Часть 1 (1/1)

Судя по запаху пыли, грязи и старого, тлеющего тряпья, находился он все в той же лачужке, в которой потерял сознание накануне. Самочувствие было отвратным. Сознание мутилось, голова сильно болела.Он чуть приподнялся и приоткрыл глаза и тут же мгновенно с громким вскриком вновь сомкнул веки?— яркий солнечный свет причинил практически физическую боль. Несознательно перевернувшись на живот и подобрав под себя руки, Ларс начал раздумывать над тем, что делать дальше. С убежищем, в которое он забрался, предчувствуя скорый обморок от потери крови, он не ошибся?— иначе он был бы уже мертв, но теперь нужно было немного отлежаться, прийти в норму и убираться оттуда.Вдруг до слуха Ульриха донесся тихий шум, словно кто-то наткнулся на какой-то предмет мебели, и почти сразу послышалось тихое ругательство. Голос явно принадлежал никому иному, как Дейву Скотту Мастейну и значить это могло только одно?— Ларс был мертв. Хотя… будь он мертв, он вряд ли мог бы испытывать боль, столь злящую его в тот момент. Впрочем, кто знает?— возможность существования ада и ему подобных вещей еще никто не отменял.Ларс переместился в тень, резко поднялся и достал оружие из кобуры. Взгляду его предстал Мастейн: бледный, изрядно потрепанный и перепачканный в крови, но не это было самым страшным в его облике: глаза парня скрывала пропитанная засохшей, потемневшей от времени кровью повязка, сделанная из старого бинта. При этом у Ларса складывалось довольно неприятное впечатление, что Мастейн смотрит на него через эту окровавленную повязку. По бледному лицу, сходя от повязки в районе глаз, вниз по щекам, тянулись вертикальные потеки застарелой темной крови, словно смешавшейся с остатками глаз и грязью. Создавая ощущение, будто существо не так давно рыдало кровью, а теперь его слезы обсохли, оно снова пришло в относительную норму и сложно сказать, чего от него теперь можно ждать.Передернувшись от пугающего вида старого знакомого, Ульрих направил на него оружие, после чего тихо позвал пребывавшего в неподвижности Дейва по имени. Кто знает, что за существо на самом деле находилось перед Ларсом, и чего от него можно было ждать.—?Убери оружие, ты не хуже меня знаешь, что оно бесполезно,?— самодовольная ухмылка коснулась губ Мастейна.Несмотря на неприятную интонацию и искривившиеся губы, Ларс был рад?— Дейв был не монстром или призраком, а именно тем человеком, которого он знал на протяжении столь долгих лет.—?Рад, что тебе удалось выжить,?— по возможности холодно и язвительно сказал Ларс, опуская ?Пустынный орел?.—?Я тоже,?— хохотнул Мастейн после чего достал из кармана небольшую дискету,?— и, кажется, я нашел нечто полезное,?— легким движением он кинул вещицу Ларсу. Датчанин легко поймал ее левой рукой. —?Карл просил передать ее Джиму.—?Информация об ?Эпсилоне?? —?с притворным безразличием спросил Ульрих, поднимая правую бровь. Хэтфилд был одним из немногих, кто занимался самостоятельным изучением проекта Эпсилон, к которому относилась вся их сравнительно небольшая компания из пары десятков человек. —?Я никогда не понимал, зачем нам пытаться досконально изучить суть этой хрени. Достаточно того, что мы знаем, какие сильные и слабые стороны она нам дала.Ларс убрал дискету в карман. Внезапно переведя взгляд в сторону, он узрел свое отражение в висящем на стене треснувшем зеркале: в неестественно-серых глазах, обладавших металлическим оттенком, отчетливо отражалось то, что он так старался скрыть в голосе?— крайняя заинтересованность, любопытство и даже легкий страх. Хорошо, что Мастейн не мог видеть его в тот момент. Хотя полной уверенности в этом, конечно, не было.—?Ты меня видишь? —?неожиданно для самого себя спросил Ульрих.—?В зависимости от того, что называть ?зрением?,?— недовольно хмыкнул Мастейн. Затем, пару секунд помолчав, он добавил, словно решившись на откровенность и признание собственной слабости,?— но я все равно с нетерпением жду, когда у меня появится возможность созерцать окружающий мир, как я то привык.—?Если таковая будет,?— неуверенно предположил Ларс, впервые за долгое время чувствуя неловкость. Каковы бы ни были их с Мастейном взаимоотношения, бить по больному было не очень хорошо, во всяком случае по отношению к существу лишенному зрения.—?Будет,?— зло прошипел Дейв.В тот момент Ульрих, зябко поежившись, отчетливо ощутил на себе взгляд Мастейна, словно проникающий сквозь повязку.—?Ты не хуже меня знаешь, что каждый из нас, если остается в живых, полностью восстанавливается спустя время,?— Дейв нерешительно начал разматывать повязку.Ларс заметил пару лежащих на столе старых упаковок с бинтами?— Мастейн знал, что если предположения обманули его, у него всегда будет возможность вернуть вещам их исходный порядок.Слои тонкой ткани скоро были сняты с лица, и пара противоестественно-зеленых глаз, окруженных пятнами крови, воззрилась на Ларса. Взгляд их был холоден, и лишь где-то в глубине можно было различить облегчение, которое испытывал Дейв?— до недавнего времени уверенности в том, что глаза окончательно восстановились, у него не было.—?Так, ты направляешься на восток, чтобы присоединиться к Джеймсу? —?пытаясь выглядеть совершенно невозмутимым, спросил Мастейн ?резко меняя тему разговора?.—?Думаю да.—?Я пойду с тобой. Вместе нам будет безопаснее идти по здешним краям, а ближе к городу разделимся?— мне нужно будет направиться в несколько в ином направлении,?— поделился планом действий Дейв.Ларс ничего не ответил. Ему все еще не особо нравился этот парень, хотя он и понимал, что кооперироваться с ним, в силу некоторых обстоятельств, ему очень даже на руку. Плюс к тому?— в этом мире им следовало держать друг с другом связь, чтобы обладать определенной информацией о проекте и иметь поддержку себе подобных. Внезапно Ларс поймал себя на мысли о том, что все это напоминает ему некое подобие семьи, или же стаи животных, вынужденных сосуществовать друг с другом ради определенного рода выгоды.