Шестая полоса (1/1)
Их не загребли, только благодаря старому знакомству Енгука с начальником местного участка полиции. Старик был строг, но мягкосердечен. В прошлом он часто шпынял непутевого мальчишку, попадавшего в отделение по своей глупости и неугомонности. Когда уже повзрослевший репер обзавелся работой и друзьями, тот был даже рад. Как-то спокойно на душе стало. Конечно, уже успевшее износиться старое сердце чуть не хватил удар, когда тот увидел как прежде отмутуженного Банга, но как только разобрался в ситуации, аджоши отпустил обе шайки. Все просто – оказали содействие при штурме наркопритона.
Зико лежал в больнице. По словам Дэхена, ребята подоспели как раз вовремя. Еще бы чуть-чуть и в глотку репера влили целый литр мерзкой, кислой, обжигающей жидкости. И тогда вопрос уже стоял бы о его жизни, а не о способности говорить. Врачи сказали, что все будет отлично. Помучается какое-то время, но дар речи к нему возвратится. Скорее всего, без последствий.Дехен скоро пришел в норму, все как на собаке зажило, не оставив ни единого следа на теле. А вот по душе вся эта ситуация все-таки потопталась. Парень каждый день носился в больницу, навещал Чихо. Гуку это не очень нравилось. Не потому что ему было жалко или Зико настолько его бесил, просто сам Дэхен из-за всего произошедшего как-то слишком сильно переживал. Поэтому хен запретил тому показываться в больничной палате блоковского лидера. Бангу было все равно, пусть младший агрится сутками напролет, игнорирует или закатывает истерики. Гук хотел максимально сократить факторы, стимулирующие память донсэна, которая активно показывает ее обладателю картинки не очень приятного содержания.
И все было более-менее хорошо. Все живы, почти здоровы, зло наказано. Вот только поведение донсена все-таки не давало лидеру покоя. Особенно, после случайно подслушанного их с Ендже разговора. По словам Дэхена, те придурки хотели сначала заняться изувечиванием его персоны. Но Зико, который просто мимо проходил и был сцапан за компанию (почему бы сразу две надоедливые компашки не проучить), вдруг открыл рот и начал нести такую хуйню, что нервные похитители, продавшие свои души и мозги дури, не выдержали и нарушили свои планы. Не в силах больше строить небоскребы догадок, Гук решил все выяснить сам. Встав пораньше и целеустремленно выйдя из дома, он через пять минут вернулся обратно, сменил домашние тапочки на кроссовки и снова вышел.
Подойдя к двери нужной палаты, он без стука распахнул ее и шагнул внутрь. Конечно, Банг слышал о том, что больным необходим покой, вот только потеряв свой, Гук забыл и про чужой. Зико сидел на больничной койке и, морщась, глотал какую-то жидкую-прежидкую жижу. Кашу, видимо. Судя по лицу репера, данное действие стоило ему неимоверных усилий.- Как ты? – Не здороваясь, Енгук задал очень осмысленный вопрос. Как только фейс Чихо принял вид ?Ты, часом, не со шкафа ебанулся по дороге??, посетитель понял всю абсурдность произнесенного им вслух пару мгновений назад. Дэхен рассказывал, что Зико посылает всех особо надоедливых любителей позадавать вопросы временно немому человеку рукописным методом. Поэтому, Банг решил не палиться и сразу перейти к делу. В любом случае, больной уже отложил в сторону явно невкусную кашку и внимательно сверлил взглядом посетителя, вопрошая, на кой хрен он приперся.
- Зачем ты рот раскрыл? Мог бы и промолчать, сейчас бы правописанием не баловался.
Зико надул губы, давая понять, что отвечать на вопрос ему ой как лень, но, сдавшись под пристальным взором не собирающегося просто так уходить старшего, взял с полки, нет, не пирожок, ручку и принялся строчить.?Мог?.Гук не тронулся с места, ожидая развернутый ответ. Возмущенно цыкнув и глубоко вздохнув, младший принялся строчить проду к сочинению ?Как я провел прошлый уикенд?.
?Если бы я не слышал, как он поет, я бы промолчал, будь уверен? - прочитал Енгук. И правда, на прошлом университетском выступлении пострадавший присутствовал.В памяти всплыли рассказы Пио о его хенах, когда-то услышанные Гуком. Чихо мог спокойно отправиться к праотцам или же стать калекой на всю жизнь. Услышал, как он поет?- Не смеши, - ухмыльнулся Гук, - ты в любом случае не стал бы молчать.Зико принялся гримасничать, наигранно пародируя своего собеседника, чем заставил того улыбнуться еще шире:- Спасибо, я твой должник.?Уважаемый посетитель, проваливайте в задницу, больной очень хочет спатеньки?, - было написано в ответ.
Банг смотрел на сидящего перед ним человека, укутанного в розовое одеяльце с Hello Kitty, опасливо косящегося на рисовую кашу в такой же розовой тарелочке. Онменялся на глазах, приобретая совершенно иную форму.Из задумчивости Енгука вывела бесцеремонно уебавшая ему по голове тетрадь. Подняв ее с пола, парень прочел ?Брысь!?. В уголке красовалась мило нарисованная злобная, вышеупомянутая, кошка. Кинув собственность ее владельцу, задев его по носу, Гук помахал тому на прощание и вышел из палаты. В дверях он налетел на Пак Кена. Кивнув друг другу в знак приветствия, оба разошлись в разные стороны. Один пошел домой, что бы сообщить Дэхену о снятии запрета на посещение молчаливого идиота. А второй вошел в палату, что бы подбодрить и начать угождать капризам больного друга, от скуки включившего режим ?сучковатая стерва?.