Глава 10. (1/1)
Простите, что долго не было новой главы. В школе совсем замоталась: праздник на празднике. Глава маленькая, потому что снова сейчас дела. Завтра постараюсь выложить продолжение. И спасибо тем, кто продолжает читать.POV LouisRyan O’Shaughnessy - No Name***-Идем, Лу! Ну же, скорее.Гарри тянет меня за руку, открывает дверь кондитерской, и мы попадаем в мир сладкого. Запах корицы ударяет в нос, тепло помещения нежно гладит щеки, отчего они покрываются легким румянцем. Нос птахи стал румяным, розовым. Домашний уют, приглушенный свет. Появляется чувство покоя, нет мыслей о лютом морозе за окном. Только здесь и сейчас. В канун Рождества здесь происходят невероятные вещи. Спокойная живая музыка доносится из конца зала, теплые мягкие плюшки на каждом столе. Чашка горячего какао и разговор о птицах. Пожалуй, лучшего и не представить.Гарри тянет меня к самому дальнему столику: подальше от окружающих, поближе к музыке.-Я хочу показать тебе одну интересную штуку, - его глаза загорелись идеей, а руки потянулись к только что появившемуся меню.Он что-то заказывает, официант незамедлительно пишет. Мое внимание привлекает все вокруг. Я не могу сосредоточиться на чем-то одном. Горящие гирлянды на стенах, смешные украшенные елочки на столиках, наряженные в эльфов официанты.Гарри берет меня за руку, на что я рефлекторно поворачиваюсь к нему.-Сейчас мы поиграем, - его смех заразителен.Здесь, в кондитерской, что-то происходит. Либо это сильный запах корицы, либо это наша любовь. Но что-то из этого меня точно одурманило.К нашему столику подбегает эльф и ставит перед нами большую коробку с одинаковыми конфетами. Рядом по два бокала какао. Гарри убирает бумажную крышку в сторону и смотрит на меня.-Закрой глаза и покажи пальцем на любую из этих конфет, - его широкая улыбка заставляет подчиняться.Есть один интересный психологический тест: нужно закрыть глаза и не открывать их до тех пор, пока действительно не появится такое желание. Если человек открывает глаза раньше, чем прошла минута, то он чем-то встревожен. Если ровно в тот момент, когда проходит шестидесятая секунда, то человек спокоен, но не достаточно. А когда проходит минута, еще десять секунд, еще пятнадцать, еще и еще, человеку спокойно. Он не чувствует опасности, потому что нет никаких причин. Потому что человеку просто спокойно…Закрыв глаза, я почувствовал легкую слабость. Глубокий вздох, корица в легких. Шумный выдох, я счастлив.Гарри берет мою руку и располагает ее над конфетами так, чтобы я мог их чувствовать. Каждая как на подбор. Ровные. В форме маленьких шариков. Словно шоколадные игрушки на елку. Остановившись пальцем на одной, Гарри убирает мою руку, и конфета попадает в мой рот. Пальцы птахи скользнули по моим губам, но мое внимание было обращено вкусу. Сладкая вишня, немного коньяка, горький шоколад.Я открываю глаза и смотрю на Стайлса. Рука над конфетами ладонью вверх, веки слегка подрагивают. Он доверил выбор мне.Я хочу найти такую конфету, в которой была бы любовь. Чтобы он почувствовал ее. Такую сладкую, пьянящую. Долго смотрю на ровненькие ряды одинаковых конфеток. Ни одна из них не выдает своей начинки. Любимое число Гарри – это восемь. Мое число – три. Третий ряд, восьмая слева. Беру конфету и подношу ко рту птахи. Его губы податливо открываются, и зубами Гарри забирает конфету из моих пальцев.-Клубничная! – кричит он на всю кондитерскую и открывает глаза.Он довольно постанывает, жуя конфету и не отрывая от меня глаз, а после тянется к своему бокалу какао.-Я люблю тебя, Boo, - тихо произносит, облизнув губы.В ответ я улыбаюсь, потягивая горячий напиток через трубочку.Шоколадная рулетка. Стоит чаще играть в это.***Быстрее. Нужно найти хоть что-то. Фото, видео, голосовые записи. Какая разница. Никогда бы не подумал, что буду доказывать кому-то нашу любовь.Вытаскиваю коробку с фотоальбомами и видеозаписями. Отшвыриваю ненужные листки. Под рукой письмо, которое Гарри прислал из Германии:?Знаешь, я никогда бы не подумал, что немцы настолько красивые. Boo, я, наверное, задержусь. О Боже, представляю твое лицо сейчас. Не злись, красавица, я только твой. Безумно соскучился. Рейс только в конце этой недели. Я люблю тебя?.Сжимаю пальцами переносицу, тру глаза. Сейчас не время. Письмо подойдет.Откладываю листок в сторону и продолжаю рыться в коробке. Сложенный и помятый холст привлекает внимание. Достаю его и разворачиваю. В этот раз я не смог, поддался. Слезы беззвучно скатываются по моим щекам. Карандаш в некоторых местах стерся, но ничего не изменилось. Мой портрет Гарри нарисовал, когда был в России. Он ездил зимой, кажется, в январе. А там, насколько я знаю, зимы не такие как у нас. Тогда парень взял мало теплых вещей и, когда приехал, был простужен. Я помню, он сказал мне, почему нарисовал меня.?Там зверский холод, а ты даже не предупредил меня взять больше теплых вещей, Лу. Я же должен был как-то согреваться. Поэтому нарисовал тебя. Чтобы посмотреть в твои глаза и сразу согреться. Он висел у меня перед кроватью, и поэтому, когда я засыпал, то видел твое лицо. Мне казалось, ты засыпал рядом со мной?.Рвано вздыхаю и вытираю слезы. Убираю портрет в сторону, сложив его. Сейчас главное – быстро найти что-то, доказывающее любовь. Должно быть, что-нибудь есть на видео. Разгребаю листы и фото в поисках дисков. Один из них мне попадается сразу же. Чистый, не подписанный диск.Встаю, чтобы вставить его для просмотра. Несколько кнопок на пульте, и появляется изображение. Я за рулем. На заднем фоне смешки Гарри:-Эта морковь не хочет говорить, что за сюрприз он приготовил мне. Луи, посмотри в камеру! Луи-и-и-и!Он снова заливисто смеется, чему я не могу не улыбнуться. Слезы застыли на моих глазах. Боюсь дышать. Сердце сжимается в тисках.На экране я тоже смеюсь, посмотрев на мгновение в камеру. Голос Гарри раздается эхом по пустой комнате. Прибавляю громкость на полную и перематываю запись в начало. Он тянет мое имя. Перематываю снова. Три простых буквы из любимых уст по моим ушам. Как давно я не слышал его голоса. Перематываю снова.-Луи-и-и-и!Слезы медленно скатываются по щекам. Убираю пульт в сторону. Запись продолжается, Гарри снова что-то говорит. Но я не могу различить слова. Буквы перемешиваются в моей голове, и доходят только звуки. Его хриплый голос.Машина на экране останавливается, и я выхватываю камеру, наводя ее на Стайлса. Растрепанные кудри почти закрывают глаза, его смех ударяет по ушам, но я не убавляю громкость.-Расскажи мне, какой сюрприз ты приготовил для меня? А, пташечка? Поделись со мной.Он манит меня пальцем. И я придвигаюсь ближе к экрану. Гарри ответно придвигается ближе и показывает язык, отбирая камеру. Хватаю пульт и перематываю. Гарри повторяется. Я наживаю на паузу. Не могу перестать смотреть на него. Как давно птахи не было рядом со мной. Тянусь пальцами к экрану и касаюсь щеки Гарри. Провожу вниз, по скуле, касаюсь губ. Холод экрана морозит пальцы. Убираю руку и вытираю слезы, отвернувшись. Не хочу, чтобы Гарри видел, что я плачу.Включаю запись. Гарри забирает камеру. Знаю, что случится дальше. Это словно дежавю. Словно пережить то, что уже произошло.Понимаю, что загорается зеленый свет, потому что машина двигается с места. Гарри снова снимает меня, и я уже вижу тот злополучный грузовик. Камера падает у ног парня, его крик. Шипящий серый экран оповещает о том, что запись прервана.