29 - Судьба-тревога (1/1)

Судьба - это колесо.У Судьбы есть не поддающийся расшифровке способ подталкивать людей и события в соответствии с тем, как что-то где-то уже установилось. Даже Боги не свободны от воли Судьбы, и это правда. Они могут исследовать ее через точные ткацкие станки Мойр, но всё же не в силах полностью понять тайны Судьбы, рожденной до начала мира. Судьба, таким образом, так же двигалась для Персефоны и для всех персонажей, вовлеченных в дело Алексиса, и вскоре привела к глубоким изменениям в Подземном Мире.Сомнений не было: если бы не случилось ничего такого, что могло бы изменить ситуацию, Персефона оставила бы все как есть. Она бы больше не думала об этом мальчике и его отце, считая само собой разумеющимся, что для них больше ничего нельзя сделать, что решение Аида было, в конце концов, справедливым. Но Колесо Судьбы вращается вечно, вращается для всех. И скоро, очень скоро всё должно было обернуться в пользу Весны. Скоро прозвучит сигнал тревоги, и колесо повернется. Скоро...Но пока Персефона ничего такого не предполагала, лежа на тёмных шелковых простынях в покоях Аида. Она проснулась, повернулась и потянулась, все еще голая с прошлой ночи. Несмотря на то, что с террасы, выходящей на Элизиум, дул приятный теплый ветер, Богиня Весны почувствовала, как по телу пробежала легкая дрожь. Пришлось натянуть одеяло на плечи.Ночью с Персефоной не произошло ничего нескромного.

Аид даже не осмелился спать с ней в своей постели. Богиня Весны уснула одна и проснулась одна, зная, что Бог Мертвых никогда бы не сделал ничего, чтобы первым физически приблизиться к ней. Даже сейчас он сидел, скрестив ноги, в кресле за письменным столом – в своем маленьком рабочем уголке. Такие места были у него повсюду, даже в спальне.Персефона наблюдала за Аидом издали, расслабившись. Владыка Подземного Мира уже был в брюках и рубашке. Возможно, он надел это всё сразу, как покинул ванну прошлым вечером. Он задумчиво смотрел на экран компьютера, держась за подбородок. На террасе мирно спали его три собаки.Персефона моргнула, чтобы окончательно проснуться.- Доброе утро! - поздоровалась, довольная, но все еще сонная.Аид мгновенно очнулся от своих мыслей.

Повернувшись вместе с креслом, посмотрел на Богиню Весны, слабо улыбнулся:- Доброе утро, Божественная. Как спалось?Персефона кивнула, потянулась еще немного и повернулась боком на огромной кровати.- Очень хорошо, спасибо. У тебя шикарная постель. Я могу к ней привыкнуть.Как и ожидалось, Аид воспользовался случаем:- Насколько я понимаю, эта постель уже твоя, Кора. Ночь, когда ты не будешь спать в ней, станет для меня горькой ночью.Ну что ж, он умел складывать слова в красивые фразы. Иногда он был так искренне высокопарен, что Персефона сомневалась: действительно ли он понимает, что говорит.

Или, может быть, Аидпросто был таким: как и все главные Боги, привык рассматривать всё в связи с великим замыслом Вселенной, с её длинными временными линиями.

Признание в вечной любви для него было не так уж серьезно, потому что он сам был вечен. По правде говоря, Бог Мертвых вел себя так, как будто их отношения даже не требовали подтверждения: он считал само собой разумеющимся, что такова их судьба, и иначе быть не могло. Для Персефоны это было лестно, но всё же немного давило.Она попыталась сменить тему разговора:- А ты? Ты совсем не спал, правда?- Правда.- Но ты бы прилёг, всего на пару часов, на час. Сегодня же воскресенье. Отдохни немного.Но Аид наклонился и оперся локтями о колени, сцепив руки. Сочувственно улыбнулся и низко опустил глаза:- Обычно я не сплю, это не в моих привычках.- У тебя же такая шикарная кровать.- Я завел эту кровать для иных целей.Персефона рассмеялась. Ее глаза сузились, и она послала ему озорную улыбку.- Мой король, это … гадко.- Простыни чистые.- Да, но я могу заревновать.Она, конечно, шутила. Персефона не была ревнивым человеком, и в любом случае она никогда бы не позволила себе ревновать после такого короткого периода отношений. Аид, напротив, считал чувство ревности настолько нелогичным и легкомысленным, что даже не задумывался об этом.Однако, несмотря на это, Персефоне все еще было любопытно. Затем, озорно сморщив нос, она игриво завернулась в одеяло.- Мой король, ты что-то скрываешь от меня? У тебя есть подружка? Подружки?- У меня нет подружек, я не смертный подросток.- А наложницы?- Было несколько.- И…?Теперь Аид был смущен. Это Персефона заметила по тому, как он отвел взгляд, поджал губы, немного напряг шею. Все мелкие, почти незаметные телесные реакции, невидимые для тех, кто не знал, куда смотреть. Персефона гордилась тем, что выучила их.Богиня Весны нахмурилась и села на кровати, скрестив ноги, с любопытством и тревогой одновременно. Неужели попала в щекотливую тему? Любопытно. Необычно, по крайней мере, для одного из трех Божественных королей.- Что случилось? Я что-то не то сказала?Аид покачал головой, все еще глядя вниз. Его чёрные кудри теперь закрыли лоб. В этом раскаивающемся положении он не был похож на Кронида, напротив, он был очень похож на маленького Алексиса: с его робостью и слишком длинной челкой. Наверное, таким Бог Мертвых был в детстве.- В последнее время, - признался Аид, притворяясь холодным, как обычно, но голос его чуть хрипел от боли, - у меня пропал аппетит…Глаза Персефоны расширились:- О…Она не нашла ничего умнее, потому что в глубине души гадала, что именно означает это признание. Были ли у Аида какие-то физические проблемы? Ну, она бы так не сказала, учитывая его реакцию прошлой ночью, во время возлежания в горячей воде.Но тут Бог Мертвых уточнил:- Я не имел в виду физически. Но ты должна понять: я достиг возраста, в котором всё стало скучным. Я больше не хочу тратить время на любовниц. Они не доставляют мне никакого удовольствия. Глядя на них, я знаю, что они - не та единственная, кого я ищу.Персефона сочувственно кивнула. Ну, конечно, это не должно было быть легко. Несомненно, за свою долгую жизнь Аид перепробовал многих женщин. Но если для него был важен эмоциональный фактор, то согласие возлечь с кем-то, пусть даже на одну ночь, скорее всего, не было таким уж удовлетворительным в масштабе тысяч лет. Богиня почти могла представить себе его взгляд, такой необычный: в красивой женщине он сразу видел все её недостатки. Это должно было сильно расстраивать…И вот так внезапно выяснилось, почему Аид оказался единственным неженатым королем. Это объясняло, почему он сразу после раздела Сущего не сделал предложение одной из своих сестер, почему не окружил себя потом фаворитками. Его вечные поиски совершенной спутницы были первой причиной его одиночества.Персефона вздохнула, понимая, что снова пришло время подбодрить его. Одинокого, печального, застенчивого Бога Подземного Мира.

Если бы только смертные могли видеть то, что Персефона видела сейчас...Она встала с кровати голая. Ей было все равно. Она уже привыкла, будто это было естественно, почти правильно, рядом с ним. И не чувствовала никакого смущения, напротив, чувствовала себя свободной. Как и в той картине Тициана – Священная любовь представлена через наготу.Она прошла тихо к его креслу. Остановилась перед Аидом и наклонилась, чтобы найти его взгляд, все еще устремленный на темный пол. Чтобы помочь ему, она погладила его гладкую, сухую, впалую щеку и заставила Бога выпрямиться, прошептала:- Ну, если я тебе нравлюсь настолько, что вписываюсь в твои грандиозные планы, может быть, тебе больше не нужно меня искать.Было ли это самонадеянно? Да, возможно. Но Аид был первым, кто любил преувеличенные заявления, и она могла отплатить ему той же монетой. И в самом деле, ему это понравилось: он широко улыбнулся, его темные глаза сузились в довольном выражении.- Ты права, Божественная, - вздохнул он, а затем снова признался. - Спасибо, что осталась. Мне действительно нужна была компания.О, Персефона знала это. Она уже догадалась об этом, когда впервые увидела его в зале университета, когда смертные боялись приближаться к нему. Она догадалась об этом, когда увидела, как он пришел один на благотворительный ужин, а потом ушёл, чтобы вновь где-то быть в одиночестве. С той разницей, однако, что тогда Аид отрицал свое собственное несчастье.Персефона больше не испытывала его, зная, что такое количество признаний Аида всего за два дня было уникальным событием в истории Вселенной. Затем она жестом велела ему сесть прямо и, не спрашивая разрешения, села к Богу Мертвых на колени. Почувствовала ткань брюк под своими голыми бедрами и осторожно положила руку на грудь Аида, чтобы его успокоить. Он же склонился к ней…

И вот, это был тот самый момент.Момент, когда колесо снова начало вращаться.Всё разорвал сигнал тревоги, громкий, мощный. Эхом отозвался в залах и комнатах дворца и, возможно, во всем Подземном Мире – тёмная, ритмичная тревога, звучащая, как угроза.Аид слишком быстро выпрямился, и Персефона чуть не упала, вцепившись ему в шею; три собаки, все вместе, с рычанием подскочили и вбежали в комнату, затем воссоединились.Персефона была ошеломлена и испугана, потому что было очевидно, что что-то в Мире Мертвых пошло не так. Она встала, чтобы освободить Аида. Тем временем Цербер, став огромным трехголовым мастифом, бежал куда-то вверх по лестнице и рычал.Аид бросился к ближайшему интеркому. Нажал кнопку, заговорил:- Что там?Ему даже не нужно было уточнять, к кому он обращался или что он хотел узнать. Голос с другой стороны ответил немедленно:- Незваный гость, ваше величество.Аид не выказал недовольство. Даже в самых катастрофических ситуациях он оставался нейтральным, даже более того. Потому что у него была позиция лидера, и он не хотел вызывать нервозность у подчиненных.Он повернулся к Персефоне миролюбиво и категорично, в то время как она была взволнована и прижала руки к груди, чтобы прикрыться:- Кора, одевайся.Он произнес это таким авторитетным тоном, словно хотел её успокоить. Было ли это возможно? Казалось, Аид никогда не сомневался в том, как себя вести, и с определенной точки зрения это успокаивало. Персефона тоже хотела быть хоть немного уверенной в чем-то в своей жизни.Она поспешила одеться, размышляя, нормально ли заканчивать первую неделю работы с таким ощущением: она-то думала, что Подземный Мир однообразен, а вместо этого не было ни дня, чтобы не происходило что-то неординарное.Вскоре сигнал тревоги отключили, чтобы не вызвать нервный срыв у всех во дворце. Но теперь Колесо Судьбы получило свой толчок: эта тревога уже отметила многие судьбы, даже саму загробную жизнь.И это была одна из немногих вещей, о которых не мог знать даже Неумолимый…