9. Что-нибудь обнимательное (1/1)

Собираться на свидание вот так, склоняясь над одной раковиной, чтобы почистить зубы вместе с тем, с кем планируешь свидеться, мне не приходилось никогда. Это было забавно и трогательно: мы то и дело задевали друг друга локтями, а потом Гас и вовсе сгрёб меня в охапку, обнимая сзади и свешиваясь через плечо. Я понятия не имела, откуда в моих хаотично обновляемых запасах взялась лишняя зубная щётка, но прямо сейчас моя предусмотрительность оказалась как нельзя кстати.Щётка была розовой, отчего Густав предсказуемо пришёл в восторг.Вынув вчерашние вещи из стиральной машинки, я убедилась в том, что его толстовка отстиралась. Режим лёгкой глажки?— и плотный футер снова как новенький. Разглаживая пахнущую чем-то коммерческим, вроде ?скандинавской весны? или ?альпийской свежести? ткань, я поймала себя на мысли, что её изначальный запах мне нравился больше.Дождь и ветер. Сладковатый дым. Калифорнийский выдох и что-то ещё…Полумистическое ?что-то ещё?, не дававшее мне покоя.Волшебная молекула, принадлежавшая только Гасу и никому больше. Читаемая, но ускользающая от узнавания. Будоражащая меня снова и снова.—?Я бы отскрёб щетину от лица, если ты не против,?— напомнил мне Гас о вчерашнем моём обещании угостить его бритвенным станком.Обернувшись, я указала ему на шкафчик в углу.—?Возьмёшь сам? Там, за зеркалом…Ткнувшись по указанному адресу, он на мгновение замер, и я была готова спросить, в чём дело, когда меня пронзила догадка. Внезапная, как удар электротока. Прикусив язык, я уткнулась в ворох вещей, делая вид, что предельно занята складыванием джинсов и выворачиванием носков.Там же, в шкафчике, где-то между упаковкой одноразовых станков и коробкой с ушными палочками, стояли мои лекарства. Включая початую коробку ксанакса. В этом не было ничего особенного или необычного, потому-то не самая ценная информация как-то вылетела у меня из головы.Вспомнив, я почувствовала себя немного предательницей.Кто я, чтобы вот так, запросто, предлагать Густаву посмотреть в глаза его персональному демону?Казалось, я перестала дышать, превратившись в слух. Пытаясь предугадать, чем же эта дурацкая ситуация закончится. Казня себя за то, что не метнулась к чёртову шкафчику сама. И боясь ляпнуть что-то, отчего станет только хуже. Скажи я сейчас хоть слово?— мой натянутый голос выдаст меня с головой… Поэтому я просто ждала, что из этого выйдет.Меньше всего мне хотелось, чтобы он чувствовал себя неловко. Колебался и выбирал.Стеснялся самого себя.Не выдержав, я обернулась?— ровно тогда, когда Густав закрывал зеркальную дверцу. Посмотрев на меня, он молча продемонстрировал зажатую в пальцах розовую бритву. Вкупе с розовым вчерашним халатом это смотрелось почти продуманным образом для какой-нибудь журнальной рекламы.—?Отпадный цвет, не сомневался в тебе,?— сказал он совершенно буднично, подсластив это подобие комплимента улыбкой.—?Гель для бритья хочешь? —?на удивление, я справилась с собой. Видимо, действительно отлегло, хотя что-то вроде мрачноватого послевкусия царапало где-то в горле. Не дожидаясь встречных уточнений, я сунулась в душ, чтобы вернуться с металлической тубой в руке. И всё ещё прижимая к груди свежепостиранную толстовку Густава. —?Я у тебя молодец, видишь?—?Вижу, что ты у меня солнышко. —?отозвался он, осторожно завладевая моим запястьем. —?И вижу, что слинять собираешься, явно. Эй… Это быстро. Ты же помнишь, что меня не стоит оставлять здесь одного, Джульетта.Сейчас эта шутка обретала черты двусмысленности с лёгким оттенком просьбы о помощи. Чего хотел Густав Ар? Не расставаться со мной или не оставаться наедине с соблазном?— одно из двух. Или, чем чёрт не шутит, и то, и другое. В любом случае, я ухватилась за его просьбу, как за спасительную соломинку.Откладывая вещи в сторону и прилепляясь к нему снова.Теперь моя очередь обнимать тебя, Гас.—?Шах и мат, Ромео. Как я могу не остаться?—?Вообще-то, ты могла бы… Но я, пожалуй, закреплю успех,?— усмехнулся он, подаваясь навстречу и закрывая глаза.Заставляя моё сердце ёкнуть и провалиться.Поцелуй получился мягко-мятным, как стоматологический леденец.Позволив Густаву с удобством расположиться у зеркала, я стиснула его поверх пояса халата, прижимаясь щекой к его спине. Слушая, как стучит его сердце, как журчит вода, как накатывает и отступает шорох дыхания.Мальчик мой.—?Гас… —?начала было я, привставая на цыпочки, чтобы увидеть его лицо в зеркале. На контрасте с белой пеной на щеках и подбородке, глаза Пипа казались почти чёрными. И адски внимательными.—?Всё в порядке, Лил Джуллз,?— ответил он спокойно. —?Лил Пип глотал много разного дерьма. Не могу сказать, что соскучился конкретно по этому. Зэнни, мой старинный друг… Где-то там,?— он выразительно посмотрел вверх, намекая на собственную квартиру,?— в куче моих вещей найдётся достаточно ксанакса. Не помню уже, в каком году сам себе его прописал. Знаешь… —?он усмехнулся, накрывая мои руки мокрой левой ладонью. —?Бывали дни, когда я просыпался, находил пару волшебных пилюлек прямо в постели, и засыпал снова. Как ты понимаешь, я не могу пообещать, что такого больше со мной не случится. Могу неделю-две не принимать ничего, а потом мне гайки?— и с возвращением, всеядный торчок. Такой вот я ни разу не молодец у тебя…В сотый раз извиняясь мысленно, я поцеловала его в тыльную сторону шеи.Видя, как затуманивается этот пристальный карий взгляд.Слыша, как Гас роняет бритву в раковину.Чувствуя, как сплетаются наши пальцы.—?Ты и не должен, Птенчик,?— он закрыл глаза, улыбаясь. И только чуть вздрагивающие ноздри выдавали его волнение. —?Ты обещал мне себя, а я обещала любить тебя взамен. Если это значит любить торчка?— что ж, я согласна. Уж мой-то торчок будет самым любимым, даже не сомневайся…—?Вот ты говоришь, а я верю… —?сказал он глухо, не спеша возвращаться к своему прерванному занятию. —?Верю, что ты это искренне. Верю даже в то, что такое вообще возможно со мной. И я самую малость в отчаянии, потому что… Если кто-то из нас ошибается, больно будет обоим.Знакомый загадочный тон, в котором сквозил совершенно иррациональный, агнстовый восторг. Этакая готовность поесть стекла, если только вместе.То, что я чувствовала ровно то же самое, странным мне не казалось.—?Не порежься, пожалуйста,?— выдохнула я, наконец, заметив, что в его подрагивающих пальцах снова проявляется бритва.—?Скрести за меня пальцы,?— подмигнул Пип, примеряясь к щеке. —?И я постараюсь. Расскажи мне что-нибудь, ладно? Пока то да сё…—?Например… что?—?Ммм… —?одно плавное движение,?— и поверх белой пены проявилась дорожка гладкой кожи. —?Например… Кто у тебя в Швеции?Усмехнувшись, я пристроила подбородок к нему на плечо, стараясь не особенно мешать.—?Моя полоумная бабка в своём роскошном пансионате, конечно же. Несколько друзей детства… Это вообще наша общая с тобой тема, мистер Ар. Я родилась в Стокгольме. Мой драгоценный папуля?— натуральный швед, натянувший фамилию жены-англичанки ради красоты золотой профессорской таблички, в перспективе. ?Доктор Пауэлл? звучит несколько благозвучнее, чем ?Доктор Эк?… По крайней мере, когда у тебя практика в Лондоне.—?Доктор Эк? То есть, по-серьёзке, ты?— Джулия Лиллиан Эк?Это звучало забавно, и сильно отдавало моим детством?— как глоток сиропа от кашля, вкус которого внезапно почудился во ?взрослом? мартини.—?Если совсем по-серьёзке, то даже Юлия. Так записано в моей шведской метрике. Так звал меня мой давно покойный шведодед, которого я почти не помню. И так зовёт меня Элли, когда у неё случаются проблески сознания. Редко. Я почти не отзываюсь на это имя.—?Юлия… —?повторил он, замирая с наполовину побритым лицом. —?Забавно. Напомни, чтобы я показал тебе свои шведские фотки. Там такой пупс, ты будешь смеяться. Люблю, когда ты смеешься, Лил Джуллз… Взрослый я в Швеции почти не бывал.—?Это легко исправить, если захочешь. Но, знаешь, что самое идиотское? Фамилию моей матери теперь таскает и моя мачеха. В этом есть что-то… —?я запнулась, подбирая слова, и невольно вспоминая лицо Джесс, с которой у нас, в сущности, всегда были нормальные человеческие взаимоотношения. —?… что-то неправильное, правда?—?Да это пиздец вообще! Меня бы коробило неиллюзорно. Она хотя бы адекватная?—?Мы редко видимся, и зову я её, как правило, по имени. Она, конечно, классическая ?ночная кукушка?, но вполне безобидная. Так что…—?Зная твоего… папулю,?— Гас фыркнул, и я в очередной раз отметила, как он повторяет за мной формулировку для этого неудобного ему самому слова. Будто ступает след в след. —?Я рискнул бы предположить, что его леди сильно ненатуральна. Он же любит всё идеальное, хренов Пигмалион…Прежде, чем рассказать, насколько близко Густав подобрался к сути, я дождалась, пока он пройдётся бритвой под подбородком.Опасное место.—?Джесс?— огонь-баба. И да, она ?сделана? процентов на восемьдесят. Но тут дело не только в тюнинге, хотя он и на высшем уровне. Она старше меня лет на десять, но в моём возрасте её ещё звали Джонатаном.—?Чего?! —?неловко махнув бритвой, Гас остановился, а потом и вовсе обернулся ко мне, пачкая мой лоб пеной со своего подбородка. —?Не найдя идеальную женщину, Док тупо сшил её из мужчины? Респектушки! У боженьки, если он, конечно, есть, чувство юмора в порядке?— то и дело в этом убеждаюсь.—?Ночная кукушка настояла на том, чтобы родитель оставил мне дупло, в котором провёл всё сознательное детство. Типа, этого хотел шведодед. И Элли хотела бы, если бы её мозг не превращался в губку от Альцгеймера. Так у меня появилась квартира в Стокгольме… Поэтому, если ты вдруг захочешь повидать родину предков?— просто скажи.—?Значит, всё-таки адекватная… —?констатировал Пип, возвращаясь к бритью. И тут же вскидываясь снова. —?Слушай, Джульетта, ты же боишься летать! Какая, нахрен, Швеция, даже если мне и в самом деле приспичит?—?Реально, боюсь,?— согласилась я. —?Но если есть время, всегда можно добраться морем. А иногда приходится заталкивать свои страхи поглубже. Две таблетки ксанакса, бокал шампанского и медленный отсчёт до десяти… Ты же знаешь, как это бывает, Ромео. И как это работает?— тоже.Он не соврал: брился он действительно быстро.Умывшись наскоро, он повернулся ко мне лицом, подставляя под мои ласкающие ладони мокрые, мальчишески гладкие щёки, оглушительно пахнущие ментоловой свежестью.—?Эй… —?заглядывая в глаза, Густав мгновенно сделался серьёзным. —?И как же это работает, Лил Джуллз? Расскажи…Мне самой мои пока ещё не сказанные слова казались крамольными.Опасными. Запредельно громкими в этой отделанной кафелем коробке.Но они же давали какое-то тёплое ощущение внутри.Будто у нас с Гасом появился ещё один общий секрет. Хотя секрет был в том, что мы оба?— такие разные, такие неуловимо похожие, будто скроенные друг под друга,?— насажены на один крючок, словно диковинная наживка.—?От него становится спокойно и легко-легко. Будто я пушинка… А пушинке абсолютно фиолетово, как взлетит самолёт и сядет ли он. Что ей, пушинке, сделается? Мысли становятся золотисто-прозрачными, как пузырьки от шампанского… —?выдохнула я ему в губы.—?О, да-да-да… Кому-то эйфоретики подавай, пока синапсы не задубеют. А кому-то для удовольствия достаточно тупо ни о чём не париться. Детка… Ксан с алкашкой?— опасный микс, хотя не мне тебя учить, в самом деле. —?прошептал он в ответ, чуть улыбаясь. —?Чёрт… Но как же мне это нравится! Это как на одном языке говорить… Золотисто-прозрачные мысли, бля… Просто будь с этим поаккуратнее, ладно?—?Скрестишь пальцы, Птенчик? Чтобы мне быть в порядке… —?я смотрела в его глаза, подтаивая под смеющимся тёмно-карим взглядом. Густав хмыкнул, нетерпеливо стискивая меня в объятиях. Всматриваясь и улыбаясь. И снова всматриваясь.—?Нет, мы сделаем это вместе, если понадобится. Мои плечи пошире твоих, детка. Просто держи это в голове, пока держишь меня в сердце. И всё будет хорошо. А я… Я просто не отпущу тебя, как и обещал. Подправлю собой там, где тебе нужна чёртова лёгкость. И немного спокойствия, да…И он подправил. Так же, как и вчера, в полумраке моей кухни, прижимаясь губами к губам. Разбавляя крепость поцелуя улыбкой и почти мгновенно унимая мои трясущиеся поджилки.Початая коробка ксанакса в шкафчике перестала казаться мне такой уж проблемой.Я понятия не имела, в чём мне вынырнуть в пронизанную солнцем прохладу погожего майского дня. Точнее, я совсем не думала об этом: все мои мысли по-прежнему крутились вокруг Густава. Его шея и ключицы были щедро усыпаны багровеющими засосами, и я не удержалась, касаясь их сперва пальцами, а потом и губами.Осторожно, будто пытаясь срисовать карту своего персонального неба.Улыбаясь от осознания того, что вторая её половина цветёт на моей собственной коже.—?Не могу оторваться от тебя… —?признаться было легко. Потому что эта простая правда ранила нас обоих в лучшем из смыслов. —?Останови это. Отмени… Сделай что-нибудь, Гас…—?Ммм… Не хочу,?— признался он в ответ. —?И не могу тоже. Да и зачем? Мы, кажется, решили не расставаться. Или… Я что-то не так понимаю, Джуллз?Разве подобная мысль не ранит? Меня бы ранила… Помня о безумных скоростях его пока что не вполне понятной для меня жизни, мне не хотелось заставлять его сомневаться даже лишней секунды.—?Густав… Конечно же, ты всё правильно понимаешь!Прихватив его за ворот халата, я заглянула в его карие глаза.Он будто бы подначивал меня, оставаясь при этом убийственно серьёзным внешне.—?Тогда знаешь, что? Перестань уже одёргивать себя, ладно? Всё, что ты делаешь… —?он прикусил на мгновение губу, тут же усмехаясь с плохо скрываемой нежностью. —?И то, как ты это делаешь, детка, доставляет мне удовольствие. Хочу думать, что и со мной так же…Обхватывая его за пояс, я уткнулась лбом в его шею, зажмуриваясь и кивая.Ещё вчера у меня не было никаких чувств, кроме усталости и меланхолии. А сегодня я буквально задыхалась. Но не от подступающей паники, а от избытка этих самых чувств.—?Мне всё ещё немного нервно, милый… Но это пройдёт.Поймав в ладони моё лицо, Гас погрозил мне пальцем, чуть улыбаясь.—?Сейчас вряд ли. Но чуть позже… Я займусь тобой, если позволишь?— и тогда пройдёт точно. Моя тема,?— он подмигнул, и я совершенно точно знала, что как-то так всё и будет. —?А пока… Затащу тебя в душ. И давай ты будешь делать вот вообще всё, что взбредёт тебе в голову?Могла ли я перестать улыбаться в ответ на то, что он говорит?Это всё звучало дерзко, как вызов, но мы исхитрились обойтись почти что без рук. Просто дурачились, и все эти касания, помноженные на смех, были лучшим лекарством от тревожности.Медитативное журчание воды. Вспыхивающие то и дело улыбки. Проваленные попытки не намочить волосы. Ворованные вдохи и выдохи.Не сговариваясь, мы зарывались носами друг в друга, понимая, что запах ночи, проведённой вместе, никуда не девался.Мистика? Магия? Что угодно, только бы так было и дальше.Чуть позже, пристроившись на краешке стиральной машинки, я смотрела, как Густав застёгивает джинсы, тут же обнажающие приметную резинку брендовых боксеров.—?Погода здесь почти как на Восточном побережье,?— сказал он, поправляя толстовку. —?Иногда я даже угадываю, чего ждать… Вот сегодня что-то мне подсказывает, что сегодня солнечно, но свежо. А к вечеру ещё и задождит, чего доброго,?— справившись с переодеванием, Густав подошёл ко мне. —?Сделаешь мне одолжение, Лил Джуллз?—?А?—?Пустяк, клянусь… —?улыбнулся Гас. —Ты… Надень что-то, чтобы моя куртка снова была нашей общей,?— он прошёлся кончиками пальцев по краю полотенца, в которое я завернулась, словно в махровый кокон. —?Такое, знаешь… Простое, как я. И обнимательное, как ты.Признаться, я понятия не имела. Никто не говорил со мной вот так, наполняя смыслом каждую мелочь, заставляя взглянуть иначе на привычные вещи. Прочувствовать потенциальную ?обнимательность? какого-нибудь платья с открытыми плечами или кроп-топа.Так могла ли я не улыбаться, в который уж раз?Понимая, что этот мальчик слишком явно умеет ещё и в фэшн. Удивляясь точности, с которой он подбирает слова и придумывает определения.—?Розовая футболка пойдёт? —?поинтересовалась я, нащупывая подходящий вариант, пока Гас уверенно прихватывал меня за талию.—?Пойдёт, если без лифчика. И со вчерашними джинсами, подход к которым я уже знаю… Зашибись будет, я отвечаю.Минут десять спустя, оставив Густава наедине с его включающимся после долгого молчания айфоном, я отыскала ту самую футболку в недрах шкафа. Прикинув, тут же сняла обратно: плотный трикотаж некомфортно обхватывал раздраженную кожу у горла.Подумав, я потянулась за ножницами.А потом дрогнувшей рукой состригла верх узкой лодочкой от плеча до плеча.Надев снова, подправила неловкие зазубрины первого среза, доводя до ума этот хенд-мейд. Верхний край едва прикрывал лиловые следы над ключицами.Шея выглядела реальной проблемой, и я заглянула в коробку с побрякушками, чтобы выудить оттуда бархатную ленту чокера. Скроет ли она это очаровательное непотребство? Приложив, я отступила от зеркальной дверки, пытаясь оценить себя хоть сколько-то критично.Моя шея с поправкой на тёмный бархат выглядела похабно и вызывающе, но мне нравилось.Более того, почти сразу за моей спиной возник Гас, аккуратно придерживая меня за ушибленный локоть.—?Бля, ну это обнимательно и раздевательно одновременно,?— констатировал он, прижимая мою спину к своей груди. —?Залипательно, охуительно, вдохновительно… Минутку подожди, ладно? Я сейчас.Бросив телефон на постель, он рванул куда-то в сторону ванной. Айфон тут же зашёлся беззвучным криком на вибро. В ожидании чуда возвращения Густава я не успела даже предположить, что он надумал. Зато успела увидеть, как на заблокированном экране высветилось имя ?Бэкси?.Вернувшийся с тюбиком зубной пасты в руках, Пип, не глядя, подхватил смартфон, принимая вызов и зажимая его плечом у уха. Приложив палец к губам, он попросил меня молчать, добывая пасту из тюбика и принимаясь малевать что-то прямо поверх розового трикотажа на моей груди.—?Ты закончил вопить, Бэкс? —?меланхолично уточнил он, обращаясь к своему явно потерявшему надежду до него дозвониться собеседнику. —?Привет тогда. Да не проебался я никуда… Ну, перестань, пожалуйста. Где? Я не буду ничего обещать, ладно? Просто будь там, и всё может быть. У меня очень веская причина, братан. И если ты будешь сидеть на вертлявой своей жопе ровно, быть может, я тебе её предъявлю прямо сегодня… И не надо канючить, от этого быстрее не будет. Давай, увидимся.Наблюдая сверху за уверенными движениями его пальцев, я смогла прочесть весьма замысловато исполненную надпись ?Лил Пип?. Добавляя белого цвета то тут, то там, Гас сунул свой айфон мне в руки.—?Пожалуй, готово. Ещё минут пять, чтобы схватилось, иначе после первого же дождя хуйня с запахом перечной мяты получится…С треснутого экрана его смартфона на меня буквально смотрели голые сиськи с несимметричным проколом сосков.Залипательно, охуительно… Как там было?Я не стала бы спрашивать, но тут и говорить не о чем?— это явно та самая девушка, о которой он вскользь упоминал сегодня утром.?Та, с которой я всрал максимум своего времени и нервов??…она решила всунуть в эту формулу лишний хер, а я вспылил…?Что ж… Сиськи, прямо скажем, впечатляющие.Мне хотелось написать на его толстовке той же зубной пастой, но уже своей рукой корявое собственническое ?Лил Джуллз??— просто чтобы это тоскливо сосущее под ложечкой чувство отступило. Вместо этого я трусливо отвела взгляд, обходя острый момент. Вкладывая телефон в его ладонь снова, утыкаясь лбом в его плечо и хватая губами мягкий футер, чувствуя, как гул моего собственного сердцебиения вот-вот перекроет остальные звуки этого мира.Удивляясь тому, как бывает больно от разбодяженной, как уличный героин, ревности. Понимая, что случайно напоролась на условную ?Розалину? из нашей крафтовой трагедии.И надеясь, что мой креативный Ромео ничего из этого не заметил.