Глава 2 (1/1)
-Все, пожалуйста, выйдите, не стойте в проходе! Марк! Ну что ты опять к нему пристал?- голос госпожи Польской звучал, подобно громовым раскатам, и никто не хотел попадать под раздачу, особенно перед началом лекции…ЕЕ ЛЕКЦИИ.Рэн, несущаяся по коридорам университета уже представляла, каким пыткам ее подвергнут, опоздай она хотя бы на пять минут. Но, вопреки всем ее ожиданиям, возле двери в аудиторию собралась не малая толпа ее однокурсников.-А что там стряслось?- тяжело дыша, поинтересовалась она.-Там вроде новое начальство, пытается доказать госпоже Фриде ее неправоту относительно рыжеголовых умов нашего курса,- на распев произнес неугомонный Марк Лисовец, любивший не всегда пристойно пошутить. На его голос из толпы, как чертик из табакерки, вынырнулаМарта, безбашеная, как и он сам, сестра Лисовца.Лисовец, еще один род ведьм, пожалуй, что самый известный в Городе. Сам Марк был похож наоборжавшегося сметаны кота, сходства ему предавали светло ореховые, почти желтые глаза. Марта, не смотря на то, что они были близнецами, разительно отличалась от брата во внешности: быстра, юркая. Складывалось впечатление, что этот человек никогда не остается без движения. Рыскающие темно-карие глазки, маленький носик, мелкие зубы делали ее похожей на ласку. Оба сильновыделялись из ведьмовских семей очень светлым цветом волос, пшеничный на грани блондина оттенок. Всем без исключения Марк хвастался своей способностименятьличину, вплоть до превращения в женщину. Полиморфность - дар встречающийся чуть реже, чем способность к некромантии, коей обладала сама Рэн.
Шум и гвалт студентов прервал резкий стук двери о стену- это аудитория была готова принять новую порцию юных умов. За спиной госпожи Фриды стояла невысокая темноволосая девушка, лет на восемь старше Рэн, в темно-сером твидовом костюме, кроваво красной рубашке и посеребренным крестом, закрепленномкак держатель на кипельном белом галстуке. Инквизиторша…на поясе из-под пиджака выглядывала скрученная в кольцо цепь, заканчивающаяся чем-то вроде трезубца.Вирэна и оба Лисовцы напряглись. Эти трое прекрасно зналиизлюбленное оружие женщин-паладдинов из Инквизиции - импровизированная утренняя звезда на длинной цепи, с заключенном в ней разрядом тока. Да-да, именно током, потому что больше ничем нельзя было остановить колдующего ведьмака.Девушка спокойно стояла, заложив руки за спину.-Рассаживаемся быстрее, пожалуйста!- гаркнула дрожащим голосом госпожа Польская.Когда все уселись, паладин вышла вперед, прочистила горло и заговорила холодным голосом:-С сегодняшнего дня Священная инквизиция издала два закона:Во-первых, после 23:30 в Городе объявлен комендантский час. Во-вторых, каждый учащийся здесь ведьмак обязан получить разрешение на посещение занятий и должен быть признан не опасным для окружающих…Аудитория недовольно загудела и заулюлюкала. Так продолжалось около десяти минут, затем все как-то само собой утихло. И только лишь одна Рэн, вздохнув с глубоким разочарованием, повалилась поверх книг по философии и стала вспоминать глаза недавнего попутчика. Не заметив, что паладин перестала говорить, Рэн старательно делала вид, что слушает, хотя на деле она уже спала...* * *Зайдя в подъезд своего дома Рэн не почувствовала ничего подозрительного или хотя бы того, что должно быловзволновать юную ведьму. В ушах громыхали музыкой крошечные наушники, глаза привычно смотрели в пустоту. Поднимаясь, она умудрилась раз пять споткнуться, что уже было дурным знаком, ибо Рэн никогда не была такой рассеянной, как сегодня. Зеленоглазый незнакомец и паладин в университете упорно не хотели выходить у нее из головы. Только поднявшись на свой этаж, девушка начала ощущать странную жгучую тревогу в груди. Рэн взглянула на свою дверь, до которой оставалось несколько ступеней, и замерла от поглотившего ее ужаса. Сквозь дверь квартиры сочился густой и искрящийся дым. Ведьма рванулас места подобно реактивному истребителю и с разгона врезалась в дверь. Вопреки законам физики она не стала девушке преградой, а покорно пропустила ее сквозь себя.
Широкий коридор был полностью охвачен пламенем, словно это была не скромная квартира двух сестер, а один из кругов ада. Однако пламя не обжигало. Это натолкнуло Рэн на мысль, что оно имело магическое происхождение. Посозерцав с секунду огненный хаос, младшая Локинсон кинулась в комнату, где пламя бушевало с удвоенной страстью. На диване посреди комнаты в одних шортах и растянутой майке металась ее старшая сестра. Голова Васелины была запрокинута назад, длинные темно-рыжие волосы, словно змеи, шевелились в такт рывков девушки. Спина выгнулась дугой, а пальцыдо побеления стискивали край и спинку дивана. Голова ее металась из стороны в сторону, из груди вырывались хриплые стоны, а из полуприкрытыхглаз лился демонический свет.Рэн, недолго думая, кинулась к сестре и резким нажимом на ее грудную клетку вдавила сестру в диван. Старшая сестра повернула голову в сторону Вирэны и низко зарычала, скаля зубы в адской полуухмылке. Решение пришло в голову моментально. Нужен шокер, но его сестры по понятным причинам не держали. Рэн вспомнила формулу призыва молнии, которую недавно изучала в папином дневнике; нужно было лишь глубоко вдохнуть, очистить сознание, мысленно представить электрический мерцающий шарик, размером чуть крупнее горошины и на выдохе материализовать его. ?Очистить сознание? Легко сказать, когда вокруг тебя бушует пламя, а собственная старшая сестра пытается перегрызть тебе глотку. Конечно же, папа это учел?!? - злилась на отца Рэн, но выбора не оставалось. В конце концов, пламя могло вырваться из-под контроля и спалить, к чертям собачим, весь дом, если не квартал.За глубоким вдохом последовал толчок в грудь сестры, и та, нервно дернувшись, обмякла на диване. Огонь, полыхавший мгновение назад, исчез, оставив от себя лишь легкий запах гари. Рэн обозревала комнату, выглядывая опаленные вещи, а они, признаться, были.Приступ гляделок у Рэн прервала возня на диване. Она медленно повернула голову в сторону сестры, и ее брови медленно поползли к взъерошенной рыжей челке. Васелина Локинсон тихонько посапывала, повернувшись на бок и подложив под головуладошку.-Твою ж мать!..- сквозь зубы выругалась Рэн. Она не хотела будить сестру, но это было необходимо. Она аккуратно потрясла старшую Локинсон за плечо.-Лин?- тихо начала она, - Лин?Сестра в ответ недовольно заворчала и попыталась перевернуться на другой бок. Тогда Рэн что было силы рванула ее на себя и вжала сестру в диван снова:-ЛИН, ПРОСНИСЬ!- гаркнула она.Васелина распахнула заспанные каре-зеленые глаза в обрамлении пушистых шоколадных ресниц, никогда не знавших пагубного влияния туши.-Что…Рэн, какого лешего ты на меня орешь? Я уже отдохнуть не могу? Совсем я тебя распустила,- начала ворчать она, отпихивая сестру от себя и садясь на диване. Девушка сладко потянулась и встала, сводя лопатки и сгибая руки в локтях.Вирэна ошарашено смотрела на сестру снизу вверх.
-А почему в квартире пахнет гарью?- спросила Лин, наливая кофе в огромную чашку. Кухню от гостиной отделяла символическая барная стойка - стена, в целях экономии пространства, была снесена и теперь две комнаты составляли единое целое, - Рэн, я к кому обращаюсь? Почему ты так на меня смотришь? Сестренка, не пугай меня…У Вирэны пересохло во рту, и она кое-как выдавила из себя одну единственную фразу:-Когда ты пришла?-Часа полтора назад,- пожала плечами Лин, - прибралась…ты всегда такой бардак по утрам оставляешь после себя?… потом сварила кофе, прилегла и отрубилась, потом проснулась от того что ты трясешь меня как сумасшедшая!- укоризненно сдвинула бровки Васелина, отчего на ее высоком бледном лбу пролегла неглубокая складочка.-А что тебе снилось?-Ой, не помню…белиберда какая-то…Рэн, ты это к чему?-Лин, - с трудом выдавила младшая,- когда я зашла сюда, вся квартира была охвачена пламенем…твоим пламенем! Хорошо, что никто дыма не увидел, а то бы они еще и тебя, беснующуюся на диване, увидели!..Рэн выпалила все это с комком, стоящим у самого горла. Она не хотела в это верить. Просто отказывалась принять этот ужасный додрожи в коленках факт. Проклятье их семьи, страшная сказка про двух близнецов, которая переходила из уст в уста всех поколений их семьи. Вирэна обхватила голову руками и начала тихонько плакать. Тут она услышала звон разбившейся чашки и подняла глаза на сестру, та стояла с почти белым лицо и остекленевшими глазами, в которых тоже наворачивались слезы. Лин тоже поняла, что это могло обозначать…она начала мерцать...