Глава 4. (1/1)
Темная тварь напротив рвано и сипло дышала. Клыки выступили за нижнюю губу, оставляя кровавые бороздки на коже. Но вампир, казалось, не замечал подтеков на подбородке. Его взгляд был прикован к жертве. Глаза наливались бешенством. Зов становился сильнее своего хозяина, пульсировал внутри, и грозя смести все на своем пути.<i>Свистящий шепот, чешуя по скользкому камню стен и речитатив ?Кровь… Кровь… Я чувствую кровь…?<i>.Молниеносный бросок – и вот беспомощная жертва прижата к полу, а пути к отступлению отрезаны. Внутреннему монстру уже все равно, кто перед ним – это только оболочка. Обертка его сегодняшнего приза. Блюдо от шеф-повара. Восемнадцать лет выдержки – любому коньяку даст фору. И всепоглощающая жажда – это даже не потребность пить, чтобы жить – нет, это прерогатива низших вампиров. Его, Гарри (черт возьми, но все еще Гарри, как по-человечески), голод – это первобытная потребность власти. Безраздельной и беспрекословной. Такую жертву, как та, что билась под ним, хотелось сломить, подчинить своей воле.Кровь – это душа или сама жизнь. Выпивая кого-то, ты разделяешь с ним не только его внутренний мир, но так же и его смерть. С последними каплями крови каждая жертва будет стараться отдать всю свою боль тебе. Чтобы ты тоже почувствовал, каково это – умирать вот так, по молекулам. Поэтому никогда не пей до дна, если не хочешь погибнуть вместе с ужином.Сейчас было плевать. Даже на наставления Мастера, которые вместе с памятью его крови передались новообращенному. Даже на мысль о том, что в крови мальчишки, почти сломавшегося под натиском Зова, еще находился алкоголь. И на вызов от Кингсли тоже очень хотелось наплевать. Связной браслет уже успел накалиться достаточно, чтобы прижечь кожу запястья, но чувства странным образом атрофировались. Не думать, не слышать, не знать. В этот момент мир людей и мир Гарри существовали раздельно. Не слышать, не знать, не думать.Внезапно пелену на чувствах прорезал голос Министра: - Охотник Поттер! Немедленно в штаб! У нас тут банда вурдалаков (1) и пять заложников!
<i>Надо было что-то делать. Надосрочночто-тоделать<i>. Сердце трепыхалось в подреберье, не желая даже и слышать о сбавлении скорости стука. Странное греческое полубожество на козлиных ножках ехидненько посмеивалось в свое копытце (2), и хотелось, как в детстве учила маман, с вызовом рассмеяться в эту уродливую мордочку., Глаза напротив напоминали налитые кровью щелочки исполинской змеи, которой непослушного Скорпи пугал папа. Н.. На.. Наг.. - Не уходи.
Скорпиус сам не знал, что заставило его голос внезапно прорезаться, да еще и такими словами вместо сдавленного писка о помощи. Возможно, его мозг взывал к тому человечному, что еще могло существовать внутри смертоносной оболочки вампира напротив. Вдруг так сильно-сильно захотелось прижаться к этому существу, пожалеть, как никто его наверняка не жалел, сказать, что в мире возможно чувствовать не только холод, одиночество или злость. Скорпиус уяснил это еще давно, до того, как ушел из семьи. Нельзя строить отношения на ненавистии боли, неважно, на кого и от чего. Еще существует тепло. Тепло общения, понимания, близости. Суд присяжных тараканов где-то там в голове не нашел более лучшего решения, чемприказать хозяину качнутьсявперед.
Гарри уже ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Была цель – обездвижена и зафиксирована, и он - средство ее более чем успешного достижения (уничтожения?). Но Поттер никак не ожидал, что, когда его растянутых в оскале губ коснутся чьи-то теплые губы, вакуумный заслон рухнет, разойдется по всем швам. Сухой от жажды язык резко увлажнился, и захотелось попробовать добычу на вкус, которая сама, как зачарованный глазами змеи птенчик, пошла в руки; и отчего-то не захотелось делать больно, внутри проснулось желание поиграть с таким наивным птенцом.
Легкими касаниями кончик языка вампира сначала прошелся по контуру нижней губы Скорпиуса, перешел на верхнюю, а сам Скорпиус тем временем робко смаковал весь букет своих ощущений. Это было похоже на двух недоломанных кукол, которые заново учились переживать магию прикосновений. Клыки цеплялись за обветренную и обкусанную кожицу губ Скорпиуса, сдирая ее,из-за чего вскоре рот Малфоя стал еще вкуснее. Гарри уже не стеснялся, набросившись на свою недавнюю жертву. Поцелуи давно перестали напоминать робкие целовашки школьников: вперемешку с покусываниями, вампир целовал парня все более упоенно, напрочь забыв о экстренном вызове от Кингсли. Все это перестало быть важным. Была цель, сладкая и тягучая, и он -тот, кто мог всем этим наслаждаться.В кабинете, обшитом тисовыми панелями, Кингсли, недоумевая, крутанул палочкой еще раз, прихлестывая на втором слоге заклинания чуть сильнее обычного, и уже рявкнул в образовавшийся в воздухе связной портал: - Поттер, если через пять минут тебя не будет в штабе, РАЗВЕЮ В ПРАХ!От длительного накала металл браслета уже начал плавиться по краям. Гарри, наконец, оторвался от столь притягательного рта, и с шипением отпрыгнул в угол, где, отчаянно воя и потрясая рукой, попытался избавиться от горячей полоски опасного украшения.- Давай я. – Беспалочковая магия никогда не желала подчиняться Скорпиусу, но сейчас получилось: под пассами браслет начал сдаваться, медленно, но уверенно разгибаясь, и, наконец, со стуком упал на пол. На бледной коже остался рваный ожог – коварная министерская пластина, отлепляясь от руки, оторвала мгновенно регенерирующую под воздействием температуры кожу, и, по ходу, припечатала его каким-то заклинанием. Вместо металлического браслета запястье вампира теперь обвивало ?украшение? похуже – почерневший след с гравировкой ОМ (3). Единственное, что мог сделать Скорпиус, это облегчить боль фирменным ?бабушкиным? заговором. Закончив таинство врачевания, парень неуверенно поднял голову и посмотрел вампиру в лицо. Тот снисходительно глядел сверху вниз на Малфоя. - Спасибо за заботу. Это было очень трогательно. А теперь, с твоего позволения, мне нужно работать.
Поттер аппарировал, все еще держась за искалеченную руку. А Скорпиус, как последний идиот из Мунго, по-прежнему сидел на полу, там же, где всего несколько минут назад ему было так хорошо, и отвлеченно гладил свои предплечья там, где его касались сильные, даже грубые руки. Руки вампира Поттера, глубоко внутри все еще способного на нежность.Примечания автора:(1) http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/22730 - все, что вы хотели знать о вурдалаках.(2) Намек на греческого полубога Пана- в виде мужчины с козлиными копытцами, развлекается тем, что нагоняет на людей панический страх.
(3) Охотник Министерства (англ – Ministry Hunter)