Проникновение. (1/1)
Спит, просто спит. Дышит ровно, немного натужно, потому что лёгкое повреждено, но сама. Нет больше трубки интубационной в горле, только кислород?— тонкая трубочка в нос. Не кома больше.Нет никого ближе?— ни сейчас, ни вообще. Галина Андреевна сидит рядом, поправляет то одно, то другое?— нервные длинные руки никак не успокоятся, им надо всё время убеждаться, что спит, что живая.Доля приходил, говорил всякое, боялся спросить, прятал красные глаза. Весь осунулся, отощал, ссутулился даже. Тащил на себе весь Отдел, пока Галина Андреевна тащила Софию с того света.Внезапно признался:—?А я видел, как ты её целовала в машине. Не хотел, прости. Ты лучше скажи, как она?Галина Андреевна измученная, уставшая. Вряд ли сейчас лучше Доли выглядит. У него хотя бы гипса на носу нет. К зеркалу даже не подходила.А Доля смущённо хмыкнул и огорошил:—?Ты только не ругайся. Мы же ставки делали… Ну, что это… Она же всё носилась со своей любовью. Ну, мы поспорили: сдашься ты или нет?Гроздева даже не удивилась?— слишком уж долго она работала с этим контингентом. Чего же ещё от них ждать?—?Черти! —?сказала беззлобно и уточнила. —?И много ставили?—?Три зарплаты на Пичугу. Я и Дадиани. Извини, я за неё был?— уж очень она тебя обожала. Остальные на тебя ставили.—?А Дадиани почему на неё ставила?—?Да хрен её знает. Сказала, женская интуиция,?— Доля почесал нос и добавил. —?Потом сказала, что Пигалица на неё едва взглянула.?— Как же, едва взглянула!Даже сейчас, когда её, только её, невероятная и только что в себя пришедшая, и первым словом было:—?Галя!И потом, когда освободили от ИВЛ, когда уснула и снова проснулась, первое было:—?Галя!Всё равно ревнует, страшно ревнует к Дадиани, потому что именно после того, как увидела Ритку впервые, сказала:—?А у вас тут принято самых в мире красивых женщин собирать?Песцов, хихикнув несолидно, спросил:—?Что, и в эту влюбилась?Ответа Галина Андреевна не слышала, видимо, жестом ответила Найдёныш. И Галине Андреевне рассказывала потом наивно, какая Дадиани красивая. Гроздевой хотелось Дадиани пристрелить, Нео спрятал бы тело и уничтожил улики.А Ритка, оказывается, с Долей вошла в долю, что Найдёныш с их полковником… Сволочи. И сейчас Марк пожимает своими (косая сажень) плечами, говорит:—?Она ж ведьма. Всегда всё знает.—?Пришла в себя, Марк. Спит. Просто спит, не в коме.И Марк Доля, огроменный супермен, спецназовец ?каска-черепная кость-снова черепная кость-каска?, он сам про себя так говорил, всхлипывает по-детски и спрашивает, снова и снова спрашивает:—?Правда, Галь? Честно, Галь? Живая, Галь?—?Жива Пичуга твоя, Доля. Всё, домой иди, устала я. Жива, как разрешат, пущу к ней, дам поговорить. Пока слабенькая совсем, спит.Уходит от хлюпающего носом Доли в палату. Встречает взгляд безумных кошачьих глаз. Не спит уже, смотрит.—?Галя!У Галины Андреевны разбито всё лицо, она меньше всего хочет, чтобы Найдёныш на неё сейчас смотрела. Подходит, слышит:—?Галя! Я соскучилась ужасно! И ужасно тебя хочу!Галина Андреевна смеётся, а из глаз снова капают слёзы:—?Ты едва живая, София! Какое тебе ?хочу??—?Ну, ведь живая же? —?закашливается, слабо шевелит рукой, тянется к Галине Андреевне. —?Ты измученная совсем. Из-за меня, да? Заставила тебя поволноваться, прости.Галина Андреевна улыбается жалко, гладит девчонку, тычет губами, гипсом на носу задевает:—?Глупая, глупая, какая же ты дурочка у меня совсем! Ну, какое ?прости?, ну, зачем ты… —?плачет снова. Пытается успокоится, вытирает слёзы. —?Спи. Тебе надо сил набираться.Девчонка храбрится, но слабенькая, совсем слабенькая ещё. Шепчет тихо:—?Да, я посплю немного. А ты не уйдёшь?Вместо ответа длинные руки обвивают, гладят, ласкают маленькую, такую хрупкую сейчас, строгие губы целуют бледный лоб, нос, щёки, губы. Закрываются кошачьи глаза, засыпает маленькая девчонка.Галина Андреевна ложится рядом, места на кровати полно, София почти ничего не занимает. Гладит кудрявую голову, слушает дыхание. Вернулась. Счастье её, радость её, жизнь её вернулась.Смотрит в окно?— темнеет. На крыше соседнего здания чётко виден силуэт кошки. Сидит, красивая, голова большая, круглая, цвет уже непонятен?— сумерки. Любуется кошкой, пока та, потянувшись, не спрыгивает куда-то вниз. Только сейчас понимает Галина Андреевна, что соседнее здание слишком далеко, и кошка должна быть размером не меньше человека, чтобы вот так её увидеть:—?Спать, Гроздева, спать. Ничего хорошего такие кошки не означают. Только галлюцинаций мне не хватает.Кладёт голову на подушку, поближе к Софии, трогает щёку губами, опять задевает гипсом. Девчонка даже во сне тянется к ней, бормочет неразборчиво. Не может повернуться, обнять, поэтому Галина Андреевна сама двигается ещё ближе, закрывает глаза…***—?Собой прикрыла, твою пулю схватила, жадная девчонка. Последнюю жизнь израсходовала, чтобы тебя, вот какое дело, спасти.Реакция Гроздевой мгновенна: вскочила, руку к стулу, там кобура, пистолет в руку (отобрала у Доли, заставила вернуть), направить на источник звука, прикрыть собой маленькое спящее. София обычно чутко спит, но сейчас слишком слаба, не проснулась.Только после всех этих манипуляций Галина Андреевна рассмотрела: открытое окно, на подоконнике на корточках силуэт. Судя по голосу?— женщина. Странный выговор, как будто мурлыкающий, грассирующая ?р?:—?Эй, осторожно, мой нервный полковник. Эта штука может выстрелить?— напугаешь котёнка.В палате темно, не разглядеть нарушителя. Чуть подаётся назад, не опуская оружия, второй рукой нащупывает выключатель. Надеется, что свет не разбудит Софию, и, к счастью, оказывается права.—?А ты постарела, полковник. Горе и отсутствие сна никого не красят. Волосы седые появились. Да и личико твоё обработали на славу.Галина Андреевна не отвечает, она может, наконец, рассмотреть визави: сидит на корточках, не шелохнулась. Мятые джинсы и футболка, почему-то босиком. Короткие русые волосы, широкая переносица, изломанные губы и удивительного чистого цвета фиолетовые глаза с… Да не может быть! Но так и есть: с вертикальным, как у Софии, зрачком. И вообще, есть сходство, как будто родственница. Выше ростом явно, мощнее, старше, но так же мышцы перекатываются под кожей, ухмыляется даже похоже. Да и проникновение в палату вполне в стиле Софии: как умудрилась открыть окно и пробраться снаружи, не издав ни звука?Разглядывают друг друга некоторое время молча. Женщина на подоконнике вытягивает вниз ногу, ставит на пол.—?Ни шагу больше. Я буду стрелять.—?Не надо бояться, мой храбрый полковник. Я не собираюсь причинять вред ни тебе, ни котёнку твоему. Наоборот, помочь хочу. Кровопотеря обширная, н-да? И кровь никакая не подходит, вот беда,?— ухмыляется, как будто издевается, мурлычет, гипнотизируя. Когда успела поставить вторую ногу на пол? —?А моя подойдёт, как думаешь, мой умный полковник? У меня немного есть для сестрёнки, могу поделиться.Кидает взгляд на дверь, прислушивается. Снова заглядывает Гроздевой в глаза, мурлычет:—?Ты подумай, полковник. Я загляну ещё. Завтра, например,?— и просто выпрыгивает в окно.Четвёртый же этаж! Но почему-то Галина Андреевна уверена, что с женщиной ничего не случится.Почему ушла, становится понятно тут же. Галина Андреевна едва успела убрать оружие, как в палату заглянула дежурная медсестра:—?У вас свет загорелся. Всё в порядке?—?Нет. Сейчас я вызову бригаду, экспертов. Было проникновение,?— Галина Андреевна достаёт телефон, набирает Долю.Медсестра хлопает испуганными глазами:—?Мимо поста никто не проходил.—?Знаю. Проникли в окно.—?Четвёртый же этаж! —?охает медсестра, но Гроздева её уже не слушает.—?Доля? Бери с собой Нео и срочно ко мне. Да, в больницу. К нам в палату забрались. На месте всё… Да, в порядке. Выезжайте, жду.Доля с Нео работают удивительно бесшумно?— стараются Найдёныша не разбудить. Разговаривают шёпотом. Решают выставить пост под окном и, на всякий случай, у двери. Хоть женщина и уверяла, что хочет помочь, но Галина Андреевна только-только получила свою Софию обратно и совершенно не намерена ею рисковать.Девчонка умудряется не проснуться, даже когда Доля с Нео проходят в палату. Застревают оба у кровати, разглядывают спящую девчонку, на лицах совершенно разных удивительно одинаковое выражение?— умиление и тревога.—?А она точно спит? —?волнуется Нео. —?Мимо неё же обычно мышь не проскочит.Как будто рассеивая сомнения, София шевелит во сне носом, принюхиваясь. Трубочки с кислородом ей мешают. Чуть вздрагивает здоровая рука, замирает.Выдыхают опять одинаково, с облегчением?— спит. Ну, чисто папаши у колыбели. Тут же собираются, переходят к окну. Исследуют каждый миллиметр, собирают всё?— если хоть что-то в базах есть, уже через пару часов Гроздева получит исчерпывающую информацию.