Четвертая полоса. (1/1)

Зачем вообще спать, когда в голову такое лезет =3

У каждого человека есть своя зависимость. Кто-то гробит свою дыхательную систему, а заодно и бюджет, дорогими и не очень сигаретами. Кто-то уничтожает свое сердце и печень алкоголем. Некоторые, не переставая, пичкают свои животы, уподобляясь прекрасному животному с пяточком. Гук считает одержимости слабостью личности. Если твоя зависимость гробит твой же организм, то ты – ничтожество. Право концентрировать мысли, настроение и образ жизни человека на себе имеет лишь то, что способно заставить его прогрессировать, развиваться и идти вперед. Поэтому, Банг выбрал музыку. Слушать ее везде: сидя дома за компьютером, во время тренировок и физических нагрузок, в дороге и просто, что бы обуздать свою ненависть и растоптать накрывающий порой ангст. Никто бы не удивился, узнав, что репер является совладельцем музыкального магазина, и работает тоже там.Когда началась эта болезнь? Когда он начал всегда носить с собой под завязку заряженный плеер?Тот день был на редкость паршивым. За окном моросилмелкий дождь, такой же скверный, как настроение Енгука. А как вы будете себя ощущать, если вернетесь поздно вечером домой и, зайдя в ванную, увидите на полу почти холодное тело друга. Скорая приехала быстро, устроив на месте промывание желудка. Химчана увезли, сказав, что в больнице он пробудет достаточно долго. Банг не поехал с ними. Он просто остался сидеть в пустой темной квартире слушать музыку. Музыку Химчана. Прошли сутки без Кима, а он все слушал, не думая появляться у того в палате. Ненависть, злость и обида не давали покоя. И страх. Вторые сутки, а затем третьи и четвертые. Сегодня его выпишут. Гук шел по улице. Он никуда не торопился, он даже не гулял, просто шел. В наушниках играла какая-то песня. Слова чередовались, отдаваясь в мозгу Енгука, откуда отлетали прямо в сердце. Что-то про ?никогда не брошу?, ?не остановлюсь?, ?не подрежут крылья?, ?любимое дело? и ?высоту?. Почему Ким слушал такие тексты? Память угодливо выудила из головы репера воспоминания недавних дней и, положив на блюдечко, преподнесла Енгуку, осталось только вспомнить.- Ты не должен бросать!- Отвали.- Не смей!- Тебе то что? Не пытайся мне указывать, что делать! Понял, ничтожество?Это был последний их разговор за последние три дня, а потом случилось это.

I’m still fly. I’m sky high.Енгук, как бешеный, ворвался в палату. Ким сидел на кровати, опустив голову, и считал квадратики на полу. Сумка с вещами лежала рядом. Но что-то мешало подняться и пойти домой.- Прости! – Подлетел парень к другу, обхватив его голову руками и подняв ее, устремилвзгляд в его глаза. – Не брошу! Ничего не брошу! Никогда! Ничего! И никого! Я песню придумал! Сегодня ты ее услышишь!Ким только всхлипнул. Уж больно долгими были эти пять суток и долгожданными эти слова.- Я больше никогда не притронусь к этой дряни, я обещаю, – слезы так и катились из глаз парня,– Я клянусь, больше никогда! – Уже рыдал Химчан.Гук улыбнулся и обнял друга, похлопывая по плечу. - Конечно, не притронешься. Кто тебе позволит-то?Сегодня был законный и долгожданный выходной. Гук сидел за компьютером, как раз появилась идея для нового трека. В наушниках бухала музыка, а парень усиленно строчил текст. В комнату ввалился Химчан. На нем были старые потертые треники и полинявшая майка, а значит, вся малышня, получив хороших пиздюлей от босса кислых щей местного разлива, усиленно драила квартиру. Это чудо в шапке, дабы волосы не прерывали важный процесс разгребания пыльного хлама, пришло по душу лидера. Гук знал, что друг только поворчит на него, прочитав лекцию о монстрах-микробах и пыльной жути, о том, какие страшные эти мутанты в микроскопе и с какой яростью следует от них избавляться. Завершив тираду, он состроит недовольное лицо и оставит его в покое. Сделав вид, что убавил звук, Гук воззрился на Кима. Тот, решив, что его внимательно слушают, принялся что-то усиленно втирать, активно жестикулируя и сопровождая свою речь забавными гримасами.?Не хуже Чарли Чаплина? - смеялся в душе Енгук, наслаждаясь немым кино и еле сдерживаясь, что бы не заржать как лошадь Пржевальского.Он сдержал обещание и больше не притронулся. Одно дело никогда не иметь зависимости, но совсем другое, отказаться от нее и держаться всю оставшуюся жизнь.