Глава 1 (1/1)

Глава 1"С детства меня мучил вопрос: что же снится кошкам? Может, в своих снах они, так же как и люди, летают? А может, они превращаются в своих больших сородичей и охотятся на антилоп или еще кого-нибудь? А может, они становятся маленькими мышками и убегают от самих себя? Или они попадают в сказочную страну, где небо всегда розовое, деревья высокие и вечнозеленые, а по необозримым цветущим лугам гуляют прекрасные серебряные единороги.

Я много раз спрашивал об этом Ласку. Но та лишь поводила ухом и снова сворачивалась клубком на моих учебниках. Как жаль, что она умерла, когда мне было всего 13 лет. Она имела большое значение в моей жизни. И мне ее очень не хватает."Запись из дневникапятнадцатилетнего Никиты за 21 сентября2011 года.***Был совершенно обычный день, середина апреля.По улице, не спеша, прогуливался весьма симпатичный парень. На его плече висела школьная сумка. Русые волосы доставали до плеч, а длинная челка падала на глаза, и юноша постоянно откидывал ее назад. Нет, он не был эмо или типа этого. Просто ему было лень сходить в парикмахерскую и привести себя в относительный порядок. Хотя длинные волосы были ему очень к лицу. Особенно они подходили к его глазам. Они были светло-светло-карие, их цвет можно сравнить с цветом виски – такие же янтарные переливы.Руки в карманах, плечи немного сгорблены, лицо спокойное и невозмутимое.С первого взгляда оно казалось равнодушным ко всему окружающему, но на самом деле, он никогда не был безразличен к людям. Ко всем. Без исключения.Ровный прямой нос, тонкие губы и слегка заостренный подбородок – идеал, но так считали далеко не все.В левом ухе красовался маленький черный гвоздик, а тонкая шея и красивые ключицы были видны из-за расстегнутого воротника белой рубашки.Несмотря на раннее утро, на улице было много людей. Все спешили по своим делам, вокруг то и дело раздавались тихие возгласы ?Я опаздываю!? и начиналась беготня.В воздухе витала напряженность, что совсем не радовало Никиту.Он любил немноголюдные места, где тихо, спокойно и никто не мешает поразмышлять о смысле жизни и других вечных проблемах...Впрочем, людей он любил не особо. А все из-за одноклассников – дебилов.Солнце тускло проглядывало сквозь серые облака, легкий прохладный ветерок мягко покачивал верхушки деревьев, тихо шептались молодые зеленые листочки.Миновав калитку, парень направился ко входу в ненавистное здание, а именно – в школу.Это место он не любил больше всего. Кирпичная постройка, более-менее солидного вида, высотой в четыре этажа, располагалась посреди школьного двора.У входа в нее были разбиты маленькие клумбы, усеянные анютиными глазками.Никита ненавидел эти цветы. В его глазах они олицетворяли лишь злость, гнев и ярость людей, когда-либо издевавшимися над другими людьми. Почему? Он и сам не знал. Просто когда он уходил из школы после очередной ссоры с друзьями, эти растения вовсю росли и процветали, горя неистовым огнем ненависти.Никите хотелось сорвать их, выдрать с корнем, бросить на землю, растоптать, убить. Чтобы они поняли его боль. Его страдания, переживания.Но они никогда ничего не понимали. Они лишь также издевались над ним, как и все остальные. Они насмехались над ним.Но парень умел сдерживаться, и поэтому, проходя мимо цветов, только гордо вздергивал подбородок и старался не обращать на них внимания. Они ничего не стоят. Они лишь ошибка природы. Они недостойны существования. Это даже нельзя назвать цветами. Это ничтожество, которое никоим образом не должно было появиться на свет Божий, но что-то пошло не так, и эти адские цветы теперь на земле. Растут и цветут, радуют людей, но не Никиту.И только осенью, когда наступала пора снова идти в школу, он видел, как они с каждым днем увядают все больше и испытывал ярчайшую гамму чувств. И эти минуты счастья и радости дорого ему обходились...Весной эти паршивцы снова зацветали, растопыривали свои разноцветные лепестки, раскидывали зеленые руки в стороны и продолжали злить Никиту.Но, войдя в здание школы, он тут же забывал про них, потому что у него появлялась тьма новых неприятностей.Стоило ему лишь пройти в раздевалку, как на него уже накидывались одноклассники:— Гляньте – ка, кто к нам пожаловал!— Если ты не заметил, я хожу в школу каждый день, — даже не взглянув в их сторону, отвечал им парень и разворачивался, чтобы уйти.— Не ожидал увидеть тебя здесь, — скривив губы в усмешке, встревал другой.— Твой сарказм тут неуместен, — чуть вздернув уголки губ, Никита опустил руки в карманы.— И все же.— Отвали! — зло проговорил юноша и быстрым шагом направился к лестнице.За своей спиной он слышал хриплые смешки одноклассников. Это очень задевало его, но он держался стойко, и, натянув на себя маску безразличия, входил в класс, полный злых и жестоких людей.Комната, в общем, была совершенно обычная. Старые изрисованные парты, скудная растительность на подоконниках, грязная тусклая доска.Никита сидел на ?камчатке?, в самом конце класса, чуть ли не упираясь в шкафы. Учеников много, кабинеты маленькие, парт нужно много и приходилось потесниться, чтобы все влезли.Парень сидел со своим другом, о котором речь пойдет позже. Но сегодня он по какой-то причине не пришел в школу, и Никита решил навестить его после занятий.Пройдя в глубь класса, юноша обнаружил одноклассника, который нагло сидел на его парте и болтал ногами; он был окружен девушками.— Миша, ты такой классный! — воскликнула одна из воздыхательниц.— Хех, я знаю, — криво улыбнулся парень.Никиту чуть не стошнило. Он не мог смотреть на этого придурка, который ничего не знает и не умеет, а только и делает, что трахается с одноклассницами, а потом бросает их. А они все равно продолжают бегать за ним и восхищаться его красотой и прелестью. Бесит. И как такой дебил вообще может кому-то нравится?— Свали с моей парты, — спокойно сказал Никита, подойдя к столу.— Она не твоя, — также спокойно ответил ему Миша.— Мне похуй, слезай.— Че ты…Миша, намереваясь дать в ухо парню, замахнулся, но вдруг парта под ним неожиданно треснула и развалилась. Ножки упали в разные стороны, а Миша вместе со столом грохнулся навзничь. На весь класс послышался вой, а потом дикий смех.Все ухохатывались, согнувшись пополам и держась за животы, и только Никита остался все таким же невозмутимым. Он молча подошел и протянул руку парню, лежащему в обломках парты.Миша с недоумением посмотрел на юношу, но помощь все же принял.Никита резко дернул парня на себя. Тот подскочил, сразу сгорбился и снова взвыл.— По - нежнее никак? — возмутился пострадавший, на что получил в ответ лишь презрительный взгляд и невозмутимое:— Вали отсюда.Зло посмотрев на него, Миша, держась за поясницу, поковылял вниз, к школьной медсестре.Никита вздохнул и пошел к столу учителя.Ребята, пораженные произошедшим, все не могли успокоиться и продолжали смеяться. Некоторые из них обратили внимание на поступок парня и с недоумением смотрели на него, не понимая, почему он помог Мише. Сами бы они и не подумали помочь человеку. Они, конечно, знали, что он всегда прощает им их издевки, но тем не менее... Юноша удивлял их все больше и больше.А в это время в класс зашел преподаватель, и тут же прозвенел звонок.— Что здесь произошло? — всплеснула руками учительница, рассматривая то, что когда-то было партой.— Она сломалась, — отрешенно ответил Никита.— Как? Кто? — удивилась женщина и отправилась к обломкам.— Боже! — преподавательница быстро поправила очки и выбежала из класса, бросив на ходу ?Садитесь?.Парню ничего больше не оставалось, как сесть с кем-то другим. Свободное место было только рядом с Максимом. Конечно, ему не очень хотелось с ним сидеть, но, что поделать? Сорок пять минут – еще не конец света. Потерпит.— Можно с тобой на один урок?— Ладно уж.Через несколько минут в кабинет вошла учительница с физруком и приступила к уроку, пока тот собирал обломки и выносил их.Еще через некоторое время явился Миша, все в таком же полусогнутом состоянии, держась за поясницу.Женщина долго возмущалась, расспрашивала парня о его самочувствии, но, так толком ничего дельного и не узнав, она объяснила домашнее задание и отпустила всех с урока.Оставшаяся половина дня прошла без особых приключений, Миша продолжал ныть и тереть ушибленное место, девушки носились вокруг него: ?Как же так! Наш Мишенька чуть не умер!?. Дуры. Самые натуральные.Обычный, скучный, нудный день, как и всегда. Ну, кроме парты, конечно же.Собрав свои учебники, Никита направился вниз.Но покоя ему не дали.Двое его одноклассников, завидев парня, подбежали к нему и преградили собой дорогу, демонстративно сложив руки на груди.— Куда это мы направляемся? — ехидно спросил один из юношей.— Домой, — с нотками раздражения в голосе ответил Никита.— Боже - Боже, как мило, — издеваясь протянул другой, — А мы тебя не пустим.— Да мне поебать, — посмотрел на них исподлобья парень и уже собрался дать этим придуркам в морду, как неожиданно, за спинами одноклассников вырос угрожающий силуэт физрука, и сердца их замерли в страхе.Они медленно обернулись и невинно улыбнулись:— Здрасте, Евгений Владимирович!— Здрасте, — грозно пробасил учитель, — Что вам от пацана нужно?— Эм-м-м, ничего, — начали оправдываться одноклассники и потихонечку отползать по разные стороны, подальше от физрука.Вскоре, их и след простыл.Никита благодарно взглянул на учителя:— Спасибо, Евгений Владимирович...— Да, не за что! Ты не робей, чуть что - сразу в наглую рожу! — широко улыбнулся физрук и ушел по своим делам.Этот человек не раз помогал парню. Он выручал его в любой ситуации и всегда вытаскивал из ?грязи?.И Никита был очень признателен ему. Казалось, он единственный, кто не гнобит его в этой проклятой школе. Остальные же учителя относились к парню, как и его одноклассники. По какой причине все это происходило?Ответ еще предстоит узнать, но чуть позже.Юноша направился к выходу."Быстрее надо сваливать отсюда, пока меня опять не поймали", — без тени волнения думал парень, торопливо покидая злосчастное место.Выйдя за калитку, он замедлил шаг, расслабился и свободно вздохнул.Кругом не было ни души: кто на работе, кто дома отсиживается. Все-таки погодка выдалась не ахти."Мир так хорош без людей...Так прекрасно не ощущать на себе чьих-то ненавистных взглядов, быть уверенным, что никто ничего не замышляет против тебя.Восхитительно. Я наслаждаюсь каждым мгновением.Конечно, долго это не продлится, впрочем, как и всегда.Но эти минуты счастья так важны для меня.Эх... почему я не такой как все? Что я сделал, что ко мне стали так относится? Ведь так было не всегда...Я хорошо помню, как в детском саду и младшей школе у меня был друг - Дима, веселый, находчивый, в беде не бросал. Но он переехал в другой район, и ему пришлось покинуть меня.Жаль. Я очень им дорожил.

А вот что было потом, я вообще не помню. Помню, когда мне было лет 13, меня избили и сильно приложили головой.А дальше будто и не было ничего. Тьма, да и только.И почему мои родители молчали, когда я спрашивал у них об этом?Кажется, именно после того случая меня начали шпынять.Но что, черт возьми, тогда было? Что?!Ненавижу людей. А ведь раньше я был очень общительным.А вот и мой дом".Завернув за угол, молодой человек вошел в подъезд и отправился к лестнице. Поднялся на третий этаж и заметил у двери своей квартиры пожилую женщину, с белым конвертом в руках. Она повернулась к парню и спросила:— Ты Никита Российский?— Ну, да…Какая – то непонятная тревога и беспокойство охватили юношу. Плохое предчувствие давало о себе знать.— Это тебе, — женщина протянула письмо парню, тот слегка дрожащими руками взял его.Женщина вздохнула и пошла вниз по лестнице, бросив на ходу: ?До свидания?.Никита с удивлением рассматривал конверт, одновременно открывая дверь ключом.Войдя в квартиру, он скинул с плеча портфель, снял обувь и прошел на кухню.— Сейчас глянем, что мне написали, — вполголоса сказал юноша, разрывая бумагу и доставая оттуда два листа. На одном из них текст был печатным, а на другом – рукописный. Никита решил начать с машинописных строчек.Уже с первых слов у него защемило сердце:?Экспедиция в Альпы № 346752, возглавляемая П.И. Листовым, пропала в результате горной лавины и не выходит на связь. Поиски пропавших продолжаются. Мы предполагаем, что никто из членов экспедиции не выжил".Секунду юноша стоял и, не моргая, смотрел в лист.Но вскоре ступор прошел, и на смену ему явилось осознание произошедшего:— Это… как? Как так? Но… этого не может быть! Нет! Мама, папа! Неужели, вы… погибли?В груди все сжалось и стало трудно дышать. Все тело бросило в мелкую дрожь, а по низу живота начал расползаться липкий холодный страх.— Как же так? Они не могли вот так вот просто умереть! Не может быть! Но... вдруг правда? Что же мне теперь делать? Как я буду жить дальше?.. — парень оперся о стол.Незнание действий и своей дальнейшей жизни заставляло волноваться еще больше. Как же он дальше без родителей-то? Кто теперь поможет ему в трудную минуту, прижмет к родной груди? Они были последними источниками любви для него... Если они и в самом деле погибли? Что же ему тогда делать? Ведь трудно жить одному, да еще и без денег и работы. Юноша боялся, что он не выживет, потеряет все, что у него есть. А потом... потом страшная, долгая и мучительная смерть. Без всего.О таком даже думать страшно. Но-о…— Как же я теперь без них?.. я… я не смогу! Как? Как? Господи! Нет…Из янтарных глаз побежали соленые слезы, стекая по подбородку и тихо капая на пол. Дыхание сбилось, стало прерывистым. Тело вздрагивало.И, чтобы не зареветь в голос, Никита зажал рот рукой. Он чувствовал, что сейчас у него начинается истерика. Что сейчас он не сможет контролировать свои эмоции.И он упал на колени, больно приложившись спиной о срез стола, и сильно сжал в руках листок бумаги, сминая его.А потом, все-таки не сдержавшись, он дико заорал от безысходности. От осознания того, что он теперь один, больше у него никого нет. Он потерял самое дорогое. Жизнь больше не имеет смысла.Но, в глубине души он все же надеялся на то, что его родители выжили.Хоть, конечно, это вряд ли, но все же...Постепенно парень начал успокаиваться, всхлипы стали тише, дрожь прекратилась, и только прозрачные слезы продолжали бесшумно течь из светло-карих глаз.Наконец, он смог нормально вздохнуть.Немая тоска охватила юношу. Скорбь не давала покоя. Все же, без родителей будет ужасно тяжело...?Наверно, так надо. Для чего-то… так решили свыше. Значит, такова моя судьба. Ничего не тут не поделаешь?.Все тело ослабло и налилось свинцовой тяжестью. Никита лег на пол, подложил руку под голову, прижал к груди смятый листок и забылся полным грустью сном.