Глава 6 (1/1)

Оффендер злобно пыхтел сигаретой. Стоило ему только спрыгнуть с дерева, убедившись, что Рэйчел мирно возится на кухне, как он услышал телефонную трель, а затем — стон, переходящий в крик. — Что, чёрт побери, случилось?..Ему пришлось орать и колотить в дверь минут десять, прежде чем Рэйчел её открыла. Она опять была похожа на Квазимодо, лицо красное, а из правой ноздри вытекала кровавая капля. Оффендер крепко сжал её плечи, потому что её трясло.— В чём дело? Эй!— Ба… — прошептала Рэйчел. — Бабушка…Тут он услышал приближающийся визг полицейской сирены.— Я буду неподалёку. Слышишь меня? Оффендер продолжал злобно пыхтеть сигаретой.Рэйчел опознала Гейб, и это аукнулось ей приступом жестокой рвоты. Правду сказать, Оффендер не видел ничего настолько ужасного в паре ножевых ранений. — Она получила около пяти ударов ножом в живот, — объяснял офицер Айви со скорбным выражением на лице. — К сожалению, когда прибыла скорая, её уже не было шанса спасти — она истекла кровью…Рэйчел, казалось, не понимала, что ей говорят: у неё было отсутствующее выражение лица.Оффендер яростно затоптал сигарету пяткой сапога. Как же не вовремя эта смерть!Конечно, в этом были и свои плюсы: теперь у Рэйчел не осталось никого, кому она могла бы поплакаться в жилетку, кроме него. И того рыжего художника, но с тем же успехом можно было назвать утешением зеркало для обгоревшего в пожаре урода. На почве горькой утраты возможно было взрастить плод доверия и привязанности и получить от Рэйчел всё, чего он хотел.Но в окне полицейского участка Оффендер видел то, что окончательно перечёркивало любые возможные плюсы. Рэйчел закрывалась. Закрывалась не так, как устрица, которую стоит опустить ненадолго в тёплую воду, чтобы она раскрылась. Нет, он хорошо понимал, что такие как Рэйчел перед лицом непреодолимых трудностей ныряют так глубоко в себя и своё горе, что их практически невозможно вернуть из этой комы. Единственное, что остаётся делать, это смотреть, как они медленно идут ко дну.Или попытаться не дать им погрузиться.Позже Рэйчел отвезли обратно домой. Когда полицейская машина скрылась, Оффендер осторожно влез в комнату Рэйчел на втором этаже. Она не удивилась, увидев его. Даже свет не включила, просто молча села на кровать.— Соболезную, — сказал Оффендер и сам поморщился от того, как сухо это прозвучало. — У тебя есть кто-нибудь… ещё? Мама-папа?Оффендер удивлённо смотрел, как она кивает. — Правда? А почему вы тогда не живёте вместе?Рэйчел сжалась в комок, как ёж, и заплакала. Оффендер увидел пару капель крови, шлёпнувшихся на пол.— Хочешь, чтобы я ушёл?Она ничего не сказала, не подала никакого сигнала. Оффендер решил просто молча смотреть, как она плачет и кровоточит. Такая маленькая и беззащитная — идеальная жертва. И особенно сильно в своём горе пахнущая сладким молоком.Чёрт побери…Рэйчел заснула только под утро. Просто легла на спину, сложив руки на груди, ноги касаются пола, будто в любой момент она была готова вскочить и бежать куда-то.Или это была просто попытка сохранить почву под ногами. Оффендеру не нужен был свет, чтобы видеть, как на её верхней губе и пальцах медленно засыхает кровь. Ему не нужно было быть экстрасенсом, чтобы знать, что ей снится.Ничего. Таким как она после потери близкого человека снится только чернота. Они отсекают от себя все связи с ушедшим, вырывают с корнем воспоминания. Хотя Оффендер подозревал, что связь между Рэйчел и Гейб была ненамного толще нитки.Часам к пяти утра он почувствовал, что сходит с ума. Чёрт побери, будь эта любая другая девчонка, Оффендер ушёл бы сразу, не думая о том, каково будет ей проснуться после смерти единственного близкого родственника одной и понять, что одна она и останется. Не думая о её мгновенном и естественном желании отправиться вслед за умершим.Но Оффендер думал. И потому не ушёл. Он из принципа не мог себе позволить упустить выбранную жертву. Он всегда добивался, чего хотел. И самоубийство Рэйчел в его планы не входило.Но всё-таки терпеть дальше было выше его сил, поэтому Оффендер решил воспользоваться уборной. И провёл там больше времени, чем мог бы.Когда он вернулся, цифры на электронных часах высветили начало шестого. Оффендер сел рядом с Рэйчел, которая за всё время ни разу не поменяла позы. Школа явно отменяется, на несколько дней точно. Оффендер снял шляпу и провёл рукой по лицу. В эти несколько дней её нельзя оставлять. А это значит, что всё это время он будет привязан к этому дому, как брошенная собака к дереву. ?Пёс на привязи…?— Чёрт побери… Чёрт меня дёрнул с тобой связаться…Рэйчел вздохнула во сне.***Следующую неделю Рэйчел прожила с видом повешенного. К организации похорон невозможно было приступить без одного из родителей. Где бы они ни были, приезжать они не спешили, несмотря на то, что им могло перепасть по наследству. А наследство, как оказалось, было немалым — Габриэль Логан была генеральным директором весьма солидной корпорации. Краем уха Оффендер слышал разговоры о ведущемся расследовании. Допросили всех: от личного помощника до рядового офисного планктона. Ни у кого не было мотива убивать Гейб, она хоть и была ?железной леди?, но чувство справедливости ей тоже было не чуждо. Тем интереснее становилось дело, как считал Оффендер. Но отнюдь не считали детективы.Всю неделю Рэйчел практически не открывала рта, отделывалась жестами и односложными словами, произнесёнными со странным присвистом. После очередного такого слова или жеста Оффендер вспылил:— Прояви хоть немного уважения, я же за тобой присматриваю, чёрт тебя дери!Рэйчел вздрогнула и открыла рот, но так ничего и не сказала. Оффендер скрестил руки на груди и выжидательно смотрел на неё.— Прости… — просипела она наконец. — Но я же не просила тебя сидеть со мной…Оффендер сначала опешил, но после расхохотался и оглушительно захлопал в ладоши.— Браво, это твоя самая длинная реплика за неделю! Ах, как я скучал по твоему шелестящему голоску, деревце!— Я Рэйчел.— Хорошо, что ты это помнишь, — кивнул Оффендер, и не думая прекращать веселиться. — Здорово, давай ещё о чём-нибудь поговорим. Как тебе погода? — Он подошёл к окну. — Шум дождя, запах мокрой земли... Не думай, мне-то плевать, хотя мокрый плащ и прилипает к самым важным частям моего тела… — Что?..— Ну знаешь, я не против девушек в облегающих мокрых одеждах, но думаю, едва ли им удобнее, чем мне. На такие вещи лучше смотреть, чем чувствовать их самому. Хотя это по-своему возбуждающе…— Я не…— Мне особенно нравится, — Оффендер уже физически ощущал, что его заносит, — как эту идею интегрируют в умы потребителей. Таким способом можно продать что угодно. А всего-то и нужно нарядить девушку в рубашку и окатить холодной водой, чтобы под рубашкой торчали прекрасные твердейшие соски…— Что ты несёшь?!Оффендер удивлённо взглянул на Рэйчел и неосознанно прикусил губу от удовольствия. Её лицо горело от злости, из огромных серых глаз вот-вот посыплются искры, рот искривлён, обнажая угрожающий оскал. Ещё чуть-чуть и у неё зашевелятся волосы, а пол под ногами пойдёт трещинами.Что за прекрасная мегера!— Рэйчел, — промурлыкал Оффендер, — я всего лишь хотел тебя встряхнуть. Ты ведь встряхнулась, да ещё как!— Убирайся!Казалось, дом сотрясся от её крика. Изо рта брызнула слюна. На руке-веточке, указывающей на окно, взбухли вены. Если и правда существовали когда-то фурии, то Рэйчел вполне могла быть воплощением одной из них. Оффендер расправил плечи и облизнул верхнюю губу.— Ты забываешься, деревце… — он поднял руку, видя, что Рэйчел снова готова разразиться криком. — Если в твоём чёрном-пречёрном чулане, называемом памятью, ещё сохранился наш разговор в парке, ты подумаешь, прежде чем в будущем говорить такие слова.Оффендер сделал пару медленных шагов к Рэйчел, и она непроизвольно отступила.— Нет, я не обижен на то, что ты меня выгоняешь. Но, пожалуйста, впредь будь аккуратна с выбором выражений и интонаций. — Он взял её за плечи, и слегка сжал, когда она попыталась сбросить его руки. — Если бы ты сказала: ?Оффендер, я хочу побыть одна, не мог бы ты оставить меня ненадолго?? меня бы здесь уже не было. Рэйчел испепеляла его взглядом, и Оффендер приблизил своё лицо к её, так что поля шляпы почти ткнулись в её маленький нос.— С монстрами нужно разговаривать вежливо. Даже если монстр кажется добряком.Он почувствовал, как напряжение под его ладонями ослабло, и прошептал:— Скажи это, Рэйчел. Скажи, и я уйду.— Я хочу побыть одна, не мог бы ты оставить меня ненадолго?— Конечно, как скажешь, — улыбнулся Оффендер, отпустил её плечи и выпрямился. — Впредь не стесняйся говорить, когда я тебе надоем, а то я себя знаю.С этими словами он выпрыгнул в окно. Рэйчел тут же с грохотом захлопнула створку. И тогда Оффендер позволил себе от души расхохотаться.Ему удалось растравить лису!