Судьба (1/1)

Со дня роковой дуэли прошел месяц. Мари уволилась со службы якобы по состоянию здоровья (хотя в свете многие открыто говорили о том, что причина вовсе не в слабом здоровье, а в разбитом сердце молодой герцогини) и ушла жить в табор. Это была отчаянная попытка сбежать от себя самой. От прошлого. И… своих чувств. Попытка начать жизнь заново, тем более что в скором времени табор собирался уйти из города, а вместе с этим вольным кочевым народом Париж покинет и она, уличная плясунья Ягори.В ночь перед отбытием девушке отчего-то не спалось. Да и как тут уснешь, когда зычные крики цыган, собирающих свой нехитрый скарб, разносятся на всю округу?Вздохнув, она выбралась из шатра и принялась словно неприкаянная бродить по степи между полыхающих костров и чуть поскрипывающих кибиток.На ночном небе бледно-розовой полосой начинал заниматься рассвет, окрашивая небосвод в завораживающий фиолетовый оттенок постепенно переходящий в алый цвет зари.Заря…девушка вдруг ощутила, как это розовое сияние проникает в душу, обжигая сердце. Невыносимо было осозновать, что через несколько часов она навсегда покинет этот город и, возможно, никогда больше не увидит Айзека, с которым в детстве частенько встречала рассвет, сидя на берегу озера.Сама не понимая почему, девушка вдруг запела, вкладывая в эту полузабытую с детства песню, услышанную когда-то от де Варда, всю накопившуюся боль души:Зорька алая,*Зорька алая, губы алые,А в глазах твоих,А в глазах твоих неба синь.Ты любовь моя долгожданная,Не покинь меня, не покинь меня,Не покинь.Ягори невольно вздрогнула, когда на плечо ей опустилась тяжелая ладонь.—?Извини, не думал, что напугаю тебя-виновато потупился Шандр.—?Ты чего-то хотел? —?переведя дух, спросила Ягори, недоуменно глядя на сына вожака табора.—?Ягори, по тебе видно, что тебя в город тянет. Видно, что душа не на месте. Так иди, простись с родными местами.—?Вот еще,?— дернула плечом девушка, стараясь казаться как можно более равнодушной,?— никуда я не пойду. И чего я в этом городе забыла?—?Да видимо что-то забыла, раз тебя туда словно магнитом тянет,?— усмехнулся сын цыганского барона. —?Табор в этот раз поведу я, так что имею полное право отпустить тебя на пару часов.Видя сомнение девушки, Шандр сверкнул глазами:—?Джя уже сигадЫр, пока не передумал!** Через пять часов табор снимается с места. Не придешь к этому времени, я буду знать, что ты решила остаться.Девушка радостно кивнула и, порывисто обняв Шандра в знак благодарности, побежала в город, решив срезать через лес.***Щебет птиц ласкал слух девушки, а вошедшее в зенит силы солнце, пробиваясь сквозь развесистые лапы вековых елей, слепило глаза.Спустя полчаса девушка вышла на давно позабытую васильковую поляну, где когда-то они с Айзеком гуляли едва ли не каждый день и вдруг ощутила, как сердце гулко забилось в груди от пристального взгляда таких знакомых глаз цвета янтаря.—?Погадай мне на любовь, яхонтовая,?— чуть улыбнулся Айзек, подходя к ней и протягивая свою ладонь.—?Упустил ты любовь свою, соколик,?— грустно ответила она, даже не взглянув на протянутую руку. —?Вернуть, исправить ничего уже нельзя, потому как через час ждет ее дорога дальняя.—?Не уезжай,?— тихо попросил он,?— ты нужна мне.—?Конечно,?— усмехнулась девушка. —?Так нужна, что ты дважды сбегал. Разумеется, из ?хорошего отношения? ко мне.—?Единожды,?— буркнул граф,?— не приписывай мне ?подвигов?, которые за мной не числятся.—?Второй раз я вовремя тебя остановила,?— в тон ему парировала Мари.—?Да, черт возьми, я сбегал! —?потеряв всякое терпение воскликнул граф, схватив сумасбродную цыганку за плечи. —?Сбегал от самого себя, думая, что не нужен тебе! Но сколько еще ты будешь корить меня и наказывать за робость, что свойственна юности?!Видя, что герцогиня обескуражена такой реакцией, Айзек привлек ее к себе и, приобняв за талию, закружил в ритме медленного вальса, музыку которого нашептывал влюбленным ветер, шелестящий зеленой листвой.В какой-то момент он чуть наклонил герцогиню и нежно коснулся ее губ своими, после чего вновь закружил ее, крепко прижимая к себе, так, что Мари казалось, будто она парит, не касаясь земли ногами.—?Я никуда тебя от себя впредь не отпущу,?— прошептал Айзек, трепетно проводя проводя тыльной стороной ладони по ее щеке.Пьянящее, дурманящее чувство полета усилилось, и теперь Мари еще более отчетливо слышала тихую мелодию леса, шепчущего: ?Все, ради любви?.***—?Я никуда не еду,?— прошептала Мари, вдруг осознав, что нет смысла бежать янтарных глаз, ставших ее наваждением, поскольку нет такого коня, на котором от судьбы ускакать можно.