9. ест людей (Чимин, Юнги) (1/1)

со временем он мирится с мыслью о том, что должен есть людей, чтобы существовать дальше — жизнью это странное состояние сложно назвать, да он и не пытается. ему нравится это. никакой пропаганды. но спустя несколько лет он понимает, что есть таких же, как он сам, намного лучше.есть в этом что-то особенное. Чимин кончил в первый раз, так и не доев своего партнёра, и пребывал в этом приятном состоянии ещё продолжительное время, пока не встретил того, кто оказался таким же сильным, как он сам. Ди хотелось съесть, его хотелось сожрать, со всей любовью просмаковать кусочки палёной плоти, со всей ненавистью раздробить мощными зубами сухие косточки.но Ди принадлежит Хосоку, а Хосок своё так не отдаст, и можно съесть двоих, но Чимин отчего-то не хочет. отчасти ему страшно узнать, какой тогда станет его жизнь, когда в ней не будет этих двоих, и он не думает, что готов к этому. к серости и одиночеству, въевшихся в его кости и кожу, сделав его тоже серым и одиноким.Чимин издаёт утробное урчание глоткой, хорошо смазанной кровью, и пережёвывает чужую плоть с особой тщательностью. ему нравится вкус крови, нравится странный, характерный этому духу привкус металла и холода. он тоже сгорел, но по-другому. повис на электропроводах, утащив за собой во тьму один из районов города. его мясо не такое сочное, каким могло бы быть у Ди, но будто заряженное. Чимин всё равно наслаждается — запрокидывает голову, вытягивая пищевод, и пропускает кусок внутрь, глубже и глубже, глотает и облизывается окровавленным языком, будто губы красит.он смотрит на лицо убитого им духа и ухмыляется. молодой, совсем мальчишка, только первый год после того, как умер. ещё даже не успел сменить имя, так и остался мертвецом-неудачником, что оступился в роковой момент и попал прямо Чимину в руки. а уж он церемониться не стал. вонзая в раскуроченное туловище когти, он натыкается пальцами на кости, цепляется за них когтями и с рыком дёргает, вырывая позвонок и окончательно ломая свою жертву. что с ним теперь будет, он не знает, да и не волнует его это особо. в желудке нет места, там всё забито уже съеденным по самые косточки другим пацаном, но Чимин не знает, когда сможет в следующий раз так плотно поесть.он чувствует, как энергия течёт по венам, чувствует, как его естество наполняет сила, благодаря которой он может превратить воду в лезвие и перерезать кое-кому глотку. в животе горячо и пульсирует, в штанах тесно — ширинка давит так больно, но Чимин получает странное наслаждение от этого, на пробу двигает бёдрами и низко, гортанно мычит.этого достаточно, — решает всё-таки. ещё хоть кусочек, и он просто лопнет. поэтому звонит своим — как их можно назвать? партнёрами? любовниками? — товарищам и скалится, когда Ди присаживается на корточки рядом с мёртвым духом, пачкая кеды в его крови.— мог бы оставить побольше, — хмыкает С-Огнём-В-Венах, а Чимин только прижимается к его спине грудью и обвивает руками крепко поперёк живота и грудной клетки, расширяющейся больше по привычке, чем из необходимости. с негромким шипением кровь с рук Чимина растворяется, поднимается красноватым паром над ними.— скажи спасибо, что оставил хотя бы это, — рычит он, ведя носом по бело-серой шее, и затем хватается пальцами за подбородок. а резко развернув красивое и ненавистное лицо к себе, вцепляется в губы дико и голодно, будто не наелся.в нём сейчас достаточно силы, чтобы свернуть эту сладкую шею. но он этого не делает. потому что боится, что убьёт окончательно. Ди сильный, очень живучий, но сейчас явно слабее него. он давно не ел, и пусть ведёт себя так, словно всё в порядке, строит из себя крутого и независимого, Чимин чувствует, как от голода его трясёт.поэтому низко урчит и забирается ладонью в чужие штаны, давая огненному духу питаться, пока сам избавляется от лишнего.