем не отличается от пленившего Вас дракона, но Вы всё же обязаны ему жизнью.Рэйчел остекленевшими от ужаса глазами продолжала смотреть в полупустое лицо Оффендера, пряча рот в ладонях. Оффендер всё приближался.— Рыцарь мог бы просить у леди её платок, — продолжал он урчать, его губы почти касались её уха. — Но рыцарь не только внешне похож на дракона…Рэйчел вздрогнула, когда Оффендер неожиданно дунул ей в ухо.— …Рыцарь просит у леди поцелуй.Он видел, как резко напряглись её мышцы и как также резко обмякли.— Моя щека в Вашем распоряжении. Пока что только щека.Он чувствовал запах её слёз. Солёный и горький.— Я… — Оффендер сжал её плечи с такой силой, что её кости слегка хрустнули под его пальцами. Рэйчел зажмурилась от боли. — Я не настолько терпелив, моя леди, как вы себе воображаете. Я могу стерпеть Ваши обвинения в убийстве… до определённого момента. Но если уж я прошу чего-то, Рэйчел… поверь, я очень редко прошу кого-то так ласково.Рэйчел несмотря на сковавший её ужас ни на миг не переставала чувствовать сводящий с ума сладкий цветочный аромат. Она успела подумать, что, судя по дурманящему действию, это может быть мак…Она слегка повернула голову и царапнула пересохшими губами по его щеке.Словно коснулась гипсового бюста Давида.Его пальцы разжались, и Рэйчел только сейчас ощутила, насколько сильную боль он ей причинил. Ещё раз сверкнула его улыбка пираньи. Оффендер надел шляпу и молча выскользнул в сумерки за окном.Она уже не плакала.Она горела.