Часть 2.25 (1/1)

У Лина сердце кровью обливалось, когда он смотрел на Айнен. Женщина, которая всегда вызывала у него восхищение, ужас и болезненное чувство зависимости, стала беспомощной и слабой, как больной ребенок. Ленивое безразличие, которое раньше читалось в ее глазах, сменилось какой-то звериной затравленностью. После того, как они с Эринан нашли колдунью, та ни на шаг не отходила от своей возлюбленной, вцепившись в ее руку так, словно та была спасительной соломинкой. Целитель с ужасом заметил безобразный обрубок на месте правой кисти колдуньи. В то время как Эри уводила Айнен за угловой столик, что-то ласково шепча ей на ухо и поглаживая по голове, Лин уселся напротив наемника. Брин, как представился мужчина, даже не скрывал того, что является стекольщиком. А золотая цепь, о которой говорил Фобс, поблескивала у него на шее в неверном свете от окна.- Я не виновен в том, что произошло с Айнен, - сразу же сказал Брин.Он положил обе руки на стол, демонстрируя, что он настроен на мирный разговор. Целитель последовал его примеру, хоть это и было лишним. И он, и стекольщик прекрасно понимали, что шансов у юноши справиться с наемником, когда тот готов к нападению, нет. Но поступить иначе означало бы подвергнуть сомнению мирные намерения друг друга, а никто из собеседников не хотел лезть на рожон.- Роу отрубил ей руку, чтобы запечатать ее силу. Все знают, что если ведьма не пользуется своим даром, пока носит ребенка, ее сила полностью переходит к нему, - продолжил стекольщик.Лин вздрогнул.- Айнен беременна? – едва слышно проговорил он.- Да, она носит ребенка Роу, - сокрушенно ответил Брин. – Похоже, что тот нашел способ продлевать свою жизнь.- Что будет с ней после того, как она родит? – Лин постарался взять себя в руки, но его голос все равно дрожал.- Полагаю, что Роу убьет и ее и ребенка, отобрав у них силу и дар, - стекольщик опустил глаза. Он вспомнил матерей и младенцев, чья кровь была на его руках.- Ты можешь убить его?- Нет. Я бы давно сделал это, если бы мог. Я ненавижу Роу. Но он слишком силен. Даже если бы на мне не было этой цепи, я бы все равно не смог подобраться к нему достаточно близко, - Брин сокрушенно покачал головой. – Он осторожен, как кот, и очень хитер. К тому же у него много способностей, в отличии от обычных магов, и его действия трудно предугадать. Но самый опасный его дар заключается в том, что он может менять природу вещей.- Как это? – с недоумением спросил Лин.- Я сам очень смутно это понимаю, - признался стекольщик. – Но суть такова, что его чары действуют не на того, на кого направлен их эффект, а на предметы вокруг него. Именно так он создает свои…Золотая цепь сверкнула в темноте и наемник, схватившись за гордо, упал лицом на стол. Юноша вскочил и метнулся к Брину, но тот вяло махнул рукой, призывая его сесть обратно. Несколько минут наемник хрипел и скреб пальцами стол, но потом начал дышать свободнее. Когда он, наконец, поднялся со стола, Лину бросились в глаза неприятная краснота его лица и лиловый отпечаток цепи на горле.- Примерно так оно и работает, - просипел Брин, растирая горло.- Кто может убить Роу? – продолжил свой допрос юноша.- Не знаю. Никто. Может быть могла бы Айнен, но теперь она полностью в его власти, - горько сказал стекольщик.Лин задумался. Молчал он довольно долго, то буравя взглядом наемника, то оборачиваясь к колдуньям, которые уединились в углу.- Мне нужна будет твоя помощь, - наконец сказал он. – Возможно, я знаю, как освободить тебя и помочь моей госпоже.В глазах Брина вспыхнула искра надежды.- Я сделаю все, что нужно! – горячо воскликнул он.Лин кивнул, встал из-за стола и скрылся за дверями, ведущими к комнатам жильцов.Стекольщик посидел немного, а потом направился к колдуньям. Те замолчали, как только он подошел. Эринан одарила Брина ненавидящим взглядом, и тот смущенно закашлялся.- Наверное, мои слова будут не совсем уместными, но мне очень жаль. Я делал для нее все, что мог в узких рамках своей свободы, - неловко сказал он.- Да, - отрешенно подтвердила Айнен.Она снова уставилась на свой обрубок, словно тот вдруг стал для нее центром мира.- Лучше бы ты убил ее, чем позволил так изуродовать, - прошипела Эри.- Я не мог, - тихо ответил Брин.- Не мог… - эхом отозвалась Айнен, и ее подруга вздрогнула.Над столом повисло напряженное молчание.Когда стекольщик уже принял решение убраться куда-нибудь подальше до утра, к столу вернулся Лин с кувшином.- Я взял у трактирщика неплохого вина, - с какой-то странной интонацией сказал он. – Здесь успокоительная настойка. Вам обеим нужно хорошо выспаться перед завтрашним днем. Пейте и идите в нашу комнату. Мы с Брином будем стеречь вас.Стекольщик с готовностью кивнул.Эринан бросила на него еще один ненавидящий взгляд, после чего взяла у целителя кувшин и разлила пряное вино по кружкам. У нее случился приступ дежавю, и она едва не выронила вино. Всего несколько месяцев назад точно так же люди Роу опоили Айнен…- Я сам наливал это вино и сам добавлял туда снадобье, - мягко сказал юноша, заметив нерешительность своей хозяйки. – Или ты вдруг перестала мне доверять?Колдунья пододвинула кружку к Айнен и махом осушила свою. Ее подруга с любопытством понюхала напиток и последовала ее примеру. Через несколько мгновений женщины вдруг обмякли и повалились на стол.- Отнеси Айнен в конюшню, - скомандовал Лин, подхватывая Эри за плечи. – А я пока уложу Эринан спать.- Что ты будешь делать? – полюбопытствовал Брин.- Приносить пользу, - туманно ответил юноша.Пожав плечами, стекольщик поднял Айн на руки и понес прочь из таверны.В конюшне стояла всего одна лошадь. Она дремала в угловом стойле, изредка пофыркивая и переступая с ноги на ногу. Брин уложил колдунью на охапку сена и присел рядом с ней.Через некоторое время пришел Лин. Он нес в руках мешочек, небольшой котелок и треногу. Бросив принесенные вещи на солому, он начал расчищать от нее пол в центре помещения.- Что ты хочешь делать? - полюбопытствовал Брин.- Мне нужно развести здесь небольшой костер, - ответил целитель. - Принеси дрова. На улице я видел поленницу.- Здесь же деревянные стены и солома повсюду! - воскликнул стекольщик. - Слишком опасно.- Я знаю, что делаю. У меня есть огненные таблетки из Сола, - юноша продолжал невозмутимо сгребать солому с земляного пола в угол.- Те самые таблетки, которые дают очень горячий огонь при крошечных размерах? - удивлению наемника не было предела. - Они же безумно редкие и стоят бешеных денег.Лин кивнул, но ничего не ответил. Вздохнув, Брин вышел на улицу - принести несколько поленьев. Насколько он знал, огненные таблетки могли гореть и сами по себе, но при наличии дров их было безопаснее разжигать.Когда он вернулся, юноша уже успел подготовить место для своего загадочного действа. Он расшвырял солому и установил треногу с котелком над белым кругляшом размером с небольшой абрикос. Брин уложил принесенные деревяшки вокруг таблетки и отошел к стене, чтобы с безопасного расстояния наблюдать за действиями целителя. Тот достал из кармана два маленьких пузырька, капнул на дрова сначала из одного, а потом из другого, и над местом соприкосновения двух жидкостей заплясал небольшой синеватый огонек. Он быстро добрался до трухлявой древесины и начал расползаться по всей поверхности дров. Пока огонь разгорался, Лин поднял с земли небольшой мешочек и вытряхнул его содержимое в котелок. Брин с удивлением понял, что в чугунок посыпались серебряные монеты на крупную сумму.- Что ты собираешься делать? - настороженно спросил он.- Говорят, что некоторые маги совершают колдовство, которое стоит им души, - отрешенно заговорил юноша. - Великое колдовство. Они вкладывают в него всю свою силу и, умирая, становятся бессмертными. Как ты думаешь, смогу ли я стать бессмертным?С легким шипением занялась огненная таблетка, и пламя окрасилось в голубовато-белый свет.- Я - плохой маг, - с тоской произнес Лин, доставая из-за пазухи очередной пузырек. - Но хороший целитель.На глазах у Брина серебряные монеты начали плавиться, лужей растекаясь по дну котелка. Металла оказалось неожиданно много.Юноша подошел к Айнен, опустился возле нее на колени и поднес к ее носу пузырек. Женщина застонала и открыла глаза.- Лин? - заплетающимся языком произнесла она.- Да, госпожа... - целитель встал на ноги и отступил на шаг, чтобы лучше видеть свою повелительницу. - Мне бы многое хотелось тебе сказать... Но это, наверное, лишнее. Я не хочу, чтобы ты чувствовала вину. Все то время, пока я путешествовал с тобой и госпожой Эринан, я был счастлив. Был счастлив прислуживать вам, был счастлив делить с тобой постель. Для меня не важно, что я был для тебя всего лишь игрушкой и заменителем Эринан. Не важно, правда. Я люблю тебя. Тебя и госпожу Эринан. Вы дали мне почувствовать себя нужным и полезным, дали мне силы и внимание, признали равным себе. Это много значит для меня. Я слишком слаб, чтобы стоять рядом с вами, но я достаточно силен, чтобы следовать за вами всегда...- Что... Что ты несешь... - прошептала Айнен, но в свете костра было видно, что глаза у нее наполнились слезами.- Брин, - юноша сделал еще несколько шагов назад, оказавшись прямо возле котелка. - В нужный момент ты должен окунуть ее культю в серебро, ты понял?- Но как я пойму, что момент наступил? - испуганно спросил стекольщик.Он подошел к Айнен и поднял ее за плечи. Женщина повисла на его руках, не в состоянии управлять своим телом.- Поймешь... - Лин наклонился над котелком, и пламя ярко осветило его лицо. - Поймешь.Он засунул руку за пазуху и достал тонкий серебристый кинжал. Его рука дрожала. Судорожно вздохнув, юноша наклонился над котлом еще ниже и одним движением перерезал себе горло. Кровь плеснула на кипящее серебро, но, вопреки ожиданиям, не сгорела, а тяжелыми каплями растеклась по металлу, окрашивая его в алый цвет. Последним судорожным усилием Лин оттолкнул свое тело от котла, чтобы не опрокинуть его, и с леденящим душу бульканьем испустил дух.Айнен запоздало вскрикнула. Стекольщик, стальной хваткой вцепившийся в ее плечи, подтолкнул колдунью к котлу. Серебро в нем стало равномерно алым, а потом вдруг вскипело и снова побелело.Сглотнув слюну, Брин выдохнул и силой направил правую руку Айн в котел. Ведьма испуганно пискнула, когда расплавленный метал коснулся ее кожи, и обмякла. А с серебром творилось нечто невообразимое. Вспучившись вокруг культи, оно вдруг осело, тысячами тончайших струек оплетая обрубок. Ведьма медленно потянула руку из котла, и за ней потянулись серебряные нити, формируя силуэт кисти и тонких изящных пальцев. Словно кровеносная система без плоти, кости и кожи, эти нити двигались сами по себе, постепенно застывая. Когда они сплелись до конца, Айнен с силой отдернула руку и упала в сено за своей спиной. Новая рука, тонкая, ажурная и блестящая, повисла плетью вдоль бока ведьмы. Айн расширившимися от шока глазами смотрела на тело Лина. Его прекрасные светлые волосы разметались по лицу и теперь набухли от крови, все еще сочащейся из жуткой раны. Колдунья перевела взгляд на серебряную руку. Легонько пошевелила блестящими пальцами. Протянула кисть к огню, сжала ладонь в кулак, и пламя послушно угасло.Первое мощное рыдание сотрясло тело Айнен, как раскат грома. По ее лицу заструились слезы. Ведьма с трудом поднялась на ноги и, не замечая Брина, побрела к телу целителя, у которого упала на колени. Стекольщик, шокированный и смущенный, выскочил из конюшни.

Спрятавшись под деревом, он видел, как внезапно окрепшая Айнен вынесла тело юноши на улицу. Женщина, спотыкаясь, брела по дороге, баюкая погибшего, словно младенца. Она прижала его голову к своему лицу, и что-то жарко шептала ему, а вокруг ее правой руки разгоралось голубоватое пламя, которое вскоре охватило ее всю.Брин наблюдал, как пылающая женщина обнимает тлеющее тело, пока оно не рассыпалось мелким пеплом.Айнен упала на колени и свернулась клубочком на дороге.И стекольщик не посмел мешать ее скорби.