Часть 8. Трудности (1/2)
POV Реук
Последний день перед концертом. Программа составлена оптимально, номера выверены до секунды. И потому мы едем в общежитие отдыхать.
А потом будет уже знакомый восторг и радость от созерцания большого количества людей, пришедших поддержать нашу группу. Будет тяжело, но мы вновь справимся, не сдерживая слезы и благодаря за поддержку. И показывать снова свою любовь, и желать, чтобы нас не забыли как можно дольше…
Но это будет завтра. А пока есть свободный вечер, как сказал Итык-хен, для ?приведения мыслей в порядок и тела в сногсшибательный вид?. С последним проблем нет и не будет, а вот мысли… Они уже пару дней, как в свободном полете.
Йесон довольно улыбается, обнимая меня как можно чаще. А я просто молчу и не протестую. Ненавижу сам себя за такое отношение к лучшему другу, который нисколько не виноват в этой холодности.
Не виноват, но я продолжаю его мучить, не отталкивая. И не делая первого шага. Просто задерживаю эти отношения в постоянстве, опасаясь их быстрого развития. Пора уже признаться самому себе, что я трус. Можно же сделать усилие, быть чуть приветливее и теплее. Если не выходит преодолеть это самостоятельно, сходить к психологу. Но вновь боюсь, это чувство понемногу становится привычным и даже не хочетсяним бороться.
Снова чувствую крепкие объятия, которыми не устает баловать Чонун. Улыбаюсь, чуть повернув голову в его сторону, скорее из вежливости, чем из симпатии. Да, это очень подло: врать, чтобы быть спокойным.
Скоро это войдет в привычку: быть довольным и изображать радость, когда он рядом. Стыдливо прятаться потом от чужих глаз по полчаса, а то и больше, пережидая дрожь и рвущиеся наружу крики. Вытирать слезы рукавом и стараться успокоиться как можно быстрее. Делать вид, что выходил на улицу погулять или просто был занят.
Изредка проводить вечер вместе, сбегая на другой конец комнаты, как только Соня начнет уставать. Облегченно выдыхать, когда он отходит как можно дальше на концерте.
Так же продолжать пить слабые успокоительные, которые даже не в состоянии надолго помочь. Скорее всего, это тоже привычка, призрачно облегчающая жизнь.
Так и жить между страхом и притворством, уставая от обеих масок. Желая признаться друзьям, в особенности Чонуну, в том, что был не прав и не хочу вообще этих приторно-теплых прикосновений и слов. Что врал самому близкому человеку в группе. Что терпел это все, боясь сорваться и загнуться в приступе паники посреди общежития.