глава 4 (1/2)
Снова вся следующая неделя прошла как в тумане — тумане алкоголя и никотина. Юу перестал узнавать собственное отражение в зеркале, не отвечал ни на чьи звонки, не выходил из дома, не включал телевизор и держался подальше от компьютера… Однажды он имел неосторожность включить телевизор, но, к несчастью, там крутили репортаж ?о смерти гитариста всемирно известной группы The Gazette. Будет ли найдена ему замена?? Последней каплей стало несколько тысяч сообщений в почтовом ящике, в каждом из которых Юу спрашивали, кем заменят Уруху?
-Вы с ума сошли?! Как можно заменить Койю? Вы ведь не знали его… Совсем не знали…Почти полная бутылка виски полетела в плазму, когда ведущая произнесла:?Из надежного источника получена информация, что уже идет поиск нового гитариста, однако ни участники группы, ни менеджеры пока официального ответа по этому поводу не делали…?-Не делали?! Конечно, не делали! И не сделают! Никто не предаст память о Койю, — почти задыхаясь от слез кричал Юу. Парня било в истерике, которую он активно пытался заглушить новой бутылкой алкоголя.На автоответчике скопилось бесчисленное множество сообщений — как от фанатов, так и от Юты, Таки и Акиры. Все они были примерно одного содержания-Юу, что с тобой? Ты вообще дома? Не открываешь… Позвони…Широяма научился пропускать подобные сообщения мимо ушей. Неизвестно, сколько бы еще времени он продолжал так скрываться, точнее, волочить свое существование ежеминутно подпитываемое либо никотином, либо алкоголем, если бы не…Юу, как обычно, сидел на диване, опустошая очередную бутылку виски и удерживая уголком губ медленно тлевшую сигарету. Телефон снова звонил — уже в девятый раз за день. Как всегда от отсутствия ответа включился автоответчик, но это был не Юта, не Така, не Аки и даже не Сакаи… Тихий, вкрадчивый голос был знаком брюнету — только вот он никак не мог вспомнить, кто был его обладателем.Голос был женский, печальный и какой-то… Широяма не мог описать словами, что же именно привлекло его в этом голосе, — он даже затушил сигарету и теперь внимательно вслушивался в сообщение, оставленное на автоответчике, -?Здравствуйте Юу, простите, что я вас беспокою. Просто я полагаю, что нам нужно встретиться. Завтра в кафе у торгового центра, в 2 часа. Я буду вас ждать?Парня словно током ударило: он вспомнил кому принадлежал этот голос…
Он вскочил с дивана и поставил бутылку на место, в бар.
Молниеносно все заполненные пепельницы были отправлены в мусорное ведро вместе с содержимым. Пустые бутылки, покрывавшие поверхность пола, постигла та же участь.
Через час квартира преобразилась почти до неузнаваемости. Неуверенной походкой Юу подошел к огромному, зашторенному ночным занавесом, окну, заменяющему одну из стен в гостиной. Он резко потянул цепочку на себя и зажмурился: в мгновение ока комната заполнилась солнечным светом… Еще одно движение рукой, и в помещение, насквозь пропахшее сигаретным дымом и алкоголем врывается свежий воздух.Брюнет поморщился — настолько он отвык от дневного света и свежего воздуха. Последнее время кислородом ему служил никотин, резкий, едкий запах табака и алкоголя. Юу отошел от приоткрытого окна и побрел в ванную. Проходя мимо зеркала, он зажмурился: не хотелось созерцать то, во что он превратился — было стыдно посмотреть на самого себя… Плавным движением руки он включил душ.
Теплые струи приятно ласкали кожу. Под душем он простоял не меньше часа, прежде чем, наконец, решился подойти к зеркалу:
-Что же, гораздо лучше, чем я ожидал-,
— сказал он сам себе. Еще через минут сорок он закончил с бритьем, и, наконец, приобрел относительно человекообразный вид:?Так она хотя бы не испугается?, — промелькнуло у него в голове, пока он добирался до спальни.Парень накинул на себя халат и направился на кухню. Досконально изучив содержимое холодильника, брюнет пришел к выводу, что ничего съедобного там нет. Поэтому принялся за изучение шкафчиков, числу которых не имелось конца.
На одной из полок он обнаружил кофе и макароны.-А что, можно сделать пасту!-,
— пробубнил он, извлекая из шкафчика коробки. Противное урчании в желудке заставило Юу поторопиться: он поспешно засыпал в кофе-машину зерна и включил ее, запрограммировав на тройной экспрессо. Однако вскоре он осознал, что кулинар из него никакой и заказал еду на дом: теперь оставалось только дождаться, пока ее доставят.
Спустя час гитарист с аппетитом поглощал пиццу и с не меньшим удовольствием запивал ее свежеесваренным кофе. Как все-таки кофе был прекрасен... Практически моментально превращал любое существо в человека, но с условием, что изначально это существо все же было человеком…Юу вернулся в гостиную, которая теперь была наполнена светом и свежим воздухом. Остаток дня у парня ушел на то, чтобы привести в порядок кое-какую одежду (то бишь постирать и отгладить). Ближе к полуночи брюнет, наконец, прилег на кровать и, прижимая к груди фотографию Койю, провалился в сон…
Ночь была явно намного спокойнее, нежели все предыдущие: Юу ни разу не проснулся, лишь пару раз дернулся во сне и едва слышно простонал ?Койю?. Не нужно обладать даром предвидения, чтобы понять, что, точнее кто, занимал его сон.Проснулся он ближе к обеду, принял душ, оделся и быстро вышел из дома: ни в коем случае нельзя было заставлять ее ждать. По улице он шел, низко опустив голову — очки скрывали почти половину лица от любопытных и ненужных, в этот момент, взглядов. Через двадцать минут он уже сидел в кафе у окна и грел в руках чашку капучино.?Если она мне позвонила, значит это из-за…?Докончить мысль он не успел, за столик присела женщина — Юу вскочил и, поклонившись, изрек:-Здравствуйте, госпожа Такашима…-Женщина кротко кивнула и заговорила:-Простите, что Вас побеспокоила — просто вы были лучшим другом моего сына и...-,— по щеке женщины покатилась слеза.-Нет, вы не побеспокоили — я хотел извиниться, что не присутствовал на похоронах и…,-— Юу нервно сглотнул, --…примите мои соболезнования.-Женщина достала из сумки сверток и протянула его парню.
-Я полагаю, что эта вещь должна быть у Вас, как память о нем…Брюнет принял сверток из рук женщины — он даже не успел подумать, что же это, как она снова заговорила:— А сейчас простите, мне пора.—
Поклонившись, она удалилась, а брюнет, оставшись в одиночестве, развернул наконец отданный ему сверток. Глаза Юу округлились — от неожиданности он заморгал. Перед ним лежала небольшая, обитая белой кожей, книжка.-Неужели это…?-Широяма не мог поверить своим глазам — неужели его мать отдала ему настолько дорогую и ценную вещь, некогда принадлежавшую Койю? Недолго думая, он встал и, оставив на столе купюру за кофе, вышел.
На улице светило солнце, но, несмотря на это, было довольно прохладно; темноволосый гитарист шел по оживленной улице, но никого вокруг не замечал — складывалось впечатление, что, на самом деле, он один, а остальные люди — лишь проекция. Странно, что никто не задел его — люди словно огибали его — осторожно, чтобы не задеть и без того искалеченное тело и душу.Вот так незаметно Ао и добрел до дома. Так же незаметно поднялся на нужный этаж. Незаметно растворился в пространстве собственной квартиры…
…Юу сидел, закутавшись в плед, в любимом кресле, с чашкой кофе. На столике, стоящем поодаль, лежало то, что передала ему мать Койю – брюнет все не решался прикоснуться к самому сокровенному, что было у Койю. Да и мог ли он это сделать? Ни огромное количество алкоголя, ни постоянное поступление в кровь никотина, ни слова Юты, ни просто попытка забыться— ничто не могли его разубедить в том, что в смерти любимого был виноват только он.И теперь, когда ему выпал шанс узнать о рыжике что-то, чего он не знал, темноволосый гитарист просто не мог решиться воспользоваться им.
?А что сказал бы Койю? Какой была бы его реакция? Позволил бы ли он ему сделать это??Столько вопросов крутилось в голове, но ни на один из них ответа не имелось. Аой сейчас так отчаянно нуждался в поддержке и совете -да хотя бы просто в человеке, с которым он мог бы просто поговорить, высказать все что наболело, то, что так его терзало и мучило.
Но единственным таким человеком был Койю… А теперь его нет — и Юу снова один.За размышлениями прошел не один час — время летело незаметно. Наконец, остановившись на ?раз он читал мой дневник — я тоже имею на это право?, он встал и осторожно поднял со столика книжицу.-Черт… он впитал запах Койю…-,— едва слышно прошептал Широяма: ему даже показалось, что он все еще хранит теплоту рук любимого. Еще с минуту поколебавшись, он, наконец, решился — решился узнать то, чего, возможно, не знал о Койю все это время. С замиранием сердца он взялся подушечками пальцев за край обложки, но… Но книжка не открылась — Юу пребывал в недоумении и не мог понять в чем дело.Телефонный звонок вывел брюнета из состояния ступора — как обычно включился автоответчик и звонивший затараторил:?Простите, что снова Вас беспокою: я не сказала Вам, что дневник без ключа открыть невозможно, и единственный ключ был у Койю… После… После того, как его не стало, ключ найти не удалось… Простите еще раз за беспокойство. Прощайте…?Юу продолжал сидеть на диване, пытаясь, наконец, вникнуть в смысл слов, сказанных матерью Койю.
Брюнет встал и, кутаясь в плед, побрел на кухню. После третьей чашки чая он, наконец, решил отправиться в мир грез. Но жутко хотелось выпить… Накануне, предугадав собственное желание, он предварительно избавился от пары оставшихся в квартире бутылок виски. Для верности он еще раз заглянул в бар, но его взору предстали только пустые полки.
Мысленно усмехнувшись, парень отправился в спальню. Уже привычно он свернулся в клубочек и, прижав к груди дневник любимого, наконец закрыл глаза.
Заснуть сразу не получилось, как и через 10 минут… И через 20… как и через час…
Широяма ворочался на кровати, то и дело переворачиваясь с боку на бок; через пару часов парень все же задремал, уже привычно вздрагивая во сне. Как всегда во сне он видел Койю.
Каждый раз Юу из последних сил цеплялся за остатки сна — ибо во снах Уруха был жив. Он смеялся, его счастливые глаза озаряли все вокруг, а от улыбки на душе становилось светло и легко. Именно когда Широяма видел во сне его улыбающегося, собственное лицо тоже непроизвольно озаряла улыбка — почти незаметная, но самая искренняя и настоящая: такая улыбка, которую не сумел бы изобразить даже самый талантливый актер.Перед глазами снова поплыли радужные картинки совместно проведенных минут: и вот Койю только вернулся с кучей пакетов:-…нет, это скорее магазины ограбили меня — одна из кредиток перестала работать…-,— живо тараторит светловолосый парень, а брюнет просто смотрит на такое родное личико и не может налюбоваться им перед пробуждением — ведь потом светлый образ Койю снова растворится вместе с отступившей ночью…Такашима живо раскидал несколько пакетов и, наконец найдя нужный, смущенно улыбнулся, протягивая пакет Юу:-Это тебе, небольшой презент…--Мне?-,— непонимающе переспросил Юу.-Тебе, тебе — я долго выбирал, надеюсь, что угодил-.Широяма извлек из пакета небольшую бархатную коробочку.-Ну, открывай уже…-,— торопил Койю, переминаясь с ноги на ногу. Юу открыл коробочку и раскрыл глаза от удивления.-Ну, как?-,
— Койю отвел глаза.
-Койю… это.. Это великолепно…— ,— едва сумел выговорить брюнет — он извлек из коробочки тонкую платиновую цепочку с изящным ключиком в виде кулона.
-Правда нравится?-Койю очаровательно хлопал глазками.
-Да, Койю это… Черт, я даже слово подобрать не могу… Помоги застегнуть…-Такашима кротко кивнул и, приподняв волосы на затылке, тонкими пальчиками застегнул цепочку.-Юу... Это ключик от всех моих тайн…-,
— Койю очаровательно улыбнулся и констатировал:-Тебе идет-Несмотря на то, что Аой спал, закрытые глаза наполнились слезами. По телу брюнета словно пробежал разряд в сотни вольт; он открыл глаза, так нехотя опуская сон.-А что, если….-Юу присел на край кровати:-Нет, бред. Это невозможно...Но... хуже не будет-,— сказал он сам себе и, сжимая в руках книжку, вышел из спальни. Там, приземлившись на диван, принялся осматривать дневник в поисках замочной скважины. Вскоре она была найдена. Юу осторожно снял подарок Койю с шеи, — впервые за все это время,— и вставил ключик в скважину. Вошел он на удивление легко. Так же легко механизм замка поддался и щелкнул. От удивления парень вскинул бровь — неужели Койю настолько ему верил? Неужели он действительно готов был доверить ему все? Абсолютно все?! При этом никогда не требуя, чтобы Юу рассказывал ему все...Дрожащими руками брюнет, наконец, открыл заветную книжку. Первое, что бросилось в глаза — его фотография на первой странице. Еще немного помедлив, он перевернул страниц — аккуратные столбики иероглифов, вроде ничего необычного, но ведь… Ведь их писал Койю…
Пробежав глазами по странице, парень быстро перевернул ее. Затем новая страница, и еще, и снова…Его поражала частота упоминания его имени в записях Койю — почему он так много писал о нем? О всех его чувствах, переживаниях, тревогах... Каждая эмоция Широямы была отражена тут — Койю не упустил ничего.
Через четверть часа все встало на свои места: шокирующее признание снова перевернуло все…?Я не знаю почему, не знаю когда это случилось, не знаю зачем и за что. Я ничего не знаю, кроме того, что люблю его, люблю больше жизни; каждое его прикосновение посылает волны электрического тока по телу. Его улыбка делает меня счастливым, а один только взгляд его пронзительно-черных глаз уносит далеко-далеко, заставляя забыть обо всем на свете. Но я не могу сказать, я не могу предать его, ведь… Ведь он верит мне как другу…?Дальше чернила были размыты, вероятнее всего, от нескольких солоновато-горьких капель упавших на бумагу.?Юу, если бы ты только знал, как я просто хочу быть с тобой рядом. Просто говорить каждый день ?доброе утро?, смотреть, как ты спишь, целовать твои бесконечно мягкие и притягательные губы, шептать как сильно я тебя люблю…?Дальше текст был снова сильно расплывчатым, вероятнее всего, от того, что из глаз Койю капали слезы — такие же горькие, какие сейчас наполнили глаза брюнета.-Нет, не может быть… Койю…-,— бессвязно шептал гитарист. Он не верил, просто отказывался верить, что Койю его любил.Он перевернул еще несколько страниц и застыл:?Не знаю для чего я это сделал — чувствую себя самым низким и подлым человеком на свете… Я просто вор! Да, вор! Ведь именно я украл, украл его дневник. Я действительно не знаю зачем, просто его дневник… Это его частичка — и теперь его часть всегда рядом со мной. Черт… этот дневник… Он впитал запах его кожи… Такой родной…Я просто не могу. Он так его ищет, так дорожит им, а все, что я могу — это лишь отводить глаза и говорить, что не видел его дневника… Хочется просто провалиться сквозь землю.Я не читал его: просто не могу этого сделать без его позволения. Все же это слишком личное, личное для него. Просто одно то, что частичка его со мной заставляет меня просто летать от счастья… Прости Юу, прости, что я его забрал его… Просто… Надеюсь я все же смогу признаться тебе во всем…??НЕТ! НЕТ!! НЕТ!!!Это не может быть правдой… Он меня любил... Самой настоящей и искренней любовью, которая только возможна?! Он относился ко мне так, как ни к кому никогда не относился: просто пылинки сдувал, предугадывал каждое желание…
А я… Я просто не видел всего этого! Был слеп, как крот! И глуп и упрям, как настоящий осел!! Ну как я мог не заметить этого?! Как мог не увидеть этих трепетных и нежных чувств… Как?!
А своим поступком, Широяма, ты просто разбил и без того хрупкое сердечко любимого — сердечко, которое так опрометчиво он доверил тебе…
Как посмел ты усомниться в праведности его слов?! Как посмел не поверить ему??Сердце просто разрывалось от того, что только что узнал парень.
Юу не смог сдержать ни стона, ни крика, ни слез… Он метнулся к бару, но тот был пуст.
Брюнет увидел яркую вспышку света и ощутил резкую боль в затылке — потом темнота…Сложно сказать, сколько именно времени он провел без сознания; но когда парень пришел в себя, было уже утро. Голова раскалывалась. Но по сравнению с тем, что творилось внутри – эта боль была ничем.
Выпивки не осталось, как, впрочем, и сигарет. Широяма с трудом поднялся и пересел на диван , окидывая мутным взором просторы комнаты в поисках дневника: тот остался лежать на столике. Нехотя, Юу встал и, взяв в руки заветную книжку, опустился в кресло.
Он все читал и читал, то и дело прокручивая в голове описанные Койю события.
Каждая запись заканчивалась словами:?Прости, прости меня за мою подлость. Я так тебя люблю, но ничего не могу с этим поделать. Прости…?Все… кроме последней. Судя по дате она была сделана за день до смерти рыжика:?Я больше не могу, просто не могу держать это в себе! Это невыносимо — невыносимо чувствовать, как каждый день тебя разъедает собственная ложь.
Это как огромный камень, который тянет на дно, и ты…
Ты так изменился…Старательно избегаешь меня – хотя, скорее даже, не меня, а прикосновений ко мне.
Что с тобой происходит, Юу? Раньше ты делился со мной, рассказывал о своих переживаниях... А теперь…
Теперь все изменилось. Почему? Зачем?
Сегодня ты повредил руку и просто ушел… — Я чуть с ума не сошел, когда нашел тебя без сознания. Я не переживу, если потеряю тебя — я просто сойду с ума. Если уже не сошел.
Ты смысл моей жизни, мой наркотик. Ты для меня все… И как только ты поправишься, я все тебе расскажу!
Можешь просто меня придушить за мои слова, или послать куда подальше, но я откроюсь тебе. Я просто больше не могу! Мне нужно понять, что с тобой происходит!Может, в обмен на мое откровение, я услышу твое… Хотя ты наверняка все записал в дневнике… Только вот я никогда не решусь его прочесть…?Юу обязательно бы разрыдался — только слез больше не осталось.?Всего пара дней… И все бы встало на свои места: Койю наконец бы во всем признался... И все бы было иначе…
Все бы было хорошо, и, что самое главное, Койю бы был жив…?, — бесконечный поток мыслей прервал телефонный звонок.Широяма прекрасно понимал, что если себя чем-то не отвлечь, то он просто сойдет с ума.И неважно, что именно будет отвлекающим фактором — алкоголь, наркотики, новый обморок или бурный секс…Рука машинально потянулась к аппарату и сняла трубку:-Алло…-,— спокойно произнес брюнет. Сейчас он был похож на статую: каменное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.-Черт тебя дери… Юу, черт... Слава Богу!Ты как? Можно я приеду?
Пожалуйста…Я очень волнуюсь…--Хорошо, Юта, приезжай. Только купи мне виски и сигарет…Не дожидаясь ответа, брюнет положил трубку и вернулся к чтению жизни Койю, к изучению той грани его личности, о которой он никогда не подозревал.
Он перечитывал уже знакомые строчки, отчетливо представляя, что именно он разрушил все своими руками…Внутри все сжималось и горело, но внешне он был спокоен.
С каждой прочитанной строчкой он все яснее представлял, как Койю страдал. Как ему было сложно находиться рядом с человеком, ради которого он готов на все. Аой был уверен, что теперь ничего не тронет его… ничего… Что хуже уже не будет — но как сильно он ошибался…?Юу, я всегда буду с тобой. Всегда.
Чтобы не случилось, что бы не произошло.
Я никогда тебя не оставлю. Ничто и никто не заставит меня отказаться от тебя.Ничто и никогда нас не разлучит, даже смерть.
Если меня не станет, то моя душа всегда будет с тобой.
Я люблю тебя, Юу…?Рыжик писал это давно, очевидно даже не подозревая, что эти строки окажутся пророческими. Хотя после прочтения именно этих строчек темноволосому ритм-гитаристу стало немного легче: значит, Койю все же не ушел.
?Он рядом! Рядом… просто Юу не видит его, не может прикоснуться, не может услышать звук его голоса, рассмотреть его улыбку и бездонные глаза… Но все равно — он рядом. Он его не бросил… он рядом…?Брюнет снова провалился в пустоту…Пришел в себя он от легкого, почти невесомого, прикосновения:
-Койю…-,
— прошептал Юу не открывая глаз: он точно знал, что это был именно он.
Широяма открыл глаза, но в комнате никого не обнаружил. На губах появилась улыбка:-Койю, я так ряд, что ты рядом…-,— проговорил Юу в пустоту гостиной.-…а хочешь… Хочешь я для тебя сыграю? Тебе раньше нравилось, как я играю…-Юу, воодушевленный собственной идеей, удалился из комнаты. Но не прошло и минуты, как он вернулся с гитарой, сел на диван и изрек:-Я написал эту песню для тебя, хоть и никогда этого не говорил…-Брюнет улыбнулся и слегка задел струны. Немного погодя, он едва слышно запел в такт музыке:?Ansoku ni kurueru haruiroWasurete shimaeru mono narabaKyuukai no bi ni ryoume shizumeTada kodokuna no da to waraeruDaisan ni kawareru haruiroIki hisome nukarumi wo oyoguBataashi de oborete yuku sama waSouzou toori de tsumaranaiGenjitsu wo korosu kikite yoriTayasuku kizu wo kitsukereta darouNa wo umeteFuhai shita ne ga minamo yurasuYugamu youni mawaru hagurumaKishimu ne ni mimi wo katamukeruKirei ni kurueteru darouka?Subete wa kinku no asai umiAzayaka to mimachigaeru hodoKegareSayounara muhou no yami ni oshite yukuSayounara kore de owariNamida doukoku no ameKyomu to mukiau tabi afureTsuzuru kotoba ga nijimuNamida itsuka wa kareSeijaku ni korosareruKagefumi no owari ni timayoiFuhai shita ne ga minamo yurasuYugamu you ni mawaru hagurumaKishimu ne ni mi wo nage kizuitaSore to nite iru koto ni kizuitaSayounara muhou no yami ni oshite yukuSayounara kore de owariNamida doukoku no ameKyomu to mukiau tabi afureTsuzuru kotoba ga nijimuNamida kodoku to tiruSeijaku ni ikiru naraNidoto waraenu you ni kizande…?Он пел, вкладывая в песню не только всю свою нерастраченную любовь и нежность, но и душу. Песня шла из самых глубин души — израненной и измученной.
Он пел и играл так, как никогда.Он пел только для него — он пел для самого дорогого и любимого человека: он пел для Койю.Временную идиллию и некую одухотворенность, воцарившуюся в гостиной, прервал звонок в дверь.