Часть 8 (1/1)

—?Зар, я в душе не ебу, где твоё худи-талисман,?— Маркул развалился на кровати Вотякова, попивая какой-то очередной энергетик, принесённый хозяином комнаты, наблюдая, как тот судорожно перебирает всевозможные ящики и шкафы в комнате, ища нужный предмет одежды.—?Марк, если мы не найдем это худи?— я не сдам ебучую сессию, ты понимаешь?—?Как твоё худи связано с сессией, не подскажешь? —?лондонца немного заебала эта помешанность Вотякова на своем ?худи-талисмане?. И ведь каждый год одно и тоже, каждый год сам Обла куда-то кладет его, а потом, благополучно забывая куда, за день до сессии пытается его найти. И ведь находит. Марка удивляло, что Назар может перерыть всю свою комнату и комнату своего парня в поисках, потому что ?а вдруг, когда мы в очередной раз трахались, я забыл её у тебя?. Перед прошлой новогодней сессией так и было, худи мирно лежало под кроватью Маркула, пока Назар волосы на себе рвал, пытаясь его найти.—?Ты же знаешь, что оно всегда мне помогало,?— Зар был на вид очень зол, это его любимое худи и, так называемый, талисман, ведь, как утверждает сам Вотяков, оно помогло ему сдать сессию, но в это с трудом верит лондонец.—?Это самовнушение, Зарик, прекрати и просто повторяй материал, я уверен, ты нормально сдашь.—?А что на счёт тебя?—?Я тем более сдам,?— Марк обвивает шею Зара, саядясь к нему на колени,?— солнце, успокойся, я уверен, ты все сдашь,?— лондонец целует парня напротив, сильнее прижимая к себе.Маркул безумно любил целовать Назара, ему нравилось выцеловывать каждый миллиметр тела своего парня, больше всего ему нравились ключицы, возможно, он был как те девочки-томбои, которые текли от ключиц любого человека из групп про фетиши.—?Марик, может оно опять у тебя под кроватью где-нибудь?—?Не, я же щас не один живу. Роберт помешан на уборке, если бы он увидел хоть что-то под моей кроватью?— мне был бы пиздец.—?Все же нужно сходить посмотреть.—?Ладно, только позже,?— Марк опять целует парня, опять прижимается ещё ближе, хотя если подумать, то ближе некуда.И, кажется, ночью парень в свою комнату не вернётся.Новогоднего настроения у Роберта становится все больше и больше. В Питере выпал первый снег, а мама скинула фотографию нарядной ёлки.Через несколько часов у него запись на пирсинг, так называемый, септум, он давно хотел его проколоть, года два, наверное, может больше. Он сам уж и не помнит, но родители всегда отказывали, аргументируя это так: ?Поступишь?— коли себе пирсинги хоть по всему телу?. Это звучало как вызов, жаль везде нельзя, да и болевой порок у Роберта низкий. В противном случае, он даже лежать не сможет. Несколько дней назад Робу написал Костя, у которого уже есть септум, с предложением сходить и проколоть ему, потому что Робчик ?весь такой софт бой и вообще ты будешь ещё красивее с пирсингом, чё ты ломаешься, неделю поболит и норм будет?, ну и как же Плаудис мог отказаться. Первые тридцать минут, когда Костя уговаривал друга, Роберт лишь говорил, что может ему ещё и на жопе проколоть, а Смоляр лишь серьезно отвечал, что на жопе не приживется. Откуда у парня такие познания в этой области, Роберт не знал, да и спрашивать не стал. В итоге конечным ответом Берта было: ?ладно, похуй, давай?Какой-то моральной подготовки ему не нужно было, ну просто прокол в носу чё тут такого, он каждые три месяца себе волосы шестипроцентным оксидом хуячит, а тут какой-то пирсинг.—?Всё, погнали, пока дойдём и будет время записи.—?Погнали,?— Берт кладет маленький пакетик с септумом в карман и выходит из комнаты.Дорога до салона занимает не более пятнадцати минут, и радует, что вперемешку с волнением и страхом ты ещё и будешь ломиться от времени, от того, насколько долго ты идешь и быстрее бы ты уже дошел, проколол и жил себе дальше спокойно.Сам салон выглядел вполне достойно с эстетической точки зрения. Роберт надеялся, что всё стерильно и он не уйдет из этого салона с каким-нибудь заражением крови.Костя ушел куда-то вглубь помещения, пока Роберт снимал верхнюю одежду.—?Берт, мастер сейчас подойдёт, садись пока и морально готовься.Плаудис ничего не отвечает, лишь молча проходит и садится туда, куда сказал друг.Немая сцена. Немой диалог.в комнату зашёл Григорий блять Ляхов. Выражение лиц обоих не передать словами, всё присутствующие здесь в полнейшем ахуе, кроме Кости, он ведь знал, что сегодня тут работает именно Буда, что именно сегодня сюда идёт Роберт.Комментарии в этой ситуации были лишними, все молчали, лишь иногда Костя пытался что-то сказать, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, чтобы это напряжение в воздухе хоть немного испарилось.—?Украшение с собой есть?—?Есть, а ты специально мне никакую инфекцию не занесешь, ну так, потому что я тебя бешу?—?Я тут работаю, даже если бы хотел я бы так не сделал, да и я извинился уже.—?Ну-ну.Ляхов обработает септум, который дал ему блондин, потом подходит к самому хозяину украшения. Сначала смотрит сам нос, где колоть и что собственно делать дальше, руки у Гриши тряслись побольше чем у парня напротив, он больше боялся, что если сделает что-то не так, Роб будет до конца жизни ему припоминать это, сопровождая все упрёки сарказмом.Боль раздалась резко по всему лицу, слезы непроизвольно покатались по щекам, но ни один нерв на лице не дернулся, Роберт был абсолютно спокоен снаружи, а внутри кричал от боли, болевой порок дал о себе знать. В эту секунду латыш понял, что это его первый и последний прокол и переживать ещё раз такую адскую боль он не собирается.—?Всё нормально? —?дрожащим голос произнёс Костя, как будто ему сейчас кололи этот несчастный септум.—?Больно, но всё нормальноУкрашение уже в носу.—?Прокручивай его иногда, обрабатывай хлоргексидином раза два-три в день, украшение не менять месяц как минимум, пусть заживёт, будут какие-то проблемы?— пиши, звони, всегда к твоим услугам.—?Хорошо.Роберт отдает деньги за процедуру и ничего больше не говоря, уходит.Он все ещё в ахуе с поступка Кости Зачем он привел его именно в этот день, именно к Гриши, он нервы его испытать решил или что? Или он за одно с этим придурком.Костя всю дорогу разговаривал по телефону, видимо с Кристи, потому что иногда от слов с другой стороны трубки, лицо Смоляра заливалось краской. Ещё больше в ступор вводило то, что Гриша изначально извинился, взял и извинился. Что сподвигло его на эти извинения? Так много вопросов и так мало ответов.