64. Разговор у кургана (1/1)
(2 года назад. Курганная насыпь на окраине Деревни скрытого Камня)Сырой ливень безжалостно орошал землю. Холодные капли, одна за одной, ударялись о прорезиненный балахон незнакомца, стекая вниз тонкими струйками.Он стоял прямо около распахнутых кладбищенских ворот и смотрел на небольшой бугор насыпанной земли, которую так добротно увлажнял дождь. Жалкое зрелище. Курган и так был сделан без особого старания, а при таком размытие и вовсе походил на болотную серо-коричневую кляксу, уродовавшую этот и без того не лестный пейзаж.Дождь усиливался. Теперь в этом бесконечном потоке из крошечных капелек стало сложно видеть. Вода просачивалась сквозь дорожный плащ, с каждым мигом усиливая чувство сырости, холода и одиночества, но человек даже не думал шевелиться. Стоял, словно памятник, пустивший корни в рыхлую землю…За оградкой послышалось какое-то движение – маленький человек, крадучись, шёл вдоль проржавевшей изгороди, таща с собой массивный керосиновый фонарь.Человек обернулся. Это было первое его движение за долгие часы. Мужичонок, как можно было рассмотреть сквозь дождь, выглядел диковато. Низенький, давно не бритый и поросший чёрной, как смоль, щетиной, закутанный в несколько слоёв простяцкой одежды, что делало его вдвое толще, с низким лбом и подозрительным взглядом:- Эй, пагень! – голос его вполне оправдывал его внешность и был вполне угадываемым: теноровым, чуть сипловатым. Как стоило отметить, передние зубы человека были выбиты, что не давало ему возможности произносить звук ?р?. – Чего это ты тeт делаешь-то, а? – он остановился и поднял фонарь повыше, чтобы разглядеть закутанную в балахон фигуру.- Просто смотрю. – холодно произнёс тот, вновь отворачиваясь.- Пгосто смотгеть негазгешаешся! – он, казалось, специально подбирал такие слова, которые ему выговорить было особенно тяжело. – Мемогиал откгывается в восемь, а сейчас, что на этот холмик смогеть?- И что с того? – шиноби не обращал внимания на крутящегося у его ног карлика, размахиваюшего фонарём. – Убьёшь меня за этот смертельный грех, да?- Да ну тебя! – незнакомец, казалось, искренне обиделся. – Я же по-хогошему, понимаешь, а ты…Над курганом вновь нависла тишина. Карлику это, по-видимому, не понравилось, так что он, перешагнув через гордость, решился-таки её нарушить:- Так ты знаешь, что это за место? – невинно спросил он, стараясь заглянуть под капюшон незнакомца, однако увидеть смог только фрагмент нижней части лица.- Да… Здесь похоронены все члены вырезанного ранее клана Юнокс. – тихо проговорил человек.- Именно… - проворчал его собеседник. -Ты тоже пгишёл плюнуть в эту ггешную землю, погодившую этих твагей?- Плюнуть? Я думал это мемориал… - он только сейчас проявил интерес к своему новому знакомому.- Ты что, не знаешь что ли? – удивился тот, переставая нарезать круги вокруг незнакомца. – Это место сделали для того, чтобы сюда могли пгити те, чьих годственников загезали эти свиньи! А ты что, думал, что это дать уважения к ним? Дугак какой! – карлик даже подпрыгнул от негодования. Сатомару молчал. – Мою стагуху, дочку и двух внучат погешели, тваги этакие… Я-то из-за них тут смотгителем устгоился, чтоб видеть всегда, как люди этих гнид клянут. Силу почувствовали, так сгазу глотки гезать удумали! Этот кугган сделан теми, кто ненавидит их больше остальных. Каждой жменя этого холмика пгинесена гукой, полной ненависти и боли. – он нагнулся вниз и зачерпнул пригоршню мокрой земли. – Видишь? Гнилая вся…- Их всех уже убили? – тихо спросил мужчина.- Ага… - протянул тот. – Помню, как их гезали всех… Кгасота… Ты б видел, как они вегещали! Думали, что непгобиваемые все, так собой кичились, а тут газ, и с пагы удагов всех смяли, так вот! В дегевне тоже не дугаки сидят, так вот! Последней была девка, спегевшая у Цучикаге какой-то гедкий меч. Щенка своего сплавила куда-то, а сама удгать и не успела… Её пгеволокли на площадь а потом… Э? Ты в погядке? – старик чуть нахмурил лоб.- Да… - ещё тише произнёс тот. – Продолжай, пожалуйста…- Да что говогить… Из неё символ окончания бунта сделали… Пгивязали к колесу телеги и поголи на людях… А потом, как вся кожа послазила, да силёнки чегез кговь повытекали, так четвегтавали и всё тут… Из косточек её, говогят, обегегов понаделали, так что даже и не знаю, есть ли тута хоть ошмёточек похгоненый, да… Эй?- Ты… - руки человека сильно тряслись. – Ты… - голос его, сломленный услышанными ужасами звучал словно с того света. – Ты… - дождь неожиданно смолки и фигура незнакомца, озаряемая лунным света, стала видна как никогда отчётливо. – Ты… - он неожиданно повернулся лицом к ничего не понимающему карлику. – ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ О ТАКИХ ВЕЩАХ С ТАКИМ ЗЛОРАДСТВОМ?! – проорал он, делая выпад вперёд.
Из-под плаща неожиданно что-то вырвалось. Карлик и пикнуть не успел, как оказался насажен ?на вертел?.- Что… ты… - задыхаясь выпалил он, с ужасом уставившись на показавшуюся из-под плаща руку, сжимающую лезвие. – Так ты…
Он резко махнул рукой, разбивая керосиновый фонарь об голову шиноби. Из лопнувшего стекла тут же хлынула жидкость, неожиданно воспламеняющаяся в воздухе. Яркие языки пламени быстро объяли собой капюшон незнакомца. Не теряя времени, карлик мигом вытащил остриё меча из раны и, выхватив из кармана складной охотничий нож кинулся на неожиданного противника, зажимая рукой кровоточащую рану на животе.- Я забегу тебя с собой твагь поганая! – заорал он, нанося противнику серию проникающих ударов, однако каждый из них словно напарывался на стальную стену, хотя и было видно, что тело шиноби ничем, кроме балахона не защищено. – Не может быть! Так ты один из них!Охваченный огнём плащ упал с плеч шиноби, демонстрируя идеальное, без единой царапины тело.- Тот самый щенок, привязанной к колесу женщины! – яростно прошипел он, взмахнув мечом. Карлик бешено заорал чувствуя, как тело попросту разламывается, с хрустом проливая на землю кровь. И вот уже две половины безжизненного тела лежат на земле, потихоньку принимая на себя часть огня со съёживающегося балахона.Дождь кончился. Шиноби медленно шёл по дороге, разбитой большим количеством воды, точно так же, как и эта жизнь разбита сетью изо лжи предательства.?Нет в этом мире хороших людей… Каждый желает рая лишь для себя, невольно становясь частью ТОЙ САМОЙ сети… Старик мёртв. На нём исчез один из её узелков. Все люди, которых он использовал отныне свободны… Я продолжу… Узелок за узелком, но я разрежу эту сеть слёз. Мой клинок увидит… настоящий рай!?Медленно идёт цепочка из следов, протоптанных в бесконечной дороге. Она просто идёт, разбивая все пути, по которым ходили люди, и те пути, где ни один человек быть не посмел бы. Куда она ведёт? И ведёт ли куда-нибудь?
***Шумный порыв ветра понёсся куда-то вдаль, поднимая в воздухе клубки ядовито-жёлтой пыли со странным запахом. Рука шиноби крепко сжилала стальную рукоятку куная. Матовое облако быстро рассеивалось, демонстрируя, укрытую за ней фигуру незнакомца. Он просто стоял, чуть склонив голову на бок, и пристально вглядывался в лицо Эдемо:- Я пришёл за глазом Генкито, шиноби… - медленно произнёс он сухим голосом. Сшитые из кожы ножны дрогнули – меч снова вырвался на свободу…