Глава 40. Безумная ревность или последствия славы. Откройся- Откроюсь...(BTS) (1/1)

Джин сидел в кресле частного, личного самолёта их группы, купленного компанией БигХит ради их безопасности. Семолёт нёс их из Нью-Йорка в Лондон, из Штатов на Туманный Альбион, перелёт предстоял достаточно долгий, поэтому все отдыхали, спали или делали вид, что спали, из-за чего свет в салоне был приглушён. Сокджин тоже делал вид, что спит. Но через щёлку век, через ресницы, он смотрел на макнэ, который беззаботно спал сейчас, положив голову поверх головы своего близкого друга, да что там, практически брата, на голову Тэхёна, которая покоилась на накаченном и бережно подставленном плече макнэ. Гук всегда отдаёт в самолёте свою подушку Тэ, чтобы тот мог уснуть, обняв её и подставляет плечо под голову старшего и в машине, и в автобусе, и в самолёте, и в комнате ожидания. Эта идиллия заставила Джина тяжело, а затем и облегчённо вздохнуть. Он переводил взгляд с одного мембера на другого. Хосок. Вечно смеющийся и улыбающийся и дурачащийся на камеру, вне её мог быть грозным, злым, раздражённым. Особенно, когда кто-то из не денс-лайна/ не будем показывать пальцем, хотя зачастую это был Сокджин/ никак не мог разучить движения, а выступление с новой хореографией было на носу. Именно в те моменты, когда Хоби проводил за дополнительной денспрактикой с отстающими, он мог не только злиться, но и наорать, выматерить так, что даже стафф, взрослые мужчины, порой закрывали уши и старались не попадаться на его пути, боясь, что в ярости он снова разнесёт зал практики или гардеробную. Намджун, лидер. Умный, слишком умный и непутёвый. Растеряша и вообще ходячая проблема: когда его руки тянутся к какому-нибудь прибору или инструменту, то все мемберы автоматически вздрагивают, а Юнги тихо прикрывает глаза ладонью и молится, чтобы тот ничего не сломал, то есть неистово матерится. Юнги. Странный, замкнутый и неприветливый, как ему казалось поначалу, оказался просто угрюмым и матершинником, конечно не меньше Хоби, но заботливым и очень рукастым - почти всё мог отремонтировать сам, если имелись инструменты и запчасти, ну и без крутых выражений никак. Просто находка для группы, учитывая рукожопость любимого и уважаемого лидера. Чимин. Видеть его сейчас Джин не мог, потому что все перелёты теперь он проводил лёжа в постели под пристальным наблюдением врача. Но хотя бы он жив, он с ними, а это главное! Мягкое сердце Чимина таило в себе немного мстительности и пакостности /любил он разыграть мемберов или подшутить над ними. Хотя это любят в принципе делать все/. Они все рядом и все, слава богу, живы. Его друзья, его соратники, его младшие братишки, ради которых он всегда старался казаться весёлым, не серьёзным, дурашливым, особенно, когда чувствовал, что обстановка накаляется. Ему стоило многих усилий, чтобы держать вместе трещащий по швам их маленький коллектив. Хотя 7 подростков в двух комнатах, в одной спальне /в которых они провели несколько лет/ - это слишком перебор. Это не просто бомба замедленного действия была, это было минное поле! Да. Ради этих мальчишек Джин отказывался вернуться в родительский богатый и обеспеченный дом, деля с младшими все тяготы общажной жизни. Ради них терпел молча унижения хейтеров, ради них тратил свои личные деньги, чтобы покормить этих мальчишек домашней едой. И не только тратил деньги на покупку продуктов, но и по нескольку часов в день проводил на кухне, чтобы приготовить домашнюю еду/ хотя частенько в этом ему помогал Шуга и Гук/ и накормить своих братишек несмотря на то, что безумно уставал и падал с ног, потому что ему тяжелее других давались денспрактика и вокал, которыми он не занимался до прихода в агентство, да ещё из-за проблем с суставами, которые мучали его и продолжают мучить с каждым годом всё сильнее... Да. Каждое утро Сокджина начинается с боли. Приходится лёжа в кровати разминать суставы стиснув зубы, чтобы не стонать от боли, не пугать младших. И только потом вставать, ковыляя в горячий душ, который хоть немного, но облегчал страдания. Айдол старается избегать болеутоляющих, потому что привыкание к ним может стать огромной проблемой, а он не хочет этой зависимости... Именно это желание быть независимым привели его в это агентство, именно желание быть независимым помогло ему раз и навсегда отказаться от сигарет, дури и травки... Вот только с выпивкой кажется не получается держать дистанцию... Надо отказываться бы и от неё. Но от красного вина Джин отказаться не готов. Это его единственная слабость, которую он себе позволяет. Ну, иногда ещё пиво. Хотя нет! Водка... теперь его слабостью стала ещё русская водка, которую присылали в подарках рускоязычные АРМИ. Непонятное сочетание странного вкуса и обжигающего чувства, когда пьёшь, запах не противный и сильное быстрое опьянение, это странное сочетание нравились Джину, что уж скрывать, не сравнишь с соджу или другими похожими напитками. "Ладно, хватит уже думать о выпивке, хотя она сейчас ой как была бы кстати..." — продолжал размышлять, вспоминать Сокджин. Но мысли сами невольно вместе со взглядом возвращались к Чонгуку. Он представить себе не мог, не позволял до сегодняшнего момента, что могло бы произойти, если бы тогда, после концерта в день похищения, их заботливый макнэ, увидев мокрую рубашку Сокджина прилипшую к его спине и почувствовав сквозняк, зная о проблемах с суставами хёна, не набросил бы свою куртку на его, Джина, спину! Он с содроганием сейчас думает о том, что мог отказаться надеть его куртку и похититель не спутал бы их с Чонгуком, захватив макнэ, а не его... Что могло произойти тогда страшно было даже предположить, ведь та ярость с которой похитивший обрушился на Сокджина, могла бы не остыть, не пойми тот, что захватил не того айдола и эта ярость могла бы стать причиной смерти младшего, самого нежного из всех мемберов... Да, Джин знает, что не смотря на свой брутальный образ на фотосессиях и на сцене, Чонгук очень нежный, ранимый и хрупкий цветок с изящными шёлковыми лепестками души и сердца. У малыша даже нет шипов и никогда не было, потому что выросший и воспитанный старшими мемберами в заботе и любви, этот трудоголик не нарастил шипы и не научился себя защищать. Он даже нежнее своего сладкого голоса. Джин вздрогнул, вспомнив, как сидя на ступеньках позади сцены после концерта, почувствовал что-то острое, упирающиеся ему в бок и услышал резкие приказы явно мужского голоса: "Встал!" "Вперёд, молча! Не оборачивайся!" "Закрыл глаза!" "Сел!" Вспомнил как он почувствовал чёрную ткань закрывшую ему глаза, как запястья охватили ремни или верёвки и привязали к подлокотникам стула, скотч, заклеивший его рот... Дикая усталость после выматывающей серии концертов и перелёты, плюс стресс с ранением Чимина, плюс шок от похищения - всё это привело к тому, что айдол не успел даже подумать о сопротивлении, не то что предпринять попытку противиться. И инстинкт самосохранения вопил, что нужно выполнять все требования, иначе можно лишится и жизни - просто через кожу чувствовал эту опасность. Выслушав претензии в "свой" адрес на ломаном корейском в перемежку с английским, Джин сделал движения, намекая, чтобы ему освободили рот. Он даже вскрикнул от резкой боли, когда через примерно двадцать минут с момента похищения, с его рта сорвали скотч. Похитивший был явно не кореец. Говорил с сильным акцентом, часто замолкая, прерывая свой монолог из унижений и оскорблений. Первое что спросил айдол, это было: "Тебе так больно?! Прости, если эта боль из-за меня! Но можно узнать: что ты против меня лично имеешь?" Сначала были обвинения в том, что им, айдолам, всё преподносят на блюдечке с голубой каёмочкой. Что они купаются в славе, внимании и любви, даже не прикладывая особо никаких усилий, просто мило улыбаясь - получают сердца тех, кого любят простые парни без шансов на взаимность. Что они - айдолы даже понятия не имеют какого это - безответная любовь, боль в сердце и отчаяние. В ответ Джин не выдержал и выложил всё, что накопилось у него на сердце: — А с чего это ты взял, что мы не чувствуем боли и что мы не страдаем? Почему ты решил, что мы не знаем что такое терять любимых? Я тоже чувствую боль! Моё сердце кровоточит ею уже много лет, потому что из-за того, что я айдол, из-за контракта, я не могу быть вместе с любимой женщиной! Я так и не увидел ни разу свою дочку! Ни разу за эти годы не смог взять её на руки! Не слышал её плачь, не видел первую улыбку, не смог научить её делать первые шаги! Ты хоть капельку этой боли испытал? Когда знаешь, что начни я с кем-то встречаться или узнай фанаты про мою любовь и ребёнка, то сживут со свету ИХ, порвут на части и ты не сможешь ничем их защитить... — Это ты сейчас только что придумал? — Нет. Не придумал. Они остались в России, в далёком 2014 году... — Быть того не может! Я тоже из России! — Из Москвы? — с надеждой спросил айдол.— Нет. Я жил в других городах. Сочи... Оказалось, как и предполагал мембер, дело было в разбитом сердце. Парень рассказал свою историю, как методично, долго унижали и разбивали его сердце.— И после стольких месяцев моих ухаживаний, моих признаний, всё что я услышал: "Ты не Чон Чонгук? - тогда просто отвали!"— Что? Чонгук? Так ты хотел похитить не меня? — В смысле? Ты не Чонгук? Ты врёшь сейчас, чтобы спасти свою никчёмную жизнь? — Нет. Загугли его фотки и сравни. Можешь даже глаза мне не развязывать! Или просто сравни наши губы и сам поймёшь. Нам перед концертом покрасили в похожие оттенки волосы, а Гук накинул мне на плечи эту куртку, чтобы мне не продуло спину и плечевые суставы. — Заботливый паршивец! Ай! Это и вправду не ты. В смысле ты - это не он! — ругая себя и проклиная Чонгука, похититель что-то обрушил и сломал. — И что теперь? Ты убьёшь меня? — после тягостного молчания спросил Джин.— Смысл мне тебя убивать? — Тогда я не понимаю - зачем ты собирался его похитить? Избить? Ноги-руки переломать? Что? Что ты собирался сделать? Зачем это всё?!— Да я и не собирался его убивать. Просто хотел посмотреть в глаза тому подонку, который похитил сердце моей любимой девушки, ну и набить морду, наверное. Да просто поговорить по-мужски и всё выяснить! Высказать!— Так зачем для этого похищать? Это же статья пожизненная!— А как, скажи мне на милость, с ним было поговорить? К вам же на километр подойти не дают, не то что поговорить! А ещё и самолёт теперь частный! Охрану в три раза усилили!— Это из-за угроз убить Чимина. Тот, который пострадал недавно на сцене. — Правда? Я не знал. Последовало снова тяжкое молчание. — Так что ты теперь собираешься делать? Слышишь как все суетятся, бегают. Дверь чуть ли не с петель срывают? — Боятся потерять Курицу несущую золотые яйца? — Думаю дело не только в бизнесе. На моей смерти они могут не хило так подзаработать. Мы застрахованы на огромные суммы и от травм и от всякой хрени... — И дело даже не в боязни потерять хорошо оплачиваемую работу? - ухмыдялся похититель. — Я на это надеюсь, старался не наживать себе врагов. И если бы мы не стали друг для друга семьёй и с мемберами и со стаффом... Они просто переживают. Видел бы ты как все нервничали и ревели, когда был ранен Чимини... Я знал, что всё так. Но в полной мере ощутил родство и близость нашей всей огромной команды именно когда мы думали, что потеряли Пак Чимина, что его не спасут... — Не представляю что теперь делать. Что дальше? Мне покончить с собой? - как-то равнодушно и тоскливо озвучил вопросы парень. — Нет! Не вздумай этого делать! С ума сошёл что ли?! - обеспокоенно затараторил Джин. — Сам говоришь, что статья за похищение пожизненная! - безжизненным тоном отвечал похитивший. — Тогда давай сделаем вот что... — сказал Джин, набрав в грудь воздуха пытаясь выровнять дыхание.— Что? — Я тебя не видел. Понимаю твою боль и отчаяние. И не осуждаю тебя за то, что ты сделал - вреда никакого ты мне не причинил. Я не выдам тебя, если ты пообещаешь не трогать мальчишку, ни в чём между прочим не повинного перед тобой! Ведь согласись, что даже если бы не было Чонгука, то мог быть другой парень, так? И она могла всё равно тебе отказать - я прав? — Да прав ты, прав! Сто раз прав! — рычал похититель.— Так вот: ты не трогаешь Чонгука, а я не раскрою тебя. Не было похищения, понимаешь? НЕ БЫ-ЛО! Мы просто разговаривали! Можно придумать что-нибудь! Например скажем, что за разговорами не заметили, как пролетело время или что замок заело и выйти не могли? Ты меня отвяжешь и тихо уйдёшь. А я потом дверь вышибу - НУ, замок же заело... И обещаю снять повязку с глаз только после твоего ухода. Решайся. Времени не осталось. — Ладно. Ты парень не плохой. Я даже удивлён, что ты именно такой. И спасибо, что не озлобился. Если и вправду не станешь преследовать меня, то твоего Чонгука я не трону. Знаешь, ты прав, шкура своя дороже ревности и мести! — отвязывая запястья айдолу, говорил похититель. ***И Джин сдержал обещание. Он никому не позволил усомниться в том, что это был просто долгий разговор. Но в принципе мембер не солгал - в какой-то степени парень, похитивший его вместо Гука, думал о суициде. И в какой-то степени Джин действительно спас его от самоуничтожения, от саморазрушения, от суицида отговорил. Разве нет? Так что всё сказанное Сокджином правда. Тяжёлый вздох выдал айдола, что он не спит и к нему тут же подсел проснувшийся уже и скучающий макнэ. Живой и невредимый! Пухлые губы айдола расплылись в улыбке непреднамеренно при взгляде на Куки. — Не спишь, Джини-щи? — Нет. Не сплю. Ты, я смотрю, тоже не спишь уже. Заскучал? — Сокджин положил руку на голову, пристраивающуюся у него на плече.— Ага. Я рад что ты не спишь, хён. Может поболтаем? — Если бы ты знал как я рад... Давай поболтаем, Куки! — взъерошивая младшему шевелюру, и искренне радуясь, ответил Джин. — Ты в последнее время стал очень странным, хён. Такой заботливый и нежный... — Я всегда таким был, просто ты не замечал. Например ты знал, что я люблю тебя, как младшего братишку? Что безумно скучаю по твоей улыбке, когда ты грустишь и хмуришься? Что обожаю смотреть как ты танцуешь? И с наслаждением слушаю твой голос? Не знал? Просто не замечал...— Правда не замечал. Спасибо, что сказал мне об этом. А то в последнее время мне кажется, что я лишний в группе и что меня не замечают. Тэхён и то какой-то отстранённый. Раздражённый стал. Чимин-щи... И ему не до меня сейчас, это точно.— А вот тут ты не прав. Видишь ли в чём твоя ошибка: ты ждёшь пока проявят чувства или заботу к тебе. А ты не подумал, что они нуждаются в твоей заботе? Попробуй не ждать поддержки и внимания от других, а сам стань им поддержкой и сам проявляй заботу. Не только когда ты этого хочешь, а когда они в этом нуждаются. — Хён! — выдохнул младший, обняв руку айдола выше локтя и прижавшись к Джину крепче: — Ты такой! Такой Добрый и внимательный! Такой родной! Спасибо! Я и вправду многого не замечаю. Думаю только о себе. Но обещаю, что исправлюсь...— Да уж. Ты постарайся! Я уверен у тебя получится, потому что твоё сердце самое искреннее среди нас. Мне только очень не нравится твоё настроение последнее время. Вы с Тэхёном вроде как не разлей вода, но между вами какие-то грозы и молнии постоянные. Вы чего грызётесь, чего так резко на него реагируешь? — Да, это личные проблемы. Мы теперь с ним пожизненно спаяны, даже дом вместе проектируем, строить будем, но он просто невыносим бывает. Прости, хён, я не могу рассказать! Хотя очень хочу поделиться, но не могу. — Ты знаешь, Куки, у нас у всех накопилось многое, что мы хотим, но не можем рассказать, так?— Ну.— Я вот тут думаю: а почему мы все всё должны скрывать? Разве мы не призываем наших слушателей, наших фанатов к искренности, к открытости, к любви к себе, к принятию себя? — Да. Это наша программа, наше стремление: откройся - откроюсь!— Так почему мы должны скрывать свою любовь? Почему мы должны скрывать наших любимых, родных, почему должны лишать себя этой радости и этого счастья: любви? — Ты хочешь чтобы мы, каждый раскрыл какую-то свою тайну не только перед друг другом, но перед фанатами, перед всем миром? Это рискованно, — ответил макнэ.— Что обсуждаете? Судя по вашим лицам - решаете глобальные проблемы! — Айдолы пересказали Юнги свой разговор. — Так. Подождите-ка минутку. Не продолжайте без меня! Через пару минут в салоне произошла движуха и все мемберы расселись кто куда перед самым старшим и самым младшим. — Вот теперь порядок! Все в сборе! — сказал Юнги, потирая ладони, как будто предвкушая что-то очень интересное и стоящее его драгоценного внимания, которое он обычно уделяет только музыке и сну. — ... Вот такая тема есть! — закончил он пересказ разговора Джина и Гука. Мемберы переглянулись. Их лица напряглись, но было видно, что эта тема волновала каждого и давно. — Раскрыться? Очень рискованно! — выдохнул лидер.— Но ведь нам теперь всё равно. Мы вышли на всемирный, высший уровень признаний. Мы должны быть примером! Тогда ради чего всё это? Ради какого-то красивого словечка? Смысл всего того, что мы эти годы делаем? Тогда давайте просто разойдёмся по сольным карьерам и всё! И не будет больше БТС - пуленепробиваемых и открывающих с ноги двери парней! В чём смысл всех наших усилий? - ответьте мне! — Сокджин покраснел, его лицо стало пунцовым. — Ты прав! Прав тысячу раз, Сокджин-хён! Но... Ай гу! Как всё сложно... — Хосок просто прикрыл глаза и выдохнул так тяжело, как будто на его плечах тонна груза.— Мы подумаем каждый, что хочет открыть, рассказать, а тебе надо принять лекарство от давления, Джини-щи, — хлопая по плечам хёна и пропуская его в самый конец самолёта, где находился врач, сопровождающий Чимина, сказал Намджун. — Пока его нет. Ответьте-ка на его вопрос: вы хотите расформировать группу по юнитам и соло? — мемберы яро стали отрицать, тряся головами и рыкая на айдола. — Если честно, я хотел уйти в самом начале этого года... Но не сейчас, нет! — отрицательно мотал головой Хосок, он стал серьёзным и его лицо стало ещё более вытянутым, стало заметно как впали глаза.— Да, я тоже хотел пару раз за этот год всё бросить и... Но теперь всё изменилось, ты прав, Хо, тысячу раз прав! — Тэ хитро ухмыльнулся и продолжил: — Тогда... Давайте обсудим это: каждый согласен, что время пришло? Что уже пора раскрыться полностью? — спросил он друзей и протянул вперёд руку раскрытой ладонью вверх. Через несколько секунд его руку уже покрыли пять ладоней. Шестая легла поверх остальных - вернулся Джин.— Тогда нам надо продумать когда, где и как мы это сделаем. На премиях не получится, там слишком много посторонних. Если только немного... Да, там слишком много лишних глаз, а мы хотим раскрыться прежде всего перед нашими фанатами, нашей семьёй. На фанкафе тоже не получится - нам не дадут... Концерты? В части "ВРЕМЯ для АРМИ"? — Да. Надо продумать этот момент. Но надо понимать, что мы рискуем не только собой и своей популярностью. Мы все прекрасно понимаем, что реакция будет непредсказуемой! — ответил Чимин. — Тогда начнём может быть с того, кто что скрывает? И обсудим что и до какой степени раскрывать? — предложил Хосок.— Да. Тогда начнём с того, кто предложил? — Юнги перевёл взгляд на Джина, остальные пары серьёзных, верных и родных уже глаз, тоже уставились на старшего. — Хорошо. Но об этом некоторые знают, — он посмотрел на Тэхёна и Чимина. — Седжин тоже знает. У меня были отношения с русской женщиной в Москве, в 2014... Мы поняли, что любим друг друга не смотря на большую, даже как оказалось на огромную разницу в возрасте. Вообщем у нас родилась дочка. Сейчас ей четыре года. В марте будет пять.Повисла тишина. — Сколько? — лаконично спросил лидер.— Разница в возрасте? — тот кивнул. — 18 лет... Послышался стон, свист, приглушённые маты... — Он не знал, думал она старше на 10 лет, — то ли оправдывая, то ли защищая друга, сказал Тэ.— Н-да. — Но саму цифру можно и не озвучивать. Просто упомянуть, что неравные браки у нас не приветствуются, что большой разрыв в возрасте - это предрассудок, с которым мы хотим бороться, в том числе и по личным причинам! А? Как вам? — Шуга оглядел друзей ища поддержки. Все одобрили. — Ну, Чимини тоже наверное именно про этот предрассудок подпадает. Ты же отношения со своей длинноногой ланью из штатов хочешь раскрыть? С той, что следовала за нами из города в город в Штатах? — спросил Тэхён, поглаживая плечи полулежащего в кресле хёна. — Нет. У нас разница небольшая. Но она иностранка. Мне и правда больше ничего не надо, кроме неё никто не нужен. Вот только согласится ли она? Я спрошу и отвечу вам позже. Хорошо?— Конечно. Мы подождём. Это сложный разговор для тебя, как наберёшься смелости и поговоришь, дай знать. Но не затягивай. Если нужна будет помощь с переводом, скажи, я всегда рад помочь, ты же знаешь! — Намджун хлопнул Чима по бедру, тот в ответ улыбнулся, мол, конечно, знаю!— А в Лондон за тобой она тоже приедет? — тихо спросил Тэхён.— Кажется да. Она тоже уже летит... — смущённо пробормотал Чимини.— Ну, а ты? — Джин подёргал за штанину Хосока, стоящего рядом с ним.— Я? А я дурак! — Что? — В смысле? — хихикали мемберы. — Просто мне нравится одна девушка. Мы познакомились в какаотолке с ней. Помните, как я сиял, да? — Когда ты сиял от счастья и пах как цветочек? Ходил с вечной дурацкой улыбкой? — засмеялся Гук.— Точно! Оно самое! Потом мы с ней сильно, очень сильно поссорились... Психанули и бросили друг друга в чс, в чёрный список... — Серьёзно? Вот это да! А я-то голову ломал: что с нашей надеждой происходит?! — а он с девушкой расстался! — Тэхён тряс головой, как будто пытаясь вытряхнуть из головы только что полученную информацию, не желая её воспринимать. — Вот почему тебе так тяжело было закончить микстейп. Вот почему ты так настаивал на изменении клипа. А я всё гадал: Зачем тебе понадобились эти вставки со стюардессой! — С пилотом, а не стюардессой... — поправил его лидер. — И нет, не то время. Дайте договорить человеку!— Ну, а что договаривать? Ты, Тэхёни, не прав, микстейп я чуть не загробил по другой причине...— Не надо об этом... — буркнул Намджун, стискивая пальцами локоть друга и пряча взгляд. Хосок кивнул, похлопав в ответ по ладони лидера, мол, не буду, не переживай.— Просто хочу её найти, ту девушку и всё. — А в чём подвох? Как эта твоя любовь попадает под предрассудки? Она маленькая? Несовершеннолетняя? — серьёзно спросил Юнги.— Нет. Нормально у нас всё с возрастом. Правда она младше, но совсем немного, на три года. — Тогда что тут не так? — не унимался Юнги. — Сами по себе отношения или любовь не являются запретом. — Для моих родителей это будет принципиально. — Она иностранка? Негритянка? — выдохнул Гук. Мемберы рассмеялись, но потом нахмурились. — А вот правда! Мы за разрушение преград и стереотипов, предрассудков, а сами смеёмся от одного упоминания, что любимый человек нашего друга может быть другой расы. — бурчал Юнги.— Да. Она другой расы, она белой, а не жёлтой расы, как мы. И, как это ни странно, тоже из России. Тёмнорусая. Глаза как озёра- голубые. Иногда из-за освещения, в хмурую погоду серые... Мы общались так недолго, всего несколько месяцев. Она догадалась кто я. Нет, не говорил я ей. А когда просил её выбрать между мной, тем, с кем она переписывается в какаотолке, и между мембером БТС - Хосоком, она всегда выбирала меня. Потом понял, что она догодалась. Да и сам пару раз спалился. Ну не то чтобы спалился, специально так сделал, чтобы она поняла кто я на самом деле. Сейчас смешно вспоминать наши ссоры. Зазря правда срывался на ней часто. Вот, вроде и не любовь это вовсе, а вы не представляете как меня ревность разрывала! Просто жутко! Не думал, что я так когда-нибудь буду ревновать. Это ужасно - не иметь возможности видеть её, быть рядом, слышать голос, когда захочешь... От одной мысли, что она может с кем-то встречаться за моей спиной - убивает! Думал, что смогу осилить отношения на расстоянии... — Да, сочувствую девочке! В гневе ты страшен! Не представляю каково ей было, когда ты впадал в ревность! — Джин закрыл лицо руками. — Уж я-то тебя в ярости не раз видел. — Прости, хён, я и вправду не умею держать себя в руках. Это проблема, которую совсем не хочется признавать. Но отрицая проблему, её невозможно решить. Намджун, ты дашь мне номер телефона твоего психотерапевта? — Хосок потёр шею и замолчал. — Да. Но можно узнать почему ты решил сейчас признать проблему управления гневом и начать действовать? — ответил лидер.— Просто недавно мне приснилась наша ссора с ней. Так орал на неё, так оскарблял... а потом ударил... Я избил её тогда во сне, понимаешь? Жестоко избил. И понял, что это может случится и наяву, если я не предприму что-то. До жути боюсь, что причиню своему любимому человеку не просто боль, а что убью этим его любовь и доверие ко мне. В сердце вместо любви будет страх или ненависть, и я так испугался. Реально испугался. Если не рассчитаю удар и тогда она получит травму: сотрясение мозга, не знаю, перелом, не говоря уже о синяках... — он до боли прикусил нижнюю губу.— Да, эту проблему надо решать ещё до того, как ты её найдёшь! — Чимин вздохнул, что-то вспоминая. — Надо же и твоя тоже из России... Так проблема в том, что она не кореянка? Поэтому твои родители, думаешь не примут её? — уточнил Тэхён. — Да. Они хотят чистокровных внуков, нашей, желтой расы хотя бы. Поэтому сестра так долго не замужем, у неё был парень, но из-за родителей они расстались. Слава богу сейчас ей не придётся об этом думать, да, Намджун? Вы уже поговорили с нашими родителями? — Джун утвердительно кивнул, расплывшись в смущённой улыбки. — А ты, Тэхёни, почему сказал тоже? Ты же не Джина-хёна имел ввиду?! Колись. — Может мы с Куки сначала расскажем нашу историю? — он посмотрел на макнэ, ища поддержки. Тот кивнул, опустив глаза. — Что за история? Вы что встречаетесь? Так подозрительно взгляды уводите, только не говорите, что все наши шуточки были воплощены в реальность! — Юнги расширил глаза. — Ну, в общем. У нас с Чонгуком есть дети. Совместные дети. Близнецы. У него дочка, у меня сын... У них одна мама... Снова послышались приглушённые маты, посвистывание. — Обалдеть! И сколько им? — Джин первый пришёл в себя.— Первого сентября было два года по нашему летоисчислению. — Как же вас так угораздило? Одну на двоих делили? — с перекошенным лицом осведомился осторожно Юнги. — Нет! Ну, что вы сразу опошляете?! Это моя женщина. Ну, нет не женщина! Не моя женщина, а мать моих детей! Она от меня родила, но я не спал с ней... Мы просто дружили, общались... Это она мой покровитель тайный... Потом оказалось, что второй ребёнок не мой, а Тэхёна... Нет, я не ревную. Это же Тэ, как я могу ревновать? — тараторил Гук. Юнги подавился, Намджун забыл как дышать, глотал ртом воздух, Джин усмехался, издавая звуки стеклоочистителя, Хосок - его мозг медленно растекался в лужицу, пытаясь переварить то, что выпалил Чонгук. Чимин пытался улыбаться, но его физиономия выражала скорее испуг, что подчёркивал подёргивающийся глаз, ведь Седжин строго настрого запретил говорить об этом. Тэхён положил руку на плечо макнэ, сжимая его длинными пальцами до боли, но Чонгук не реагировал. Тогда Тэ просто закрыл ему рот своей ладонью.— Куки, давай я расскажу. Неплохая у тебя вышла попытка, но кажется ты всех только ещё больше запутал. Чонгук облегчённо выдохнул и снова кивнул. — Так вот. О покровителе тайном Чонгука вы все знаете. Она заботилась о нём, они сблизились. Кук познакомился с ней, в тот день похоронила мужа, любимого мужа. Потом он узнал, что та пытается стать мамой, делая многократно ЭКО, к которому они с мужем готовились перед его смертью. Потом ей сказали, что из-за приёма гормонов, из-за ЭКО, её организм истощён, к тому же у каждой женщины свой срок для того чтобы стать мамой... Её время истекало... Чонгук помог ей, отдавал свои мужские клетки, чтобы она попробовала всё же забеременеть и родить. Ну и у них получилось. — А ты каким образом там вписался? Я уже ничему не удивлюсь, правда, Тэхён! — заливисто смеясь и вытирая слезинки, говорил Хосок. — Ой. А я Дурак! Однажды зашёл после Куки в душ и обнаружил там специфическую баночку с интересной жидкостью. Ну и решил подшутить... Подменил, заменив своей... Тут уже до слёз ржали все... Тэхён готов был провалиться сквозь пол самолёта, но сдержался. — Поздравляю! Ну, ты лошара! — долбя по спине Тэ, ржал Намджун. — Я в курсе! Замолчите уже! Мне от Алики это всё слышать надоело, ещё вы тут... Ай! Замолчите! Хватит ржать! — рычал Тэхён.— Та-аак! Значит Алика тебя пилит? Значит она в курсе, что вы папочки? — напирал лидер.— Она и догадалась, когда Тэмина увидела. Думал она одним взглядом Тэ сожжёт! Мы потом всю ночь бухали, думал Тэхён не выживет... — вздыхал Гук.— А вот с этого места поподробнее, пожалуйста! — прервал его лидер. — Так значит те малыши, с которыми она всё время маме помогает своей, это ваши дети? — Поэтому она нам их фотографии никогда не показывает! — усмехнулся Чимин. — Теперь понятно вам? Так она маму свою специально вызвала помогать с малышами, потому что их мама умирает? Чонгука передёрнуло. Он вспомнил слова Тэ, что даже операция по пересадке почки не надолго продлит жизнь маме их крошек... — Ну почему умирает, — стараясь говорить твёрдо и уверенно, возразил Тэхён. — Ей сделали операцию. Брат Алики стал донором... Операция прошла успешно. Почка прижилась, отторжения не было. Она идёт на поправку, уже дома, с малышами... — как бы Тэ не старался, а голос предаткльски дрогнул, слёзы покатились из глаз. Чонгук, державшийся из последних сил, уткнулся в живот стоящего рядом Тэ и зарыдал. Молчание мемберов было траурным весьма не кстати, но от шока никто не знал что сказать. Ведь только этим летом Тэхён и Джин похоронили своих деда и бабушку.— Кто-то ещё кроме Алики знает о малышах? Ну не могли же вы скрывать всё так тщательно без чьей-либо помощи! — Юнги прищурился, как будто хотел рассмотреть все тайные мысли сладкой парочки папочек.— Седжин знает и Шихёк... Из-за этого он чуть и не умер. Алика его спасла. Мы пока скорую вызывали, она ему искусственное дыхание делала... — Тэхён замолчал, оборвав фразу.— Дыхание рот-в-рот? Прям так?! — Хосок приложил пальцы к губам. — Да нет, массаж сердца! И вообще: Это просто искусственное дыхание, а не поцелуи! — рявкнул Тэ. — Так! А это что за ревности? Тэхёни, ты ревнуешь Алику? Поэтому сказал: и ты тоже россиянку любишь? Ты любишь её?! — Юнги оторопел, приоткрыв рот, когда в ответ увидел, как Тэ и Гук переглянулись, и получив ободряющий кивок, Тэхён ответил на выдохе короткое и лаконичное "Да. Я её люблю и мы встречаемся! Во всяком случае пытаемся. Мы собираемся пожениться." — Так! Ещё один влюбится в русскую и я посажу на карантин всю группу! Это уже эпидемия какая-то! — грозно стукнул кулаком по коленке лидер.— Поздно! — тихо выдохнул Чимини. Все уставились на него, но потом перевели взгляд на Юнги, на которого смотрел не отрываясь айдол.— А ты-то в кого? — простонал Намджун.— Сони... И, кажется это взаимно, — ответил тихо Шуга.— Даже не сомневайся! — в один голос бодро сказали Тэ и Чими.— Да что ж вас всех на русских-то потянуло? — разорялся, задыхаясь Джуни.— Не всех. Алика не русская, а якутянка или якутка, как там правильно-то? — возразил Тэхён. — Сони русская на треть кажется... — поддержал его Юнги.— А вы оба вообще молчите! В малолеток повлюблялись! — отмахнулся от них Джун. - Ладно Алике скоро 20, в декабре, а Сони ещё год до совершеннолетия! Нет, это мы точно афишировать не будем! Хватит нам того, что мы с Нунами засветимся! — Та-а-ак! А с этого момента поподробнее, пожалуйста! — Тэхён приобнял лидера, давая понять, что он не просто проболтался, а спалился, сдав себя с потрохами. Намджун посмотрел потемневшим взглядом на Хоби.— Он скоро станет моим братом. Они с Давон решили пожениться. Поэтому я и спросил его: поговорили ли они с нашими родителями, а вы даже не услышали... — усмехнулся Хосок и как бы отвечая на немой вопрос лидера: "Как ты?", Джей-Хоуп разулыбался и одобрительно кивнул: "Всё в порядке! Я смирился! Не переживай!"— Вот это новость! Поздравляем! — хмыкнул Чонгук. — А мне может с парнем начать встречаться? Ну, чтобы полный боекомплект с предрассудками был? Другой расы/другого народа/ вторые половинки есть. Нуны/ неравные браки/ будут. Малолетние есть...незаконнорожденные дети есть... Не хватает однополых отношений... — Если тебе и вправду нравится парни... — лидер сделал паузу, застыв с серьёзной физиономией. Но увидев хитрый взгляд Гука, понял, что тот их просто провоцирует и зашипел на него: — Ах, ты, маленький паршивец! Издеваешься, Да?! А я на полном серьёзе говорю: раз не получается у тебя с девушками, так может тебе не девушку искать надо? — Нет. Не знаю. Мне очень нравилась АйЮ, ты же знаешь! А сейчас я не знаю. Ни в чём не уверен, правда, — тихо закончил долгий разговор макнэ, доверительно глядя Намджуну в глаза. — К тому же у меня есть малыши, наши с Тэ дети, Тэхён-и и Алика, мы теперь вообще как одна семья... Они притихли, задумавшись каждый о своём. Этот международный тур и впрямь стал особенным и очень значимым для всех и для каждого из них. И сколько испытаний ещё им предстоит? Но одно они знают точно: что бы ни случилось, как бы они ни злились друг на друга, как бы ни ссорились - они остаются семьёй - семь Я - МЫ - БАНТАН СОНЁНДАН, БТС- как ни назови, а они те, кто подставят друг другу плечо для слёз, руки, чтобы понести на них, ногу- чтоб дать вдохновляющий пинок... Они не просто друзья - не просто семья - они единое целое. И даже если они когда-нибудь решат расстаться, а контракт с агентством истекает в 2019..., то они всё равно продолжат дружить семьями, продолжат общаться, остануться братьями. Пока во всяком случае так и изменению не подлежит. ***А вот и Туманный Альбион... под ними теперь уже сам Лондон. Древний и в то же время современный город. —