- 5 - (1/1)

Меланхолия фарфоровой Мальвины была почти не наигранной. Предсказуемо, Рауль пустился в новую интрижку, не затрагивающую чувства и безразличную будущей теще с невестой. На Новый год он вовсю развлекался с Карлоттой, блеском от осознания победы над соперницей затмевавшей собственные бриллианты. Кристина с белым, напудренным лицом и в голубом парике комично таращила подведенные глаза, переживая за трогательно робеющего юного тенорка Альфреда или призывая на помощь кучерявого Артемона из кордебалета. Рауль рукоплескал представлению с показным равнодушием, параллельно то склоняясь к шее разряженной Карлотты, то интимно шепча ей что-то на ухо. ?Нет, эти слезы не мои, - мысленно твердила себе Анна. – Это болит сердце Кристины, это смятены ее чувства, это она чувствует себя преданной первой любовью?. Свою первую любовь Анна благополучно предала сама, и поэтому ?от себя? не осуждала виконта. Просто жизнь, проехали.Но Карлотта проезжать явно не торопилась. Она дефилировала и танцевала со своим трофеем точно по курсу следования Кристины, скользившей между смеющимися парами в образе Мальвины после окончания постановочных номеров. Она бы с облегчением сбежала сразу после выступления, но смущенный толпой масок Альфред клещом прицепился к Анне, и ей пришлось всюду таскаться с этим ребенком, адаптируя его к праздничным гуляниям, чтобы на следующий год он так бы не позорился. Альфред приехал откуда-то из немецкой глубинки и говорил медленно, с акцентом, заикаясь от напряжения. Заикание, как это всегда бывает, начисто пропадало, когда он пел или воспроизводил заученные реплики. Репетиции ?Буратино? сблизили его с Анной-Кристиной, переведя женщину в разряд приятельниц. Анна посмеивалась про себя, что молодой человек точь-в-точь забавный недотепа из известного ей мюзикла и подшучивала над коллегой, интересуясь, не похищал ли его юный порочный аристократ, и не мечтает ли приятель о научной славе. Альфред заливался краской и высказывался в том смысле, что он порядочный человек, и аристократы с их пороками не пройдут, имея слабое понятие как о первых, так и о вторых. Тем веселее было образовывать его, отвлекаясь от Кристининой привязанности к Раулю и ожидания новых атак Призрака. На удивление Кристины, Альфреду ненавязчиво покровительствовал Пьянджи, ничуть не пугаясь возможной в будущем конкуренции. Не раз на протяжении этого сырого декабря он заваливался к Анне, сопровождая стесняющегося мадам Валери Альфреда. Мадам носила траур по сорвавшемуся благодетелю ее Кристины и восседала со своими спицами и шерстью вздыхающим привидением. Когда Пьянджи подбивал молодых собратьев по ремеслу на короткие спевки, старушка вздыхала особенно горестно и выходила из салона шаркающей безнадежной походкой. Анна искренне ей сочувствовала, но не могла достать из загашника завалявшегося там случайного графа или барона, чтобы успокоить тревогу своей опекунши. Каково же было удивление обеих женщин, когда за костюм Мальвины с Кристины не потребовали ни су, а в присланной упаковке не оказалось ни карточки Рауля, ни розы Призрака. Мадам Валери принялась азартно гадать, чье же внимание привлекла ее бедная деточка, и к Рождеству заметно повеселела, советуя быть внимательнее на маскараде и любезней с незнакомцами, буде те сунутся выразить свое восхищение талантом мадемуазель Даэ. Однако таинственный поклонник не спешил являть себя, быть может, не желая показываться при своеобразном аксессуаре, не отлипавшим от Анны весь праздник.Когда часы торжественно пробили двенадцать и раздались фанфары, приветствовавшие наступивший год, центральную лестницу заволокло дымом, а когда тот рассеялся, хозяева и гости Оперы ахнули, узрев маску Красной Смерти в ее шелково-перьевом великолепии. Анна вздохнула про себя с досадой. Эрик та еще примадонна, нуждающаяся в явлении себя зрителям. - Вы собрались в моей Опере, - начал свою речь Призрак, - забыв преступления прошлого и кошмары будущего. Прячете уродства и пороки каждый день под гладкими лицами, и лишь сегодня можете позволить скрыться за масками. Это ваш подарок самим себе, отдых от лжи, в которой вы живете.- Наш Призрак – признанная королева драмы, - краешком рта прошептала Кристина побледневшему Альфреду. Неподалеку судорожно хватала воздух Карлотта, потел Рауль, сливался с колонной насупившийся Луиджи. - Чт-то? – выдавил Альфред. Какой же он впечатлительный, как и прочие относительно благополучные аборигены, умилилась Анна. Они понятия не имеют, насколько смешон Призрак в дыму и перьях, безобидный, по сравнению со смуглыми мужчинами с автоматами, обкуренными гашишем и славящими Всевышнего резкими гортанными голосами. Вот рядом с кем страшно до жути. Вот когда хочется лишь сдохнуть быстро и безболезненно, наподобие того, как разобрался с Анной ее последний любовник, в сущности, не мучивший ее растянутой агонией. - Слишком много пафоса, - скривила губы Анна, ловя недовольный взгляд Эрика. А кому легко, дорогуша?- Но я понимаю вас, как только может понимать монстр своих собратьев, и даже принес вам подарок. Моя новая опера! – Дым повалил снова, дав время Эрику выудить из тайника партитуру. – ?Торжествующий Дон Жуан?! Вы поставите ее, господа, если не желаете, чтобы вверенный вам кусок лживого мира взлетел на воздух. И, как у автора, у меня есть несколько пожеланий касательно постановки. Карлотте необходимо приобрести хоть какие-нибудь манеры, отличившие бы ее Эльвиру от публичной девки, - Карлотта ахнула и закусила губу, сверкая глазами от бешенства, но не решаясь возражать. – Пьянджи должен похудеть, не может быть толстым дон Жуан.Луиджи не пошевелился. Да, он уже не стройный мальчик, каков сейчас Альфред, но на представление, коли до него дойдет дело, утянется в корсет, чтобы не раздражать фантома. - Малышу Фредо стоит научиться выбирать подружек себе под стать, - обратился Эрик с Альфреду. – И набраться учтивости вместе с Карлоттой. Отпустите руку вашей дамы, молодой человек! Что вы вцепились к нее, как теленок в мамкино вымя? Вам страшно, и вы ищете защиты. Браво! – Призрак зашелся в издевательском смехе. Анна дернула щекой. Какой жалкий триумф он себе придумал. Альфред и рад был бы последовать приказу, но позорно не мог пошевелиться и начал краснеть. - Это скоро пройдет, - прошептала Кристина, игнорируя Призрака. – Минута позора – и дальше жизнь продолжится.- И, наконец, самонадеянная мадемуазель Даэ, решившая, что все знает и умеет, - протянул Эрик. Если бы глаза могли метать молнии, от Анны остались бы одни головешки. Он сделал паузу, чтобы растянуть удовольствие.- Да, мсье Призрак, - подняла подбородок вверх Анна, нарушив свою безответность, коль этот номер не удался. – Мой учитель говорил, что я замечательно подготовлена.По залу пролетел коллективный вздох. Толпа волной отодвинулась от Анны и намертво сцепившегося с ней Альфреда, кстати, даже не дернувшегося, чтобы последовать за испуганными людьми. - Лгунья, - сверкнул желтыми огнями Эрик. От него разило злостью и непониманием.?Позер?, - едва удержалась от ответного выстрела Анна. Вместо этого она пожала плечами и спокойно проговорила:- Быть может, мсье Призрак метит на его место? Пусть не утруждается, больше я не нуждаюсь в учителях. Я завершила свой курс.Как и опасливо косящийся на нее Рауль, Призрак публично не демонстрировал свое место в жизни настоящей Кристины. Все тишком, все тайком… Почему она ушла? И куда? От кого… Эрик пошел на Анну рвущимся опалить алым пламенем. Фальшивым, как и все на сцене. Осознание нереальности происходящего будто переключило внутри какой-то тумблер. - Ваша дерзость непомерно возросла, мадемуазель Даэ, - прошипел Призрак. Конечно, профессор, десять баллов с Гриффиндора. Вот только это не ее учитель. Самой Анне Эрик просто… никто. Случайный попутчик-приставала.- Расскажи мне о себе, Я никто в твоей судьбе, Просто попутчица, И ты об этом знаешь, - тихо пропела Анна. - Для знакомства три часа Нам дороги полоса Дарит, и мы легко Расстанемся с тобой. - Не смей! – выкрикнул Эрик. – Кто он, твой учитель?Кто о чем, а лысый о расческе.- Я никогда не скрывала его, - сочувствуя его боли, вздохнула Анна. – И всегда говорила, что это Ангел Музыки, посланный мне отцом.Притихшие в последний месяц будущие попаданцы в ее голове синхронно закивали. Эрик дышал рвано, со свистами, нависнув над Анной. - В таком случае, - с клокочущим в голосе бешенством сказал Эрик, - передайте ему мою оперу, мадемуазель. Пусть он, столь многогранный музыкант, поделится своим драгоценным впечатлением.- Сожалею, но это абсолютно излишне, - медленно проговорила Анна, принимая вызов за несуществующего анонима. – Он прожил и закрыл тему дона Жуана, написав собственную, во многом авангардную музыку. Вы могли слышать отрывки, если вам случалось быть неподалеку, когда я одна распевалась. Позвольте? – Медленно, чтобы не провоцировать его расшатанные нервы, Анна с Альфредом на буксире подошла к оторопевшему дирижеру. – Маэстро, помогите с аккомпанементом. Альфред, на вас второй голос, подтягивайтесь.Она принялась напевать мелодию ?Севильских любовников?. Так же плавно и тихо, как она сама, подтянулись оркестранты. И сначала неуверенно, потом все сильнее и чище, по залу потекла музыка.- Севилья просыпается с наступлением нового дня, Севилья просыпается под звуки любви. Севилья, город насилия и порока, сегодня вновь обретает своего сына… *- Достаточно, мадемуазель, - оборвал ее Призрак, после второго припева. – Это воистину нечто новое. Я смиренно прошу предоставить жалкому побежденному партитуру этого произведения, дабы я поставил его в своей Опере.Вот этого Анна никак не ожидала, и растерялась. - Я буду ждать ноты после праздника Трех королей, - торжественно провозгласил Эрик. – И настоятельно рекомендую вам, мадемуазель Даэ, не забыть об этой просьбе, иначе несколько похорон огорчат вашу лживую душу. Вот как оно случается: ничего не предвещает беды, и вдруг оскорбления и шантаж от давешнего влюбленного. Уязвленное самолюбие – опаснейшая штука, и Анна с настоящим испугом попыталась вообразить себе, что случится, если она тихо слиняет из Парижа, оставив Эрика с носом. Как пить дать, ее коллеги по Опера Популэр и директоры получат кучу незаслуженных неприятностей и несчастных случаев, в том числе, с летальным исходом. А невеста Рауля заимеет неплохие шансы сразу перейти во разряд вдов. Альфред, Пьянджи, Мэг, мадам Валери, даже вредная Карлотта, - никого из героев чужой жизни Анна не хотела бы видеть мертвыми. Она ошиблась, ужасно ошиблась, заигравшись в неуязвимую путешественницу в мире Кристины. И теперь могут пострадать вполне реальные, из плоти и крови люди, ничуть не похожие на заводных манекенов. Анна беспомощно обвела взглядом напряженные знакомые лица. Просить Эрика о пощаде теперь бессмысленно. Но каков Призрак, что за резкий разворот от сочувствующего до ненавидящего. Анна вспомнила его: ?Эрик может что-нибудь еще для вас сделать?? Вот что, на самом деле, оказалось призрачным, как и его мнимая великая любовь вместе с просьбами о доверии. И кто-то еще смел дуть губы на киношную Кристину! Да Анна первая посоветовала бы ей стрелять на поражение. А ведь вариант…- Вы хотите еще что-нибудь обсудить, кроме моего призрачного учителя? – холодно поинтересовалась Анна. Шестеренки мыслей крутились с лихорадочной скоростью. Она облажалась, но выпутается, непременно выпутается и не допустит лишних смертей.Эрик рассмеялся демоническим смехом и, в последний раз активировав спецэффекты, исчез в треске и дыму.- Кристина, он вас теперь убьет, - трагическим шепотом сказал Альфред, наконец, выпустив ее онемевшую руку. Что ж, может, и ее за компанию.- Посмотрим, Альфред, – устало ответила женщина. - Из-за тебя Призрак убьет нас, дрянная девчонка, - взвизгнула Карлотта, чутко уловив суть проблемы. Как она ухитрилась словить в кино люстру, или это был фейк?- Посмотрим, - тупо повторила Кристина. – Простите, мне надо отдохнуть.- Кристина, у тебя кто-то есть? То есть, твой таинственный учитель отдаст тебе свою оперу? – напомнил о себе Рауль. - Сколь ни грустно, виконт, более мы не болтаем дружески о наших знакомых и частной жизни, - ответила Анна, пробираясь к выходу, пока люди не отмерли и не задержали ее.Она вышла на холод в маскарадном костюме, задаваясь вопросом, словит ли пневмонию, заболеет снова и умрет. Нет, не дождется, костюмированная тварь! Анну трясло от озноба, злости и ожесточения.- Синьорина, сюда, - прямо перед ней остановилась коляска. Анна устала удивляться этой ночью, но все-таки слабо вскрикнула, увидев Луиджи Пьянджи, выбиравшегося из экипажа с ее меховой накидкой наперевес.- Прошу вас, Кристина, - он накинул мех на ее замерзшие плечи. – Я довезу вас до дома.- Почему вы заботитесь обо мне? – жалко вышло у Анны.- Вы храбрый боец, доннита, - серьезно ответил итальянец. – Но и самому храброму воину тоже нужна поддержка. - Это мне, а вам? – настойчиво спросила Анна, позволяя усадить себя в экипаж.- Мне? Иногда, синьорина, надо совершить выбор, - непонятно сказал Луиджи, вглядываясь в ее лицо, словно ища в нем какие-то признаки или черты. – Я трус, синьорина, стареющий и полнеющий трус, превращающийся в Панталоне. Я так хочу снова жить, а не изображать, - признался тенор. – В вас это есть, жизнь, страсть. Молчите, - взмахнул он рукой, видя, что Анна собирается возразить. – Я наблюдал за вами, восхищался вашей выдержкой, когда этот дурачок-виконтишка бросил вас и принялся волочиться за Карлоттой. А вы помогали нашему Альфредо, не позволив себе выместить на нем горечь от расставания с любовником. Теперь вы единственная, кто поразил Призрака.- Милый синьор Луиджи, вы ужасно ошибаетесь, - Анна откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, чтобы не увидеть его последующего разочарования в придуманном образе. На примере Эрика она уяснила, что это может быть удручающе. – Виконт де Шаньи не был моим любовником. Призрак поймал меня, и я почти проиграла собственную и чужие жизни, вашу в том числе. Я опекала Альфреда от скуки. Я холодная, глупая дамочка, симулирующая нежные чувства. Теперь вы знаете правду и тоже отвернетесь от меня, и я это заслужила.- Маленькая моя девочка, это вы ошибаетесь, - мелодично рассмеялся Луиджи. – Как я говорил, храбрости нужна поддержка. Давайте вместе исправим вашу правду.- Что? – вытаращила глаза Анна.- И начнем с самого простого, - он придвинулся ближе и поцеловал ее так, как не смог себе позволить Рауль, а Эрик, верно, и не помышлял.- Луиджи, это опасно для вас, - пролепетала Анна, впервые за время своего странного переноса чувствуя себя всамделишней девчонкой, млеющей перед соблазном.- Кристина, не будь трусихой, - поддразнил ее Луиджи, пересаживаясь на ее сиденье и обнимая ее.- Я уже трусиха, - она несмело зарылась в его не тронутые сединой кудри.- И это поправимо, - усмехнулся итальянец.* Анна вспоминает "Севильских любовников" из "Дона Жуана" Феликса Грэяhttps://soundtrack.lyrsense.com/don_juan/les_amoureux_de_seville