1 часть (1/1)

Петер никогда не любил леса.Для него там то слишком холодно, то слишком жарко, да и назойливых насекомых много, а в городе было по другому. В городе умеренный климат, от насекомых можно избавиться, да и людей, в городе, больше. Линдеманн придерживался другого мнения. Он - уроженец деревни, так что и лес ему ближе. Там тише, машин и вовсе нет, а ещё в лесу всегда есть чем заняться - хоть на ужей охоться, хоть по грибы и ягоды иди, а укусы деревенских не смущают...Петер сейчас очень напоминает змеюку, которой обломали обед - также недовольно щурится, и кидает на Линдеманна, который где-то урвал путевку в Джунгли, и теперь с милой улыбкой не вдуплял, почему Тэгтгрен едва не поколотил его. Ведь Джунгли - это тот же лес, только ещё с дикими тварями, которые так и норовили обнюхать новые шведские ботинки.Тогда швед шипел проклятья, и больше напоминал раздутый и перекошенный от злости помидор, а немец пребывал в самом радужном настроении, и о чем-то мило шептался с проводником, одновременно ведя злого Петера за руку, чтобы тот не сбежал в улий местных пчел.- А мы, в деревне, раньше находили змеиные гнезда, и наблюдали за ужиками, - довольно громко заметил вокалюга Раммов - а некоторые их и кормили, - Тилль зажмурился, словно сытый кот - тут змеи есть?- Что, родственников решил навестить, а, Линдеманн? - едко спросил Петер, и с особой жестокостью впился ногтями в руку солиста, который с писком отпустил его.- Да тут скорее твои родственники, швед истеричный! - фыркнул немец. Смешок со стороны проводника был проигнорирован. И Тилль бы точно сцепился бы с возлюбленным, если бы не этот самый проводник, который решил напомнить о себе:- Господа, вы бы хотели взглянуть на змей? - аккуратно поинтересовался он, и в тот момент, когда Тэгтгрен уже хотел было отказаться, вокалюга самым наглым способом перебил шведа, сказав, что на змей они посмотрят после насекомых, за что получил выкрик инструменталиста:- А меня спросить не забыл, юродивый!?За юродивого, Петер отхватил, но отхватил потом.Тилль никогда не задумывался о своей инсектофобии. Возможно потому, что в деревне, насекомых много, они - неотъемлемая часть существования, и бояться их было глупо; тебя за это могли на смех поднять.Эти, которые сейчас спокойно расположились в террариуме - большие, ужасные; потрескивание сотни маленьких ножек ещё долго будут преследовать немца во снах. А может и наяву, ибо сколопендра гигантская - ядовитая херня, которая чуть больше линдеманновской руки - так весело шевелит усиками, что Линдеманн внутренне содрогается, что она точно решит ночью навестить его.Хотя в этом случае, ее можно будет продать в рабство несостоявшемуся хирургу-садисту, то есть их клавишнику, который такую муть любит.Определившись с подарком для Флаке, Тилль мысленно поставит галочку, и довольно фыркнул. А потом вспомнил о проводнике, который что-то негромко бухтел о видах многоножек, и из ареале обитания; Петер слушал, однако был всё ещё недоволен, разве что на помидор стал меньше похож, да краснота сошла.- Нравятся, да? - громко спросил, чуть ли не крикнул, вокалюга, из-за чего швед и проводник отдернулись, а Петер снова надулся и покраснел, так ещё и недобро запыхтел, аки бык, увидевший красное. Алую роль играл вокалист.- Ты охренел!? - сразу же накинулся Петер на солиста, который уже вовсю лыбил морду, явно не оценивая масштаб опасности шведа.- Jaaaaa, - на распев тянет вокалист, переходя на родной язык. Камень в голову, который был посылкой от злющего Тэгтгрена, не заставил себя ждать, как и проклятья немца. (Проводник в шоке от таких гостей)Змеи всегда вызывали у Петера неоднозначные чувства. Ему вроде и было неприятно от мысли, что они могут сбрасывать шкуру, но от мысли, что они - гордые и опасные хищники, инструменталист испытывает уважение к ним. А на данном жизненном этапе, он даже и не понимал, какие чувства ощущает.Линдеманну дали подержать большого и жирного питона, который сначала пытался куснуть немца, а потом, пригревшись на его руках, успокоился, и походу даже задремал, как бы показывая, что ариец ему понравился, и что кусаться он пока не будет.А может, швед просто заревновал, хотя было бы ещё кого и к кому ревновать. - Он тяжёлый, - немного удивлённо заметил немец, на что получил язвительное от Петера:- Вау, да ты сделал открытие века!..Жаль, что это все теперь лишь воспоминания, и сейчас на коленях шведа - старый альбом с потертой обложкой и слабым переплётом, где и хранятся их фотографии с той поездки. По мнению инструменталиста, у него на коленях - безделушка; по мнению Тилля, у Тэгтгрена на коленях книга воспоминаний, и Линдеманну от настольгии приятно.