Глава 22 "Живой и верный" (1/1)

Наёмник рывком перебежал ко мне, за укрытие. Я размял плечи, перестёгивая новую обойму на винтовке.- Что делать будем? - спросил он, безвольно оставив висеть пистолет-пулемёт, похожий на маленький автоматик и взялся за автоматический пистолет, сняв его с предохранителя. Я проморгался: в новой маске было неудобно, а ситуация принимала плачевный оборот. Кто ж знал что у каких-то рыночных окажется гранатомёт?- Кхм, отступи и обходи справа, я пока их здесь подержу.Синдикатовец кивнул, дал обозначение другим, по ту сторону и рванул по заданному маршруту, а я, высунувшись, сразу выстрелил в голову того, кто целился в спину выбежавшего. Голова разлетелась в клочья, обрызгав содержимым всю округу. Меня сразу прижала автоматная очередь. Надо было ретироваться с позиций. Телепортация за другое укрытие дала ожидаемый результат. Я ушёл за здание склада по другую сторону, оттуда, куда убежал наёмник. Я высунулся из своего небольшого укрытия, когда вышел на позицию. Все оказались как на ладони, хотевшие выцепить меня за первым укрытием, а другие пытались найти оперативника и его команду.Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть... Прощайте ублюдки.***Я проснулся спокойно. Собрал вещи, оделся, занялся утром. Выбрался из палатки со всеми вещами, в часа четыре. Ночь кажется прошла совсем спокойно. Одев на себя ещё маскхалат и накинув его капюшон на голову, я взял свою СВД и, повесив на плечо, стал сворачивать палатку... Теперь она и вовсе осталась только одна: самая последняя, в глубинах пещеры.Укомплектовав всё на одну поклажу, я подошёл к палатке, перед которой лежали давно остывшие угли. Здесь, в конце, земля была только чуть влажная, а вот о выходе такого сказать нельзя было: земля, галька и остальное, было настолько мокрым, что более менее мягкая почва превращалась просто в грязь. Хлюпающую, неприятную, грязь... Зато обыкновенный ХилТопский туман стоял за выходом, говоря о том, что ближайший час, как минимум, обойдётся без жаркого, палящего и безжалостного солнца.Экипировавшись, я нагло вломился в палатку Радовида и Барбере и громогласно...- ГЛАЗ-1! ПОДЪЕМ! - ...разбудил их двоих. Они лежали в разных вещмешках по разные стороны. Оба дёрнулись, проснувшись. Я вылез из палатки и сел у остатков костра, а в след мне почти сразу раздался недовольный крик Рада.- Ты охренел так орать утром?!- Вставай давай, через пару часов выходим, - бросил я через плечо, небрежно, доставая маленькую баночку с консервированной едой. Дёрнул кольцо и положив на камень, стал ждать саморазогрева... Господи, как я соскучился по нормальной еде. Не эти крупы, ни эти консервы, а чего-то простого и человеческого: например фруктов или там, пиццы. Такой сочный стейк, перчённый. С кружкой лёгкого кофе, который обычно пьют девушки-романтики... Чтоб всё было легко и просто. А лучше злаковых батончиков. Нормальных таких, как раньше ел. Банановых, ягодных, с глазурью и без... А не вот эту спрессованную бурду... Хотя, их бы тоже было хорошо, а то в последнее время и их нет.Пока ждал еду, закурил и потянулся.- Вы там уснули что ли? - крикнул снова, не слишком громко, через плечо, небрежно пыхтя сладковатым табаком.- Да не, погоди, блин!После своих слов из палатки в полной экипировке вылез Рад, а за ним молчаливо выбралась Барбере. Она просто излучала квинтэссенцию угрюмости и её серая кожа теперь казалась ещё более серой.- Ну и куда ты нас гонишь? - недовольно спросил Рэкет, встающий с помощью сука и чей-то там матери.- Обратно. Нам к Буклейну надо, если тот ещё жив, - спокойно сказал я.- Шутишь? - Радовид сразу встрепенулся и напыжился. Это было ожидаемо: ящер дорого ценил свою свободу. Он сделал многое, чтобы оказаться без насердечника и без верхушки... Но мне-то нужен плащ. И чем больше людей со мной, тем лучше, а ящерка, один, помрёт, если останется. Барбере ему не опора - ей бы самой на кого опереться, после смерти брата... А я? А я вообще терплю всё это только ради своей одёжки, уж больно мне всё остальное чуждо. Ожумке вообще наверное на всё плевать, где, с кем, насколько и ради чего. Даже если мы останемся тут, в конце останусь только я, а мне это всё зачем? Валентия безоговорочно выигрывает, а нам, дезертирам, в этом мире будет не место. Надо вернуться... Хотя ещё неизвестно, примут ли.Я достал из сумки Бетрандову рацию (всё же, его хоронили только с одеждой) и настроился на канал нашего отряда. Эфир сразу заговорил голосом Зойлоса:- ...на пять часов, колонной...- Приём, приём, - заговорил я, словно ничего не было. - Говорит Писатель.- Писатель! - раздался знакомый майорский голос, на удивление приветливый. - Рад что вы живы. Где ты и как обстановка?- Попали под обстрел, потеряли Бетранда и Люцию. Со мной Барбере и Радовид. Насердечники пришлось снять.- Ну, тьфу уж, опять двадцать пять, - цокнул Майор как-то не очень естественно. - Когда вернётесь?- Чтобы нас до смерти забили за дезертирство? - усмехнулся я. Нет, говорил я это не всерьёз, но знаете ли, не хочу я вернуться и первым делом получить очередь в торс.- Да не, ты чего? Не говори глупостей, вас ждут с распростёртыми объятиями. Мы на втором перевале нашего маршрута. Нам задание выделили, но без вас совсем жарко будет.- Мы уже собрались. Радик с ногой пробитой, ему шину скоро сделаем, возможно сильнее задержимся. Как у вас-то? Всё в порядке?- На чудо и удачу, никого пули не забрали. На подготовку у нас неделя, так что у вас есть достаточно времени на возвращение...- Тогда до связи, очищаю радио эфир.- Удачи, - кратко пожелал мне Буклейн и я вышел с канала. Всё это время Рад ошалело на меня смотрел с взведённым пистолетом и как только мы с майором кончили общаться, сразу выпалил:- Охренел совсем? Всё загубить решил?!- Успокойся и убери пистолет... - сказал я, отложив рацию и спокойно разминая шею. - Всё в порядке, мы возвращаемся домой.- Да пошёл ты нахер со своим домом! Мы, блять, только на свободу выбрались, а ты на связь выходишь!- Слушай, покури и успокойся, - я вытащил ещё одну сигарету и протянул ему, но он, видно недовольный, задумал что-то вообще плохое и сигарета его только разозлила.Пистолет был выбит за секунду до выстрела. Пуля вырвалась из ствола и со свистом вонзилась в бревно, на котором я сидел. Рад зажал гудящую руку и оскалил свои острые зубы. Я и сам подскочил.- Убить меня вздумал?! - крикнул я, а он ничего не ответил. Оружия с собой не оказалось. Я даже среагировать не успел. Мне почти сразу в лицо прилетел удар. За секунду я был повален и по щеке мне прилетел панч.- А сам-то хорош! - прорычал он. Я наконец оправился и врезал ему самому по лицу, отчего тот слетел с меня и упал навзничь с вздохом вроде "оф бля*ь". - Ты нас всех хочешь убить!Он сплюнул в сторону, а я его сразу за шиворот поднял и хотел ударить, но мне самому на противоходе прилетел панч в торс, а за ним ещё удар по лицу с другой стороны и я пошатнувшись, открылся для захвата. Он схватил меня за шею и ударил коленями по лицу. В носу потекло что-то тёплое. Чисто на силе я потащил его вперёд и его нога, не выдержав, подкосилась и я сам повалил его на землю. Барбере что-то кричала и металась рядом. Я встал коленом на грудь ящера и ударил его кулаком с одной стороны, с другой и ещё с одной...Видимо особо сильный удар вырубил Рада и даже я успокоился... Вот же ж... Нос был расквашен или даже сломан. Я не хотел его убивать и я надеюсь, что не убил... Он конечно дезертировал всерьёз, но для него это естественно. Молодой и глупый... А теперь сам с посиневшей щекой и разбитым носом. Ничего, будет ему уроком.Барбере перевязала его, а я из собственной гордости не дал - пускай у меня побудет в жизни чуть нормальной такой физической боли. Вот кровь и покидала моё тело через нос, в течении пары минут...Когда он пришёл в себя пришлось его тащить под руку. Ящер сначала сопротивлялся, брыкался, и ругался, но потом смерился и просто стал идти, опираясь на Барбере. На меня он наотрез отказывал. Ну ничего, мне только легче... Он так же с ней о чём-то говорил, но я их и не хотел слушать. Всё оружие было у меня. Я не параноик, но и Радовид не сама иррациональность. Барбере была не сильно против обеззараживания. Мне кажется если ей бы руку начали рубить, она тоже не сильно возражала.Напоролись на наш патруль. Человек шесть на машине, проезжающие по дороге. Нас не заметили, мы не окрикивали.Все руки, липкие от крови, пачкали всё к чему сначала прикасались, а потом эта плёнка затвердела и стала просто невыносимой. Нашли ручей и я умылся бы... Но выше по течению застрял труп... А когда я его сдвигал, обхватив за плечи, то обнаружил вообще массовое захоронение, припорошенное ранее каким-то белым дерьмом, которое теперь оказалось смыто водой...Почему-то мне вспомнились учения, как бороться с собаками. Вообще проходил его только я из нашего отряда, ведь другим собаки были не так страшны - их всё же обычно спускают за снайперами или выслеживают так... И как оно вообще проходило? Меня загнали в клеть с двумя обезумевшими от голода, но вполне крепкими бойцовскими псами. А из оружия - нож и тот не хотели предусматривать. Было такое ощущение, что меня хотели просто убить, ведь обычный человек скорее всего как раз бы подох, поваленный первым на землю, а второй бы перегрыз ему глотку... Но я вышел "сухим из воды". Первый был зарезан, а второму я просто сломал шею. Обучение боевым крещением... Эти все видимо обучения не прошли... Только я дрался против собак, а они не выдержали стычки против людей...В общем, уже и не помню, но мы прошли дальше. Я постоянно сверялся с картой и только изредка выходил на связь, чтобы ещё разок свериться... И снова трупы... Каждая ветка, что хрустнула под ногами, чувствовалась словно чья-то хрупкая кость.Позже мы вышли к шоссе. Город, оккупированный Валентийцами, походил больше на большое кострище. От количества дыма и газа, озоновый слой над ним скорее всего уже разъелся... Сами выходы из города были перекрыты военными: они же нас и приняли. Почти под руки. Какой-то капрал взял на мушку и нас ещё два парня просто обошли по сторонам и тоже взяли в прицел. Я одну руку держал на ресивере СВД, что висела на ремне, на манер сумки. Вторую руку поднял в приветственном жесте.- Кто такие? Звание, часть, отряд, цель вашего прихода, - скомандовал капрал, прицеливаясь мне в грудь.- Александр Ливандов, рядовой, часть не помню, но вот мы участники отряда Глаз-1.Капрал опустил автомат и махнул рукой, чтобы два других опустили.- Прости что не узнал. По описанию одноглазой машины для убийств с чёрными волосами, ты отлично подходишь, а я не признал. Своего отрядного ищите? Он в лагере, к северо-западу отсюда. Просто идите по дороге и выберетесь к своим и да... Сделаешь со мной фото, Писатель?- Оу, а тебе это прямо надо?- Эй, если не хочешь, не надо, но чёрт возьми, говорят твой образ приносит удачу, а тут я с тобой. Может с войны даже без контузии выйду.Радовид сзади засмеялся, закрыв лицо рукой. Капрал вытащил из нагрудного кармана одноразовый фотоаппарат, даже не обращая внимания на ржущего ящера. Я кивнул головой и сказал, немного растерявшись:- Ну давай повысим твою удачу...Капрал отдал фотоаппарат одному из своих и встал рядом, с опущенным стволом и положив мне руку на плечо, приобняв словно брата. От него пахло табаком, порохом, потом и пеплом. Я поднял руку, словно приветствуя объектив и попытался выдавить из себя что-то вроде улыбки, но выходило вполне скверно. Мы стояли напротив пустой дороги, а перед нами раскинулся пейзаж разбомбленного и разбитого города, смотрящего на нас небольшими зданиями, чуть дальше - горящие многоэтажки... И всё это наслало на меня такую тоску, словно вся эта горечь... Вся боль... Всё было словно квинтэссенцией какой-то и я застыл, смотря в объектив, пока не послышался щелчок. Меня вроде ещё не отпустило, как капрал уже держал в руках фотоаппарат и рассматривал результат с какой-то довольной улыбкой. Мои уже уходили по указанному маршруту и я поспешил нагнать их. Радовид всё ещё посмеивался:- Ну как, Писака? Не зазвездись, с такими-то фанатами! - усмехнулся он ещё раз, хромая на ногу и только поворачивая свою голову немного в бок, чтобы видеть меня хотя бы на периферии. - Пх-пх, "На удачу", ебануться. Да я ж с тобой, удачником, бл*ть, служу! Да меня вообще должен господь бог на плечах своих тащить всю войну!- Но пока что я тебя тащу, - заметила Барбаре, тоже как-то развеселившись. Я вообще перестал их слушать. Голова даже не гудела. Я смотрел на пустое шоссе перед нами... Путь в никуда. Всё это... Как вся эта война... Путь - в пустоту. Ничего не будет там...Чёрный танк выехал из ответвления и поехал от города, словно прикрывая своим телом армейские фургоны, едущие за ним... Так это шоссе на запад. Просто на запад... Домой, в Валентию...И на миг мне показалось, словно я возвращаюсь домой. В свой домик, на окраине леса. И вот, война-то кончилась. Все возвращаться домой... И мы. Да и пускай что избитые и пешком. Пускай, что убитые в хлам морально и физически... Мы расходимся по домам. Хватит всего этого. У меня столько крови на руках, что асфальт под подошвами пачкается ровным шлейфом... Х-хватит всего этого.Внизу, где-то в груди, словно где-то внутри меня. Глубже, чем в организме, нет... Где-то в душе или даже в её глубине... Засвербило, заскрежетало, словно рёбра ломались. Я не успел ничего понять, как сломался в три погибели. Упал на колени, сжимая свой живот руками... Меня совсем затошнило... И меня вырвало на асфальт. Радик остановился и посмотрел на меня блюющего. Вместе с кровью из меня пошли какие-то серые хлопья. Оно всё шло из меня, а чувства были такие, словно кишки собственные, вместе с лёгкими, отхаркивал. Во рту был "приятный" привкус гноя, пепла и меди. Металла в целом.- Ебать, это чё? Я почувствовал, как стал больше. Я обращался и в панике скинув с себя винтовку, хотел скинуть ещё и китель, но боль уж слишком сильно припечатала меня к земле. Я не мог распрямиться, всё отхаркивая и отхаркивая хлопья. Я даже увидел, что они - это какие-то органические части. Словно сбитые в труху... И поливались они кровью.- Ты в порядке?В глазах потемнело.- Всё окей?Нет, нет, не окей.- Ты либо делаешь что должен, либо умираешь, пытаясь. Всё кажется честно.Я сидел в кресле. По прежнему крутило, но и не столь сильно... Я поднял глаза, пытаясь увидеть это...На коленях "на ковре" перед начальством, стоять не круто... Ой как не круто. Они смотрели на меня свысока, одетые в свои красные капюшоны, а вокруг марево ужасное. И мысли как-то разлетаются, словно мозги от попадания пули. Оно бьётся на осколки.Я чувствую меня бьют. Палками тыкают, а я беспомощен. И в кандалах. И плечо болит, там круг горит. А я ору во все стороны, а им всем смешно от этого. Забавно, блять, забавно! Я либо буду унижаться здесь, либо череп о прутья раскрою. Это всё что я могу. Сидеть или башкой своей биться на потеху толпе. Урод леший, урод леший... Какой забавный зверёк!Но нет... Она выпустила меня. Всегда была ко мне добра. А я... Я всегда был гнидой. Всё было так просто благодаря ей... О-на выпустила меня из клетки. А я остальных запертых. Не мог стерпеть этого... Громил жрал... Вырывал позвонки и хрустел их костями. Всех их. Сожрать их всех и никого не оставить. Теперь вам по нраву зверёк, когда клети больше нет?! Этот зверёк, сильнее и умнее вас всех, отбросы природы. ДО ЕДИНОГО ЛЕЖАТЬ ЗДЕСЬ БУДЕТЕ, КОСТЯМИ СОБСТВЕННЫМИ БЛЕСТЯ! НИКОГО ИЗ ВАШЕГО ПОГАНОГО РОДА НЕ ОСТАВЛЮ! ВСЕХ СОЖРУ, СУКИ, МРАЗИ И УБЛЮДКИ!***Я очнулся в кровати. Стояла ночь... За окном валил снег.Я закашлялся... Болезнь прогрессирует, сукина дрянь... Я нашёл таблетки и сожрал пару штук, похожих на кристаллики... Взял с полки пачку спичек и газету. Всунул макулатуру в печь и закинул туда дров. Поджёг газету и дрова в скором времени загорелись. Пускай моё жилище чуть прогреется...Я спустился вниз, взяв с полки штормовой фонарь, зажёг его. Пламя осветило первый этаж. Заколоченные окна... Я вытер подтекающую с губ чёрную жижу. Сплюнуть бы в сторону, но потом задерусь отмывать и рассматривать где всё это.Пускай во рту словно коты насрали, я хотел есть. Спустившись по лестнице вниз, прошёлся к дивану на первом этаже. Сел на него перед камином и потёр руки... Раньше я спал тут. Точно помню... Да... Г-господи... Я... Я не могу это всё выносить... Ради чего я живу теперь?В руку вложился медальон. Холодный на ощупь. Позолоченный... Выменял когда-то такие парные, на безделушку сверкающую.Нет. Надо всё таки поесть.Встав, подошёл на кухню к шкафу и открыв, вытащил оттуда злаковый батончик. Мне на "разогрев". Открыв его, всунул в рот и начал его перемалывать своими острыми зубами. Пол холодный.- Эй, Алекс?..Милый, девичий голос... Родной мне. Как дочка...- Можешь пожалуйста вернуться? Я... Я не могу же... Понимаешь... Я... Одинокий старик. Я помираю от одиночества и пустота внутри разъедает... Болезненно... Мне больно, дорогуша... Я... Я...Я оказался перед зеркалом.Фиолетовые глаза давно перестали сиять. Они тлели, словно угольки, облитые водой. Волосы, чёрные как смоль... Теперь были серые, как тёмный пепел.- Ал, Ал... Пожалуйста, вернись наверх.- В-вы можете мне п-помочь? Помните, вы подстрелили мою сестру...- Объект 212, вы знаете чем мы занимаемся?- Вставай, Писатель. Они на подходе, а у меня зарядов по нулям!- Вернись, Ал...- Чувствуешь это? Кажется что-то тёплое, теперь немножко холодное, не правда ли?- ...Боже, она убьёт нас всех. Перерубит на тефтели.- Верни мне мой пистолет!- ...Я долго готовился к этому разговору. Сам понимаешь, столько воды утекло с дня ра...- Больше предупреждать не буду, фраер! Завалю, мурло! Завалю тебя, понял?!- Мать твою, Алекс, понимаешь, не знаю как тебе, но вот когда кто-то выбивает из головы парня мозги прикладом, меня от этого выворачивает, понимаешь?- Пх, никогда не думала что назову тебя своим другом. Думала вообще мы никогда больше не встретимся... Это наверное было бы лучше.- Эй, паппи, не надо так дуться. Итс э джок, если понимаешь.- Я УБЬЮ ТЕБЯ, ПОНЯЛ?! ЗА СВОЙ ОТРЯД! ЗА ВСЕХ СВОИХ! ТЫ УГРОБИЛ ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ, А Я УГРОБЛЮ ТВОЮ! ЗАРОЮ ЗАЖИВО!- Л-ладно, Ин, прости... Я правда не хотел...- Погоди! Подожди же! Пожалуйста, только не снова! Я не хочу снова тебя терять!- Ал, проснись.-...За всё что ты сделал... Я разрушу всё что ты сделал, божок.- Он умер за это. И я уважал его, хотя бы как человека. Ты же...- Алекс... Просни-ись...- Сегодня идём на оленя. Думаю ты достаточно окрепла, чтобы держать в руках винтовку. Заодно научишься стрелять.- Да я для тебя знаешь сколько всего делаю?! Я умер за тебя однажды! Если бы не док, меня вообще не было бы! За тебя обойму выдержал!- НЕТ!.. НЕТ!.. Не смей... Я... Я убью тебя. Тебе никуда не деться отсюда. У меня реакция быстрее.- Ал...***- ...Проснись.Я огляделся... Задремал видимо, пока сторожил. Никого рядом не было, разве что Радик с шиной на ноге сидел в углу, закрыв лицо рукой.- Эй, - окликнул я его. Рад посмотрел на меня, взглядом, пропитанным печалью. Он взял флягу свою и хлебнул немного.- Чего тебе? Не видишь, мне и так дерьмово...Мы сидели в здании. Бетонном. В одной из комнат. На столе стояла лампа штормовая, а под столом лежали ящики с патронами. Мы были на топливном складе. Вернее на складе ракетного топлива. Да, я точно помню...- ...Мне жаль о том, что случилось с Леной.- Да нихрена тебе не жаль. Ты мог её спасти...- А тебе как будто есть до неё дело.- ДА БЛЯТЬ! МНЕ БЫЛО ДО НЕЁ ДЕЛО! - он вскочил на ноги и посмотрел на меня сияющими глазами. - МНЕ СУКА БЫЛО ДО НЕЁ ДЕЛО! ЭТО МОЯ ДЕВУШКА! ЕСЛИ НЕ ПОМНИШЬ, МЫ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ НАЗАД НАЧАЛИ БЫТЬ ВМЕСТЕ!- Вы чего орёте полудурки? - в дверь зашёл какой-то парень с револьвером в кобуре и бакенбардами с усами. - Ебу дали оба?- Заткнись Геральт, - бросил Рад, но заметно снизил тон.- Просто не орите за просто так. Если мы взяли ближайший километр, но это не значит, что тут не может быть противника.- Знаю... Просто, блин... Геральт, давай к нам, посидим поговорим, - подозвал Рад, подняв чуть фляжку, видимо с алкоголем.- Не могу, ротный потом мне глаз на жопу натянет.- Да ладно тебе, выпей с нами. Писака, ты будешь?- Ну, давай.Рад передал мне фляжку и я сделал глоток. Он был наполнен очень резкой жидкостью, вероятно с реально большим содержанием спирта. Матершейн - достаточно грубая выпивка, но дешёвая в производстве. Меня пробрала дрожь и я вернул флягу обратно. Геральт вышел, видимо воспользовавшись затишьем.- Тьфу ты... Пиздец, Саня, конечно... - покачал Рад головой и хлебнул ещё, потреся ей же в стороны, словно выветряя из себя алкоголь. - ...Всё это какая-то постная херня... Как жить-то дальше? Не жизнь, а п*зда какая-то...Я решил дальше сидеть молча, пока Рад не очень рад своим положением... Да, я определённо вспомнил: до лагеря мы добрались и подготавливались к штурму. Около недели ещё. Нам дивизию стрелковую выделили. Без взрывчатки - иначе весь объект мог взлететь на воздух, а нам самим это топливо нужно. Вот буквально это была первая ночь, после того как мы его захватили - без жертв не обошлось. У нас около половины дивизии полегло. Пули забрали Лену. Один ровный выстрел посреди лица и жизнь порывом ветра покинула её тело... А до этого, нам в часть почтальон пришёл. С письмами, ясен пень... И что самое удивительно, для меня тоже нашлось письмо. Конвертик такой аккуратненький с инициалами на "Александра Ливандова"... Решил сразу не открывать. Конверт уж слишком аккуратный, такой официальный... Поэтому и хранил в нагрудном кармане, пока не решусь открыть. Хотя чего уж его хранить, может это очень важная информация. Потому я всё же и подумал его вскрыть только под самое утро, до этого долго взвешивая все за и против и приходя к решению, вновь принимался взвешивать заново, представляя что же в нём будет... Так вот, я наконец решил открыть.Распаковал, отклеив по линии, словно наслаждаясь каждым моментом, но основное удовлетворение я получил когда вытаскивал дорогущую кремовую бумагу.Развернул, чуть прикрыв глаза. Вдохнул и начал читать про себя:"Алекс. Я знаю что возможно это до тебя не дойдёт - местность полна опасностей. Знаешь, наверное оно бесполезно - я постараюсь встретить тебя на вокзале. Уже пробил каналы связи по этому поводу, так что, в случае чего, узнаю первым.Не знаю, какие у тебя планы, но если что, во всём Краю вещи принимают Валентийский уклад, а он, в свою очередь, более серьёзный оборот. Письмо на случай если я всё-таки тебя не встречу. Тебя переведут в отдельный участок города - ко всем нелюдям. Стремись и стой на том, чтобы перевели в Антаун, тогда я и Молли будем иметь шанс помочь тебе. Как понимаешь, её бар тоже там и если у тебя не сложиться с квартирой, пожить можешь у неё. Поработаешь охранником или чем-то в этом роде. Спокойная жизнь, всё в этом духе, ну, как у нормальных людей. Уверен тебе понравиться. Ни в коим случае не едь в Горхейльм. Это самый север Валентии, почти рядом с Скедлингом. Там я тебе вообще ничем не смогу помочь. Если мало что выйдет, подайся в Ондорф: место красивое, неплохое и возможно мы сможем пересечься. Как видишь, бумага кончается. Удачи, Писатель.Уил."Кремовая бумага была аккуратно сложена в конверт, а конверт в свою очередь, отправился прямиком во внутренний карман. Остальная ночь прошла так же бессонно и лишь под утро, мой организм нашёл в себе сил чуть вздремнуть...