Глава 1 На краю (1/1)

На изъеденный кислотными дождями и изгаженный голубином пометом парапет, осторожно взбирается девушка. Тут же крепко вцепляется в край крыши руками, словно желая в неё врасти. Глубоко вдыхает и, прикрыв глаза, шевелит губами, накрашенными кричаще розовой помадой: ?Ты сможешь, ещё как сможешь. Ну, давай же, дрянь!?Покрасневшие от натуги пальцы, точно примерзнув, не желают отпускать край крыши. Рокси стиснув от напряжения зубы, после непродолжительной борьбы отрывает ладони и неуверенно поднимается на ноги, как ребенок, собирающийся сделать первый шаг. Узкие джинсы сковывают движения, но ещё больше мешает страх.Ветер, гуляющий по крыше, тут же набрасывается на неё. Ледяные порывы треплют полы кожанки, небрежно наброшенной на плечи, задирают стыдливо прикрывающую высокий лоб розовую челку, играются с поднятым воротником. Дрожащие веки с размазанными пурпурными тенями распахиваются, и девушка вздрагивает, тут же расставляя по сторонам руки. Как назло рядом нет никакой антенны или трубы, подходящей для того чтобы ухватиться. А стоит опустить глаза вниз и тело тут же застывает, как при трупном окоченении. То, что она успевает увидеть, прежде чем снова испуганно спрятать глаза под веками, так это раздваивающиеся верхушки деревьев и крыши авто девятью этажами ниже.Похоже, без помощи не справиться.Опускает руку в задний карман джинсов и нащупывает тихонько шелестящий мятый пластиковый пакетик с красно-синими пилюлями. Такую штуку не купить в аптеке без рецепта и в больнице достается не каждому пациенту. Если ты конечно не знакома с медсестрой, которой очень срочно нужно погасить кредит. Отправляет одну на язык и раскусывает, тут же кривясь от горечи заполонившей рот. Хочется выплюнуть, но нельзя, эта химия ей дорого стоила.Ждать долго не приходится. По телу расползается живительное тепло, а из-под век показываются изуродованные красными прожилками белки и синяя радужка. Замутненный взгляд, теперь уже без страха направлен вниз, на шелестящий островок зелени, гордо именуемый местными парком, на автостоянку, вдвое превышающую размерами парк и запруженную пестрыми машинами. Тут кипит жизнь: пожилой мужчина выгуливает собаку, умудряясь переговариваться по телефону, учительница пытается затолкнуть ораву детей в автобус, а парень в красной куртке, бегает вокруг эвакуатора, умоляя водителя не утаскивать многострадальную машину на штрафстоянку. Человек всегда одинок. Понять это просто, достаточно выйти на многолюдную улицу и остановиться в стороне, так чтобы следующие минут пять прохожие не могли задеть плечом или наступить на ноги. Затем представь, что тебя нет и посмотри, как это скажется на окружающих.Губы раздвигаются в болезненной усмешке, а ладонь сжимает красную перчатку так, что белеют костяшки. Химия притупляет страх, но не избавляет от него?— это Рокси поняла давно. Да ещё и прибавляет неудобств, как например дрожащие руки. Не зная, куда их деть, двумя пальцами оттягивает кожаный ошейник. На тонких кольцах, вдетых в толстую кожу болтаются разноцветные шнурки с глупыми амулетиками, чей продажей она когда-то мечтала заработать. Ещё вчера ей казалось, что это её призвание превращать обрезки кожи, клочки меха, мелкие бусины и цветные нитки в произведения искусства. Их даже покупали, да только ей быстро напомнили, о том, что нехорошо торговать на чужой территории. От воспоминаний об этом, левая рука, с плохо сросшимся переломом принимается ныть. Игнорируя боль, Рокси всматривается в людей внизу, ожидая, когда кто-то из них взглянет вверх.Ну же, я здесь рядом. Посмотрите на меня. Я существую!Переключаются огни светофора, и через дорогу проходит длинная процессия, на краю которой катится велосипедист. Женщина с коляской едва не врезается в старушку с двумя пакетами, выходящей из торгового центра. Все вокруг такие сытые и холеные, так отличаются от той дыры, которую она вынуждена называть домом. Рокси вытягивает вперед ногу, точно собираясь сделать шаг вниз, но в последний момент останавливается и водит ботинком, представляя, как давит копошащихся на стоянке у торгового центра насекомых.К удивлению Сполдинг, первым кто обращает на неё внимание, оказывается тощий парень, идущий под руку с невысокой полноватой девицей в пестрых шортах.–Девушка сейчас спрыгнет! —?ветер подхватывает крик вместе с осенней листвой и устремляет вверх.Из-за того как всполошился муравейник, улыбка Рокси становится ещё шире. Такое зрелище не каждый день увидишь. Как по команде прохожие застывают на месте, задрав голову вверх и хватаясь за телефоны. Кто-то набирает номер полиции и скорой, но большинство занято фокусировкой объективов камер. И это не говоря об уличных вебкамерах, наблюдающих только за ней. Нельзя пропустить ни секунды; начиная от момента, когда она шагнёт в пропасть и заканчивая тем, как её мозги забрызгают асфальт.Среди них мерещится фигура парня, в кожанке, ощетинившейся железными шипами. Одна из шестерок банды ?Бульдогов?, подкинувших им тогда казавшуюся на первый взгляд непыльной работенку. Жаль ей не разглядеть его лица. Очень хочется узнать, как он отреагирует на её прыжок: ехидно улыбнется ?Девка знала, на что шла!? или стиснет кулаки ?Жаль не успел добраться первым?. Лишний раз Рокси убеждается в том, что это единственный способ избавиться от всего.От матери, засыпающей с бутылкой в руке и от её ухажеров с липкими руками.От её фотографии с ещё не перекрашенными волосами и мешками под глазами на полицейском стенде.От жуткого преследователя с густыми бакенбардами и кожаном пальто, выходящего из лифта и застающего Сполдинг врасплох. Погруженная в свои мысли, не услышала скрипов тросов приближающегося лифта, отчего её прыжок едва не оказывается преждевременным.–Ты так думаешь спастись? —?интересуется мужчина, небрежно облокачиваясь о стену. В заскорузлых пальцах сама собой возникает коричневая сигарилла, тут же окунаемая в пламя зажигалки. По запаху чувствуется настоящий табак. В любой другой ситуации она бы попросила у него разок затянуться, но сейчас только отстраняется, рискуя соскочить с парапета прямо в объятия ожидающей внизу публики.–Меня не нужно спасать!–Да? А твоё поведение говорит об обратном. —?Сигарилла зажата в зубах, единственный видящий глаз занят огоньком зажигалки, в то время как второй мутный и белый, перечеркнут длинным шрамом. – Иначе, зачем ты выбрала такое оживленное место? Самоубийство?— это слишком личное, чтобы заниматься им на публике. Если это не крик о помощи, тогда зачем ты здесь, Роксана?Надо же, её назвали полным именем. Так обычно обращалась к ней директриса школы, когда она ещё ходила в школу. Обычно она слышит в свою сторону такие нелестные слова как: ?дрянь?, ?стерва?, ?неблагодарная?, ?преступница?, ?воровка?, ?шлюха?.–Тебе не кажется, что это как-то неприлично… —?Рокси говорит с излишним бахвальством и упором на ?ты?. –Не представляться по имени. Меня ты знаешь, но я понятие не имею кто ты?Короткий смешок и выдыхаемый дым:–Что ж это справедливо. Меня зовут Джон Линч. Для тебя мистер Линч.Теперь уже её очередь смеяться. Мужчина невозмутимо продолжает:–Роксана, то, что с тобой случилось, не значит, что у тебя нет будущего. Напротив, ещё какое…?— Будущее?! Мне не нужно никакого будущего. –Сполдинг убирает волосы по сторонам и с удивлением замечает на лице слёзы. —?Я здесь только для того чтобы сделать заявление.Ей даже не приходится делать шаг. Чуть наклоняется вперёд и позволяет гравитации сделать своё дело. В последний момент мужчина, с неожиданной для своего возраста прытью кидается за ней, но только и успевает зачерпнуть пустоту.—?РОКСИ!!! В бессилии стиснув кулак, застывает на краю крыши. Переполненные тоской глаза следят за падением девушки, инстинктивно машущей руками и ногами в безнадежной попытке уцепиться хоть за какую-нибудь опору. Её глаза плотно зажмурены, а рот распахнут в беззвучном крике.Сменяющийся ехидным смешком и хитрым подмигиваньем.На лицо мужчины падает сиренево-зелёный света, разгоняющий тень от шляпы и обнажающее изборожденное морщинами лицо. Сигарилла вываливается из толстых губ и, подхваченная незримой силой, кружится в воздухе. И точно также переворачивается Рокси, окутанная ярким светом, похожим на северное сияние. Но стоит взглянуть в глаза девушки, как очарование сменяется страхом. Сиреневый свет заливает радужку, делает лицо мертвенно бледным и нечеловеческим.Поджав в колене ногу и раскинув руки, подражая птицам, Рокси грациозно взмывает вверх. Трудно представить, что каких-то пять минут назад она не могла взобраться на парапет. Кожаная куртка слетает с плеч, взмахивает пустыми рукавами, точно пытаясь повторить позу хозяйки. И уйдя за границу сияния, падает вниз, к охающим и ахающим людям, продолжающим фотографировать и снимать на камеры происходящее.Закрыв спиной солнце, Сполдинг делает короткую затяжку и тут же давится дымом,?— Кха-кха! —?эта штука крепче всего, чем ей приходилось дымить до этого. Сизое облако кружится вокруг лица, не спеша рассеиваться и вынуждая её махать рукой. При следующей попытке она не затягивается, а только держит дым во рту, сполна ощущая незнакомый вкус.–А вот и моё заявление,?— слова вместе с дымом соскальзывают с языка. Рокси демонстрирует, сначала мужчине, а затем и собравшейся внизу толпе кулак с оттопыренным средним пальцем.