Урок 16: голоса. (1/1)
Слава высшим силам, до школы мы с Ильёй добрались без приключений. Мне безумно хотелось остаться одному в классе, чтобы его не было рядом. Снова удача, первые три урока были у младших классов. Каждый раз литература спасает меня. Я окунулся с головой в анализы рассказов, поэм и стихов, с каждой строчкой всё больше отвлекаясь от суеты этой ночи. После третьего урока я понял, что постоянно отрубаюсь прямо на ходу, ведь ночь была неспокойной, и я толком не выспался. Решил хотя бы отправиться в столовую, чтобы выпить чая. Как я уже говорил ранее, школьные коридоры наполнены шумом, юношеской энергией, суетой. Проходя по ним, чего только не услышишь, ведь из уст детей порой вырываются довольно взрослые фразы. Одно из самых пугающих мест находится под лестницей, поэтому мимо неё я стараюсь пройти довольно быстро. Вот и в этот раз всё по старой схеме, если бы… Если бы я не услышал знакомые голоса. Под лестницей стояли Бранин, Шпаклер, а с ними Илья. Ещё день назад я рванулся бы на помощь Грачёву, но сейчас я будто оцепенел, замер. Я мог лишь слушать.- Знаешь, Грачёв… А ты оказался большей шлюхой, чем я думал, - с раздражённой усмешкой произносит Саша.- Отстань от него, - тихо пытается возразить Стас.- Убери руки, - чуть истерически отталкивает его Шпаклер, - вчера вечером, я хотел поговорить с тобой. Ты ведь знал, что я чувствую к тебе.- Я ничего не… - тихий, всхлипывающий голос Ильи.- Заткнись, шлюха! – от крика Саши у меня звенело в ушах, он его голос срывался на хрип, - я звонил тебе… Твоя мать сказала, что тебя нет! Ты ночуешь у кого? А, Стас? У кого он ночует? – ответа не последовало, и Шпаклер ответил сам, - у Стаааса… в то время, как Стас сидит рядом со мной, - уже спокойным голосом продолжает парень.- Саш, успокойся, - подаёт голос Бранин.- Я мог простить тебе ту ночь. Но с кем ты спал на этот раз, а?! С кем? – слышу хлопок, пощёчина. Кто кого ударил? Затем, жалобные всхлипы, это Илья, он грохается на колени и рыдает. Я понимаю, что там происходит, но лишь стою и слушаю.- У него теперь синяк останется, умник, - из-под лестницы вылетает Стас, не замечая меня пробегает дальше.- Ты спал с этим практикантом?! Отвечай! Ты ебался с этим Мистером Милосердие?! Или просто отсосал ему, а?.. – Илья молчит, скорее всего, просто не может произнести ни слова, задыхаясь от слёз. Перед глазами всплыла его заплаканная мордашка, и ноги сами подкосились, я метнулся под лестницу.Движения мои были настолько резкими, что я не рассчитав дистанцию наткнулся на Сашу и оттолкнул его к стене. Проскулив, тот грохнулся на пол, рядом с Ильёй.
- Как ты смеешь говорить такие гадости про Илью? – от обиды за того, кто и слова произнести не смог в свою защиту, я раскраснелся и обозлился на Шпаклера.- Неужели так хорошо сосал?
С усмешкой, больше похожей на последний вздох умирающего, проговорил Саша. Его глаза блестели от переизбытка влаги, вот-вот слёзы покатятся по его щекам, нет смысла его добивать. Это отчаяние или безысходность? Он и правда любит мальчишку? Он ревнует и злится, но ему не удержать столь хрупкое создание силой.Протягиваю руку Грачёву, чувствую, как он весь дрожит, дрожь от всхлипа отразилась на всём его теле. Отвожу мальчишку в туалет и даю время умыться, сам смотрю в окно.- Почему ты соврал матери? – не хочу ничего знать про этих двух парней, моя задача позаботиться об Илье.- А как думаешь… Что матери думать, когда её сын отпрашивается на ночь к своему учителю? Если эти придурки, просто увидев нас утром вместе, построили такую замечательную логическую цепочку?- Возможно, ты прав, - пришлось согласиться мне, после тяжёлого вздоха, - но больше не ври маме.- Хорошо, не буду.Повисло молчание. Я смотрел на лицо Ильи, на его белоснежной щеке появилась краснеющее пятно, след от пощёчины. Он дотронулся до него пальцами и вздрогнул.- Ауч… больно, - прищурился, прослеживая мой взгляд, - сильный след остался?- Не очень. Просто у тебя такая белая кожа…Наверное, говоря о его коже я выглядел странно, но меня и правда восхищало его лицо, эти мягкие черты, абсолютная противоположность Шпаклеру с Браниным. Мягкость Ильи делала его схожим с девушками. Повторюсь, что он был хрупким созданием, которое нуждалось в ласке и нежности, как мой котёнок.- Тебе пора на урок, уже прозвенел звонок, - я тяну мальчика за руку.- Женя… - робко произносит он.- Да?- Спасибо тебе за всё. Ты очень помогаешь мне, заботишься, как никто и никогда, - вдруг остановился он.- А как же мама?- Волноваться и заботиться – это разные вещи. Она волнуется за меня, а я хочу заботы, - руки Ильи скользнули по моей шее, обвивая её, он крепко прижался ко мне, продолжая шептать, - спасибо, спасибо…
***Оставшись дома совсем один, я оказался в плену мыслей и воспоминаний. Крики школьников, перемешанные с воплями Саши, бормотание Стаса, всхлипы Ильи… Или его интимный шёпот в мужском туалете на втором этаже прямо мне на ухо. Кажется, что я стал слишком впечатлительным. Я не понимаю этих странных отношений. В данный момент мне не понятны и собственные чувства с желаниями. Моё бесконечное желание опекать Грачёва. Может, я скрываю за этим желанием нечто большее? Быть ему старшим товарищем, нет, братом. Опорой, поддержкой, дать ему ту заботу, которой так не хватает. Необходимая ласка и нежность… Разве это не называют любовью?