Часть 8 (1/2)

Касуга сидела за партой и рассеянно слушала учителя истории, наматывая прядь белых волос на палец, изредка что-то записывая в тетрадь. Она думала о просочившейся в школу новости: Школа кендо Катакуры бросила вызов школе Такеды. Не в турнирный сезон, а словно просто так. Скорее всего, будет проведено несколько товарищеских боев, даже не по турнирной системе. Когда молодая школа бросает вызов таким монстрам, как Такеда... Это должно быть очень интересно. Девушка вздохнула. Ей хотелось посмотреть на эти бои. А еще лучше в них поучаствовать. Три года назад она взяла в руки меч и достаточно продвинулась в этом деле. Но в их городке была всего одна серьезная школа кендо для девушек, все остальные занимались только на базах общих школ, и достойных противников почти не было. Зато ее учитель был самым лучшим на свете. Уэсуги Кенсин. Ради его похвалы Касуга тренировалась не покладая рук. Старалась следовать всем его указаниям и очень огорчалась, если у нее что-то не получалось.Раньше Такеда и ее учитель были соперниками. Они соревновались в мастерстве своих учеников каждый год, устраивая традиционные товарищеские поединки. Но с недавних пор Кенсин стал тренировать только девушек, так никому и не объяснив причин своего решения.Касуга записала очередную дату в тетрадь и снова предалась грезам о том, как она прославляет своего учителя, побеждая во всех соревнованиях подряд.С самого утра Саске был в приподнятом настроении. Еще бы! Вчера на тренировке наставник объявил о том, что их школа получила вызов от школы мастера Катакуры Кодзюро. Заметив, как оживился Юкимура, Саске усмехнулся. Он уже знал, что Санада общается с Дате — одним из учеников Катакуры, и догадывался, что сейчас произойдет. Действительно, как только наставник закончил говорить, Юкимура вскочил и разразился страстной речью о том, что он будет горд доказать превосходство школы Такеды над кем бы то ни было. Синген-доно осадил ученика, напомнив, что не стоит недооценивать противника, тем более, что все видели, как сражаются ученики других школ, но Саске заметил искру гордости, промелькнувшую в глазах наставника.Вызов — это всегда интересно, поэтому хорошо бы побольше разузнать о будущих противниках. За Дате он давно присматривает, занятная личность, а вот остальные...Саске размышлял. Однако со стороны казалось, что он внимательно слушает учителя.Изредка его взгляд отрывался от тетради или доски. Он нашел глазами Касугу, которая что-то задумчиво вывела в тетради. Сарутоби внутренне хмыкнул. Интересно, о чем она думает...Увлекшись своими мыслями, девушка сильнее сжимала карандаш в тонких пальцах, напряженно кусая губу. Она должна стать лучшей, чтобы вернуть Уэсуги-сенсею былую славу! Если бы не прозвеневший звонок, то все бы заметили, как дерево с сухим щелчком сломалось в нежной руке. Касуга опомнилась и тут же спрятала щепки, оставшиеся от карандаша под тетрадь. Класс уже наполнился гулом, и она понадеялась, что никто ничего не заметил за этим шумом. Длинная перемена, во время которой можно перекусить и почесать языками, заботила молодежь больше, чем что бы то ни было. Касуга не отрывалась от коллектива еще на пути в столовую, примкнув к группе болтушек-одноклассниц, и теперь, сидя за столом, выслушивала свежие сплетни, потягивая через трубочку молочный напиток, однако она больше прислушивалась к разговорам, шедшим у нее за спиной, чем к пустой девчоночьей трескотне.— А вы слышали, что школа Катакуры...— Дате?— Он силен...— Юкимура...— Саске, а ты...?Касуга рассмеялась вместе с девчонками, хотя даже не знала над чем, более внимательно вслушиваясь в ведомую за спиной беседу.На большой перемене, Сарутоби выдал каждому из своих помощников объект для наблюдения, а сам, дождавшись, пока Юкимура закончит есть, подсел к приятелю, решив, что стоит для начала расспросить того о Дате. Санада в ответ сверкнул глазами, вызвав усмешку приятеля, которая, впрочем, осталась незамеченной, и пустился в пространные рассуждения о том, что есть люди, с которыми приятно сражаться. Например, для него это — Дате Масамуне. У него своеобразная техника, и он разделяет страсть Юкимуры к битве. Ведь правду наставник говорит, что нет ничего прекрасней, чем чистая энергия боя... И он, Санада Юкимура, будет рад сразиться с таким бойцом, как Дате... Саске слушал вполуха. Девочки за соседними столами с интересом прислушивались к беседе, и Сарутоби уловил начинающиеся обсуждения возможных противников. Сам же объект его интереса — Дате Масамуне — видимо расслышав свое имя с другого конца столовой, повернул голову, прислушиваясь к разговору.Отследив диспозицию, Саске сделал вывод, что и подготовка к боям будет весьма интересной.Касуга же по его наблюдениям все еще прибывала в некой задумчивости, и это интересовало Саске не меньше, чем Дате и Санада вместе взятые.Интересно, она будет за него болеть? Ему бы этого хотелось, да.Разговоры о кендо перетекли и в женские уста, естественно, в интересном для девушек контексте. Обсуждали парней, которые будут сражаться. Касуга помалкивала, стараясь вслушаться в текущую за спиной беседу, и не сразу поняла, что от нее хотят, когда немного очнулась. Видимо, ей задали какой-то вопрос, а она его прослушала. Как же невнимательно! К ее счастью, вопрос повторился...— Тебе, наверное, очень интересно это событие, ты ведь все еще занимаешься?— Я сама бы с удовольствием поучаствовала, — улыбнулась Касуга, — но вряд ли Уэсуги-сенсей позволит. Так что поболею с трибуны.— За Саске?Уголок губ невольно дернулся. Ну почему все считают, что кроме него для нее ничего не существует? Хоть Саске ей и нравился, он был из школы противника. И она ни за что не станет за него болеть! К тому же язык у Сарутоби был явно острее бакена и оставил пару ран на самолюбии девушки.

— За Дате! Я буду болеть за Дате, — выпалила Касуга, — Потому что он из школы Катакуры. Я ни за что не буду болеть ни за школу Такеды, ни за Саске! За этого самодовольного, наглого, противного... бррр!Саске скривился. Потом неспеша поднялся из-за стола и также не торопясь двинулся между столов к Касуге. Окружающие немного попритихли. Редко кто видел Саске таким — он был в бешенстве. Гнев, ревность, обида, явное пренебрежение Касуги — все сразу настолько вывело его из себя, что Сарутоби больше не мог молчать. Самоконтроль полетел ко всем чертям, равно как и благие намерения не задевать больше Касугу и её наставника.— О! Значит, я — самодовольный, наглый, противный? Да? А что еще ты обо мне думаешь, Касуга? Признайся, ты ведь думаешь обо мне...Парень с силой припечатал столешницу рукой у самого локтя девушки и наклонился почти к самому её лицу.— Что я грубый, нахальный идиот? Что, Касуга?! Что я в подметки не гожусь этому твоему Наставнику, у которого духа не хватает завоевать уважение настоящего бойца и вырастить достойного воина, поэтому он возится со всякими смазливыми девицами вроде тебя?!Саске умудрился прорычать все это девушке в лицо почти шёпотом, оттолкнулся от стола, и, уже выпрямившись и развернувшись, чтобы уйти, язвительно бросил через плечо:— После поединков посмотрим, что ты скажешь о своем новом любимчике. Хотя, не думаю, что его интересует мнение такой ветреной курицы, как ты.На мгновение во взгляде парня промелькнула боль, но в следующую секунду он уже с беззаботной улыбкой выходил из школьной столовой, что-то весело насвистывая.На душе у него было паршиво, но внешние признаки этого заметил бы только очень внимательный и близкий друг, а таких у Саске был только один, но его точно в тот момент в обозримом пространстве не наблюдалось. Будь он рядом, точно помешал бы произошедшей сцене.Сарутоби негромко выругался, и, плюнув на остальные уроки, направился к выходу из школы.Касуга не шелохнулась, выслушивая это все. Хоть к горлу подкатывал комок, а слезы грозились брызнуть из глаз. Но она не позволила взять эмоциям верх. И даже нашла в себе силы фыркнуть и выдавить из себя что-то в роде "что и требовалось доказать". И только позже, запершись в туалете, тихо всхлипнула. Она могла простить ему все, но не оскорбления учителя. Сегодня должна была быть тренировка. И она должна на нее прийти. И посмотреть в глаза Наставнику. Как она сможет это сделать, если позволила какому-то мальчишке оскорбить его? Но сегодня она сама перегнула палку. Надо себе в этом признаться, успокоиться и... плечи ее дрожали, а в глазах стоял туман. Решившись, девушка одернула себя и, утерев слезы, открыла сумку. Сменив школьную форму на спортивные брюки и водолазку, она толкнула дверь, выходя в коридор. Но направилась она не в класс, а к выходу. До начала тренировки было еще далеко, но она не сможет держать это все в себе. Нужно было поторопиться и поговорить с Наставником. Ведь это все не правда... Она должна доказать, что Уэсуги-сенсей готовит лучших воинов. С обидой Касуга подумала, что жаль, что слов Саске не слышала Магойчи-сан. Она бы на месте выбила из него дурь и не мучилась бы по этому поводу.

Она уже бежала вдоль по улице, стараясь обогнать собственные мысли, нужно довериться телу, оно отключит ненужные переживания. Касуга свернула в узкий переулок, оканчивающийся высоким забором, и вспорхнула по нему вверх, спрыгивая на крышу соседнего гаража. Обида прошла, осталась только злость. Она докажет, что она лучше. Она будет просить Кенсина о вызове школе Такеды.Порог школы был уже близко. До него оставался всего один поворот. Касуга остановилась отдышаться и привести мысли и чувства в порядок. Подходя к дверям школы, она увидела за высокой увитой плющом оградой внутренний двор, в котором шла тренировка. Наставник сидел на возвышении, наблюдая за ученицами. Касуга невольно залюбовалась. Он всегда держал спину прямо. Даже если кто-то из учениц расстраивал его, не сгибал спины, не опускал плечи. Он был просто прекрасен. На секунду Касуге показалось, что он заметил ее, задержав взгляд на заборе, но наваждение прошло, как только он обратил свое внимание на что-то другое. Ощущая, как щеки горят от прилившей крови, девушка продолжила путь и нырнула в полумрак школьного коридора. Добравшись до раздевалки, она облачилась в форму, взяла шлем и меч и вышла во двор, устраиваясь на дощатом настиле неподалеку от Наставника. Следовало дождаться, когда у группы закончится тренировка, и уже тогда начинать разговор. Девушка очень волновалась, и попыталась медитировать. У нее даже что-то получалось, но ум ее все равно был смущен и растрепан.

— Касуга-кун...— голос его прозвучал, словно шелест листвы. Он никогда не относился к ним, как к девочкам, даже называл с суффиксом "кун", словно они готовятся к армии, — разве твои занятия уже закончились?

Касуга и не заметила, что тренировка уже окончена. Видимо, медитация действительно помогает ей.

— Нет, Наставник... — вопрос смутил девушку, и она почувствовала вину за пропущенные уроки, — но... у меня к вам важный разговор... — она поднялась и, подойдя ближе к внимательному учителю, опустилась перед ним на колени.

— Я вижу, ты в смятении, Касуга-кун. Я могу помочь тебе?

— Наставник! — горячо воскликнула девушка, прижимая руки к груди, взгляд Кенсина стал обеспокоенным, — Наставник! Я опозорила вас и всю школу сегодня. Я не смогла защитить вашу честь. Я... промолчала, Наставник...

— Что произошло? — девушка всегда изъяснялась четко, но сегодня эмоции хлестали через край.

— Сарутоби Саске ученик Такеды Сингена прилюдно оскорбил Вас и нашу школу. Я должна отстоять честь! Вашу и всей школы! Кенсин-сама, позвольте мне участвовать в турнире. Бросим вызов Такеде Сингену!

Девушка была до того очаровательно наивно и чистосердечна, что Кенсин не сдержал улыбки.

— Касуга-кун... Мой прекрасный клинок... Мы не...— Сарутоби? — холодный голос прозвучал лениво, — извините, что прерываю, Наставник, но блондинка права. Мы должны постоять за себя и за право называться учениками сильнейшего воина, — Сайка Магойчи опустилась рядом с удивленной Касугой. — Я не для того сюда пришла учиться, чтобы всякие пижоны могли безнаказанно оскорблять меня и моего учителя. Мы должны бросить вызов Такеде. Мы пойдем туда, даже если вы не позволите.

Уэсуги Кенсин, улыбаясь, выдохнул и прикрыл глаза.

— Ученики, вы действительно считаете, что готовы?

— Да, учитель, — хором ответили девушки.

— Тогда решено, — Кенсин поднялся, — сегодня я позвоню Сингену-доно и сообщу, что мы присоединяемся к вызову.Сарутоби неспеша брел по парку, с головой уйдя в свои мысли. И чего он добился этой сценой в столовой? Выпустил пар, но вот как теперь с Касугой общаться? И вообще, занесло его. Но признаваться в своих ошибках не хотелось даже себе. А придется. Надо придумать, как извиниться. Но до турнира Касугу лучше не трогать. Вот сейчас она наверняка побежала жаловаться своему наставнику. Была бы парнем, давно бы разбила ему лицо за половину того, что он наговорил. Но Касуга — это Касуга. Ксо!А если Уэсуги воспримет его слова всерьез, то Сарутоби точно влетит от Мастера. Что бы там не думал сам Саске, Такеда-доно очень уважительно относился к наставнику девушек. Сарутоби ни разу не слышал от него пренебрежительных высказываний. Только идейное несогласие....Парень зло пнул бордюр. И поговорить не с кем. Был бы Кей здесь... Он хоть в курсе всех его переживаний...Саске вытащил из кармана мобильный и, хмыкнув, набрал номер Кейджи.— Привет. Ты сейчас где?— Я думаю, идти на остатки уроков или нет! — ответил жизнерадостный голос в трубке, — как раз к школе подхожу.

— Забей, разговор есть. Я в парке у центральных скамеек.

— Хэй-хэй, друг, что с голосом?

— Хреново все, жду тебя.

Кейджи с удивлением посмотрел на трубку. Что могло такого произойти с Сарутоби, чтобы его тон стал таким похоронным? Наверное, опять запутался. Или влип в очередную историю. Он, конечно, ловкий малый, но не всегда умел унести ноги. Маэда свернул с назначенного курса и двинулся к парку. Очень скоро он добрался до нужного места и, найдя взглядом Сарутоби, подошел к нему. Вид у главного школьного информатора был, мягко говоря, унылый.

— Ну... выкладывай, — Кей бухнулся на скамейку, вопросительно глядя на друга.В ожидании Кейджи Саске по очередному кругу обходил облюбованную лавочку. Когда тот появился, парню даже сделалось немного неловко, что отвлек друга от учебы на свои проблемы. Но глядя на жизнерадостно лыбящегося Кея почему-то всегда хотелось верить в лучшее.Сарутоби сел рядом с ним, задрал голову, провожая взглядом самолет. Глубоко вздохнул.— Да я, понимаешь, тут сейчас Касуге сцену закатил. Ну, точнее, в школе и немного раньше, но это сути не меняет. Высказал все, что думал и про неё, и про её наставника. Зря, конечно. Но эта цаца, в смысле, Касуга, кричала на всю школу, что будет болеть за Дате во время поединка! Ну, я и сорвался. Полегчало, конечно. Но как мне теперь с ней разговаривать?! Она наверняка жаловаться побежала. Такеда, если узнает, что я про Уэсуги наговорил, с меня шкуру спустит за неуважение к противнику и вообще... Глупо получилось. Что скажешь?Парень горько ухмыльнулся и повернул голову к другу, ожидая ответа.— Ого... Ну и наворотил ты, друг, — присвистнул Кейджи, — нужно поговорить с ней... Извинится. Хотя, если сильно зацепил, то она не простит тебя, пока не умоется твоей кровью. Женщины... — Кейджи вздохнул и улыбнулся, — хотя... это же Касуга-тян. Милая, красивая, добрая, отзывчивая, смелая и сильная. А ты ее все время обижаешь. Нет, чтобы уже рассказать все, как есть... А ты все кругами ходишь и кусаешь ее. Ну ладно... мой тебе дружеский совет. Последи за ней, как она себя ведет. На тренировках, дома и вообще. Лучше будет, если ты будешь знать, о чем она думает. Ну... А от Наставника тебе, разумеется, влетит. Такеда глупостей не прощает. Ну… Я думаю, ты это переживешь. И да... в следующий раз ревнуй молча, Саске-кун...Сарутоби вздохнул.— Тебе легко говорить! Вот представь себе, что у тебя есть подруга...Отловив ухмылку Кейджи, парень скривился.— Ну, хорошо, есть девушка, которая тебе нравится...Ухмылка Кейжди стала шире, а плечи Саске поникли.— Ладно, девушка, в которую ты давно и безнадежно влюблен...Маэда одобрительно кивнул.— Так вот. А она говорит только о своем Наставнике, которого и за мужика-то принять сложно, а потом вообще заявляет, что ты — балован, и у неё другой. В смысле, что поддерживать во время поединка она будет не тебя, а малолетнего дебила...Саске снова начал заводиться.— Вот как бы ты себя чувствовал?!После всей этой тирады Сарутоби уставился на носы своих кроссовок.

— Нууу, друг, это сложная ситуация, — протянул Маэда, — но согласись, она болеет за него, потому что он не из школы Такеды. А Наставник её... Он прекрасен. От него веет силой так же, как от Сингена. И не во внешности тут дело, хотя, девчонки, конечно покупаются... В общем, я тебя понимаю. Но нужно действовать осторожнее. Я тебе сто раз уже это говорил, а ты все как танк. Вот теперь...

Вдруг у Саске зазвонил телефон, Кейджи примолк, в ожидании, а из трубки донесся растерянный голос Юкимуры:— Саске! Школа Уэсуги бросила нам вызов!— Что? Когда?Саске оторопело смотрел на телефон, на всякий случай включив громкую связь.Ему показалось, что он ослышался.— И что на это сказал Такеда-доно?Больше всего сейчас Сарутоби интересовало, чем Уэсуги мотивировал свое участие, и что по этому поводу думает его наставник, а точнее, стоит ли ему ожидать серьезной выволочки, или на это раз все обойдется...Выслушав еще раз жизнерадостные вопли Санады на тему, что он всех порвет, и Саске ему в это поможет, и все во славу школы и Наставника, Сарутоби отключил телефон.— Ну, ты слышал? Она рассказала, и Уэсуги обиделся. Они присоединяются к вызову. И мне придется с ней сражаться. Да после сегодняшнего у меня духу не хватит ей в глаза посмотреть, не то, что бакен на неё поднять! Уж лучше я навешаю Сайке... Или кто у них там еще из отмороженных девиц...Саске со стоном обхватил голову руками.— Кей, ну что мне делать, а? Почему я такой идиот, когда надо всего лишь вовремя промолчать?!Маэда сочувственно похлопал его по спине.

— Ты ведь понимаешь, что она потребует в противники тебя. Именно конкретно тебя. И никуда ты не денешься. Единственно верный способ заслужить ее прощение и не упасть в грязь самому — свести все к ничьей. Нет, я понимаю, что Юкимура будет против, но ему этого не объяснить. Да и не нужно ему оно. Он будет занят Дате. А ты действуй по обстоятельствам. Как общая картина складываться будет. И если потом проявишь немного терпения, то помиришься с ней. Ну... если она победит, то, скорее всего, сразу и помиришься, — он посмотрел на свои ногти, — ты ведь ей тоже не безразличен...Саске опустил руки и недоверчиво посмотрел на друга.— То есть, ты предлагаешь мне засунуть гордость подальше и позволить Касуге прилюдно мне навалять? Ага. А потом она задерет свой носик еще выше, и вообще замечать перестанет. Зачем ей тот, кто слабее её?! И на все мои попытки привлечь её внимание я буду получать что-то в духе "счас отделаю как на поединке". Да и ребята меня засмеют. А Такеда и Юкимура вообще не поймут. Я же лучший боец школы, что бы там кто о Юкимуре не думал. И если это не турнир, а именно вызов, то драться и буду должен в полную силу. Проще выиграть и публично перед Уэсуги извиниться, поблагодарить за хороших бойцов и больше не связываться... А с Касугой... Ксо! Угораздило же меня!Сарутоби опять запрокинул голову, уставившись в небо.— Только для этого еще выиграть надо, а я не привык сражаться в полную силу — причины не видел... Для меня все эти соревнования — способ поддержать себя в форме. Ну и получить нужную реакцию от окружающих, а вовсе не способ самоутверждения и доказательства правоты... Кей, ты понимаешь, как я попал?Маэда пожал плечами и улыбнулся.

— Я понимаю, что ты забываешь о том, что она девушка. Я бы проиграл, не задумываясь даже... Или бы вообще отказался сражаться с ней. Поднять руку на девушку... — он покачал головой, — хотя это же спорт. И отказ будет еще большим оскорблением. Так что принести публичные извинения, мне кажется, будет разумной идеей. Извинишься перед учителем и, скорее всего, получишь ее прощение. Я думаю, что у тебя получится.