Инузука Киба/Утренние ритуалы (1/1)

Каждый день начинался по-разному, ведь время было чаще всего неспокойное, но случалась и тихая, даже скучная, повседневность. Неизменными в утре Кибы были: прогулки с Акамару и встреча с ней. Слово ?встреча? можно заменить перепалка, чаще телесная. Впрочем, во время сражений она любила почесать языком, поэтому для неё этот поединок был словесным. Ругательства срывались сами, ведь она всегда оказывалась победителем: легко, непринужденно. Как будто не ставила его выше случайно раздавленного муравья.—?Не надоело каждый день получать от меня нагоняй, Киба? —?растягивает она по слогам его имя, метко попадая шурикеном в крошечную цель. Довольно вскидывает руки, смотря в сторону парня, словно удостоверяясь, что он заметил её успех. Инузука цыкнул: она любила покрасоваться и всякую похвалу принимала с энтузиазмом, не разыгрывая скромность.Киба не собирался подпитывать её самолюбие, ведь она принижала его.—?Ты не настолько сильна, чтобы ни разу не проиграть.—?Возможно,?— в фальшивом расстройстве склонила она голову набок. —?Но в моем проигрыше точно не будешь замешан ты,?— указательный палец направился в его сторону, ровно, как и она. Приблизившись, её палец коснулся груди Кибы, и от этого прикосновения шиноби метнулся как от укола ядовитой иглы.Девушка, не выказав удивления, широко улыбнулась, закинув руки за шею. Повернувшись спиной, она помахала на прощание: так же небрежно, как и вырывала из его клыков победу.—?И почему она тебе нравится, Акамару? —?раздосадовано поинтересовался Киба. Акамару, который всегда был на его стороне, в этот раз не проявлял единогласия с хозяином. Инузука воспринимал это как предательство, но не мог злиться на ближайшего союзника и друга. Злость направлялась в сторону легкомысленной девчонки, которая была несправедливо одарена умениями, демонстрируя их на окружающих.Куренай-сэнсэй как-то сказала:—?Теперь и мне будет тяжело с ней справиться,?— покачала она головой, улыбнувшись кончиком рта. —?Однако над генджюцу ей еще стоит поработать.Киба злорадно усмехнулся: хоть в чем-то она была плоха. С иллюзиями она справлялась ровно настолько плохо, как Наруто разбирался с задачами, где стоит задействовать мозги. Инузука посмотрел на девушку, чтобы разглядеть отблески расстройства, закравшиеся в черты лица (весьма красивого, но он этого никогда не признает и будет недовольно хмыкать в сторону каждого, кто отпустит ей комплимент). К его раздражению, она лишь насупила губы и немного скривила нос, отмахнувшись:—?Как-нибудь справлюсь, если столкнусь,?— и улыбка. Эта небрежность всегда вызывала беспокойство у учителей, злость Кибы и никак не мешала ей жить дальше.Казалось, что на тренировки она вообще не ходит. Инузука разглядывал в этом не лень, а проявления высокомерия, мол, она была выше этого и чему могли её научить? С прискорбием он отвечал себе, что нечему. Она справлялась со всем с такой легкостью, потому что давно этому научилась.—?Видишь ли, мои родители шиноби, мама даже в Анбу состояла,?— как-то поделилась девушка,?— Так что, я с детства под присмотром, не бывало такого дня, чтобы меня не учили техникам. Но вот меня всегда привлекала роль мечника,?— продолжала она, хотя Киба уже собирался покинуть её, так что она словно размышляла вслух для самой себя,?— поэтому и этому меня учили.Она резко достала из ножен катану, разрезав воздух. Киба инстинктивно отступил в сторону, поставив блок защиты в виде руки, второй рукой вцепившись в тоже Акамару, покоившегося на груди.Девушка звонко рассмеялась.—?Не беспокойся, демонстрировать умения не буду,?— катана вновь оказалась в ножнах. —?Просто мне нравится чувствовать рукоять, когда я крепко сжимаю её пальцами, а если еще подключить стихию ветра, то вообще замечательно…—?Погоди, ты и стихией ветра умеешь пользоваться? —?удивленно воскликнул Инузука, практически восхищенно, чувствуя себя уязвленным?— вновь преимущество на её стороне. Вот он, Киба, возможно вообще никогда не сможет постичь этого мастерства, ведь его клан специализируется на другом. Киба всегда ощущал гордость за свои умения, но эта девчонка заставляла чувствовать себя неловко?— униженно.—?И не только ей, это же естественно,?— так же удивленно изогнула бровь она, говоря тоном, что это в порядке вещей. Как будто не понимала, что это не легко. Может, и правда не понимала, однако Инузука снова увидел в этом издевку.—?Хм, и правда?— ничего особенного.Утром они встретятся вновь, и всё повторится по привычному кругу. Она снова будет рассказывать о вещах, о которых Киба и не спрашивал, и ему придется поддерживать разговор. Возможно, он тоже расскажет что-то о себе, только чтобы не выглядеть на её фоне неудачником. Ведь у него, Кибы, тоже найдется пара десятков моментов, когда он чувствовал за себя гордость. Девушка интенсивно хлопает ладонями и непременно ударяет его в бок локтем, выказывая свое одобрение. Инузуку это лишь раздражает?— снова. Потому что он понимает, но не признает, что она всё равно лучше него. Поэтому на совместных миссиях, сколько бы он не храбрился и не перебирал на себя роль лидера, она будет стержнем операции. Её умения будут выделять. ?Всё дело в катане?,?— недовольно бормочет он. Дело в катане тоже, но и далеко не только в ней.—?Это было довольно легко,?— разминает плечо девушка, следом вытягивая руки вверх, а за ними и всё тело. Да, это было легко?— для неё.Жгучая зависть пронизывает Кибу еще со временем академии, не погасла она и сейчас, но он не ненавидит её?— лишь тянется за ней, пытаясь превзойти. Соперниками они не были: отнюдь не из-за её дружелюбного нрава, просто не видела в нем равного. Рядом были типы вроде гениального Саске, устрашающего Гаары, опасность в виде организации Акацуки?— вот её уровень, и никак не ниже.—?Мы же соперники, поэтому не пасуй,?— подмигивает она Кибе, оттопыривая большой палец. Эта игривость пронизывает каждое её действие, Инузука даже не вспомнит момента, когда она отнеслась к чему-либо серьезно. То, что она сказала, что они соперники, никак не погасило раздражение Кибы, а лишь умножило. Она это только бросила, как слово, не имеющее за собой веса.Киба всё еще не ненавидит её, но и не чувствует симпатии?— она ему точно не безразлична. Инузука думал, да и сказал вслух, что было бы лучше, если бы она не маячила поблизости. На следующее утро они всё равно увиделись?— по обыкновению.Только в этот раз Киба застал девушку за тренировкой: это было настолько необычно, что Инузука приоткрыл рот и приставил указательным палец к губам, таким образом приказывая Акамару не издавать лишних звуков. Она выглядела запыханной и уставшей, капли пота отчетливо отблескивали на солнце, однако она продолжала размахивать мечом, подкидывала его вверх, и за эту долю, пока рукоять вновь опускалась в её ладонь, успевала складывать печати, от чего появлялся мощный поток воздуха,?— вновь рассечение лезвия.Киба не знал, как появиться, не хотел нарушать её тренировку, и не мог отвести от её действий глаз. Точеные действия и умения были не неравноценным распределением природы, а результатом труда?— эта мысль впервые засела в голове Инузуки. Как будто он её скажет ей в лицо или хотя бы произнесет вслух.Она его заметила и с улыбкой подозвала к себе, размахивая рукой, словно пытаясь вновь создать сильную воздушную струю. Киба, бормоча на ходу приветствия, добавил, что только что появился?— она сделала вид, что поверила, впрочем, хитрый прищур говорил об обратном.—?Сегодня я не настроен на перепалки,?— закинув руку на шею, заявил Киба.—?Необычно, я уже так к ним привыкла! Точно не хочешь вновь поваляться на земле под прицелом лезвия? —?рассмеялась она. Киба толкнул её в плечо?— легонько?— и собрался по своим делам, хотя их у него и не было на сегодня.—?Приходи и завтра,?— бросила она ему на прощание, Инузука ответил: ?Посмотрим?, хотя знал, что точно появится здесь в это же время. Ведь это была часть его повседневности, а своим привычкам он не привык изменять.Только неспокойные времена могут исправить это. Киба ведь говорил, что не хотел бы, чтобы она маячила поблизости?— она и перестала. Её умения не могли остаться без внимания, Акацуки решили первыми воспользоваться возможностью?— и она согласилась. Вот так неожиданно, спонтанно, не подавая предшествующих сигналов. Ничем себя не выдавала во время их утреннего ритуала, всё так же глупо улыбаясь, несерьезно отбивая его атаки, к чему Киба уже даже привык, перестал чувствовать раздражение.Она даже не объяснила причину, поэтому он не мог её понять; если бы объяснила… Всё равно бы не смог.Кибе придется привыкать к новому утреннему ритуалу: приходить на ?их место?, которое стало местом лишь для него и Акамару.