61. Приют для тихих детей (1/1)
(Шесть лет тому назад)- Что же… Он был совсем плох в последнее время… - мужчина в марлевой повязке на лице словно оправдывался веред носильщиками.- Хватит верещать, Олби! – раздражённо прошипел худощавый человек с длинным списком, стоящий в углу. – Что это за товар такой? Мы выкачали всего два литра, так какого хрена он взял да и помер?! – он выразительно уставился на своего собеседника, перестав даже пожёвывать размокшую от дождя сигарету.- Они ещё дети... – глухо проговорил мужчина, быстро накрывая тело с головой. – даже взрослый бы не выдержал такого за раз…- А ну завались! – брызжа слюной от ярости, прокричал шиноби. – Это единственный донорский пункт в округе. Мы на войне, и те, кому нечего отдать своей деревне – мусор!Весь его вид вселял неприязнь. Тощий, как крыса, сутулый, с обвисшими руками, коротко стриженный, но не бритый… Даже голос его звучал пафосно, надменно и с презрением.Мужчина по имени Олби молчал. Хотя, судя по побелевшим костяшкам пальцев, сжатых в кулаки, можно было с уверенностью сказать – ещё миг и он тоже сорвётся. Но срываться было нельзя… Не сейчас…- Нам нужно ещё четыре литра второй группы отрицательного резус-фактора для переливаний! Плевать, сколько этих щенков подохнет, главное – добудьте мне эту кровь! – он резко запахнулся в мокрый от дождя дорожный плащ и, набросив на голову капюшон, стремительно вышел из тёмного кабинета в охваченный тьмой коридор. – Времени вам до завтра… - Отчётливый звук стальных набоек на сапогах шиноби начал, наконец, утихать.
- Выносите… - обессилено проговорил мужчина, без сил падая на первый же попавшийся стул. Двое неизвестных быстро взялись за носилки и тоже последовали прочь. В комнате кроме него осталось только худенькая женщина лет тридцати, до сих пор не проронившая не слова.- Как я устал… - человек запрокинул голову, уставившись в тёмный потолок.- Олби-сама… - робко произнесла девушка.- Венита… что же мы делаем? – интересно, сколько раз он уже повторил эту изъевшую сердце фразу. – Война… За нашу жизнь сейчас проливается кровь… Но, чтобы восполнит потери… мы ведь делаем… тоже самое…- Это место – единственное, куда могут податься все осиротевшие дети в округе… - хрипло произнесла девушка, делая несколько шагов вперёд. – Выбор тут небольшой.
- Мы дарим возможность пожить ещё немного… - Олби, медленно стянул с лица медицинскую маску и бесцеремонно швырнул её на хирургический стол. – Вот только какой смысл в такой жизни?.. Детский дом имени Святого Сазами… какое пафосное название… Устал…- Если он не получит того, что хочет – придёт жалоба, и этот приют, скорее всего, закроют… тогда шансов не останется совсем ни у кого…- Меньшая кровь… знаешь, Вени… Деревня ведь ясно заявила о своём нейтралитете в войне… Мы не поднимаем мечей до тех пор, пока вражеские шиноби избегают конфликтов на нашей территории. И это действительно так… во всяком случаи, боёв сейчас не так уж и много…- Да! – неожиданно проговорила Венита. Голос её вдруг зазвучал взволнованным. – но они приходят к нам почти каждую неделю и приносят невыполнимые планы! Если наши шиноби практически не страдают, то тогда эта кровь…- Именно… - кивнул мужчина, не вставая. – Скорее всего, он просто спелся с кем-то из вражеских шиноби… Лист… ими Камень… Да какая разница? Ты же видела его… такой охотник за наживой… разбазаривает жизни никому ненужных недорослей, чтобы только набить карманы…- И давно вы это?.. – начала девушка, но Олби тут же перебил:- С самого начала…
- Но тогда…- Мы ничего больше не можем сделать… он на очень хорошем счету и феодального лорда. Он просто закрое глаза на правду… как обычно. Нет никаких доказательств. Начнём клеветать – первыми же и получим. Единственный шанс – жить как ни в чём не бывало, использовать детей, как доноров, чтобы получить свою горстку монеток, чтобы не дат семьям умереть от голода… Но сможет ли нормальный человек так жить? Я повторю вопрос: что мы делаем? – тихий, едва различимый шёпот на глазах перерастал в крик негодования. Он резко сорвался со стула и схватил с ближайшего стола ржавый скальпель…
- Олби-сама! – ошарашено проговорила девушка .бросаясь вперёд, но тот взмахнул рукой показывая, что ей нельзя этого сделать…- Всё хорошо… - голос его звучал твёрдо и решительно. – Ты хорошая девушка… нужно жить дальше… Просто знай – война не вечна. Верь в это! Все эти слухи о бегстве Генкито-сама – полный бред. Я знаю, он вернётся! И тогда детишкам в этом долбанном приюте больше не придётся умирать за горстку монеток! – острое лезвие со свистом распороло рукав халата. Из запястья брызнула кровь. Девушка в ужасе отшатнулась, зажимая рот руками. – Как же… я устал…Пошатываясь, тёмная фигура директора детского дома, о по совместительству талантливого врача Кацуражи Олби, двинулась в сторону открытого окна кабинета.- Не… не надо… - пролепетала девушка ,глядя, как выстилается по грязному полу кривая тонкая дорожка их крови.- Вторая группа. Отрицательный резус-фактор. Думаю, четыре литра наскребётся… – он равнодушно поднял к потолку окровавленное запястье. – отдай ему всё, что не успеет вытечь… Этот долг можно отдать только так… А потом беги. Просто беги. Может быть… для тебя ещё… не слишком… поздно…
Последнее слово…Резвый прыжок в никуда…Безмолвный крик девушки…Капли крови, разлетающиеся по воздуху…Ведь кровь…Это лишь товар…За неё можно получить деньги…Остальное не важно…Тихий хруст косей где-то внизу…Распластавшийся на спине изувеченный труп…Вот она…Судьба каждого…Невольного палача…***…А где-то внизу, на первом, а может быть и на втором этаже, одинокий мальчик, медленно открыл глаза. Быть может, он один той ночью смог почувствовать запах беды в воздухе. Но сил хватило лишь на то, чтобы вновь выдавить из себя несколько слезинок. Солнца нет… Путь кончается здесь…О да! Этот детский дом был самым тихим в округе… Тихое и тошнотворно-обессиленное прошлое одного ?Обречённого?, новым именем которого чуть позже стало Такаши Торо…