1 часть (1/1)

Свет погас внезапно. Лежавшая перед глазами книга и стакан вермута в мгновение ока просто растворились во мраке. Такое случалось нередко, особенно осенью, когда с моря приходили холодные озлобленные ветра. Обычно мне хватало фонарика на смартфоне, чтобы добраться до кухни и найти в одном из шкафов связку толстых свечей, которые достались ему от прабабки. Там же хранилась газовая горелка. В этом до не выносимого гадком месте спички сырели, а фонарики на батарейках за месяц покрывались странным белым налетом.Но в этот раз телефона под рукой не оказалось, а мир, как на зло, погрузился в самую непроглядную тьму, которую только можно представить. Я выругался и встал из-за стола. Неприятно, но тут я провел все свое детство и последние пять лет жизни, неужели я не доберусь до заветного света и так? Я встал из-за стола и, пытаясь в голове воссоздать образ своей квартиры, направился в сторону кухни. Главное, нащупать стену, а там разберусь. Шаг. Еще шаг. Еще два шага. Да где же эта проклятая стена? Я точно помню, что от стола до дивана было три шага, затем стена и дверь в коридор. Но ни дивана, ни двери на своих местах не оказалось. Я должен дойти и взять эти гадкие свечки. Нужно будет прихватить парочку и не будущее оставить в ящике стола, чтобы в следующий раз не блуждать по дому в потемках. И купить вторую зажигалку.Еще три шага, и пол под ногами исчез. Я кубарем полетел куда-то вниз, больно ударяясь то спиной, то плечом обо что-то шершавое. Господи, как же больно! Откуда в моем доме вдруг взялась яма? Я даже не успел закричать, как в последний раз ударился и остановился. Все тело жутко болело а в голове стоял шум. Сраный дом. Сраный город. Сраный климат, в котором невозможно нормально жить. Продать к черту этот дом переехать на юг. Память о близких не стоит моей собственной жизни. В следующий раз я вполне могу сломать себе шею.Пока я пытался прийти в себя, сквозь пелену шума в ушах я услышал голос. Точно женский — высокий, немного скрипящий, как будто меня звала бабушка. Может быть, я и вправду умер?Постепенно боль отступила, и я шащупал холодный деревянный пол. Также почувствовал (именно почувствовал, не услышал), ко мне кто-то бежит. ?Точно умер? - мелькнула мысль. ?Бабушка точно также бегала?.- Сойер! - сквозь звон в ушах услышал я. - Ну как ты так?!Мягкие теплые руки подхватили меня подмышки и помогли подняться.- Ну что же ты так! - не унимался скрипящий голос. - Ну сколько раз я тебе говорила, аккуратнее с лестницами. Как ты?- Я… - что с моим голосом? Это не я, нет! Не мог же оя удариться головой так, что бы мой голос, мой прекрасный бархатный баритон превратился в это ломанное подобие расстроенной скрипки.- Ну пойдем. Можешь идти? - руки мягко потянули меня куда-то вперед.В голове был кавардак. Лестница. Деревянный пол. Какая-то престарелая мадам… Откуда все это в моем доме? Что вообще происходит?Постепенно чувства возвращались. Я повернулся и посмотрел на хлопотавшую вокруг него женщину. Она была почти на голову выше меня, вся такая округлая и мягкая, словно большая пуховая подушка. ?Совсем не бабушка,? мне стало чуть легче. Все-таки не умер. Или умер и в том мире все бабушки такие огромные? Я-то, как-никак, почти 2 метра ростом, а сколько в этой престарелой женщине.Мы шли по темному коридору. Теперь уже очевидно, что это не мой дом. В этом месте я никогда раньше не был: длинный коридор, скрипящий деревянный пол, много дверей. Я терпеть не могу паркет, да и в приморском городке тот быстро приходил в негодность, поэтому как только вернулся в отчий дом, сразу поменял его на линолеум. И дверей столько не было. И живу я один. И зовут меня не Сойер. Меня зовут… Черт, это как же нужно было удариться головой, чтобы забыть собственное имя? Наконец вместе с гигантской женщиной мы дошли до одной из комнат. Это была единственная комната, в которой был свет. В центре огромного ковра на деревянной табуреточке стояла закопченная керосинка. Вокруг собрались дети. Много детей, все разного возраста. И все, как один — гиганты. Я могу поклясться, что самый младший ребенок в этой компании сидя на коленях достал бы ему мне пупка. Мысли о двухметровых детях окончательно вытеснили из моей головы все волнения. - Садись, Сойер, - старушка подтолкнула меня поближе к лампе. Я даже не стал сопротивляться и послушно занял свободное место. ?Кривоножка слепошарая,? шепнул кто-то из детей и по комнате прокатился легкий смешок.- Ну-ка тише! - одернула детей старушка и села в единственное в комнате кресло. - А то я не буду вам читать.Все мгновенно замолкли. Голос старушки тихим урчанием потек по комнате. Дети жадно слушали то, что она говорит и, словно забыли, что в их ряды только что прибыл новенький.Я огляделся. Все вокруг было огромным. Дети, комната, старая женщина в кресле-качалке. Может быть, это только игра света, да к тому же я очень сильно приложился головой. Как же оно называется… А, точно, синдром Алисы в стране чудес. Чему удивляться, когда ты только что пересчитал головой количество ступенек на лестнице. Я оперся на руку, которая меньше болела и посмотрел на сидящую рядом девочку. Девочка сидела совсем близко и была почти на голову его меня. Кажется, попытался успокоить себя я, мне это только кажется. Я посмотрел на свою ладонь, а затем на ладонь девочки. Одинаковые. Матерь божья, они одинаковые. Ладонь девочки, которой лет 12 на вид, и меня, 35-летнего двухметрового мужика. И почему они так спокойны? Почему их не смущает такая разница в возрасте? Я продолжал внимательно рассматривать девочку до тех пор, пока та не обратила на меня внимания.- Ты чего на меня пялишься, Сойер? - поморщилась она. - Уйди.Но мне было все равно. Похоже моя голова пострадала куда сильнее, чем мне казалось, раз даже маленькая девочка мне кажется больше меня.- Мадам Илона! - обратилась девочка к старушке. - Сойер на меня пялится и мешает слушать.- Сойер, - Мадам Илона смотрела прямо на меня. - Не отвлекай Марту. Сойер, я тебя накажу. Оставлю без сладкого до самого Рождества.Ой, да пожалуйста, подумал я, но от Марты все-таки отполз. Итак, нужно восстановить порядок событий. Я сидел дома… Или не сидел. Может я просто о чем-то забыл? Может мы с друзьями опять хорошо погуляли? Тогда это объясняет странный дом и лестницу, но не объясняет гигантских детей. Впрочем, гигантских детей объясняет поражение мозга от падения. Но поражение мозга от падения не объясняет того, почему гигантские дети относятся ко мне как к… как к такому же как они. Что же с ним такое?Видимо, я от волнения начал сильно ерзать, потому что мадам Илона снова оторвалась от чтения и посмотрела на меня поверх очков.- Сойер, если ты хочешь выйти, ты можешь об этом сказать,- чуть улыбаясь сказала она.- Д-да, - кивнул я и подскочил, но тут же замер.- Что такое?- Я… Не знаю, где…- Налево по коридору до самого конца.- Ага, спасибо, - и я бросился из комнаты под дружное хихиканье.В коридоре, как и во всем доме, царила непроглядная тьма. Я пробежал пару шагов и остановился. Сюда уже не достигал свет из комнаты и единственное, что оставалось — это нащупать стену и идти вдоль нее. Второго падения с лестницы я могу и не пережить.В туалете было также темно, но света с улицы хватало, чтобы различить себя в зеркале. И это был не я. Кто угодно, но не я. Даже в своем далеком детстве я не был таким худым. Куда-то пропали все 2 метра росту, растрепанные светлые волосы, набитый по окончанию университета рукав и горбатый римский нос. Будто кто-то просто украл мое тело и подменил на это. Хм, а вообще можно ли украсть тело? Да и зачем кому-то мое тело? Я ведь не миллионер, не властитель мира. Хотя, не буду скрывать, тело у меня ничего.Я сел напротив зеркала и засмеялся. Ну какой же бред! Наверное, я просто сплю. Да, у меня уже было такое, когда во сне я думал, что бодрствую, а на самом деле спал. Какое же это будет счастье, когда я проснусь. Когда весь этот балаган закончится и я снова стану самим собой. Нужно будет обязательно рассказать сестре, она будет в восторге.Но чем дольше я сидел, тем менее смешным казалась мне эта ситуация. Это был не сон. Где-то глубоко внутри я понимал,что это не сон. Как бы я не старался отогнать от себя эту мысль, я понимал, что я не проснусь. Теперь я… Сойер, так кажется назвала меня эта мадам Илона. Ладно, вдох-выдох, вдох-выдох. Медленно, размеренно, пока не закружится голова и не успокоится сердце. Не орать, не впадать в истерику. То, что у тело мальчика не значит, что у тебя разум мальчика. Судя по всему, никто ни о чем не подозревает, для всех остальных я мальчик по имени Сойер. Будет им Сойер.Но как я не старался, как я не крепился, паника взяла свое. Я зарычал и со всей силы ударил кулаком прямо в плитку, которой кое как была облеплена стена. Стало невыносимо больно, но голове стало чуть легче. От удара несколько плиток отклеилось и с грохотом упало на пол. Удивительно, но на шум никто не пришел. Отдышавшись, я поднялся и пошевелил пальцами — рука все еще болела, но на движение не отзывалась. Значит не сломана. Впрочем, будь она сломана, я бы не сильно расстроился. Это ведь не я. Пора возвращаться к тем детям и престарелой мадам. Я еще раз посмотрелся в зеркало. Мальчик все еще был на месте. Странно, что я ожидал другого. Из любопытства выглянул в окно. Мир вокруг оказался завален снегом. Таким чистым, что у меня лаже дух захватило. Давно ли я видел такой чистый снег. И деревья. Такие… правильные, с идеально прямыми стволами, с ровно лежащим на голых ветках снегом. Чудеса.Дети все также продолжали сидеть на ковре, а мадам Илона все также продолжала читать. Никто не обратил на меня внимания. Я мешком бухнулся на ковер почти у самой двери и закрыл глаза. Мысли хаотично носились в голове. Как будто кто-то разом включил целый десяток радиоприемников на разных станциях. Устав от внутренней сумятицы я сосредоточился на чтении мадам Илоны. ?… как снегопад вперемешку со звездами...?. Что за ерунду она им читает? Абсурдную историю прервал стук в дверь. Вот мы и узнали, что в этом мире есть что-то еще, кроме этой комнаты со странной мадам. Мадам как раз поднялась и заковыляла в сторону двери. В дверь постучали еще раз. - Иду иду, - крикнула мадам Илона и открыла дверь. По полу потянуло холодом. - Джек!Я с любопытством выглянул из комнаты. В тусклом свете луны было видно, как мадам Илона крепко обнимает высокую фигуру в плаще. - Я думала, ты уже никогда не вернешься, - она потянула фигуру в комнату. - Идем же!В комнату вошел мужчина. Молодой, улыбчивый в длинном темном плаще. Постоял немного, а затем вернулся с огромным ящиком. - Вот, дети, это всем.В ящике оказались конфеты. Очень много конфет. Я только успел почувствовать как волна детской жадности откидывает меня куда-то назад. К счастью я не долетел до табуретки с лампой всего несколько сантиметров, иначе тут бы все быстро и весело заполыхало. Впрочем, конфеты меня слабо интересовали. Куда интереснее выглядел гость. Он был явно моложе меня. Настоящего меня, конечно. Постоянно улыбался и выглядел так неестественно. Можно было конечно принять то, что он просто рад тому, что смог обрадовать детей, но было в его улыбке что-то неестественное. Жуткое. Джек тем временем сел рядом с детьми, которые жадно пожирали конфеты и заговорил.- Вы знаете, я и сам когда жил в этом паршивом детском доме… - так вот где я нахожусь. Странно, что я сразу не догадался. Вот мы и выяснили, кто я такой: мальчик Сойер из детского дома. Было бы очень забавно, если бы мальчик Сойер сейчас пытался разобраться, почему он в теле 35-летнего мужчины их Зажопинска. Впрочем, лучше бы он не пытался, кто знает, каких дел он наворотит.Дети засмеялись над словами, и я вынырнул из своих мыслей. Сладости закончились. Двенадцать детей только что при мне под чистую смели огромную коробку сладостей за несколько минут. Я, определенно, чего-то не знал о детях. Джек рассказывал им о путешествиях, о дальних странах, а я сидел в стороне и смотрел, как дети слушают его, разинув рот. Смешные. Ведь ясно как божий день, что этот парень врет как дышит. Ну какая Африка? Какая королева Амазонок? Ты перечитал книжек, парниша.- Вы знаете, - продолжил Джек, а я ведь и сам был таким же, как вы. Жил в этом детдоме… - оп, он еще и жил здесь. Понятно, пришел выпускник детдома и начал рассказывать сказки. Конечно, что может быть проще, чем поднимать свою самооценку за счет сироток. Тьфу, противно.Наконец мадам Илона прервала этот поток небылиц тем, что отправила нас чистить зубы и ложиться спать. Дети недовольно загудели, но спорить не стали. Джек тоже поднялся и, натянув шляпу, собрался уходить.- Я был очень рад с вами познакомиться, - дети столпились в темном коридоре, - но вам пора спать, а мне — идти домой. - он вдруг тяжело вздохнул, Всего одного я могу приютить…. - Ну началось. Куда тебе, выпускнику детдома, который сам только начал вставать на ноги, еще и сиротка в нагрузку. Мне очень хотелось поспорить с этим странным человеком, но тут в его душещипательную речь встряла мадам Илона:- … У нас есть мальчик. Он здесь с самого рождения, он ничего не видел в жизни, кроме эти стен… Сойер, подойди сюда.Что? Мне не послышалось? Она позвала меня, в смысле, альтернативного меня? Я молча встал и вышел из своего уголка. Джек внимательно смотрел на меня. Даже слишком внимательно. Словно чувствовал, что на самом деле я не маленький худощавый мальчик, коим кажусь окружающим. Словно здесь… чужой. Но это длилось буквально секунду. Почти сразу Джек подобрел, улыбнулся и сказал:- Сойер. Пойдем. Нам нужно торопиться…Погоди, куда пойдем? В смысле, с тобой пойдем? Ты меня усыновляешь? Так просто? А документы? А собрать вещи? Ты первый раз меня видишь и уже готов усыновить? Ты нормальный вообще? Но для других все было как-будто бы в порядке вещей. Мадам Илона мягко обняла меня и погладила по голове.- Пойдем, - ласково сказала она.- Нужно собрать твои вещи.О, так у меня есть вещи? Миленько. Мы поднялись на второй этаж по той самой лестнице, с которой я прилетел сюда всего несколько часов назад. Значит, там спальни. Мадам Илона взяла лампу с собой, оставив Джека и детей в кромешной темноте. Это странно. Когда мы поднялись, я оглянулся и мне впервые стало по-настоящему страшно. Было видно, что все остались внизу — дети и Джек — и не двигались. То есть буквально все замерли в темноте, словно манекены. Теперь то, что я превратился в мальчика, меня волновало меньше всего. - Сойер, не отставай, - позвала мадам Илона. Я с трудом оторвал взгляд от коридора и пошел за ней. Похоже, мне несказанно повезло, что меня забирают отсюда. Мадам Илона стояла в одной из спален. Я подошел к ней. Вокруг нас были только кровати тумбочки. В голове всплыли воспоминания о летнем лагере, не самые приятные. Наверное, она ждет, когда я достану свои вещи из тумбочки. Но как понять, какая тумбочка моя, когда все они одинаковые? Я решил не раздумывать и потянулся к той, возле которой она стояла. Бинго! Она чуть улыбнулась, значит я угадал. Ну конечно угадал, болван, чего бы ей стоять с лампочкой возле чужой тумбы, когда вы пришли за твоими вещами. Я открыл ящик и застонал. Пустой. Впрочем, там внизу в темноте стоять окоченевшие зомби, а меня расстроил пустой шкаф. Но приглядевшись, я увидел, что в самом уголке в тусклом свете керосиновой лампы поблескивает что-то. Я протянул руку и вынул из ящика маленький латунный ключик. Ничего особенного в нем не было, у меня дома была целая коробка со старыми ключами, которые оставались после смены замков (не знаю, зачем я их хранил), и даже они были симпатичнее, чем этот кусок металла. Я сунул ключ в карман штанов. Мадам Илона одобрительно кивнула и направилась к выходу из комнаты.- А одежда? - спросил я. - Разве мне не нужно ее забирать?- О чем ты, Сойер? - мадам Илона даже не обернулась. - Ты ведь и так одет. Не заставляй мистера Джека ждать. Я пожал плечами и пошел вслед за ней. Потом разберемся. Хотя это странно. Неужели у этого мальчика, в чье тело меня закинула неведомая сила, нет даже запасных трусов? Футболки? Носков? Или в этом месте у всех все общее? С каждой минутой этот мир вызывал все больше и больше вопросов.