Глава 3. Мелодия жизни (1/1)

— Виктория? – Стуки в дверь не прекращались уже несколько минут, но двери никто не открывал. — Виталина, солнышко, это бабушка Люба, открой, пожалуйста, дверь, - старушка была настойчива, поэтому не оставляла попыток попасть внутрь.— Бабуль, у Виталины сейчас должен быть урок рисования. Наверное, они уже ушли, давай пойдем домой, - ныла маленькая светловолосая девочка с зелёными глазами рядом со своей бабушкой. — Завтра же в школу не надо, значит можно посмотреть мультики. — Дашуль, потерпи ещё немного, - посмотрела та на внучку, которую привезли ей на выходные, и тяжело выдохнула. — Я не слышала, как кто-либо выходил из квартиры, значит, они ещё дома. За прошедшие шесть с половиной лет, Любовь Ивановна заметно постарела, морщины паутинкой плелись по её лицу, а волосы заметно побелели, но всё же женщина оставалась такой же жизнерадостной, как и в первый день встречи с Викторией. Она столько лет присматривала за Виталиной, что стала ей как бабушка, а её маленькая внучка – Дарья, не могла оставаться в стороне, ведь у неё не было друзей, поэтому Виталина сразу стала её лучшей подругой, которой она доверяла все свои секреты. К тому же, они учились в одном классе, что не могло не радовать девочек. Сколько вечеров они проводили вместе, играя в игрушки и разучивая с Любовью Ивановной различные стихи и песни. Виктория почти постоянно торчала на работе, стараясь брать дополнительные смены, поэтому старушка помогала ей и по дому, и с ребёнком. Пара неудачных союзов с другими мужчинами и Виктория полностью погрузилась в работу. — Проходите, - неуверенно открылась дверь перед ними, в тёмном проёме которой виднелись большие голубые глаза Виталины, которая растирала слезы, стекающие по ее усеянными веснушками щекам, темные волосы, заплетенные в тугую косу, были растрепаны, да и сама она была не в самом лучшем виде. — Малышка, что случилось? Где мама? – Любовь Ивановна сразу кинулась к девочке в квартиру, потянув за собой Дашу, она закрыла за собой дверь. Но почувствовав неприятный запах спиртного, она тяжело вздохнула. — Спит? – на что получила лишь кивание головой от Виталины. — Я… Хотела, чтобы она отвела меня на рисование, а она… Накричала, дала карандаш и бумагу, а сама ушла спать в зал… - Хлюпала носом малышка, вытирая слёзы рукавами кофты. — Не плачь, моя хорошая, - старушка прижала девочку к себе, нежно целуя в макушку. — Ну что ж, мои хорошие… Давайте мы немного приберемся здесь, а затем я приготовлю нам что-нибудь вкусненькое, - заулыбалась Любовь Ивановна, от чего девочки сразу повеселели и побежали в комнату Виталины вприпрыжку, держась за руки и напевая песенку из какого-то известного мультика. Любовь Ивановна зашла в зал, где на не застеленном диване, неумело накрытая Виталининым пледом, лежала Виктория. Старый халат и потрёпанные волосы создавали впечатление, что это не тридцатилетняя девушка, а старуха. Около дивана лежала недопитая бутылка водки. Напиток разлился на пол, образовывая небольшую лужу. Любовь Ивановна печально выдохнула, и, закрыв за собой дверь, она кинула на пол какую-то тряпку. Старушка тростью придвинула стул к изголовью кровати и присела на него.— Виктория… Вик, - дотронулась она до плеча девушки. — Кажется, нам уже давно пора поговорить…— Я знаю, к чему Вы клоните… - сонно бормотала та в полупьяном бреду. — Что я плохая мать и что я просрала свою жизнь. Я и без Вас это прекрасно знаю. — Вик, твоя жизнь только начинается. А вместе со своим алкоголизмом, ты ее… Губишь. Губишь не только себя, но и Виталину. Ты вообще думала о дочке? – В полголоса говорила старушка. — Думаешь ей легко видеть свою мать в таком состоянии?— Я… Я всегда думаю о ней…наверное, не такую мать она себе хотела… — Так стань для неё лучшей… Я… Знаю одно хорошее место, тебе там помогут. Пара месяцев, и ты снова встанешь на ноги, - старушка погладила девушку по волосам, и нежно, по-матерински поцеловала ее в лоб. — Мы справимся… Устроим тебя на работу к моей дочери, и всё изменится. Только возьми себя в руки, прошу тебя… — Ты слышала про тётю Тоню с нижнего этажа? – Говорила шёпотом Даша, расчёсывая кукле волосы, а затем смотря на Виталину. — Нет… а что с ней? – Непонимающе смотрела та на подругу, дорисовывая очередной рисунок, коих была уже целая папка. — Бабушка сказала, что она умерла… Кажется, что-то с сердцем. Теперь Мишка останется жить с папой. Жалко его, как он теперь, без мамы… - Грустно говорила Даша. — Плохих людей быстро забирают на тот свет, - пробормотала Виталина, вспоминая, как Антонина Петровна вечно цеплялась к ней, когда она возвращалась домой со школы. — О чём болтаем? – Послышался голос Любви Ивановны в дверном проёме.— Кто хочет помочь бабушке с ужином?— Я! Я! – Громко закричали девочки в один голос. — Папа, папа! – Кричала маленькая Давина, выбегая навстречу Джозефу, который только что пришёл с работы. Маленькая девчонка с тёмными волосами и светло-зелёными глазами кинулась в объятья отца, который поднял её на руки, прижимая к себе. — Я так ждала тебя, мне столько тебе нужно рассказать! — Давина, малышка, дай папе отдышаться, - смеялся тот, поставив девочку на пол. В их семье тоже многое изменилось за столь длительный срок. Ежедневно, как только Давина научилась говорить и осознавать свои действия, Джозеф старался сделать её жизнь и жизнь окружающих более безопасной. Рассказав девочке кто она, он стал обучать её историями семьи, истории магии, обучать самым простым заклинаниям, которые находил в книгах Аннет. На его удивление, девочка быстро обучалась, схватывая всё налету. Договорившись, что магия девочки будет их маленьким секретом, мужчина отправил девочку в школу. Она быстро взрослела, и в свои шесть с половиной, уже не нуждалась в няне в виде Эмили, хотя та иногда заглядывала по выходным, ссылаясь на то, что скучает по Давине, но сама лишь тайно воздыхала от Джозефа, который всё ещё не снимал обручальное кольцо с безымянного пальца левой руки. — Папа, я выучила новое заклинание пока тебя не было, вот, посмотри! – прыгала девочка от счастья, выставляя руку перед собой, она привлекла внимание отца летящей вазой из зала, на которую девочка пристально смотрела.— Телекинез? Неплохо, - гордо заулыбался Джозеф, наблюдая за успехами дочери. — Горжусь тобой, малышка. — Правда, правда? – Засмеялась та. Переводя взгляд на отца, она захлопала в ладоши, и ваза упала на пол, разбиваясь в дребезги. От небольшого испуга Джозеф закрыл глаза, а потом заулыбался: — Правда, но над концентрацией нам ещё стоит немного поработать. А теперь… Кто тут боится щекотки? – Засмеялся мужчина, когда девочка с громким смехом побежала прятаться от него в одной из комнат.