Глава 1 (1/1)

На горизонте появилось яркое небесное светило, заливая плодородные земли Ванахейма первыми рассветными лучами. Фрейлины только-только начали просыпаться, слуги же готовили завтрак своим хозяевам. Звон посуды раздался на нижнем этаже. Женщины накрывали утренний стол, стараясь негромко разговаривать, ходя почти на цыпочках, дабы раньше положенного времени не разбудить госпожу. Другие же слуги поднимались наверх, по пути распахивая окна и шторы. Фрейя ещё крепко спит, но в скором времени проснётся, и будет бодрствовать. Обычно женщина просыпалась ближе к обеду. Сегодняшний день должен быть прекраснее, чем предыдущий, ведь вскоре приедет её муж — князь Ньёрдсон, с которым она не виделась три мучительных года. Именно по этой причине русоволосая решила испустить дух у слуг, решив встать раньше обычного. Недовольный крик женщины разбудил остальных домочадцев.

Раздвинув бархатные шторы, прислужницы медленно обернулись, взглянув на юную княжну. На кровати, свернувшись калачиком, лежала дочь их господина. Серебристоволосая девочка ещё посапывала, не смея мигом раскрыть веки от слепящего ей в глаза солнца. Потянувшись, она вмиг сощурилась, прикрыв ладонью солнечный свет. Луч весеннего ванахеймского солнышка мельком отразился в её сонных глазах, вызвав крохотную слезинку, что вскоре исчезнет с румяного лица и скатится на пуховую подушку.— Миледи, просыпайтесь, — ласково проговорила служанка, держа в руках тонкую сорочку из шёлка. — Вскоре Ваш отец прибудет в город. Он наверняка устал и захочет отдохнуть после долгого пути. Негоже заставлять его ждать, когда Вы оденетесь и спуститесь в трапезную.Сигюн, растянув влажные розовые губы в блаженной улыбке, скинула с себя бордовое одеяло, расслабленно потягиваясь. Зачем же стоило её будить столь рано, если она соберётся максимум за час?— Истинная леди имеет право опаздывать на несколько минут. Так говорит отец. И вы, наверное, забыли, что я уже приготовила подарок в честь приезда отца, — вытащив из-под подушки музыкальную шкатулку, поинтересовалась княжна, довольствуясь своим приобретением, и открыла её, тихо подпевая под мелодию.Она перебрала множество вариантов подарка, вплоть до кинжалов, но остановилась на шкатулке. Если отец не примет, она оставит её себе. Она, скорее всего, купила её для себя, нежели для отца. Фрейр не был большим любителем музыки. Как и в прошлый раз, он назовёт её подарок поводом для ребячества и, поблагодарив и поцеловав нежно в лоб, отмахнётся, прося оставить его себе. Этому отцу нужна лишь любовь его дочери, а не сувениры. Если кто и будет дарить подарки, так это он ей, а не наоборот.

Эта дева всегда была беззаботным ребёнком, сколько себя помнит. Стоит услышать музыку, как она вновь кружит отца в танце, прыгает, и просит поносить её на руках, как когда-то в младенчестве. Частенько она этим забавлялась, гневя мачеху. Будущему мужу придётся смириться с этим фактом, а сир Тайлли не был из числа смиренных мужчин. В последний раз, когда он был у них в гостях, красавица краем уха услышала, что он не о такой жене мечтает. Смекнув, как можно расстроить потенциальную помолвку, серебристоволосая стала проявлять себя во всей красе: не прекращала напевать с самого утра песни, днём же она играла с детьми слуг в салочки, игнорируя светские беседы сира. Дети всегда с радостью принимали её в игру, несмотря на то, что юная прелестница созрела для отношений. Мужчина знал, что, выдавая подобные номера за ребяческую шалость, дочь показывала этим ему и Фрейе, что не готова выходить замуж! По крайней мере, не за старика! Сигюн была непоседой с рождения и останется такой навсегда. Но, к сожалению, через пару столетий оно закончится и придёт пора встретить взрослую жизнь. Вот только ей этого не хотелось. Жених, которого подобрала мачеха, был очень достопочтенным джентльменом, но того и гляди, в любой момент мог умереть от старости. Ньёрддот пугалась самой мысли, что вскоре должна будет возлечь в постель со стариком, от которого пахло потом, будто князь не видывал ванн, целовать почти беззубый рот мужа, в жировых складках отыскивать его обмякший член, пытаясь пробудить в нём страсть. А потом провозгласить на весь Ванахейм, что теперь она не дева, а женщина и что вскоре станет матерью. Вана аж передёрнулась от отвращения. Но пока не состоится помолвка, она не станет обременять себя мыслями о супружеской жизни. Она отогнала прочь мысль о том, что вскоре придётся распрощаться с детством и отцовским домом. К счастью, когда это произойдёт, она будет достаточно мудра и опытна, чтобы самой найти себе мужа.

Поставив ноги на шкуру белого медведя, девушка вновь потянулась. Хрупкие, как это может показаться на первый взгляд, косточки захрустели. Подняв взгляд и переведя его на служанок, подошла к зеркалу. Служанки уже не удивлялись тому, что она разглядывала своё отражение задолго до того, как причёска и лёгкий макияж приукрасят её личико. Женщины покорно ждали, когда она обернётся и позволит надеть на себя халат цвета морской волны. Налюбовавшись своим отражением и подмигнув ему, красавицаулыбнулась, когда увидела в руках любимой служанки Хельги новое платье, что было сшито специально для завтрашнего бала. На праздник съедется почти вся здешняя элита, в том числе царь и царица с сыновьями. Но Сигюн мечтала не о празднике и не о встрече с принцами Асгарда. Она ждала, когда её возлюбленный вернётся из Альвхейма и расскажет о том, как он жил все эти мучительные годы. Ох, каким был строгим Фрейр по отношению к возлюбленным его дочерей. А на службе отец мог наказать всех за проявленную трусость одного юноши, отчего продолжать обучаться военному мастерству приходилось лишь спустя сотню кругов вокруг лагеря. Она даже не предполагала, что мог бы сделать её отец с Теориком, если б тот его ослушался. Но она утешала себя тем, что возлюбленный был воспитанным юношей, и не будет проявлять слабость или трусость, когда великий полководец Ньёрдсон решит проверить его.— Вам стоит быстренько умыться. Иначе мы не успеем одеть Вас и причесать, — в спальню вбежала другая прислужница, что держала несколько банных полотенец в руках.Кивнув, девушка вошла в купальню. Раздев её догола, женщины опустили головы. Княжна покраснела, глядя куда-то вдаль. Непринуждённо скрыв волосами грудь, дабы они не запутались, медленно обернулась: прислужницы уже стояли к ней спиной и не смели оборачиваться. С самого рождения женщины видели её в неглиже и вовсе не задумывались, что вскоре она будет стесняться оголять своё тело при них.— Не стоит стесняться. Ты взрослеешь. Твоё тело формирует округлые формы. Все женщины проходят период созревания. Грудь — самая прекрасная часть женского тела, приковывающая взгляды мужчин, — молвила Хельга.— Прости, мне никак не свыкнуться с мыслью, что я уже не ребёнок. Ведь совсем недавно я могла бегать нагишом по дворцу.— Думаю, не стоит переживать из-за этого. Быть может, вскоре ты будешь гордиться своими прелестями.— Ты права, — мельком глянув на слугу, ответила та, глядя на виноградное поле.— Я говорю чистую правду, миледи.Надев средней длины платье, украшенное жемчугом, она спустилась вниз. Стол накрыт, сёстры да братья уже сидели за ним, и ждали именинницу. Фрейя улыбнулась, снисходительно взглянув на падчерицу. Та лишь отвела взгляд в сторону и села на положенное по старшинству место, пока как отец скрестил пальцы и поднёс руку к подбородку, с восхищением глядя на повзрослевшую дочь. Лорирей тоже прекратила улыбаться, заметив неприветливый взгляд матери. Серена и Амора ехидно улыбались, со смешком осмотрев наряд сестры. По их мнению, это платье больше подошло доярке. Хихикнув, Фрейр перевёл заинтересованный взгляд на младших сыновей: близнецы Инвар и Ингвар уже позавтракали, несмотря на то, что остальные всё это время чего-то молчаливо ждали.— Отчим, позволь спросить? — начала блондинка, отложив столовые приборы в сторону.— Говори, — переведя взгляд с дочери на падчерицу, ответил мужчина.— Когда же мы будем праздновать помолвку нашей сводной сестры?— Девочки, об этом я хотел поговорить позже. Пришло время поздравить именинницу! — громко молвил ван, гордо вздёрнув подбородок.Через час после поздравлений, ван решился на откровенный разговор с семьёй. Он выразил глубокую радость от той вести, что принёс посыльный. Как оказалось, Всеотец принял приглашение на праздник и приедет со всей семьёй. Девушки очень обрадовались, что на бал приедут сыновья царя, только вот именинница не была довольна этим фактом, кое он заметил. Её беспокоило, что возлюбленный не приехал. Отец заговорил о том, что у него есть для неё подарок, а какой — так и не сказал. Может быть, под словом ?подарок? он имел в виду не встречу с Теориком, а подтверждение, что она выйдет замуж за сира Тайлли?

Присев на скамейку, девушка закрыла глаза, вспоминая сон. Сигюн выходит из покоев и направляется в празднично украшенный зал, в который пускают только по большим праздникам. С верхнего этажа может выйти только княжеская чета для появления пред гостями. В дни, когда празднуется свадьба или именины, перед воротами собираются тысячи жителей Ванахейма, желающих увидеть самую известную семью здешних земель. Князь Ньёрд владел большей частью плодородных земель Ванахейма, выращивая пряные травы. Как и его сын, унаследовавший к совершеннолетию виноградные плантации, а после кончины отца — всё остальное, в том числе и отцовский дворец, ставший архитектурным памятником. Многие приезжали в Ванахейм, лишь бы увидеть этот дворец.

Внезапно придворные затихают и оборачиваются на стук каблуков, доносившихся с верхнего этажа. У всех дыхание замирает, и они ничего вокруг не видят, кроме как её Высочество. Та лучезарно улыбается в ответ, увидев, как в её сторону бежит Теорик. Мигом она спускается вниз и обнимает вана, запрыгивает ему на шею, с силой прижимает к себе, нежно и трепетно целует его в пухлые губы. Любимые и сладкие, словно зрелый финик, упавший с пальмы. Его поцелуи ассоциировались именно со сладкими финиками, которые вана ела горстками. Она даже посадила несколько семечек у себя в саду, но те, к большому сожалению, не взошли.Как жаль, что это лишь плод её девичьей разбушевавшейся фантазии. Лоуссон был так далеко, что скорее моря и океаны пересохнут, прежде чем отец позволит им увидеться. Кулон, что любимый подарил перед тем, как уехать на учения, висел у неё на шее. Целых три года княжна не снимала его. Даже тогда, когда принимала горячую ванну или же купалась в озере. Также она страстно жаждала поцеловать своего возлюбленного в губы при всём честном народе, но запрет! Проклятый запрет! Позволить мужчине поцеловать свою возлюбленную, с которой он не обручён в губы, строго-настрого запрещено законом Ванахейма, якобы это могло скомпрометировать деву. Иногда её раздражало, что мачеха лезет к ней со своими нравоучениями. Она постоянно заявляла в агрессивной форме, что пытается сберечь её невинность до свадьбы, не позволяя мужу приводить в их дом вана, но так ли это было на самом деле? Сигюн догадывалась, зачем русоволосая пытается сосватать её раньше положенного времени. Фрейя преследовала свои интересы, сватая её за старика, надеясь получить его внушительное приданное в качестве платы за невесту. На эти деньги отец сможет оплатить учёбу их совместных детей на несколько лет вперёд. Шатен же обычный воин. Они получали достойное жалованье, много странствовали и почти всегда брали жён с собой, строили хорошие дома и жили в центре города. Теорик из не особо богатой семьи, и всячески старался оправдать надежды своего народа, как это делал его отец, пока не погиб в бою за Мидгард, спасая смертных от ненавистной всеми мирами расы ледяных великанов. Хюльдр предначертал сыну продолжить его воинское дело. Именно от него ван узнал об истории содружества между Зевсом и Одином. Единственное, о чём сожалел отец до самой своей смерти — что не смог попасть к Афродите в первые ряды претендентов в женихи. Теорик и Сигюн желали, чтоб их любовь прожила дольше самой вечности, и чтобы никто не смог разрушить её, даже настырность княгини Фрейи поскорей сосватать девочку за другого мужчину. Улыбаясь, она и не заметила, как к ней на скамью подсела сестра. Надменно повернув голову в сторону, Серена улыбнулась, а как поняла, что вана вспоминает о любимом, усмехнулась. Ей были чужды их чувства, так как никогда их не испытывала. Стоит ли влюбляться, чтобы потом слёзы лить из-за его измен? Откинув рыжую прядь назад, девушка закинула ногу на ногу и устремила взор зелёных глаз на пруд, в котором плавали белые лебеди. Вновь усмехнувшись, она стала размышлять, как выглядит первенец Одина — Тор. Говорят, на его Дне Рождения произошёл несчастный случай. Сет — лучший друг мага, устроил потасовку с царём Асгарда, призвав своих воинов биться за корону того мира. Он был старше, это ещё при том, что самому Богу шалости (так Локи называли некоторые придворные) было чуть больше, чем семь столетий. Никто не мог понять, почему принц Асгарда и египтянин дружили. Эх, этот сын Одина тоже бы мог произвести на Серену превосходное впечатление. Она даже не знала, кого выбрать. Может, Тора — тогда она станет царицей Асгарда или же Локи — больно уж у них много общего. Посмотрим, кто из них внешне окажется лучше, тогда ей легче будет выбирать того, кто ей нужен. За исключением остальных сыновей Одина, что по возрасту ей не подходили. Матушка сказала, что громовержец, мягко сказать, любвеобильный юноша, в отличие от брата, а это значит, что его легко можно заманить в свои сети и преграда в виде Сиф не помеха. Вот только был один нюанс — Амора. Видите ли, она влюблена в него с раннего детства, хоть видела-то всего лишь раз и то не вживую, а на резке дерева. Как могла влюбиться в Бога грома, если не видела воочию? Ей не было до неё дела, если бы не то, что блондин мог стать для неё отличной партией. Но сестра наверняка готова соперничать с ней за громовержца. Жаль, рыжеволосая не изучала магию так усердно, как старшая сестра, довольствуясь даром предвидения. Ей бы пригодились парочка магических трюков.— А ты знала, что царица Асгарда понесла? — вдруг спросила она, широко улыбаясь.— Нет, — распахнув глаза, ответила прелестница и взглянула на сестру.— Всеотец объявил, что в скором времени царица родит ему наследника.— Видимо, Один не сказал раньше, боясь сглаза, — воодушевлённо ответила Сигюн, широко улыбаясь, однако её сводная сестра усмехнулась. — По-моему, ничего смешного. Он любит свою семью...— Подростковые бредни, сестра. Ведь любви, как таковой, не существует, — вана отвернулась, мигом нахмурившись. — Все только и делают, что обсуждают эту новость. Все знают, что Один не столь верен своей спутнице, раз путается с женщиной, моложе себя. Нет в их семье любви, да и не было. Конечно, Один мужчина видный и не столь стар…Серебристоволосая непринуждённо пожала плечами и поправила лямку платья на левом плече, не согласившись с её мнением. Любовь существовала для всех, только не все могли её найти. А что для знатных — так тем более.— Можешь утешать себя этим, Серена.— Ты говоришь мне о любви, когда таковой не было даже у твоей горе-матери? Не забывай, твоя мать работала в борделе! Вокруг неё был один лишь разврат! В такой среде можно родить лишь подобную себе, а не благородную даму.Что такое разврат Сигюн знала, ведь много раз выслушивала её рассказы о том, что творится в борделях, и что вытворяют женщины с мужчинами за деньги. Она от отвращения передёрнулась. Откуда сестра знает о таких интимных подробностях? Неужели подглядывала за клиентами? Да и откуда она может знать, кем была её мать на самом деле, ведь даже отец толком не мог сказать, к какой расе принадлежала она, и каковы были причины, что она работала в борделе. Единственное упоминание о ней и её бесподобный образ остались лишь в воспоминаниях Фрейра. Улыбнувшись, она встала со скамьи и направилась в дом. Не нужно забивать голову глупостями. Серена завидует её счастью!***** Присев за стол, царица Асгарда глубоко вздохнула. В скором времени ей предстоит родить мужу ещё двух наследников. Чуть расставив ноги шире (большой живот мешал сесть подобающе) ждала, когда прислуга принесёт обед. Взглянув на мужа, женщина нахмурилась, поняв, о чём думает Один. Он давно уже сидел за столом, наверняка размышляя о предстоящем бале. Мужчина не хотел идти вместе с ней, но она была так упряма, что уговорила его буквально за месяц до праздника. Всю ответственность за происходящее она возложила на себя. Всеотец же никак не мог выбросить из головы то, что узнал. Сын до сих пор продолжает общаться с египтянином. Немыслимо! И это после всего того, что брюнет натворил! Негоже было тому устраивать кровавую резню да ещё и на празднике. Сет поступил подло по отношению к доброте Одина, пытаясь захватить его трон исподтишка. Сын должен был понять, что дружба с изменником ни к чему хорошему не приведёт. А может, он был его сообщником? Царь Асгарда это не исключает, ведь в тот злосчастный день он и Локи сильно поссорились, поэтому маг в порыве гнева вполне мог и помочь Богу смерти подступить к царским палатам столь незаметно с войском. Сын Лафея был тем ещё шалуном и пакостником, но, в отличие от Тора, казался благоразумным. Вернее он так думал.

Фригг же не очень-то волновалась по поводу предстоящих на днях родов, отчего он сильнее гневался. Она — его жена, конечно, но не обязана сопровождать его на балах и пиршествах в предродовом состоянии. Возможно, царица не полностью уверена в том, что он ей верен? Она слишком его оберегает, чтобы отпустить одного, позволив слухам об измене подтвердиться и распространиться за пределы дворца. Сейчас асу необходимо сделать вид, что он перестал думать и что стал ждать прихода сыновей. Старший сын ушёл с друзьями в поход, средний засел в библиотеке, изучая новые заклинания, пока остальные сыновья обучались военному искусству в Альвхейме. Внезапно двери с грохотом распахнулись. Запыхавшись и перемазавшись в грязи, громовержец влетел в помещение и мигом уселся за стол, как и его друзья, что были куда чище. Грязные волосы блондина свисали на лицо, прикрывая синяки и ссадины, одежда была мокрой, и капли падали на отполированный пол, пачкая его кровью и грязью. Асгардийка опять покачала головой, будучи недовольна поведением сына. Сколько раз приходилось ему и Тюру говорить, что сначала стоит привести себя в порядок, прежде чем влетать в обеденный зал? Один же снисходительно оглядел сына. Ворчать не было необходимости. Следом за братом вошёл маг. Он был лишь чуть перемазан, но не настолько сильно, как брат. В его волосах застрял пух Горного лишая. Локи усмехнулся и подумал: будет ли отец кричать из-за небольшого эксперимента?

Присев за стол, глубоко вздохнул и стал ждать речей царя.— Перемазались и сели за стол обедать. Локи, хоть бы ты причесался, — с отвращением сказал Всеотец, передёрнувшись.— Не могу, пух исчезнет лишь через несколько часов, отец, — немного улыбаясь, молвил тот.Мужчина отмахнулся и пригубил содержимое кубка.— Отец прав, Локи… — разжёвывая мясо, буркнул Бог грома, моментально запив еду элем.— Тебе стоило бы умыться. Иди, мы тебе оставим парочку блюд, — с хохотом продолжил Фандрал.Хмыкнув, трикстер потупил взгляд в тарелку. Опять одна и та же песня. На блондина отец не обращает внимания, а на него — с радостью, вот только не с той, на которую надеялся ас. Значит, остальные братья могут прийти так, как захотят, и сесть за стол, посмеиваясь над ним из-за одной маленькой погрешности, а ему нет? Локи не понимал, почему отец относится к остальным детям намного снисходительней, нежели к нему. Всю свою жизнь он находился в тени могущественного отца, а теперь и брата.

Колдун изначально замечал свою несхожесть с братьями и отцом. Те любили кричать, драться до потери пульса, а он же терпеть не мог шумные компании. Впервые, когда он попробовал эль, его стошнило, а Тору целая кружка пришлась по вкусу. Также брюнет не красовался перед девицами, размахивая неподъёмным молотом, как это делает Тор с тех пор, как получил свой подарок. Локи блещет умом и изворотливостью. Уж куда более интересно создать что-то необычное с помощью магии, чем метать молнии в воображаемого врага, да разбивать очередной кубок с элем. Любовь к тишине, к чистоте и к трудолюбию он перенял, наверное, от Фригг.

А может, отец не был к нему столь снисходителен, потому что его больше заинтересовала магия, а не походы с друзьями да пиры с драками? Они ведь договорились, что в свободное от учёбы время он может заниматься тем, чем сочтёт нужным. И вдруг осенило: может быть, отец видит, что мать одобряет его занятия, и поэтому открыто выражает недовольство, дабы он оторвался от глупой магии? Именно Фригга обучила его первым азам, решив, что с помощью неё он найдёт своё место в жизни, и не будет тосковать потому, что его считают тенью. Локи не видит смысла в том, чтобы отказываться от своего увлечения, дабы потешить самолюбие отца.— Локи поедет на праздник? — опять подал голос Фандрал, взглянув на мага исподтишка.— А какой смысл? — продолжила Сиф с ядовитой улыбкой до ушей.Локи промолчал, хотя мог и съязвить, но ему не хотелось стать виновником скоропостижных родов матери. Благо та одним взглядом успокоила всех присутствующих на обеде.