Myth Сhallenge 2018. День 17. Цветок папоротника. (1/1)

ОриджиналКупальская ночь упала на землю черным шатром, расцвеченным яркими, колкими звездами. Свет их сливался со светом трех костров, сложенных посередине большой, почти идеально круглой лесной поляны. Когда, уже ближе к рассвету, они прогорят до середины, пары, схватившись за руки, будут прыгать через жаркой огонь, проверяя на крепость, кому суждено быть вместе, а кому лучше расстаться прямо сейчас, на праздничной поляне.Вот только кое-кому через купальский огонь вообще прыгать не суждено. Попробуй, рискни, возьми за руку и точно не отделаешься парой выбитых зубов, а судачить по всем трем окрестным селам будут так долго, что состариться успеешь. В одиночестве. Если вообще выдержишь, не убежишь куда глаза глядят, чтобы только не видеть, не сталкиваться случайно на узкой улице.Но сегодня купальская ночь и жарко горят костры, и можно закрыть глаза и представить, то все совсем не так, как есть на самом деле.А еще можно попытаться. Поверить в волшебство и попытаться.Он отвернулся от костров и, следом за остальными направился в гущу леса. Веселые голоса перекликались, кто-то даже песню затянул, но он уходил все дальше и дальше в сторону, куда и по светлому-то времени никто старался не заглядывать, не то что в ночь, особенно в такую, как эта. Но, если правы легенды и не врут седые старухи, беззубыми, шамкающими ртами рассказывавшие им, детям, древние сказки, то где, как не в этом глухом и страшном углу расти волшебному папоротнику, расцветать колдовскому цветку?Дает он тому, кто им владеет, многое. Отыскать можно любой клад, понять любого зверя лесного и домашнего, призвать духов, что под этим небом носятся неприкаянными, но ему нужно не это, не ради этого он бродит по лесу сейчас, и сердце его заходится от каждого звука, от любого шороха. Ни кладов ему не нужно, ни тайн, только одно – пусть подарит ему цветок папоротника умение делаться невидимым. Чтобы мог он, когда станет совсем уж невмоготу, тайком пробираться в дом любимого и смотреть на него спящего, любоваться до рассвета и не бояться, что его увидят, что проклянут и высмеют. Просто стать невидимкой и смотреть – разве это так много?Только нет проклятого папоротника здесь и цветка его, огнем ярче купальских костров горящего, тоже не найти.Он то ли вздохнул, то ли всхлипнул и почти упал на кривой корень, обхватил руками голову, но плакать даже здесь, в одиночестве, себе не позволил. Что же за проклятье? Зачем, за что наказали его боги? Может и правда лучше собрать котомку, да и пойти странствовать. Время пройдет, все позабудется. Особенно, если его не будет рядом.- Вот ты где!Запыхавшийся голос вырвал его из печальных мыслей. Он поднял голову и увидел перед собой того, кого ну никак не могло здесь быть. Или есть? Стоит, улыбается, проклятый.- Я видел, как ты в лес ушел, следом пошел, да не сразу смог догнать.Улыбается еще так солнечно, ярко, словно счастьем до краев наполнен.- Зачем?- Что?- Искал зачем?Собственный голос похож на карканье, да и лицо сейчас не лучше, все в слезах, ведь не удержался он, разревелся, себя жалея.- А затем. Вот.Мягкие, теплые губы на собственных. Такого же не может быть? Или может? Ночь ведь волшебная. Но, прежде, чем он успевает ответить, прикосновение обрывается.- Я давно хотел, - шепот обрушивается на него как оползень и несколько мгновений получается только моргать, и никак не выходит отмереть. – Ладно, я просто думал… Нет, так нет.Улыбка исчезает, и он разворачивается, сейчас уйдет.- Я тоже, - выталкивать слова сквозь пересохшее горло невыносимо больно. – Хотел.Но дороже всего, всех цветков папоротника – его радость, его счастье, светящееся в глазах, вот-вот выплеснется, затопит собой весь мир. От него даже больно и хочется зажмуриться, но он терпит. И смотрит. Любуется.Воистину, волшебна купальская ночь. Каждый отыщет то, чего больше всего желает. Если желание его по-настоящему сильно.