Глава 7. Журавль, который высоко взлетел (1/1)

Октябрь 2016. Миссиссога, Канада.Skate Canada 2016POV Юзуру ХанюХолодные струи воды стекали по моей напряженной спине, заставляя все тело покрываться мурашками и вздрагивать. Опустив голову, я чувствовал, как капли с кончиков волос срываются на ресницы, скрывая скатывающиеся из уголков глаз соленые слезы. Медленно тронув рукой кран, я выключил душ, но продолжил стоять в стеклянной кабинке, упершись ладонями в мозаичную кафельную стену в византийском стиле, в котором был отделан весь мой гостиничный номер. Медленно и глубоко вдыхая воздух, я старался успокоить рваный сердечный ритм.Однако основная проблема была не в сбившемся пульсе, а в воспоминаниях, которые овладели моим разумом. Словно черные гадюки мысли выползли из самых глубоких нор моего подсознания. Они медленно оплетали все мое тело, сковывая руки, обвивая шею. - Ты никогда и никого не сможешь полюбить! Потому что у тебя вместо сердца глыба серого льда! - кричит девушка, небрежно смахивая ладонью слезы со щеки. – Фигурное катание станет твоим проклятием, от которого тебя ничто не спасет. - Но я же люблю тебя! – я тоже перехожу на крик, пытаясь заставить её услышать меня. – Неужели ты не видишь этого? Не чувствуешь?! Девушка смотрит на меня заплаканными раскрасневшимися глазами. На её лице появляется грустная улыбка.- Я не могу больше ждать, пока ты наиграешься в ледового короля, - шепчет она, закусывая нижнюю губу. – Ты сказал, что после Олимпиады все изменится. Я обещала, что буду ждать тебя, но ждать оказалось уже некого. Ты победил, и теперь лишь с еще большей придирчивостью просматриваешь мои выступления и даешь советы, пытаясь сделать меня ровней себе. В твоей жизни есть только лед. И если человек, по-твоему, недостаточно хорош для этого льда, то ему не место рядом с тобой…- Ты несешь полную чушь! Я люблю тебя не за твои прокаты! – вспыхиваю я, гневно ударяя по столу рядом со мной. От удара стоящая на нем стеклянная рамка с нашей совместной фотографией подскакивает и падает лицевой стороной на деревянную поверхность стола. Тихий скрежет стекла оповещает нас о том, что рамка треснула. - Мне не место рядом с тобой, Юзуру, - шепчет Канако. – Мы с тобой как две птицы из стаи японских журавлей с севера Хоккайдо. Но ты никогда не был таким как все остальные в стае. Ты решил нарушить установленные временем законы и покинуть оседлый остров, вспомнив, что журавль перелетная птица. А вот я не смогу подняться ввысь также высоко и пролететь также долго как ты, чтобы составить тебе достойную пару…Воспоминания, которые я так отчаянно пытался спрятать в самом дальнем уголке своего подсознания, снова вырвались на свободу. Сегодня железный замок, за которым я таил все истинные чувства и душевные переживания, открылся, выпуская на свободу того ранимого Юзуру Ханю, которого я спрятал глубоко в себе пару лет назад. Когда Канако-чан (Мураками*) разбила мое сердце, я поклялся, что никогда больше со мной такого не повторится. Я привык учиться на своих ошибках и никогда их больше не повторять. С того самого дня, когда я, будучи ранимым юношей, выбежал из её квартиры в ночную пустоту улиц Нагои, где меня ждала машина с водителем, прошло почти два года. Наша история не была уникальной, совпадая с десятками любовных перипетий. Долгое время мы были просто друзьями, пересекаясь на сборах, выступая в юношеских турнирах. Она, как и я, была перспективным спортсменом, будущим членом национальной сборной. Однако потом мы стали переписываться и звонить друг другу все чаще. Один раз в месяц в выходной день мы старались увидеться в Токио, который находится на равном удалении от Сендая и Нагои. Мы были молоды, мы были влюблены. Затем я уехал тренироваться в Канаду. Она пару раз прилетала ко мне, однако плотные тренировочные графики, предстоящая Олимпиада в Сочи отдаляли нас все больше. И однажды она просто попросила меня уйти, сказав, что у меня вместо сердца лед, и мне подойдет только такая же помешанная на фигурном катании девушка. Так больно мне не было никогда. Будто в груди пробили дыру.Я принял её слова за правду, закопавшись глубоко внутри себя, в какой-то миг потеряв границу реальности. После Канако у меня было множество других девушек. Олимпиада принесла за собой популярность, я нашел признание людей со всего мира. Уровень защиты моей личной жизни также вырос. Это стало только плюсом, так как позволило хорошо скрывать половые связи с девушками. Однако это были не простые фанатки, которые ездили за мной от старта к старту. В Японии, если мужчина желает хорошо провести время с красивой девушкой, будь то японка или европейка, ему не составит никакого труда обратиться в специализированные отели. А если ты при всем при этом еще и довольно состоятельный мужчина, то высокое качество ?товара? и полная конфиденциальность, которую обеспечивают держащие подобные заведения якудза, будут гарантированы. У меня есть очень надежный агент Котаро, проверенный годами человек, который решал и такие вопросы. Моя мать, когда узнала о том, что я пользуюсь услугами подобного приватного японского клуба на территории Канады, устроила настоящий скандал, заявив о том, что я должен сосредоточиться на спорте и прекратить заниматься подобными делами, иначе, она расскажет обо всем отцу. Спокойно выслушав её крики, я сказал ей всего лишь пару фраз: ?Я – взрослый и здоровый мужчина. Хочешь ты этого или нет, но секс мне необходим. Жениться в ближайшие два олимпийских цикла я не собираюсь. Заводить романы тоже не планирую. Они отвлекают от работы. Поэтому я буду продолжать делать то, что делаю. Когда наступит время, я склоню голову к твоим коленям и попрошу найти мне хорошую чистую девушку, которая станет моей женой?. Она смирилась, осознав мою правоту. Больше подобных разговоров в нашей семье не возникало.Для кого-то такой образ жизни, обратная сторона сумасшедшей славы, может показаться омерзительным и недостойным олимпийского чемпиона, но только не для меня. В первую очередь я всегда остаюсь простым человеком. Закрывая дверь в свою комнату, скрываясь от посторонних глаз, я всего лишь Юзуру, молодой парень, который имеет свои страхи, свои предпочтения и желания, свои грехи и достоинства. Это всего лишь я. Простой, грешный человек на земле. Сегодня та стена, которую я так старательно выстраивал вокруг себя на протяжение нескольких лет, создавая свой собственный мир со строгими предписаниями, рухнула в одночасье под взглядом этой русской девчонки. Как я мог допустить такую чудовищную ошибку, которая теперь может повлиять на свою мою жизнь? Бывали моменты, когда японские спортсменки, да и фигуристки из других стран, проявляли недвусмысленные намеки. Безусловно, все они, особенно русские, были очень привлекательными, вызывали у меня сексуальное влечение, но я всегда следовал самому главному правилу – никаких связей с коллегами. Теперь это правило было разбито, как когда-то стеклянная рамка с фотографией на столе Канако. Небольшая цепочка событий привела меня в её постель. Все началось с того, что мне стало жутко неприятно видеть, как среди победителей Skate Canada 2016 она красуется рядом с Патриком. Что позволило мне думать, будто она – мой кохай? Что позволило мне считать, будто она должна выражать восхищение только своему сэмпаю? Вторым связующим звеном стали безостановочные причитания Миши, который во время репетиции гала, только и бормотал о том, как изменилась и повзрослела Женя за это время, превратившись в сильную и красивую спортсменку. Мне все время хотелось сказать ему, чтобы он заткнулся и оставил при себе эти восхищения. Неужели тогда я ощутил ревность собственника, на чьего ?питомца? стали заглядываться другие люди? Последним моментом, подтолкнувшим меня к этому шагу, стало то, как она смотрела на меня, когда я читал её имя на бумажке во время игры в фанты. Если бы в тот миг, она делала всё что угодно, а не прожигала меня взглядом двух угольно-черных испуганных глаз, то я бы так и выкинул эту бумажку в мусорное ведро в своем номере. Только вот Евгения, та, которая так старательно и с уважением сторонилась меня, вдруг стала той, кого я никогда в ней не видел. Я заметил, как она разочаровано посмотрела на меня с Эриком, как глубоко вздохнула, немного приоткрыв малиновые пухлые губы, как она нервно перебросила прядь волос за спину. Её тело выдавало разочарование. Или же это было облегчение? На тот момент дилеммы в моей голове не было. Все, о чем я мог думать, это о том, как мой пах начинает томительно изнывать лишь при одном взгляде на её побледневшее лицо. Это было самое жгучее и томительное желание, которые я впервые испытал после расставания с Канако. Однако сейчас, простояв более получаса под струями ледяного душа, я попытался смыть с себя ту грязь, которую чувствовал каждой клеточкой своей кожи. Как я мог поступить с ней так? Где был мой разум, когда я сжимал в объятиях её хрупкое юношеское тело? О чем я думал, когда смотрел в её наполненные страстью и желанием карие глаза?При этих мыслях я почувствовал, как у меня появляется эрекция. Тяжело вздохнув, я снова включил холодную воду. Я больше не смогу взглянуть ей в глаза. Торонто, ноябрь 2016Подготовка ко второму этапу серии гран-при NHK Trophy 2016, который должен был пройти в Японии в конце ноября, шла полным ходом. Постепенно я набирал форму, готовясь побеждать на втором этапе и в финале. За прошедшую неделю, казалось, ничего не изменилось.Мои страхи относительно того, что Женя доставит мне проблем, попытавшись поговорить о произошедшем, не подтвердились. Её тактика была совершенно иной – она стала еще больше меня избегать. Делала она это очень аккуратно и обдуманно. Меня такой вариант событий устраивал больше всего, так как мне некогда было переживать вместе с ней из-за плотного рабочего графика. Разные соревновательные этапы шли только на пользу. Однако что-то в её поведении все же изменилось, я не мог понять, что именно не так. Это жутко выводило из себя. До их с Фернандесом отлета во Францию оставалась пара дней, а я все гадал, что не дает мне покоя. - Ты выглядишь очень задумчивым, - шагает ко мне Хави, уходя со льда. На сегодня наша тренировка окончена. – Точнее, еще более задумчивым, чем обычно.Я присел на скамью, где обычно лежат сумки с экипировкой, чтобы сделать пару заметок в блокноте по итогам сегодняшней тренировки. Подняв глаза, я смотрю на его озадаченное лицо.- Думаю над тем, что пошло не так на Skate Canada, чтобы не допустить тех же ошибок на следующем этапе в Саппоро, - отвечаю я.- Ох уж эта Skate Canada, - смеется Хавьер. – После этого турнира все поменялось…Мгновенно чувствую, как мою спину обдает холодным потом. Быстро отвожу глаза, чтобы Хавьер не увидел в них испуг. Неужели Женя все ему рассказала? Не могла. Они практически не общаются, да и она не из тех, кто станет болтать о подобных вещах. В этой скрытности и любви к фигурному катанию мы с ней очень похожи. Снова ищу точки пересечения…- И что же поменялось? – вкрадчиво спрашиваю я, делая вид, что очень увлечен складыванием своего блокнота для записей и бутылки с водой в тренировочную сумку. - Вчера мне позвонила Женя, - отвечает Фернандес. При одном упоминании этого имени волосы на затылке начинают шевелиться. – Сказала, что пора зарыть топор ?молчаливой войны? и начать общаться как раньше. Я был безумно рад услышать это, тем более перед совместной поездкой в Париж на Trophée de France.- Рад за вас, - усмехаюсь я, пытаясь скрыть таким образом волнение в голосе. – И когда вы решили начать примирение?- Сегодня после тренировки мы встретимся в кофейне на соседней улице, - отвечает Фернандес, стягивая с себя коньки. – Она сказала, что там продают вкусный кофе и есть отличное местечко, где можно уединиться и спокойно поговорить.?Я должен встретиться с ней раньше него?, - единственная мысль, которая крутится в моей голове. - А разве у неё сегодня тренировка? – интересуюсь я.- Да, сегодня она с Трейси на соседнем льду, - собравшись, отвечает Фернандес. – Но ей придется меня подождать. У Брайана масса замечаний после тренировки, поэтому придется зайти и разобрать ошибки по видеозаписи в его кабинете. Напишу ей, чтобы подождала меня в кафе на третьем этаже.Его последние фразы для меня звучат будто шум из замочной скважины. Я должен успеть перехватить её перед раздевалкой, пока Хавьер будет занят делами с Брайаном. - Извини, Хави, - произношу я, вскакивая на ноги. – Я совершенно забыл, что сегодня у меня стоит сеанс массажа для спины. Стоит поторопиться, чтобы не заставлять мастера Ши ждать меня. - Окей, - машет рукой Хавьер. – Увидимся тогда завтра!Я торопливо шагаю по коридору в направлении второго катка, где уже наверняка закончила свою тренировку Женя. Что я ей скажу? Почему веду себя как сумасшедший параноик?Распахнув дверь, ведущую к женским раздевалкам в этой части здания, я вижу Евгению, которая, закинув на плечо олимпийку и сумку, внимательно вчитывается в написанное на экране смартфона. - Евгения, - при звуке моего голоса она испуганно вздрагивает. – Нам нужно поговорить.Долю секунды она изучает мое лицо, считывая с него всю информацию, которую я пытаюсь скрыть в своей голове. - Я сейчас не могу, так как у меня встреча с Хави, - пожимая плечами отвечает она, продолжая двигаться ко мне на встречу по направлению к выходу. Когда её фигура поравнялась со мной, я схватил её за запястье.- Мы сделаем это сейчас, - безапелляционным тоном заявляю я, начиная тянуть её в сторону небольшого уютного коридора с диванчиками в противоположном направлении. Тихое мало кому известное местечко в отдаленной части Крикет клуба. Его мне показал Брайан в первый год моего пребывания в Канаде. Именно здесь я мог побыть наедине с самим собой, когда тренировка была неудачной, голова гудела и ноги отказывались работать. – Тем более Хавьер написал тебе, что задержится. В Жениных глазах я заметил гневные искорки, но она не стала упираться, а просто, вырвав руку из моей хватки, зашагала следом. В её молчании становилось неуютно, но у меня были дела поважнее, чем неблагоприятная атмосфера для беседы. - О чем ты хотел поговорить? – спрашивает девушка, бросив сумку на небольшой диван, а затем садится на него сама.Я занимаю свободное рядом с ней место на оставшейся части дивана, чувствуя соприкосновение наших бедер. Она мельком бросает на меня взгляд, но не двигается с места.- Нам стоит обсудить то, что произошло на прошедших соревнованиях, - осторожно начинаю разговор. – Ты должна понять, что произошедшее уже не исправить и мне ужасно жаль, что все вышло именно так…- Тебе жаль? – в её голосе слышится удивление. – Я думала, что тебе понравилась та ночь. Или я была недостаточно хороша для тебя?- Дело вовсе не в этом, - сбитый с толку, я начинаю нервно сжимать пальцы. Что эта девчонка со мной творит? – Ты была восхитительна, но я не должен был этого делать.Девушка улыбается, стягивая с волос, собранных в хвост, резинку. Прикрыв глаза, красиво подчеркнутые идеальными черными стрелками, она откидывается на спинку дивана, тяжело вздохнув.- Ты впервые говоришь мне, что я была в чем-то восхитительна, - шепчет она. – Обычно, ты всегда чем-то недоволен. Делаешь мне постоянные замечания, которые просто выводят меня из себя до такой степени, что я готова разнести все вокруг.Я смотрю на то, как вытягивается её тонкая бледная шея, а маленькая, но очень привлекательная грудь, тяжело приподнимается от глубоких вдохов. Перевожу взгляд на её губы. Девушка улыбается.- Если ты боишься, что я кому-то расскажу о произошедшем, - возвращаясь в вертикальное положение, тихо говорит Женя, - то можешь расслабиться. Это будет наша с тобой тайна, так как в ту ночь именно я пустила тебя к себе. В ту ночь, в те короткие часы этой ночи, мы оба были счастливы. Я вздрагиваю от её последних слов. Мы были счастливы? Разве счастье не скрыто в других вещах? Разве не мучает её боль за неверное решение, и разве не угнетает меня совесть за совершенный поступок? Какая тут может быть радость? Однако, глядя на ее лицо, я убеждаюсь в искренности её слов. Она все также таинственно улыбается, как будто воспоминания о той ночи захлестнули её. Я доставил ей радость? Закрыв глаза, я отправляюсь следом за ней, в ту уютную небольшую комнату, в те нежно-бежевые простыни, которые скрывают её прекрасное, оформившееся тело. Глыба серого льда, которая, по словам Канаки, была у меня вместо сердца, неприятно похрустывает, заставляя меня испуганно открыть глаза.- Я рад, что мы все прояснили, - охрипшим голосом заявляю я, вставая с дивана. – Я пойду первым. Не хочу, чтобы нас видели вместе в подобной обстановке. Она лишь кивает головой, доставая из кармана спрятанный телефон. После этого долгожданного разговора все должно было стать проще. Однако по факту все вышло совсем иначе. Та легкость, которую я мечтал ощутить, не пришла. Теперь я не мог избавиться от образа постанывающей девушки, расположившейся под моим телом, от образа девушки, от разговора с которой, стал чувствовать себя еще более паршиво. Евгения оказалась в миллионы раз сильнее меня. Она тот прекрасный белый журавль, который взлетел ещё выше, чем я. В моей голове поселилась одна навязчивая мысль – на финальном фотографировании победителей серии Гран-при в Марселе рядом с этой девушкой буду стоять я. И только я.