Жажда власти, голод и секс X (1/1)
В кино бывают настоящие ищейки - гении, те, кто может посмотреть на место преступления и сходу сообразить, кто и как его совершил, найти придурка и засадить в тюрьму. Но только в кино. Когда ты ищешь настоящих отморозков, можешь годами прочесывать город, собирать все слухи, прятаться по подворотням и платить стукачам, толку не будет. Если ты не чертов Холмс — ты их не найдешь.Совсем другое дело, когда ты знаешь, что тебя выследили и хотят прибить. Нарываться всегда легче, чем думать. Мне снятся гигантские крысы, которые завелись в нашем доме, так, черт возьми, весело гоняться за ними по дому со служебным оружием и палить во все подряд. Я просыпаюсь от грохота. В открытое окно хлещет ливень. Почти час дня.Сегодня я отлично проведу вечер. Посмотрю последнюю пленку, а потом рвану делать вид, что ищу свидетелей. Пытаюсь подняться, ребра ноют так, словно меня грузовик переехал, по ноге расползлась гигантская гематома.Пытаюсь найти в ванной хоть какие-то бинты. Как назло, Санса вспоминает про меня именно тогда, когда мне меньше всего охота с ней объясняться, хоть бы время дала, я бы придумал чем отшучусь. Она появляется за моей спиной неожиданно, с таким перепуганным лицом, будто я уже труп. - Нужно вызвать врача! Почему ты мне не сказал? - у её ног вьется щенок, тревожно заглядывая в глаза, если не перестанет, попадет под каблук. Я представляю себе звук и эта мысль мне не нравится. - Без паники, детка, все отлично, - пытаюсь её поцеловать, но не срабатывает, она бежит звонить семейному врачу. Теперь мы будем играть в больничку, пока миссис Болтон не угомонится, у меня нет на это времени, всего пара выходных.Нагоняю её у телефона, хватаю за талию, она взвизгивает, сердится, но не серьезно, видимо моя унылая физиономия пугала её больше, чем внезапный напор. Слегка сжимаю рукой её шею, может, я злой полицейский, милашка? - Я же сказал, без паники, - она замирает на месте, я слышу, как глубоко она дышит, чувствую, как ускоряется пульс, она принимает решение прямо сейчас.Санса поворачивается ко мне лицом, отвечает на поцелуй, победа без боя. Её прохладная светлая кожа слегка розовеет на щеках. Один из самых очаровательных её трюков: смущение, настолько же привлекательное, насколько и фальшивое. Отвечаю такой же притворной лаской: слегка прикусываю горло, пальцы скользят по её ножкам наверх, под юбку. Больше нет никакого сопротивления, мы опускаемся прямо на пол, совсем как в медовый месяц, вечно не доходили до кровати, чем не способ узнать друг друга получше.Она тихо стонет.Она притягивает меня к себе.Она шепчет мое имя.Санса едва прикасается к моей спине, боится задеть ушибы, но когда я вхожу, она впивается ногтями в кожу, и я чувствую всю ?любовь? моих сослуживцев с новой силой. Удовольствие, приправленное болью, только слаще, верно? Двигаюсь резко, вырываю у неё стоны почти насильно, снова чувствуя, как злость заполняет вены. Я спускаюсь в подвал, включаю новую пленку и откидываюсь на спинку кресла. День уже задался, надо будет поставить Боггзу пива за это отстранение. На экране другая девчонка, блондинка, и тощий паренек. Они сидят в белой комнате с темными пятнами на полу. У обоих связаны руки и завязаны глаза. Слышен знакомый стук, противно признавать, но меня уже заводит этот сраный стук, им пора придумать что-то новое, иначе можно будет обойтись и без актеров. Голос из динамика говорит: - Это твой хлеб.Парочка не понимает что к чему, они паникуют, пытаются переговариваться, девчонка бьется в истерике. Кадр дергается в месте склейки, когда гаснет свет. В следующий раз повязок на глазах у них нет, но вид все более истеричный, парня уже трясет. Похоже, им не дают есть. Заходит та силиконовая девица, на ней опять костюм медсестры, у неё в руках стакан, резиновый жгут и скальпель. Медсестра рассекает вены девчонке, набирает крови в стакан, потом накладывает жгут выше раны. Она дает парню пить кровь. - Это твое вино.Он пьет жадно, захлебываясь, давится, потом его тошнит. Свет выключается. Склейка. Свет включается. Стук. Рука у блондиночки выглядит уже паршиво, жгут так и не сняли, а вот рвоту убрали дочиста. Все повторяется снова с другой рукой девчонки, жгут опять не снимают. Парень пьет кровь, на этот раз глотает все без остатка. Он действительно голоден. - Это твое вино.Свет гаснет. Слышны сдавленные рыдания. Склейка.Я останавливаю видео, чтобы скормить Ланцу бекон из сендвича, хрен знает, чем его там кормит Санса, судя по аппетиту, чем-то безвкусным и полезным, как меня. Командую ему ?сидеть?, и когда он садится, даю еще кусочек. Так ты у меня станешь настоящей полицейской собакой, зверюга.Запускаю видео заново, пес делает вид, что тоже смотрит и прямо все понимает, ни дать ни взять семейный вечер перед телевизором.Руки девчонки постепенно покрываются пятнами, она совсем не в себе, медсестра приходит и дает ей воды. Потом приносит тарелку какой-то жижи и кормит с ложки как ребенка. Парень смотрит на все это безумными глазами, он просит воды, но получает только пощечину от девицы в белом. В следующем куске они развязывают руки этому придурку, и он набрасывается на девчонку как голодный зверь. Рвет её зубами и руками и только насытившись, отползает в другой угол комнаты. Голос из динамиков говорит: - Это твой хлеб.По щекам парня текут ручьями слезы, размывая дорожки среди крови. Он раскачивается, обхватив корпус руками, бормочет что-то, приходится прибавить звук. - Это не я. Это не я. Это не я. Это не я.Комната погружается в темноту. Ланц выжидающе смотрит на меня и я улыбаюсь ему, потрепывая гладкую черную голову. Подожди, сейчас начнется самое интересное.Дергается склейка, зажигается свет, слышен стук. Входит детина с размалеванными руками, я останавливаю кадр и переписываю женские имена. Если это его подружки, то парень точно не однолюб. Там нет Маргарет. Нет Черити. Хрен знает почему, но я рад, что там нет имени Миранды. Будто это что-то изменило бы. Он ставит стул посреди комнаты и привязывает к нему парня. Достает нож из кармана, секунду медлит, парень орет громче некуда, лезвие ножа погружается прямо ему в глаз. Бугай не торопится, он как ребенок-дебил медленно прощупывает новую игрушку, не обращая внимание на крики и попытки вертеть головой. Свет гаснет, когда парень теряет сознание. После склейки я вижу только его голову, снятую крупным планом, с грязными ранами на месте глаз, его бесконечно орущую голову.Запись кончается, на всякий случай перематываю до конца, на титры рассчитывать не приходится, но мало ли на что можно напороться. Тут, увы, без сюрпризов. Я поднимаюсь наверх и пытаюсь найти хоть что-нибудь из своей старой одежды. Обычно над таким не задумываешься, в чем был, в том и отправляешься шляться по барам, но раз уж я готов связаться с любым дерьмом, то должно быть удобно. А еще должно быть приметно, чтобы эти придурки могли меня выследить, нахожу самую свою растянутую футболку (зато она желтая), то, что надо, светиться буду как долбаный светофор. Кобура отлично влезает под куртку, заправляю флягу остатками французского коньяка из бара, на улице такая мерзость, что без спиртного не протяну. Да и вообще, это же выходной, как хочу, так и гуляю.Санса разговаривает по телефону и я краем уха слышу, что речь о моих ушибах, все-таки дозвонилась до врача, быстро целую её в щеку, сматываюсь раньше, чем она успевает что-то сказать.Город встречает меня ливнем, будто вся вода решила разом обрушиться на землю, в такой вечер никто, кроме отморозков, из дома не выйдет. Я еду медленно, спокойно выбирая место поближе к дому Миранды, раз тут стреляли, то отсюда и начнем.Самое время поискать монстров из-под кровати Черити Лейн.