Глава 17 (1/2)

Рицка… Мой маленький Рицка… Он трясётся, как маленький котёночек… Вот он входит в дом… Маленькие кошачьи Ушки прижаты к голове… Хвостик обречённо висит… Он бледный… Выражение лица ничего не выражает… Оно холодное, отсутствующее… Глаза, как две черные бусинки, взгляд тоже отсутствующий.

Он входит в коридор, сбрасывает куртку, снимает обувь и бредёт к лестнице.А там ждёт эта так ненавистная мне женщина, которая считается его матерью. Была бы моя воля, я бы изничтожил её, ту, которая столько боли причинила и причиняет до сих пор моему маленькому Рицке.— Где ты был, отродье? – сверкая глазами, спрашивает она. В её руке поблескивает острие ножа. – Я знаю, ты не мой сын. Мой сын никуда бы не убежал без разрешения матери. Где ты был?Рицка, прошу тебя уходи оттуда! Уходи от неё, скорее!Но Рицка меня не слышит, он не уходит. Он покорно останавливается перед ней, и, к моему изумлению,

довольно грубо отвечает:— Не твоё дело. Тебя это не касается. Я не твой Рицка. Вот и нечего спрашивать.Эта женщина стоит с открытым ртом, вытаращив на мальчика глаза. Он не поднимает голову, не смотрит на неё.Рицка, прошу! Уходи!— Рицка? – через минутное молчание спрашивает мать Рицки. – Рицка?! Как ты разговариваешь с матерью?! Рицка!

Эту женщину надо поместить в соответствующее учреждение. Сначала она называет его не своим сыном, а теперь спрашивает, почему он так с ней разговаривает.— Рицка! Я задала вопрос! – женщина начинает нервничать, её руки трясутся вместе с ножом, из-за этого по стенам поскакали солнечные зайчики.— Рицка! Отвечай! Где ты был?!Почему ты убежал из дома?! – гневно начинает она, но с каждым словом её голос опасно притихает, и вот он окончательно стих.Это было затишье перед бурей.

Рицка, уходи! Уходи! Почему ты стоишь там?! Рицка!Но Рицка меня не слышит… А я ничего не могу сделать…— Ты…ты… Ты не мой Рицка! – буря началась. – Где мой Рицка?! Верни мне Рицку! Верни мне моего Рицку! Ты, чудовище, отдай мне моего ребёнка!

На мальчика обрушивается целый поток ударов по лицу, груди, животу, ногам, но он не делает попытки убежать, он покорно выносит все эти удары.

— Где мой Рицка?! Почему ты забрал у меня Рицку?! Отдай его, слышишь?! Чудовище, отдай моего сына! – она беспощадно его избивает.Руки хлестают по уже красным щекам от ударов, кое-где трескается кожа и по ней течёт кровь.Рицка! Уходи! Рицка!Тут к моему самому большому страху она заносит над мальчиком руку с ножом…Нет! Не делайте этого! Не трогайте его! Рицка!— Убью! Убью! Убью монстра! – с этими словами она вонзает ему нож в живот и стремительно вытаскивает его.По лезвию ножа стекает алая кровь… Я чувствую, какая она горячая… горячая кровь моего Рицки… Эта тварь проливает драгоценнейшую кровь моего Рицки!...Женщина заливается истерическим хохотом. Она обезумевшими глазами смотрит на капельки крови, которые стекают с лезвия ножа.— Я его ранила! Ранила! – кричит она и, смеясь, смотрит куда-то вверх. – Рицка, ты слышишь? Я его ранила! Я ранила монстра!Женщина оборачивается и смотрит на неподвижно стоящего мальчика с бледным лицом. На нём чёрный свитер, на котором не видно пятен крови. А на пол женщина не смотрит.Под Рицкой собирается лужица его же собственной крови.Чёрный…чёрный любимый цвет Рицки. Мне кажется, что именно об этом она думает.-Рицка? – удивлённо спрашивает женщина. – Когда ты пришел? Я не слышала. – она подходит поближе к мальчику и смотрит в его бледное лицо. – Что с тобой? Ты заболел? Давай, быстрей в комнату, ляжешь, а я принесу чая.Она заботливо толкает его в спину, чтобы он быстрее поднимался по лестнице.

На секунду остановившись, Рицка прислоняется спиной к стене, он медленно сползает по ней вниз.— Рицка, что с тобой? – его мать подхватывает мальчика, не дав ему упасть. – Рицка? Рицка? Что такое? Тебе плохо? Вставай, пойдем, я тебя уложу.Женщина помогает Рицке подняться, берёт его под плечо и за талию и медленно ведёт вверх по лестнице. Добравшись до второго этажа, она останавливается, чтобы немного передохнуть, до комнаты оставалось несколько метров, но женщина очень устала.Сажает его на пол, прислонив к стене спиной. Женщина хочет убрать прилипшие к лицу волосы, которые ей мешают и её взор останавливается на руках. Она довольно долго изучает свои ладони. Они все в крови. Женщина недоумённо смотрит на ладони и иногда поглядывает на почти лежащего рядом мальчика. Она медленно поднимается с пола и отходит к другой стене. Немного постояв около неё, женщина проходит в ближайшую комнату.— Рицка! – взмолился я. – Рицка! Уходи скорее! Она сейчас вернется! Или позови меня! Позови меня Рицка! Я не могу придти, пока ты не позовёшь! Рицка!Но он упорно меня не слышит...Я чувствую, как ему больно, словно это в меня вонзили нож.Рицка!...— Ты… Ты… — раздаётся над головой Рицки голос его матери.Мальчик поднимает голову и смотрит на неё. Из заботливой матери она вновь превратилась в одержимого монстра.— Ты вернулся. – шипит она. – Заставил меня думать, что ты мой сын. Отродье, зачем ты вообще появился?! Как я могла породить такого?!В мальчика летят стаканы, тарелки, они со звоном разбиваются о стену над его головой и обрушиваются на него. Они царапают лицо. Больно впиваются в руки.Где эта женщина взяла столько посуды?!Сверкнуло острие ножа… И безумная женщина направляется к мальчику с занесённым на него ножом…Рицка закрывает руками лицо, чувствуя, что именно туда целится его мать.

Она взмахивает ножом, как дирижер взмахивает палочкой, оставляет глубоки порезы на руках Рицки.Рицка! Остановитесь! Прекратите! Не трогайте его!Я наблюдаю за этой ужасной сценой… Моё сердце сжимается от боли и бессилия… Я не могу помочь Рицке… Я не могу остановить эту больную! А Рицка не отвечает мне! Он не слышит меня! Или делает вид, что не слышит…— Мама, прекрати… — подаёт голос мальчик.Женщина на секунду останавливается, смотрит одержимыми глазами на свои окровавленные руки, на окровавленный нож, на мертвецки бледного мальчика, который умоляюще смотрит на неё.— Мама, я больше не могу, успокойся… — шепчет он.

Видно было, что малейшее движение причиняет ему невыносимую боль.— Мама?! – переспрашивает она, вновь занося нож. – Как ты смеешь меня называть матерью?! Ты, отродье?! Ты забрал моего сына! Ты забрал обоих моих сыновей! Как ты смеешь! Ты должен умереть! – с этими словами она втыкает в него нож, вытаскивает и снова погружает его в нежную плоть.Она делает это так, словно перед ней был не человек, а просто какая-то игрушка.— Мама…— Замолчи! Сеймэй не может вернуться в свой дом из-за тебя! И Рицку ты не пускаешь! Сеймэй сказал, что если я избавлюсь от тебя, то он сможет вернуться! Мы снова будем жить вместе, как раньше!— Сеймэй умер! – в Рицке находяться силы для этого крика. – Он умер! Умер! Умер! Не смей при мне говорить о нём! Это не Сеймэй! Это не наш Сеймэй!— Сеймэй не умер! Он ушёл из-за тебя! Из-за тебя! Ты забрал всё!— Всё?! Что всё? – внезапно захохотал Рицка.

Он еле встаёт с пола. Его бледное лицо было всё в порезах. Руки исполосованы, на них нет ни одного живого места, на мальчике вообще не было ни одного живого места. Удивительно, что он всё ещё в сознании и вообще может стоять и говорить.— Что всё? У меня нет ничего! Я один! Сеймэй меня бросил! Он позволил его другу…лапать меня! Он инсценировал свою смерть, он бросил меня! Сеймэй был для меня всем! Он единственный, который принял меня, после того, как я очнулся! Он единственный, кто обращался со мной, как с человеком. Он принял меня таким, каким я стал! Он никогда не пытался уличить во мне ненастоящего Рицку! Он любил меня, в отличие от тебя! Он принял того Рицку, которого видел перед собой! Сеймэй… А потом он бросил меня!... Бросил, оставил одного… Сеймэй… Ненавижу тебя, Сеймэй! Ты слышишь?!Ненавижу! И тебя ненавижу! – он смотрит на мать, которая вжалась в угол, слушая странную речь Рицки. – Ненавижу! Ненавижу тебя! Ненавижу этот дом! Ненавижу свою жизнь! Хочу закрыть глаза и никогда их больше не открывать! Я думал, что прошло время, когда я хотел стать прежним Рицкой! Вашим Рицкой! За это время, которое я живу, у меня наконец-то появились друзья, которым я нравлюсь. Они во мне не ищут прежнего Рицку! Им нравлюсь я! Был человек…я думал я ему нужен, а оказалось… Служит по приказу… Любит тоже по приказу… Сейчас я желаю вернуть вам настоящего Рицку, а сам бесследно исчезнуть! Я не хочу жить! Мне незачем жить! У меня ничего нет… У меня никого нет…Я никому не нужен… Я один…Рицка? О чём ты говоришь?! Что значит один? Рицка?! А я?... А как же я?...Рицка позови меня!Женщина, воспользовавшись моментом, пока Рицка не смотрит на неё, тихо поднимается с пола. Она тихо и медленно подкрадывается к затихшему мальчику и набрасывается на него. Она со всей своей не женской силой начинает его душить.— Ты признался, чудовище! Ты не Рицка! Ты не мой Рицка! Верни моего Рицку! – кричит она в потухающие глаза Рицки на уже мертвецки бледном лице.Он не сопротивляется, покорно наблюдает, как его душат… и легкая улыбка касается его губ… Улыбка облегчения…— Нет! Рицка! – кричу я.

Молодой человек раскрывает глаза и быстро осматривается. Он в своей квартире, лежит на кровати, рядом сидит встревоженный и перепуганный его криком Нацуо. — Рицка! [/i] – снова позвал Соби. – <i> Рицка ответь мне! Рицка!

— Соби, что случилось? – испуганно спросил Нацуо, пытаясь уложить Соби обратно.— Нет, она его убьет! Убьет! Я должен помочь! Но он не зовет меня! Я не могу! – Соби было трудно и больно говорить, но он всё же говорил. – Рицка! Эта сумасшедшая убьет его!— Соби, успокойся, тебе наверняка приснился сон. Кошмарный сон. Рицку никто не убивает. – как-то неуверенно стал успокаивать его Нацуо. — Йоджи сейчас как раз должен придти к нему. Соби, прошу, успокойся! Ты меня пугаешь… Сон… Это был всего лишь сон… Сон… Кошмарный сон… Но… я ощущал всё это на себе… Эти удары…эти порезы… Я чувствовал их… Сон… Всего лишь моё больное воображение?...

Нет. Это не было его воображение. Он не хотел в это верить. Не желал в это верить. Нет! Пока он тут сидит и рассуждает, может произойти самое страшное в его жизни.Соби посмотрел на Нацуо, в надежде, что сейчас тот скажет, что Йоджи с Рицкой и всё хорошо, что это всё его больное воображение, что это плод его больнойфантазии.Нацуо взволнованно посмотрел на Соби, но вдруг его лицо изменилось. На нём появилось выражение страха, ужаса, потрясения.— Нацуо…

Внутри молодого человека всё сжалось. Он перестал дышать. Сердце перестало биться. Все тело замерло в ожидании. Сознание отказывалось верить, где-то в глубине души он всё же надеялся. Но Соби знал, что сейчас скажет Нацуо. Знал, но больше всего боялся услышать.Нет, пожалуйста, только не это!

— Они едут в больницу…Невозможно описать все те чувства и эмоции, которые бушевали внутри в тот момент, когда была услышана эта страшная фраза: «Они едут в больницу». Невозможно описать и то, что Соби чувствовал по дороге в эту больницу. Невозможно описать, что он чувствовал, когда увидел мертвецки бледного Йоджи, сидящего у двери в операционную, где находился Рицка.Его одежда была вся перепачкана чем-то. Соби не хотел думать, чем именно. Это было очень больно.Йоджи даже не пошевелился, когда Соби с Нацуо к нему подошли. Он сидел неподвижно и смотрел в одну точку. От него пахло кровью, рицкиной кровью. Его руки, испачканные в этой драгоценной жидкости, тряслись.— Йоджи… — Нацуо стоял возле своей перепуганной Жертвы и не решался подойти, дотронуться.Он несколько раз протягивал руки к нему, но в последний момент отдергивал их обратно.Соби подтолкнул Нацуо поближе к Йоджи, мол, нечего время терять. Он и сам знал, что нужен Йоджи, но видно было, что что-то его останавливало. Но всё же Боец Zero решился дотронуться до своей Жертвы. Он легонько коснулся его кошачьих Ушек, для начала проверял реакцию Йоджи. Йоджи с ней не замедлил.Он с испугом дёрнулся, чуть не отпрыгнул в другой конец коридора. Его округлившиеся глаза с отсутствующим взглядом посмотрели сначала на Соби, потом на Нацуо. Йоджи весь трясся, ему было страшно, его знобило, он был весь в уже засохшей крови.— Соби… Нацуо… — его туманный взгляд стал проясняться. Он часто заморгал, зажмурилсяи стал оседать вниз.— Йоджи! – Нацуо в секунду оказался рядом с Йоджи, подхватив его и не дав упасть.— Эта женщина…она чудовище… — испугано шептал он, уткнувшись в грудь своего Бойца. – Что она делала.. Что там было… Всё…Море крови… Всё в крови… Чудовище… И она называла его чудовищем…Нацуо прижимал к себе трясущегося Йоджи, гладил его по прижатым Ушкам.— Йоджи, успокойся, не говори. – тихо говорил он, его Ушки тоже прижались к голове.Соби облокотился на стену и посмотрел в потолок. Его тело окаменело, оно перестало что-либо чувствовать. Молодой человек стоял как изваяние, по которому ничего нельзя было прочитать.Тело было в коридоре больницы, а разум стремился к Рицке.

Но Рицка не пускал его к себе. Как говорил когда-то Нацуо, Рицка перекрыл Связь. Соби знал, что Рицке сейчас плохо, ему больно, одиноко, страшно, обидно, но он ничем не мог помочь. Рицка не слышал его. Мальчик упорно не хотел слышать его. Рицка!Соби и мальчишки Zero уже долгое время сидят дверей операционной и ждут, когда выйдут врачи.