4. Веселое Рождество (1/1)

Сначала ее окружала полная темнота, но Тихиро уже осознавала себя. Затем из темноты выплыла неподвижная маска древнего деда с тонкой и редкой бородкой, которая будто распылялась под горлом, исчезая в небытии. Раскосые глаза под набрякшими сморщенными веками смотрели на нее не по-стариковски внимательным взглядом, а все остальное в этом лице было застывшим и безжизненным, точно никогда не знало мимики. И еще что-то мешало дыханию… Девушка с трудом вырвалась из сна и машинально дернула рукой, чтобы вытащить из носа какую-то трубку, но кто-то ухватил ее за кисть. Эти движения отозвались тупой ноющей болью в затылке, и когда та стала затихать, Тихиро снова смогла видеть. Рядом сидел Нигихаями — это он держал ее за руку, не позволяя освободить нос от непонятного устройства, и казался донельзя взволнованным. — Наконец-то ты очнулась! — сказал он. — Врач велел следить, чтобы ты не выдернула эту штуковину. Голос его прозвучал звонко, остро, отскочил пластиковым мячиком от голых стен палаты и сверлом ввинтился в темя. Тихиро застонала. Ниги тут же нажал какую-то кнопку у нее в изголовье. — Потерпи, сейчас они что-нибудь сделают. Это сотрясение, доктор предупредил, что так будет… А ей хотелось только одного: чтобы он наконец заткнулся и перестал кричать возле ее больной головы. Прошло минуты две, прежде чем в палату торопливо ворвалась медсестра с каталкой, осмотрела Тихиро и, выбрав нужное лекарство, поставила инъекцию. Боль стала ватной и незаметно рассосалась, а голова начала соображать чуть яснее. Нигихаями сидел рядом, как ни в чем не бывало, да еще и притащил дурацкого надувного дракона на палочке, закрепленного теперь у нее на прикроватной тумбе. Девушка даже восхитилась: что бы ты на самом деле ни натворил — сохраняй невинность взгляда кавайного мальчика и хлопай длинными ресницами красивых глазок! — А что было? — спросила она, решив не наседать на него сходу, выясняя личность стильной тян, которая так мило хихикала с ним на злополучном переходе, а сначала прощупать почву. Тем более что память возвращалась какими-то урывками, и где-то слева все еще оставалось темное пятно, как если бы там реальность проваливалась в бездонную воронку. Зато спутницу Ниги она припоминала в мельчайших подробностях, и тем болезненнее было понимать, что эти двое внешне идеально подходили друг другу, словно сойдя со странички глянцевого журнала о модных селебрити. Ниги отбросил со лба длинную челку темно-русых волос — невероятного, с легкой зеленцою, оттенка, из-за которого ему всегда приходилось отбиваться от вопросов, не пользуется ли он краской, — и рассказал, что ему позвонили с ее номера и сообщили, что она попала в ДТП. Он, безусловно, тут же примчался в больницу и уже много часов дожидался, когда она придет в себя. Родители и Хизока тоже здесь, просто сейчас как раз вышли в ближайшее кафе. — Мерри Кристмас, Тихиро! — Нигихаями наклонился к ней и как-то нерешительно и даже неумело, будто впервые, ткнулся губами не то в ее щеку, не то в уголок губ. Тихиро с подозрением прислушалась к своей интуиции. Нет, кажется, он не чувствовал себя виноватым, и поведение его было не как у того, кто пытается замолить грехи, а будто он и в самом деле не привык к такому обращению с нею. И это было странно. — Сколько времени? Он мельком взглянул на дисплей своего телефона: — Уже почти полночь. Эх, а я хотел вытащить тебя в клуб… — А что с машиной? И с тем, в кого я… влетела? — Влетела? — Ниги вопросительно склонил голову к плечу. — Ты влетела не в ?кого?, а во ?что? — в заграждение. И вроде бы, больше никто не пострадал, но машину ты, конечно, раскурочила вдребезги. Хорошо, что сработала подушка, и ты только приложилась затылком о подголовник, иначе… — А Тэтсуо-сан? — выпалила она и только потом осознала, что темное пятно слева исчезло, и там сидел старик в старой черной хламиде и черных перчатках с обрезанными кончиками. Зрачки молодого человека сузились, он отстранился, сложил руки на груди и слегка прищурился: — Что еще за Тэтсуо? — Старик, которого я подвозила! Что с ним? Он не покалечился? Ниги с недоверием покосился на нее: — Мне ничего не говорили ни о каком старике. Тебя вытащили из машины, а машину увезли на эвакуаторе — это все, что сказали мне и твоим родным. — А если он погиб?! — ужаснулась Тихиро. — Ведь будь он просто ранен, его бы тоже доставили в больницу вместе со мной, правильно же? Нет, ей не показалось: взгляд Нигихаями стал испытующим, а голос — чуть глуховатым, будто говорил он сейчас откуда-то изнутри себя: — Ты так переживаешь за него? — темные брови дернулись, оживая. — Так ведь это я уговорила его ехать со мной! Ниги подался к ней: — Тебе стало его жалко? — Не знаю. Наверное. Наверное, да. Или нет. Я просто почувствовала, что должна это сделать, и все. Не знаю, почему. Я не могла оставить его там, посреди дороги, под дождем. По его губам скользнула удовлетворенная улыбка, как если бы Тихиро произнесла слово в слово то, что нужно было произнести, и он кивнул. В это время в палату ввалилась дееспособная часть семейства Огино. Утопая в причитаниях матери, смешанных с восклицаниями отца,девушка не успела расспросить своего приятеля о длинноногой рыжеволосой красотке, собственническим жестом ухватившей его под локоть на том пешеходном переходе.