Часть 21 (1/1)

Брок не хотел вспоминать, но снова и снова прокручивал в памяти. Брок не хотел вспоминать, но не должен был забыть, да ему бы и не дали. Старк еще до начала сказал, что это демонстрация того, что станет частью нового квеста, и это должно было засесть в подкорке мозга?— весь происходящий процесс. Вариантов отведенных им ролей было два, и от обоих тошнило.Брок вспоминал опять и опять, как понял, что выиграл, и под взглядом жадно ожидающего Старка пробрало дрожью от вздоха вздрогнувшего, но покорно расслабившегося на подогнувшихся ногах Петра. Сдержанно, но почти не замолкая, обучавший их всю демонстрацию, что и как делать, Мансур оборвался на полуслове и бросил на Брока предупреждающий взгляд. Имея в данный момент на это право ведущего саба, он подошел к заторможено севшему из собачьей стойки на зад Броку и решительно потянул его за плечо вверх. Брок, пока мало осознавая произошедшее, посмотрел в его лицо и увидел в глазах Мансура беспокойство. Тот не без оснований боялся, что, помедли Брок дальше, и намеченное все же случится, только с большей болью для обоих и в процессе, и потом.Брок внутренне собрался, плавно, медленно поднялся и подошел к лежащему животом на матах доку. Петр мимолетно посмотрел на него, едва заметно ободряюще улыбнулся и, выдохнув, попытался расслабиться. Да, они в самом начале знаками ?договорились? постараться прийти к такому финалу, раз уж насилия совсем не удавалось избежать, но вот вроде все получилось, а Брок заставлял себя…На них смотрели?странные по ощущениям оттенки взглядов: все тот же всевластно-доминирующий?— Старка, сдержанный?— Муслима и неопределяемый?— афганца. Менир должен был восприниматься, судя по своей репутации, жадным до жестких зрелищ, но вместо этого Брок чувствовал сжигающую его вулканическую злость. Проанализировать бы, но Старк кашлянул, подстегивая, и Броку пришлось вновь опуститься на колени.Ощутив, как непроизвольно вздрогнуло тело под накрывшими поясницу ладонями, Брок больше не медлил, дюйм за дюймом обнажая кожу. Спустив штаны Петра до его колен, Брок с нажимом огладил подтянутые белокожие ягодицы, не понял, пожалеть или порадоваться, что следов от порки почти не осталось, а мышцы ануса снова стали тугими, и стал, лаская, размеренно растягивать их. Петр покорно замер, не увиливая от все более решительно разрабатывающих себе путь обильно политых смазкой пальцев, хотя и вздрагивал каждый раз, сжимаясь. Неконтролируемые рефлексы тела.Брок намеренно не медлил, но и не спешил. Пока Старк не торопил, он делал все, чтобы не причинить Петру боль сверх той, что выжигала кислотой сердце. Элемент дрессировки, часть нездорового БДСМ-воспитания: сломать тело, исковеркать душу. И Брок сознательно не отключался от происходящего. Петр, судя по переплетенным в особый знак пальцам,?— тоже. Они оба должны были сохранить души до дня, когда вырвутся отсюда, а цена этой свободы останется между ними.Свидетели были… и их больше не было. Был только Петр, отклик его тела, который Брок внимательно считывал, медленно протискиваясь в пульсирующее нутро. Снова вспомнились единственные два варианта, и снова Брок признавал подсказанную ему жестами просьбу доктора?— принять, быть внизу он переживет, уже проходил через это, а вот оказаться сверху ему было бы гораздо сложнее.Заполнив Петра до самого основания члена, Брок дал тому немного привыкнуть и перевести дух, снова вспомнил странное восприятие происходящего Мениром и под щелчок пальцев Тони сделал первое плавное движение назад. Брок ритмично вколачивался в послушное тело под собой, не смея замедлиться или уменьшить глубину проникновения, доставая каждый раз так, что Петр все более хрипло вскрикивал. По его телу, лишенному возможности подстроиться, все более заметно расходилась дрожь вынужденного приятия такого же подневольного партнера, судорожно поджимались пальцы на подрагивающих ногах, и он едва сдерживался, чтобы не взвыть в закушенную зубами кожу спортивного мата.Брок чувствовал, что не попадает по простате достаточно точно, чтобы принести хотя бы небольшое физическое удовлетворение, и слегка подтянул к себе дока под живот, меняя угол проникновения. От этого движения Петр выпустил из зубов мат и в следующий толчок открыто заорал, но еще несколько таких же размашистых, уже прицельно таранящих простату движений, и под скрип зубов?— словно ножом по стеклу и сердцу?— Брок дернулся и кончил.Брок не хотел вспоминать это и не позволял себе забыть. Старк снова изощренно опустил их, но нужно было, чтобы вопреки всему произошедшему они стали сильнее. Превозмогая накатывающую депрессию, Брок и Петр стали больше проводить времени вместе. Невинные завтраки, обеды и ужины, просмотры фильмов, спортзал. Они не прятали тело под спортивным костюмом, на ринг стали выходить в одних шортах?— они делали все, чтобы отвлечься и не дать черноте вины утопить их в пучине извращенных отношений. Разобщение, отдаление друг от друга задушило бы их…Старк, должно быть, решил, что невольники смирились с вынужденным подчинением, пусть скалясь, но приняли его, и жизнь потекла дальше. Было только одно, что радовало?— Пе?тра Старк все же не стал подкладывать под всех подряд, предоставляя право на него только молодому афганцу, от которого док возвращался если не спокойным, то хотя бы не избитым, и Брок не вмешивался. Было то, что огорчало?— Муслиму Тони Брока больше не отдавал, даже для новых тренировок предпочитая просить прислать Мансура к нему. Муслим, понятно, отказать не мог, как и Мансур ничего не мог передать Броку или от него, только поддерживать взглядами и ободряющими улыбками.Свою мерзость Старк, впрочем, подтвердил?на очередном вечере уже в присутствии Менира, Марии и фальшивого бородача с новогодней вечеринки, когда не удержали равновесие оба на начавших вдруг под ними ходить ходуном тренировочных снарядах. За это Брок уже привычно вылизывал Марию, и та громкими стонами показывала, как ей это нравится, она специально пришла за этим, а Петра Старк передал возникшему в дверях очкарику в медицинском халате. Доктора?— доктору. И тот ему весь вечер что-то вкалывал, с азартом и интересом наблюдая за реакцией Петра на препараты. И снова Брок был уверен, что чувствовал странный взгляд со стороны сидящего в кресле афганца.Тренировки к стремительно приближающемуся квесту стали занимать ежедневно по полдня. Возможности поговорить с Муслимом у Брока по-прежнему не было, и он надеялся, что и тот сам, и парни Кайла так же готовятся к испытанию. ***—?Привет,?— Хэнни подошел к сосредоточенно всматривающемуся в экран ноутбука Романову.—?Как Рауль? —?поднял тот на Дэниэля воспаленные глаза.—?Немногим похуже, чем ты,?— мрачно вздохнул тот. —?На самом деле медленно, но стабильно восстанавливается. Врачи Муслима пока не выводят его из искусственной комы. Сказать хоть что-то он все равно не сможет, а так организм быстрее окрепнет.—?Он и в тот вечер достаточно сказал,?— потер уставшие глаза Пётр, наконец откидываясь от экрана на спинку стула.Он тут же, но явно по иной причине, снова нахмурился, и Хэнни проследил его взгляд. Две девочки лет четырнадцати, глядя на что-то на экране, то и дело прыскали в свои кулачки. Мало ли, что они смотрели, но глаза уже бегали по экрану. Им явно было очень любопытно, они настороженно посматривали по сторонам, а щеки розовели на глазах. Романов еще больше нахмурился и что-то нажал на отдельном, контролирующем компьютеры клуба, ноутбуке. Девочки резко притихли, нерешительно поднимая глаза.—?Хоть ты не пускай их до совершеннолетия,?— понятливо хмыкнул Хэнни и вернулся взглядом к Петру. —?Так что ты там про тот вечер?—?Рауль нам не только флешки с тем, что нарыл, оставил,?— Романов тоже отвел от засобиравшихся уходить девочек взгляд и перевел его на друга,?— но и рассказал про то, как выглядела найденная им женщина, а так же то, что его не покидало постоянное ощущение наблюдения, и то, как странно свет вырубился именно когда он что-то заметил на экране.—?Он не вспомнил?— что?—?Нет,?— Пётр огорченно помотал головой. —?Все, что я мог?— прогнать запись рассказа Рауля через программу распознавания лиц. Моя, как ты знаешь, может не только по имеющемуся сказать, настоящее оно или фотошоп, но и сама нарисовать по описанию. Получилась очень миловидная женщина,?— Романов тут же открыл на экране рисунок и развернул тот к Дэниэлю.—?Красивая,?— кивнул Хэнни. Пётр выжидательно посмотрел в ответ, но тут не надо было быть великим физиономистом. —?Женщина ярко выраженной восточной внешности. А если учесть, что фото сделано было около пятнадцати-двадцати лет назад и сейчас ей около шестидесяти, с большой вероятностью…—?… мы нашли мать Муслима,?— закончил за Хэнни Пётр. —?Я был почти уверен в этом.—?Был? —?ухватился Дэниэл за странное слово.—?Пока в ходе поисков не нашел ее следы и не увидел, что на следующий же день после происшествия с Раулем ее перевели из психиатрического отделения частной клиники, где она лежала, в другую. Теперь,?— Романов запустил очередной поиск и сложил руки на груди,?— я полностью в этом уверен.—?Что это? —?Хэнни с интересом кивнул на экран.—?Кто-то, очевидно?— Старк, очень яростно зачищал следы, а мне…—?… чем яростнее что-то от тебя прячут, тем более высокая вероятность, что ты напишешь очередное, еще более гениальное, и докопаешься,?— улыбнулся Дэниэл.—?Да,?— нескромно кивнул Пётр, но он просто знал себе цену. —?Я написал программу, которая нейтрализует зачищающие присутствие в сети алгоритмы. Проще говоря, позволяет увидеть, каким была та или иная цепочка действия в Сети до вмешательства и после него. Так я проследил путь загадочной женщины двадцатилетней давности и сейчас. Я уверен в том, что это был Старк, и он перепрятал мать Муслима.—?И ты знаешь, где она,?— утвердительно наклонил голову Хэнни. Романов молча кивнул.—?И есть у меня одна мысль, как это всем нам может помочь,?— с улыбкой посмотрел он на Хэнни, лишь на секунду отведя взгляд, чтобы найти в телефоне нужного адресата. —?Кайл, надо сдать в химчистку,?— произнес он, вновь смотря на Хэнни,?— несколько вещей Алиси. В каких хвойных лесах она на уик-энд моталась, непонятно, иголок на вельветовой куртке сразу с нескольких видов деревьев. Ты предупреди, а я сам отвезу, чтобы тебя не гонять.Пётр, все так же не глядя, выключил телефон, и Дэниэл улыбнулся. Романов только что сообщил Кайлу, что обнаружил новое место, куда перевезли женщину, в приличном, но достаточном, чтобы добраться туда за сутки, отдалении от Вашингтона. ?Моталась на уик-энд? означало, что до цели можно добраться, как добираются до мест отдыха на уик-энд так, чтобы доехать туда, провести на месте две ночи и день, выехав обратно днем второго дня. Обычно так рядовые американцы и отдыхали от шумного города. А упоминание иголок с нескольких видов деревьев указывало на определенный ареал.После звонка Петра Крис должен будет связаться с Муслимом, назначить с его человеком встречу в химчистке и получить указания, как действовать дальше.Все так и случилось. Неожиданным для Романова стало озвученное Мансуром, кто ещё должен ознакомиться с имеющейся информацией. В сложной многоходовке готовящегося освобождения Брока и его нового друга все продумывали до мелочей, и по возвращении в клуб Пётр полностью закрыл его и сосредоточился на выполнении очередной части плана. ***Смуглый кулак попал четко в центр груши, и та качнулась с максимальной амплитудой. Собранный, четко и жестко всегда попадающий в цель, сейчас он был на грани бешенства. На очень тонкой грани, за которой люди обычно не контролируют себя, а он знал, что абсолютно осознанно сделает то, что сделает.Менир тяжелым взглядом посмотрел на раскачивающийся спортивный снаряд и, срывая липучки с боксерских перчаток, подошел к рингу. Оперевшись о нижний канат, он прильнул спиной к нему, вспоминая, что как раз в этом углу лежало его белокожее наваждение в тот вечер, когда Менир впервые заподозрил непоправимо случившееся с ним.Он забрал его, как и хотел. Док был еще растянут после показательной демонстрации победы одного и поражения другого сабов. Тогда Менир, впервые испытав новое и ранее неизвестное чувство бешеной ревности, удержался от порыва вскочить и вспылить Старку в лицо. Потом, уже дома, даже мысли не возникло взять Пе?тра. Остаток вечера и половину ночи Менир нежил его сначала на ринге, а потом?— в постели. К канатам доктор попросился сам, объяснив, что это лучше всего поможет снять напряжение, которое очень вредно держать в себе; к ноге Менира в кровати тоже прикоснулся своей сам, посмотрев непривычно для саба как равный. И Мениру вдруг захотелось именно этого. Тоже впервые.Он все-таки раскрыл его. Следующим утром разложил на кровати и взял лицом к лицу медленно, стремясь прочувствовать каждое движение, каждое прикосновение, каждый хриплый вдох и горячий выдох. Брал не спеша, заполняясь больше сам, чем заполняя его, и все больше убеждаясь, что сделает все, чтобы больше никто к Пе?тру не прикасался.Во второй раз, наблюдая, как ставшее смыслом жизни тело потеет и дрожит от сменяющих друг друга экспериментальных препаратов, Менир окончательно все решил. Отбросив перчатки, он направился к выходу из зала. Он только вчера вернул доктора Старку. Неохотно, вынужденно, усмиряя бурлящее нежелание допускать обладания признанного своим человека кем-то еще даже теоретически. Успокаивал Менир себя тем, что квест все ближе, и уж после него он точно попытается выкупить доктора. Но неожиданно цена стала иметь значение?— а именно то, что скажет Петр. Менир был уверен в том, что именно Старк попросит за доктора, и раньше бы не задумываясь заплатил, но сейчас была уверенность, что Петр не одобрит этого, и вот неожиданность?— когда это мнение арендованного саба вдруг стало важным. А значит надо было найти способ все решить другим путем. Одним словом, свалить Энтони Эдварда Старка.Так начинались все революции. Менира все устраивало, пока в броне привычной жизни серые славянские глаза не пробили брешь. Когда док умудрился изменить его? Как проник в сердце и под кожу? Куда делась его известная всему их узкому кругу жесткость? Утекла вместе с весенним паводком; растворилась под показавшими ему искренность равных отношений действиями Пе?тра, как тает под солнцем снег; улетела самолетом, уносящим на родину девочку-саба с приданным и доказательствами, что священное для любого араба женское начало не осквернено.Каким же юным идиотом он был, захотев стать частью модной Америки, с открытым ртом впервые увидев на одной из вечеринок знаменитого Тони Старка! Вот и выкупил на черном рынке девочку, просто чтобы та послушно сидела у ног. Только чтобы проникнуть в узкий круг греха, а сам ее не трогал, не тянуло. И только встретив доктора, Менир понял?— почему. Теперь на родине ему самому грозило быть побитым камнями, но помочь Пе?тру и невольнику самого Старка?— Броку?— он признал минимальной расплатой за все то, что натворил. И надеялся, что Брок сможет простить ему тот, другой, вечер.Под гнетом непрекращающихся тяжелых мыслей Менир дошел до кабинета. Бизнесом он как таковым не занимался, все дела вел из Кабула отец?— Менир лишь следил за четким движением денег по счетам, отслеживал долговые обязательства, искал перспективных контрагентов, да кое-как учился.Бросив взгляд на ноутбук, на котором в постоянном режиме отслеживался ход торгов на всех мировых рынках, Менир улыбнулся очередной заработанной паре миллионов и включил второй, где была почта и обычный интернет. Из вороха писем он вычленил два с действительно стоящими предложениями: по одному отправил несколько уточняющих вопросов, второе?— сразу отцу. Проведя необходимые и просто приятные платежи, Менир решил скоротать остающееся до отъезда на верховую прогулку время, побродив по Сети.Отметив в электронном ежедневнике интересную театральную премьеру, Менир собирался уже перейти по ссылке на сайт барбадосского отеля, чтобы забронировать остров на ближайший уик-энд с Пе?тром, когда увидел фотографию женщины.Точнее, две.Прекрасно зная, насколько часто в Сеть сливают самые разные данные от баз телефонных номеров до доступа к счетам и пластиковым картам, Менир не удивился, увидев очередную?находку?— досье содержащихся в элитных психиатрических клиниках пациентов. На каждого кроме фотографии и имени была история болезни и краткие выдержки из выводов ведущих больного специалистов. Почти всегда в такие базы зазывали гипотетически заинтересованных лиц, выкладывая в качестве ?обложки? особо цепляющие случаи. Не прогадали и в этот раз?— внимание Менира было привлечено.Не находись две фотографии рядом, он и не подумал бы, что это одна и та же женщина. С первого кадра на него смотрела красавица-арабка лет двадцати пяти-тридцати с длинными черными волосами, тонкими чертами лица, идеальной кожей и взглядом, достойным пера поэта. На второй это была раздавленная во всех отношениях женщина, и Менира шокировал тот факт, насколько при отсутствии внешних физических повреждений это отражалось во всем ее облике.Горячая восточная сущность воспитанного в уважении к женщине, к матери мужчины, при всех имеющихся и не отрицаемых Мениром недостатках не допускающим к ней подобного отношения, закипала все сильнее по мере того, как он читал досье. Женщина была похищена из своего дома в Эмиратах белым мужчиной, несколько лет удерживалась им, как наложница, была опозорена неоднократным насилием и отношением к себе, как к рабыне и вещи. Менир сам крутился в этом, неоднократно наблюдал в том же клубе Старка и поэтому поверил.К середине текста с описанием состояния женщины на момент, когда она была обнаружена сидящей на улице в состоянии ступора, Менир был просто в бешенстве. Сотворившего такое с дочерью Аллаха он уже твердо решил найти и наказать. На всякий случай скопировав информацию, зная, что подобные базы почти всегда со временем?— быстро ли или не очень?— удаляются, Менир продолжил изучать досье. Что-то екнуло на описании уже другой женщины?— офицера полиции, которая вела дело?— но Менира захватило чтение, и он решил, что к этому моменту еще раз вернется позже.Далее следовали выдержки из вердиктов психологов. Женщину насиловали не только физически, ее постоянно унижали и подавляли и психически, пока не сломали полностью, а значит, она стала больше не нужна и не интересна. Ну, и согласно обследованиям гинекологов, ее органы потеряли эластичность и упругость, чем, должно быть, дополнительно лишили интереса со стороны мучителя.Судя по досье, за все время нахождения в двух психиатрических клиниках женщина не произнесла ни слова, и выяснить, кто с ней так поступил, за прошедшие двадцать лет так и не удалось. Шокированный Менир листал прикрепленные фотографии, думая, к кому обратиться, чтобы порылись в закрытых полицейских архивах и проследили всю цепочку нахождения женщины в США, когда палец, пролистнув очередную фотографию, замер над экраном планшета на следующей и уверенно вернулся назад.На свежей, если судить по внешнему виду и возрасту женщины, фотографии ее изображение отразилось в большом экране телефона водителя, видимо, только что выключившего его после разговора или только собиравшегося включить. На черном экране было видно, как женщина что-то выводит пальцем на запотевшем боковом стекле машины. Хакер, сливший в сеть эту фотографию, как и всю информацию, тоже очевидно заинтересовался этим моментом, и увеличил кадр. Изображение было размытым и зеркальным, но понять, какое оно на самом деле, Мениру не составило труда.С каменным лицом он откинулся на спинку кресла и уверенно взял в руки телефон.—?Мы можем встретиться? Это срочно.