Рейнольд: Сирена (1/1)
Песнь мою услышь, любимый, И следуй за мной сквозь мрак! Когда его случайно выпихнули в центр, девушка будто этого и ждала, подхватив Рейнольда за руки и закружив за собой. Он ощущал на своей шее её сбивчивое дыхание, хотел оттолкнуть от себя, но проворная девка прижималась ближе. Удивительно, но ему не было так уж отвратительно. Она плясала и её ноги едва касались земли. Звонкое пение подобно соловьиной трели разносилась на всю площадь. Смотрела она глазами пронзительными исключительно на него, ему так казалось. И улыбалась уголком рта тоже только ему, и пальчиком его зазывала не останавливаться, не покидать её танец. А околдованная толпа хлопала в ладони в хороводе, неотрывно наблюдая за центром представления.
Рейнольд терпеть не мог посещать город во время празднеств. Толпа не давала проходу и не расступалась ни от рыцарей герцогства, ни от брани молодого аристократа. Все смотрели исключительно в одно место, притягиваясь туда магнитом. Будто там происходит чудо, а остальной мир можно проигнорировать. Так уж и быть, пожалел нахальную и подбросил ей в ноги монетку. Подняла её сразу и рассматривала над головой, не обращая внимания на другие деньги. - Надо же, вернулась ко мне! Спасибо! – крикнула она, а он рассеяно кивнул в ответ, поспешив убраться. - Кто она? – спросил Рейнольд у людей. Но про загадочную певичку знали мало. Местная красавица без семьи, главная достопримечательность рынка, ради которой даже аристократия спускалась к простолюдинам – всё, что Рейнольду удалось разузнать. Поклонников у неё было куча из-за необычной, яркой внешности, но следовать за кем-то отказывалась напрочь, воротя носом от любых богатств.
И Рейнольд бы забыл её в мгновение ока, но песенка её на иностранном языке в голове заелась, напоминая смутно знакомый мотив из детства, а точёное личико словно из фарфора мелькало каждую ночь в его снах. И как назло, стоит выйти ему в город, как где-то вдали её броские волосы увидит или услышит пение в переулках. И идея сорваться с места и помчаться на звук была чрезвычайно соблазнительной. Ведут тебя слова сирены, Голосок - как медовый яд. Она блудила узенькими улицами, то отдаляясь, то позволяя Рейнольду подобраться ближе. Играла с ним точно, насмехалась и водила за нос. Поймать её – уже дело принципа. И вот когда надежда её нагнать покинула юношу, певичка вышла к нему из-за угла. - Негоже такому знатному господину бегать за простой девушкой! Что же делать моей бедной головушке, если про меня пойдут слухи? Никто не защитит честь сиротки, - наигранно игриво молвила она, подбрасывая в руке монетку. Рейнольд с удивлением на неё посмотрел, разглядывал каждую деталь её образа, не спешил, не веря своему шансу ещё раз побыть возле неё так близко.
- Убегаешь, словно дикарка! С чего ты решила, что я тебе что-то сделаю? - Тогда зачем было за мною так гнаться? - цокнула девушка и обошла его кругом, изучая глазами в ответ. - У сына герцога есть ко мне какие-то дела? - Откуда ты знаешь, кто я? – не скрывал даже, что её осведомлённость ему льстила. - Хоть я и с простого люда, но слишком много раз видела Эккартовские знамёна. - Мы встречались раньше? Как твоё имя? - Сын герцога его уже слышал, - засмеялась она и протянула ему голубой цветок. – Под стать ваших прелестных грозных глаз.Незабудка. - На этот раз не забудете? И упорхала снова, как бабочка, так и не дав ответа, продолжив песню на дивном языке, заставляя смотреть ей вслед. - Не забуду.– – – Пенелопа была дикой. Нет, Пенелопа была свободной. У неё за спиной крылья, а впереди - целые океаны простора. И было глупо надеяться, что монеткой и блеском золота можно надолго увлечь её внимание. Она не продержалась в герцогском доме и месяца. Убежала, не выдержав издевательств, так и оставшись гнусным воспоминанием об оборванке с улиц, очень похожей на юную госпожу Ивонну. А похожих на неё приходило сотни. У Пенелопы был волшебный голос, райский, пронзающий душу и так напоминавший пропавшую дочь. - Брысь отсюда, помойная крыса! – гнал её Рейнольд. В жизни такую сестрой не признает. Или задевал за живое острым словом, или подталкивал слуг сделать ей гадости, или просто смотрел на неё, безмолвно игнорируя. Её здесь нет. Её не существует. Её грустный тон вовсе не походит на весёлые трели сестрёнки. Отец издевался в открытую, каждый вечер слушая голос фальшивки. - Уродливая псина, твоими криками лишь птиц распугивать. - Скоро кровь с ушей пойдёт от твоего вяканья.
- Отвратительная. И Рейнольд сломался, не выдержал. Подсыпал в еду ей зелье, чтобы замолчала, чтобы не открывала больше своего рта поганого. Петь в этом доме могла лишь Ивонна. И птичка райская охрипла. Птичка свободная замолчала. Герцог смотрел грустно, больше её к себе не подзывая. И когда она исчезла, почему-то всё равно стало больно. Бросила их, а Ивонна так и не вернулась. На столике осталась золотая монетка, однажды кинутая ей к ногам. Больше Рейнольд девчонку не видел, так и не удосужившись запомнить имя соплячки. Удивительно, как ненавистная всеми в золотом доме приковывала к себе любовь толпы одним словом.– – – Искал её по всему городу с незабудкой в руках как сумасшедший. - Где она?! – спрашивал у своей стражи, разбросанной по всем уголкам города. - Молодой господин, вы уверены, что её здесь видели? Местные говорят, что такой девушки здесь никогда не было! – отчитывались они. Очаровала его, не отзывалась, о себе знать не давала. А на следующий день на главной площади снова устраивала танцы, зазывая его к себе. - Истосковался по мне? Вижу-вижу! – насмехалась она. Между пальцев снова вертела монетку. - Сколько ты хочешь, чтобы остаться?! Чего тебе нужно?! – кричал ей в лицо, схватив за руку. Не ускользнёт на этот раз, не убежит от него так просто. - Зачем мне это? - Я хочу слышать твой голос. Каждую минуту. Каждую секунду. Вечно. - Ты его и так достаточно слышал. Не тошнит от меня ещё? И снова ушла. И снова стража говорила в ответ: - Никогда не встречали такую.Песнь моя повсюду мчится,Услышишь её в тишине.В каждом порыве ветра звонкий голос, в ритме собственного сердца и дыхании.Рейнольд. Рейнольд. Рейнольд! Так сладко срывалось с её языка. Он точно слышал. - Где ты?! Ты меня с ума сводишь!
Бродил по округам снова и снова, чем только не пытался заглушить её пронзающий пев.
Показалась. Силуэтом в тени стала и провела пальчиками мраморными ледяными ему по горлу. Еле ощущалось невесомое касание сирены. - Так господин назовёт моё имя? – не было обычного весёло-наглого тона. Лишь как холодная сталь ноты. Страшно стало. – Я напомню. Меня зовут..Пе-не-ло-па. Выдохнула ему в ухо, а по коже Рейнольда пробежались мурашки. Она это? Та самая безголосая крыса? - А теперь ты меня помнишь, братец?Нет. Невозможно! Не было лекарства от того зелья, он прекрасно знал это. - Как ты вернула голос? – Пенелопа молчит, улыбается краешками губок. – Как ты вернула голос, ведьма?! - Душу продала, - прошипела, словно змеюка, держа за подбородок, заставляя смотреть в глаза безжизненные как и тогда, в далёком детстве. И рассмеялась хрипло, безумно. На землю упала монетка. И ушла от него, оставляя шлейф незабудок. Он рухнул на колени, отчётливо слыша и понимая последние строчки из песни:За грехи я веду расплатиться.Не найдёшь ты покоя нигде.